Читать книгу Пилот Машины времени. Книга первая. Утопия по-королевски - Николай Самуйлов - Страница 2

Пятница для адмирала Маринеску заканчивалась суетно, с предчувствием чего-то неприятного, притаившегося за спиной.

К тому же его персональный софийский Кот, обычно слоняющийся по кабинету или лежащий на коврике в свободном от мебели углу, куда-то исчез. До обеда он сидел на базальтовой лавке у выхода на веранду и смотрел на парящих над сопками местных кондоров. Потом не спеша обошёл кабинет по периметру, словно прощался с давно обжитыми углами, и, наконец, «растворился» под рабочим столом.

Из-за занятости адмирал не сразу обратил на это внимание. Даже появившийся в отсутствие Кота вакуум комфорта он определил, как усталость.

Каскад информационных донесений от подчинённых, изливающийся с экрана персонального собеседника Управления галактической безопасности, к вечеру воспринимался без надлежащего внимания. Это, несомненно, притупляло чувство ответственности за принимаемые по документам решения.

Естественное желание ⎼ зафиксировать последнее резюме в очередном отчёте и покинуть Управление вместе с коллективом, наконец-то одержало победу.

Основная масса подчинённых уже воспользовалась кабинами телепортанов, устремившись к семейным очагам. Отдав необходимые распоряжения дежурной смене, адмирал встал из кресла, походил по жёсткому зелёному ковру, разминая затекшие ноги, и уже собрался покинуть кабинет. Но в это время перед ним «проявился» фантом бригадного генерала Фишера – помощника Министра безопасности Европейского отдела Галактической конфедерации.

Фишер «вошёл» неожиданно, не предупредив о визите. Он не стал заслушивать доклад о состоянии дел в Управлении и взмахом руки остановил адмирала на первом слове стандартного рапорта. Его не интересовали отчёты по законченным делам, находящимся в производстве УГБ, и объяснительные доклады по «провальным агентурным ситуациям» на планетах Арабспейса, за которые офицеры Управления и сам адмирал Маринеску периодически получали от Министра замечания и взыскания.

Фантом генерала окинул взглядом «каменные палаты» начальника Управления и извинился, сославшись на занятость и, соответственно, на отсутствие времени для «детального обсуждения служебных вопросов». Бесшумно преодолев несколько метров по ворсистому ковру, остановился напротив Маринеску и спокойно объявил хозяину кабинета о согласии Министра галактической безопасности на прошение адмирала об его отставке с занимаемого поста, согласно устной просьбе, озвученной на одном из совещаний.

В тот день просьба адмирала не была удовлетворена. Однако Министр не забыл сделать отметку в рабочем календаре, зафиксировав тем самым желание подчинённого…

Перед выходом из телепортанной связи, Фишер предложил Маринеску подать официальный рапорт о добровольном прекращении служебного контракта. Почти растворившийся в «базальтовом полумраке» фантом генерала таинственным шёпотом добавил:

– Грядёт великая война, уважаемый коллега! Галактической конфедерации скоро понадобятся неотягощённые интеллектом мальчишки, которые согласятся поменять свои бренные тела и бессмертные души на пару тысяч галактических чеков. И конфедерации уже требуются молодые и отважные командиры для этих бесшабашных рекрутов, которые не будут задавать вопросы, о том, кому нужна творимая политиками и олигархами мясорубка. А мы, Ион, в этом грязном деле окажемся лишними. Лично я уже написал свой рапорт. Ты можешь немного потянуть резину под предлогом передачи дел преемнику, но лучше не злить шефа!..

…Наступило утро выходного дня.

Перед пробуждением адмиралу приснилась Королева Скандии Маргарет. Не юная красавица из далёкого прошлого, чей говорящий портрет постоянно находится на рабочем столе, а уже немолодая дама, какой она является сейчас.

Во сне адмиралу взгрустнулось. Ему захотелось вернуться в безвозвратно ушедшую молодость и остаться рядом с той, совсем юной и безумно влюбленной в лейтенанта принцессой…

Адмирал открыл глаза, и долго смотрел на потолок спальни. Томная дымка сновидения растаяла, словно туман при первом соприкосновении с лучами солнца.

На голографической поверхности потолочного свода звёздным обручем светился Млечный путь. В центре небосвода парило светло-розовое облако, на фоне которого проплывала стая птиц. Соскальзывая с облака в ночную тьму, птицы растворялись среди звёзд.

Адмиралу подумалось, что он тоже скоро исчезнет с облака активной жизни и превратится в едва мерцающую точку на фоне виртуального множества человеческих судеб…

Вспомнился вчерашний визит посланника из министерства и неприятное предчувствие, его предсказавшее. И нежиться около посапывающей Марты расхотелось. У адмирала снова возникло ощущение, что и сегодня, в его выходной, что-то должно произойти…

Самое неприятное и подсознательно ожидаемое событие случилось вчера. Однако рапорт ещё не написан и не отправлен памятливому Министру. Следовательно, он в данное время не в отставке…

Адмирал осторожно, стараясь не потревожить жену, откинул одеяло, сел на край кровати и пошарил ногами по ковру. Шлёпанцы были на месте.

– Ион, – сказала Марта, поворачиваясь к адмиралу, – сегодня у тебя выходной. Ты мог бы поспать лишний часик!

«И в самом деле, – подумал адмирал. – Старею. Каждый раз просыпаюсь, ни свет, ни заря, а вернуться ко сну уже не могу».

– Спи, Марта. А я прогуляюсь по парку. К завтраку буду.

Марта приподнялась и с тревогой посмотрела на мужа.

– Ион, взгляни на показания браслета… Тебе нездоровится?

– У меня всё в норме, Марта! И давление, и зрение, и утренний стул!..

Марта осуждающе покачала головой и отвернулась.

«Вот получу отставку, и ты больше не будешь задавать мне глупые вопросы, – подумал адмирал и потёр длинными сухими пальцами виски, затем обошёл кровать и посмотрел на спящую супругу. – Потому что тебя больше не будет рядом со мной. Тебя возвратят в банк „клон-резектов“, как табельное имущество, полученное на период службы… Фу, дьявольщина!..»

Адмиралу было неприятно думать об этом.

Красивое, совсем юное личико Марты почти не изменилось за долгие годы совместной жизни. А он из молодого и весёлого лейтенанта-ловеласа давно превратился в докучливого старика.

Адмирал прогнал мрачные мысли и бесшумно подошёл к распахнутому настежь окну. Полюбовался успокаивающим утренним пейзажем, ещё не тронутым лучами звезды. И только тут обратил внимание на Кота, сидящего на подоконнике.

Это был его персональный Кот – Кот адмирала Иона Маринеску.

У Марты тоже имелся личный софийский зверь, ежедневно приходящий в дом, чтобы присутствовать во время утренних туалетов и вечерних прогулок по парку. За «подглядывание» домашние бионы прозвали Кота супруги «мартовским», что соответствовало названию «кошачьего» месяца и имени хозяйки.

Маринеску присел на подоконник, рядом с персональным существом. Круглые уши животного напряглись. Усатая мордочка встрепенулась и повернулась к хозяину. Длинная шея позволяла Коту поворачивать голову на 180 градусов. Огромные серые глаза излучали волны преданности и таинственности.

Эта таинственность в поведении существ знакома каждому жителю планеты София. Многие софийцы чувствуют её воздействие и воспринимают как подсказку, или намёк на нечто, что обязательно случится в ближайшее время. Следовало лишь догадываться, что же произойдёт вслед за демонстрацией подобного «сигнала», предназначенного хозяину.

Адмирал погладил животное. Кот от полученного удовольствия зажмурился, повернулся к окну и принялся рассматривать зелёный луг и простиравшуюся за ним клубящуюся могучими кронами дубраву.

На лугу паслись лошади. Выглянувшая из-за дубравы Альфа ещё не коснулась золотыми лучами росной травы, но уже обрызгала нежным светом оранжевых скакунов. Кот встрепенулся и вытянул и без того длинную шею. Видимо его поразила перемена в окрасе животных.

Одновременно, словно вторя возникшим предчувствиям, в груди у Маринеску колыхнулось что-то томное, ранее не проявлявшееся, и отдалось пульсирующим шорохом в ушах. Кот намекал на какие-то перемены.

«Наверное, будут гости, – подумал адмирал, – и пропадёт мой долгожданный выходной! Ещё ни разу „ваша светлость“ не ошибалась, сигнализируя мне о не назначенных встречах или странных событиях, которые обязательно произойдут в скором времени…»

Маринеску ещё раз взглянул на посапывающую Марту, и решил отметить наступающее утро пробежкой по парку. Во время утреннего кросса он любил о чём-нибудь поразмышлять. Просто так, без особого напряжения мозга. Например, о проблемах, возникающих на службе – будь они неладны! Или о политике галактических альянсов, втягивающих в гонку вооружений развивающиеся планеты.

Было бы неплохо составить мысленное резюме о новом спектакле, идущем в столичном театре. Но Ион уже год не посещал культурный центр софийской столицы. Думать же о политике, а, тем более, о работе, после вчерашнего визита Фишера, особого желания не возникало…

И адмирал решил посвятить утро загадочным животным, «приставленным» природой планеты София людям, ворвавшимся почти два века назад во владения этих удивительных существ…

Ноуменом* «софийских Котов» в своё время занималась Комиссия по контактам и космической безопасности при правительстве Евро-галактической конфедерации.

– Ноумен – непознаваемая «вещь в себе» в философии Канта.

Сто семьдесят лет назад Колониальный корпус барона Максима Вайнгартена высадился на четвёртую планету системы Акамар, названную впоследствии Софией. Через месяц первые поселенцы столкнулись со странными и необъяснимыми явлениями, происходившими с людьми при непосредственном контакте с органической жизнью на планете. Это касалось только представителей фауны. Некоторые животные, а их в софийских джунглях водилось предостаточно, оказались совершенно недоступными для детального изучения астробиологами. Сразу же сложилось мнение, что хозяева планеты «предвидят» агрессивные намерения пришельцев, и каждый раз упреждают их. Ни одно софийское существо до настоящего времени не стало предметом исследования учёными или жертвой браконьера. Они исчезают из поля зрения и даже из ловушек, не имеющих «обратного хода». Много чего говорилось и писалось в те далёкие времена о Софии, о её «призрачном» животном мире. Однако новых сведений о нем до сих пор не прибавилось. Люди знают о существах только то, что видят их глаза.

Учёные галактики до настоящего времени пытаются разгадать тайну «естественной телепортации» отдельных особей, живущих на планете София.

Но, «созерцая» издали, много ли увидишь?

Самыми странными и таинственными в этом мире оказались зверушки, похожие на земных котов. Коты в поле зрения исследователей появились не сразу.

В самом начале экспансии на Софию было «слово». Вернее, имелся стандартный план по изучению космических объектов с признаками органической жизни. Узаконенное табу на вмешательство в разумную инопланетную деятельность уже имело силу. Инспектор Комиссии по контактам всегда находился рядом. И в экспедиции Максима Вайнгартена «неприкасаемый» авторитет из ЕГК так же присутствовал.

Роботы-разведчики, внедрённые на планету первыми, просканировали атмосферу, почву, воду и выдали на борт флагманского корабля необходимую информацию. София оказалась двойником Земли. Её атмосфера мало чем отличалась от привычного для людей газового «коктейля» и не нуждалась в «перестройке». Агрессии со стороны флоры и фауны не наблюдалось. Для более пристального изучения планеты требовался непосредственный контакт с ней специалистов различных направлений. Таковые в экспедиции имелись. И они сразу приступили к работе.

Группа исследователей во главе с бароном высадилась на Софию следом за роботами. Используя лёгкие дыхательные маски с биофильтрами, земляне приступили к тщательному изучению окружающего пространства, а также подробному сканированию суши на предмет выявления залежей металлосодержащих руд, газа, нефти, угля.

В геологическом аспекте ничего особенного на планете не обнаружили. Всего понемножку, но не для промышленных разработок.

Планета имела нормальный радиационный фон. Микроорганизмы, обитающие в различных средах, агрессии не проявляли. Биологам оставалось составить точную формулу карантинных антибиотиков и дать «добро» новым колонистам-аграриям на освоение плодородных земель.

Учёным предстояло изучить: подводный мир, местные джунгли, воздушный океан, кишащие плавающими, ползающими, летающими и прочими представителями фауны.

Посёлок для исследователей построили на берегу океана, среди красивых прибрежных скал. Он состоял из десятка многоместных коттеджей, прозванных исследователями «бараками», и пяти одноместных «хижин» для связистов и начальников направлений.

Барону Вайнгартену предоставили один из домиков, в котором можно было существовать в нормальных земных условиях, без биомаски и без назойливых соседей.

В спокойном уединении к барону приходили самые удивительные мысли, которые он аккуратно записывал, создавая «почву» для очередной научно-популярной статьи. И только что построенная «хижина» могла оказаться идеальным уголком, где и работалось, и отдыхалось весьма продуктивно, в отличие от галдящих «бараков», среди коллег, уничтожающих в свободное от работы время запасы спиртных напитков.

Однажды, после скучнейшего занятия – сканирования прибрежной зоны, голодный и уставший, барон вошёл в ещё необжитое жилище, оборудованное специально для него, командира колониального корпуса. Взглянув на пищевой синтезатор, готовый принять заказ на ужин, с трудом снял рабочий комбинезон и рухнул на заранее приготовленный надувной матрац. Усталость поборола желание подкрепиться питательным бульоном. И барон уснул…

И приснился ему необычный сон (многократно задокументированный инспекторами комиссии по контактам, психологами, психиатрами и другими сотрудниками корпуса).

…Бескрайняя равнина, покрытая синей травой. Могучие многоствольные деревья-кусты. Чистое голубое небо. И сам барон Вайнгартен, лежащий на земле…

Подобные пейзажи барону приходилось видеть наяву, на материках и островных территориях планеты. На «синие» лесостепи исследователи особого внимания пока не обращали. Всему своё время. Но этот сон показал учёному странную картину. Кусты, возвышавшиеся под голубым небом на десятки метров, были усеяны огромными гроздьями красных «бананов». А почва под кустами и всё обозримое пространство лесостепи кишело огромными гусеницами. Эти «твари» ползали всюду, в неописуемо огромном количестве. Они шустро внедрялись в рыхлую почву и выныривали из земляных нор, шевеля блестящими хитиновыми наростами, над серыми головками.

…Гусеницы, заметившие лежащего на земле барона, норовили пробраться к нему в рот, и при этом больно царапались неисчислимыми ножками. А он безуспешно пробовал отвернуться, но неведомая сила позволяла противным существам достигнуть цели. Барон отдувался, отворачивался и даже пробовал укусить настырных «червяков».

…Вкус попавшего в рот кусочка гусеницы напомнил Максиму индейку, приготовленную мамой, перед отлётом экспедиции к Альфе Эридана.

…Одновременно, с деревьев стали падать красные «банановые» рожки полуметровой длины и тоже норовили внедриться сквозь сжатые зубы в рот, обдавая обоняние то запахами любимого граната, то пьянящими ароматами клубники, киви и ананаса. Даже вкус малосоленой рыбы промелькнул в этом необычном сне. Но рыбные блюда барон не любил. И в бесконечном каскаде манящих к себе запахов и вкусовых ощущений рыба больше не проявлялась. Назойливые гусеницы быстро пожирали сваливавшиеся с кустов бананы и снова касались головами губ пленённого сном барона, стараясь проникнуть внутрь… в рот… в желудок!

Барон проснулся измученным, словно рыцарь после турнира.

Он даже вскрикнул, избавляясь от только что навалившегося на него кошмара.

«Неужели я так сильно проголодался, – подумал Вайнгартен, – что готов полакомиться ужасными червяками!? Фу, какая мерзость!»

В изолированном от внешнего мира домике было темно и прохладно. Вскочив с нагретого ложа, Вайнгартен включил свет и хотел пройти в санитарный блок для принятия душа. Каково же было удивление мужественного первооткрывателя новых планет, когда его взору предстал сидящий возле надувного матраца огромный серый котище, вылизывающий на груди и без того сияющую чистотой шерсть. Зверь напоминал обычного земного короткошерстного кота, но размером с канадскую лайку. Пушистый хвост незваного гостя, по-кошачьему, обвивал четыре сильные лапы. На длинной шее гордо возвышалась голова с круглыми ушными раковинами. Серые глаза с чёрными зрачками украшали круглую кошачью морду, усатую и зубастую. Взгляд существа, сверкнувший на мгновение «фосфором», не был хищным. Но, возбуждённому барону некогда было разбираться в физиологических особенностях аборигена. И он, как был в нижнем белье, мгновенно оказался на свежем воздухе. Под шум волн ночного океана, разбрасывая босыми ногами прибрежную гальку, Вайнгартен мгновенно добежал до ближайшего барака и принялся стучать и кричать, взывая о помощи.

Дрожащего, мокрого и заикающегося командира впустили внутрь, через переходной тамбур, согласно Инструкции о соблюдении карантина.

Продезинфицированный барон с трудом объяснил коллегам истинность своего поступка.

Неделю спустя этим делом занялась оперативная группа инспекторов Комиссии по контактам.

Свой странный сон и встречу с Котом барону пришлось рассказывать десятки раз представителям разных профессий.

Сновидения, до сих пор не изученные до конца, как само собой разумеющееся состояние человеческого мозга, «высоколобые представители человечества» всегда объясняли по-разному. А сон Вайнгартена истолковали, как результат обычной усталости, приобретённой неутомимым исследователем мало изученных планет в трудах праведных. Влияние анормальных проявлений планеты в данном случае во внимание не принималось, так как не имело официально зафиксированных случае.

Неподтверждённое свидетелями «явление Кота», кстати, не обнаруженного при проверке изолированного от внешней среды дома командира, психиатры отнесли к разделу «фобий» или «маний», и приписали к мозговой деятельности самого «хомо сапиенса» в экстремальных условиях.

Случай с бароном Вайнгартеным, был всесторонне исследован и долго красовался на страницах антологий ещё не сформировавшейся как наука —космической психиатрии.

С Вайнгартеным долго беседовал корабельный психолог. Тестирование показало отсутствие в поведении командира группы каких-либо отклонений от нормы. Его временное пребывание вне жилого помещения без биомаски не имело каких-либо последствий. Даже в ранку на поцарапанной при «бегстве» ноге не попали микроорганизмы, способные вызвать рецидив их размножения. И барона снова допустили к руководящей работе. Правда, теперь он поселился в многоместном «бараке», вместе с рядовыми коллегами, где стал привыкать к круглосуточному людскому гомону, коллективному застолью с уничтожением неистощимых запасов балканского виски, и к запахам, витающим во временных густонаселённых жилищах астронавтов.

А покинутый Вейнгаартеном домик стали использовать как лабораторию и хранилище геологических образцов.

О «бананово-гусеничных» снах при бароне никто не вспоминал. Правда, за глаза, иногда шептались. Но очень осторожно.

Максима Вайнгартена в коллективе уважали. Всё-таки он был дока в своём деле. И, к тому же, галактические чеки за выполненные работы начислялись подчинённым его Персональным фантом-экономистом.

Некоторое время спустя биологи доставили в городок красные бананы из ближайшей «синей» зоны. А на следующий день, вспомнив о гусеницах из сна командира, привезли и пятикилограммовых «червяков-великанов».

На Софии считают, что именно этот день стал началом великого открытия «деликатесов от Вайнгартена».

Учёные, изучив доставленные образцы, пришли к выводу, что бананы, а также и гусеницы, можно употреблять в пищу. Причём, без дополнительной обработки и подготовки перед употреблением. Специальные сканер-бионы, испытавшие на себе предложенные образцы инопланетной пищи, сообщили коллегам барона, что мясо «гусениц» и мякоть «бананов» обладают необходимым комплектом витаминов, хорошо усваиваются человеческим организмом, и не вызывают аллергии. При непосредственном употреблении софийский продукт, не подвергавшийся термообработке, приобретает вкусовые качества, хорошо знакомых человеку блюд. Всё это казалось странным, пока кто-то из мудрецов не выдвинул гипотезу о психологическом воздействии на человека окружающей среды. В первую очередь – этих странных существ, похожих на котов.

Любимые пищевые запахи и удивительный вкус новообретенных продуктов сделали Софию самой посещаемой гурманами и любителями экзотических блюд планетой галактики. На активно колонизируемой планете появились кафе и рестораны с названием «У Максима» и сеть продовольственных магазинов – «Деликатесы от Вайнгартена». За использование «имени собственного» в рекламе «деликатесов» адвокаты барона помогли пополнить его и без того не тощий кошелёк дополнительными миллионами галактических чеков.

Но это было потом, годы спустя.

А в тот день барон зашёл в отвергнутое жилище, с целью препарировать одну из доставленных на базу гусениц и снова встретил знакомого серого Кота. Гость сидел на полу в центре комнаты.

На этот раз барон не испугался. Спокойно подошёл к столу, положил на него свёрток с шевелящейся гусеницей и открыл кофр с инструментами для препарирования. Кот бесшумно переместился на стул напротив и принялся наблюдать за действиями Максима.

Желание погладить Кота возникло у барона не сразу.

После того, как острый скальпель расчленил гусеницу между копошащихся ножек, и перед исследователем предстали её розовые внутренности, ударившие в нос ароматом свежеприготовленного жаркого из кролика, «гость» зашевелился и вопросительно посмотрел на барона.

– Кушать захотел? – спросил Максим, отчленяя от хитиновых колец гусеницы кусок плоти. Мясо было тёплым и источало аппетитный запах. – Сейчас организуем сервис.

Сервис ограничился измельчением плоти на дольки и их размещением на фаянсовом блюде, веером, как на праздничном банкете.

Кот продолжал наблюдал за действом.

Максим вытер руки салфеткой, пододвинул блюдо к Коту и, совершенно неожиданно для себя, погладил животное по голове и длинной шее.

Кот не отстранился, не замурлыкал и не встал на четыре лапы, чтобы поднять хвост, как это делают земные твари. Он лишь прищурился от полученного удовольствия и наклонил голову к протянутой руке, прося дополнительной порции ласки.

– О! – удивился Максим. – С тобой, оказывается, можно дружить!

Кот, заметив, что Максим больше не собирается его ласкать, приступил к трапезе – принялся, не спеша поедать кусочек за кусочком.

В это время в лабораторию вошли коллеги барона и увидели «идиллию» с Котом и командиром…

Это уже потом биологи придумали животному название – «Софийский Кот Вайнгартена» и рекомендовали писать его с заглавной буквы, как слова: Бог, Президент, Король.

Бананы и гусеницы, понравившиеся жителям обитаемого пространства Млечного пути, получили свои научные названия с приставкой – Вайнгартен. Всё это отмечено в научных монографиях и занесено в каталоги на древнем латинском языке.

Впоследствии выяснилось, что на Софии ноуменальных Котов превеликое множество – хватает каждому нормальному хомо сапиенсу.

Имя барона прочно уселось на стуле, за обеденным столом, рядом с каждым жителем планеты, в виде доброго и пушистого домашнего чуда. Для жителей Софии бананы и гусеницы Вайнгартена не являются дорогими деликатесами. Дарами местной природы в виде разнообразных и изумительно вкусных кушаний теперь наслаждаются и софийцы, и гости планеты.

Коты же имеются у каждого жителя Софии, не исключая клон-резектов, и тут же появляются у вновь прибывших на планету гостей.

Но у этих животных есть очень полезная особенность, обнаруженная колонистами не сразу. Полезная для Котов и для жителей Софии.

Каждый раз, когда против Котов замышляются какие-нибудь каверзы, типа их изучения посредством научных опытов, попыток пленить и вывезти на другую планету, или, того хуже, возникновения у кого-нибудь из людей желания воспользоваться редким мехом животного для украшения одежд богатых и самодовольных дам, они не уделяли вниманием таковых своим присутствием. И этим давали сигнал жителям планеты и таможенным службам, что на планете появился охотник.

Кстати, заказы на получение меха Софийского Кота поступали от мультимиллиардерш очень часто и сулили охотникам немалые прибыли. Но ни один из вызвавшихся на это дело добытчиков, прибыв на Софию, даже не удосужился увидеть кончика хвоста предполагаемой жертвы.

А у постоянных жителей планеты София уже с рождения имеются свои персональные Коты. Они всегда находятся рядом. Они наблюдают за хозяевами пристально и постоянно, как овеществлённая совесть. Стоит согрешить, или задумать что-нибудь неблагопристойное, как об этом сразу узнают окружающие вас люди. Длительное отсутствие рядом с человеком «персонального» Кота – верный признак «неблагополучия» в мыслях и поведении индивида.

Адмирал Маринеску видел своего «мохнатого наблюдателя» каждый день. Кот не надоедал ему. Просто появлялся в доме, в кабинете, или в другом месте, где его мог видеть хозяин и тихо сидел, созерцая через окно природу, либо вылизывал и без того чистую шерстку. От Котов не исходили запахи, свойственные земным озорникам, постоянно пачкавшим под диванами, или метившим границы своих владений. Земные собратья тем самым создавали в доме «благоухающую» атмосферу. А Коты Вайнгартена стерильны. Правда, гуляют и они «по Киплингу» – сами по себе, и считаются ноуменами как непознаваемая «вещь в себе», подтверждая философию Канта.

Если Коту нужно уйти «по необходимости», то он незаметно исчезает, даже из закрытого помещения, не оглашая своего желания противным мяуканьем.

Как они делают эту, до сих пор неизученную биотелепортацию, никто воочию не наблюдал. Кот для ухода от хозяина выбирал нужный момент – тихо сворачивал куда-нибудь за угол, под диван, и там растворялся.

И ни одному исследователю, прибывающему на Софию, не предоставлена даже мизерная возможность изучить внутренности животного, измерить его биополе, взвесить на весах, или просто потрогать ушастого за хвост. Наблюдать – приходилось. А трогать, даже с благими научно-познавательными намерениями, ни за какие коврижки!

Адмирал ещё раз погладил Кота и отметил, что от мохнатого спутника исходит едва заметное голубоватое свечение, окрасившее утреннюю спальню едва заметной синевой, словно дымком от костра, заполнившим лесную поляну. Оно-то и добавило в утреннюю атмосферу спальни трепетной таинственности…

– И, тем не менее, у нас будут гости, – задумчиво сказал адмирал и вышел из дома…

Пробежав бодрившую тело мысли дистанцию, Ион Маринеску привёл себя в надлежащий вид – побрился, постоял под холодным душем, интенсивно помассировал тело жёстким полотенцем и оделся в свежее бельё. Форменный костюм, выглаженный Мартой ещё с вечера, приятно обнял взбодрённое тело.

Адмирал был высоким, в меру упитанным семидесятилетним мужчиной. Коротко подстриженные волосы, тёмно-каштановые, немного вьющиеся, слегка тронутые на висках серебром седины, зачёсаны вверх и зафиксированы виброщёткой. Подбритые и подстриженные ленточки усов чётко выделяются на смуглом лице и гармонируют с бровями, нависшими над чёрными пуговками проницательных глаз. Белая рубашка, кофейного цвета мундир с узким золотым эполетом на левом плече и тёмно-коричневый галстук завершают портрет человека, приобретшего с многолетним опытом работы в закрытом от посторонних глаз учреждении особый дар дисциплинированности и требовательности к себе, как руководителя и как боевого офицера.

Лёгкий завтрак, состоящий из бутерброда с подогретым кружком мяса гусеницы Вайнгартена, пахнущего авокадо, и кружки чёрного кофе с Камелота, самой населённой, после Земли, планеты Евро-галактической конфедерации, адмирал вкушал вместе с супругой и в присутствии обоих Котов.

Мартовский Кот возлежал на коленях у жены и к еде не притронулся. Кот адмирала с аппетитом скушал две порции софийской устрицы и кружок гусеницы. Умыв мордочку, он снова повернул голову к окну, чтобы разглядывать птичек, играющих на ветвях цветущей сирени. Ничего хищного в его взгляде не наблюдалось. Он просто наслаждался созерцанием родной природы. Как любитель живописи наслаждается любимой картиной.

Таинственная синева продолжала исходить от тела животного и намекала на события, приближающиеся во времени и пространстве к адмиралу.

Кабельный телепортан перенёс Иона Маринеску в горный район Красных Карпат. Там, в недоступном для пешего путешественника ущелье, располагалось огромное здание Управления космической безопасности. Для стороннего наблюдателя это была обычная базальтовая скала, или очень большой камень, километра два в поперечнике и около километра в высоту. У современных архитекторов стало модным проектировать и строить жилища, офисы и производственные помещения внутри горных образований, с использованием промышленных лазеров и телепортационных пылесосов.

Скала занятая УГБ располагалась на берегу горного озера. Вокруг неистово бурлили своей дикой жизнью дремучие заросли местных деревьев-кустов.

Внутри камня, в нескольких тысячах маленьких, больших и огромных кабинетах, трудились подчинённые адмирала, изучались начатые, неоконченные и завершённые дела, расследованиями которых занималось УГБ. У каждого сотрудника управления имелся отдельный кабинет, где он, если не находился в командировке или на задании, мог поработать над документами. Там же, в закрытом от посторонних глаз отеле, можно пожить несколько дней со всеми удобствами, или отметить с коллегами на высшем уровне, не хуже, чем в коммерческом ресторане, очередную «оперативную победу» или завершение невесть, когда начатого дела. Правда, большинство кабинетов в управлении постоянно пустовало, ввиду специфики деятельности их хозяев. Подчинённые адмирала работали на всех заселённых людьми планетах галактики Млечный путь. Занимались всем, чем занимаются разведчики. От обычного наблюдения, до «добычи» секретных сведений политического, военного или промышленного характера. «Продукция» отдела разведки УГБ пользовалась большим спросом и приносила хороший доход в казну Софии. После деликатесов Вайнгартена Управление галактической безопасности занимало второе место на планете по рентабельности.

Телепортан перенёс адмирала на набережную озера.

Выйдя из кабины, он прошёлся вдоль берега, разглядывая танцующие стебельки подводных лиан, и играющих среди них серебристых рыбок.

Кот шествовал за адмиралом, метрах в пяти от него. Как он смог появиться именно здесь, в пятистах километрах от дома Маринеску, можно было лишь догадываться.

С высоко поднятой головой и приподнятым хвостом, Кот важно фланировал у кромки воды, имитируя полное безразличие к подводной жизни озера. Он просто гулял – сам по себе. И тем не менее, Кот знал, где будет его хозяин через несколько минут, через час. Ранним утром Кот знал, с кем они вместе встретятся перед обеденным перерывом…

Телепортан управления, спрятанный в скале за зарослями земной сирени, вывел Иона Маринеску на уровень, где располагались офисы руководителей служб, заместителей начальника управления и его, самый большой и самый уютный «базальтовый» кабинет.

Кот уже сидел на подоконнике и рассматривал горный пейзаж, открывшийся с высоты птичьего полёта. Озеро, зеркально отражающее и голубое небо, и свинцовые скалы, было не таким заманчивым для него. А вот парящие в вышине огромные птицы, притягивали взор. И Кот, забавно вращая головой, следил за проплывающими над скалами силуэтами местных пернатых гигантов.

Адмирал открыл дверь, ведущую на вырезанный в скале балкон, напоминающий веранду дачного коттеджа. В лицо ударил прохладный ветерок. Подойдя к парапету, Ион взглянул на озеро, на скалистые холмы за озером, на парящих в небе птиц.

– Хорошо! – сказал он, потирая руки. – Приступим к ожиданию незваного гостя!

Адмирал сел за массивный стол, вырезанный строительными роботами Бог весть, когда, ещё для первого начальника управления, из монолита, вместе с помещением и прочей недвижимой мебелью, красиво расположенной вдоль стен. Оглядевшись, постучал по плоскому экрану монитора и возбудил тем самым биона секретаря.

Юный лейтенант в форме офицера внутренней службы проявился из экрана в виде фантома. А за тем, секунду спустя, предстал перед адмиралом, в натуральную величину. Секретарь походил на хозяина кабинета в его, давно минувшей, молодости. Дизайнер и техник-психолог управления, в своё время, постарались настроить секретаря по «образу и подобию» будущего начальника УГБ. Бион понравился адмиралу. У них с Мартой не было детей. И этот искусственный молодой человек немного сглаживал пробелы в семейной биографии адмирала.

– Господин адмирал! – вытянувшись перед вставшим навстречу начальником, приступил к докладу лейтенант. – За истекшие сутки чрезвычайных происшествий по вверенному вам Управлению не зарегистрировано. На территории Управления в настоящее время находится триста два сотрудника. В служебных командировках – шесть тысяч девятьсот четырнадцать сотрудников. В отпусках – две тысячи сто шесть сотрудников. Отстранены от исполнения заданий и выведены из штата, в связи с сокращением и увольнением в отставку – сто пять человек. В том числе: по отрицательным мотивам, или по инициативе руководства Управления – восемьдесят три человека.

– Достаточно! – остановил доклад лейтенанта адмирал Маринеску. – Значит, те, кто у нас ещё служат – сотрудники, а как только попадают под сокращение или увольняются, становится людьми?

Секретарь на секунду стал прозрачным, а за тем, восстановился, бодро щёлкнул каблуками и изобразил на симпатичном лице мину, говорящую о недоступности его пониманию поставленного адмиралом вопроса.

– Хорошо! Не напрягайся, Григорий! А то предохранители сгорят! Скажи-ка, братец, кто тебе сочиняет тексты утренних докладов?

– Майор Бобров и майор Чопич, господин адмирал!

– Скажи им, что бы отредактировали текст! Или сам что-нибудь придумай! Но что бы всё соответствовало… и люди, и сотрудники…

– Будет исполнено, мой адмирал!

– А теперь, скажи-ка Григорий, сколько деловых заявок и коммерческих предложений поступило к нам для исполнения на следующую неделю? Всего.

– Тридцать шесть, господин адмирал. И они уже распределены по подразделениям.

– На сегодняшний день ничего нет? Может быть устная? или не учтённая, в связи с не особой важностью?

– До настоящего времени не поступало, господин адмирал.

– Кто дежурит по управлению?

– Полковник Закревский и полковник Дражич, господин адмирал.

– Спасибо. Свободен.

Адмирал сел во вращающееся кресло и повернулся к сияющему таинственной синевой Коту.

– Будем ожидать незваных гостей. Если твои намёки, дружок, совпадают с моими предположениями…

Кот степенно повернул голову к адмиралу и сверкнул зелёным фосфором в широко открытых глазах.

– Да верю я тебе, Котик! Верю!

На экране монитора снова возник лейтенант Григорий.

– Господин адмирал! К нам вышла на связь Её Величество Королева Скандии Маргарет! Главный видеотелепортан я включил. Через тридцать секунд Её Величество будет у вас.

– Спасибо, лейтенант! К сожалению, меня навестит лишь призрачный фантом Марго. Вот если бы Марго сбежала от своего лорда лет пятьдесят тому назад… Ну, да ладно! Исчезай Григорий! Исчезай!.. Создай-ка нам, лейтенант, полумрак. В сумерках на Королеву смотреть, знаешь ли, как-то приятнее.

Григорий улыбнулся, и монитор с его изображением померк. В кабинете стало сумеречно. В дальнем углу помещения отчётливо высветилась резная из красного дерева дверь, которая тихо отворилась. Адмирал встал и вышел на середину кабинета.

Королева Скандии Маргарет появилась бесшумно, с томной улыбкой. Высокая и по-прежнему прекрасная, она остановилась посреди комнаты. В длинном голубом платье, с воздушной причёской, украшенной спереди тремя серебреными лепестками, усыпанными мелкими искорками алмазов. Марго на мгновение замерла, наградив хозяина кабинета волнами восхищения.

– Здравствуйте, Ваше Величество! – трепетно прошептал адмирал.

– Здравствуйте, мой адмирал! Не ожидали моего визита? Надеюсь, я не потревожила ваше спокойствие и не прервала вашу работу? У вас что-то срочное, коли вы, в выходной день, находитесь при исполнении? Прошу меня извинить!

– Я ожидаю гостя, Ваше Величество. Скорее всего, это весьма интересный посетитель. Он уже в пути. Но визит ко мне им не обозначен официально. И это меня заинтриговало.

– Ваша интуиция вас никогда не подводила, мой адмирал?

– Никогда, Ваше Величество!

– И вы любите разгадывать чужие секреты, если вас об этом просят?

– Обожаю, Ваше Величество? Тем более что раскрытие тайны хорошо оплачивается её покупателем!..

Маринеску мельком взглянул на Кота, продолжавшего созерцать улицу через помутневшее стекло. Свечение от него не померкло. Значит, Кот имеет в виду не визит Марго. Гость непременно будет. Но позже.

– И вы обязательно дождётесь появления гостя с очередной просьбой об обретении истины?

– Да, Ваше Величество, – согласился адмирал. – Желание клиента – наша цель!

Марго повернулась к двери, из которой только что вышла, и подала кому-то знак.

– У меня к вам, мой адмирал, имеется предложение.

Из означенных дверей в королевских покоях появились два симпатичных юноши, которые внесли кресло, похожее на трон, и осторожно установили его около Её Величества.

– Давайте присядем, мой адмирал. Разговор будет коротким, но важным для меня, и, надеюсь, выгодным для вас.

Адмирал по-военному кивнул Королеве и, подождав пока она расположится в кресле, присел на жёсткий и холодный базальтовый диван, рядом с Её Величеством. Для длительных заседаний это ложе, несомненно, не годилось. Но подчинённым адмирала приходилось терпеть твёрдость каменных диванов во время жёстких инструктивных и назидательных совещаний, проходивших в этом кабинете.

– И так, мой адмирал, я изложу мою просьбу в нескольких словах. Вы, вероятно, следите за действиями политиков галактических альянсов и, несомненно, представляете разноцветную панораму отношений между ними, сложившуюся в последнее время. Надвигается опасность возникновения конфликтов между Евро-галактической конфедерацией и союзом планет Арабспейса. Наше королевство Скандия не является полноправным членом ЕГК в связи с отсутствием у нас экономических предпосылок для полноценного технического развития. Мы сугубо аграрная планета, обеспечивающая ближайшие миры экологически чистыми пищевыми продуктами. Так уж сложилось на Скандии, что нам, в течение ста лет существования королевства, были не нужны силовые структуры. У нас нет армии, нет полицейских формирований. У нас нет оружия и специалистов для организации обороны планеты от внешнего вторжения. Нас можно завоевать без единого выстрела. Собственно говоря, мы, за период существования королевства, не нуждались в какой-либо защите. И мы никому не угрожаем. Однако в данный момент возникла опасность силовой милитаризации королевства со стороны ЕГК и экспансии на наши территории чисто потребительских военных структур, которые поглотят аграрную экономику Скандии. Премьер-министр королевства лорд Гунар, мой супруг, в данный момент ведёт переговоры с правительствами ЕГК о принятии Скандии в конфедерацию с правом голоса и вето. Мы просим равноправного членства в конфедерации. Но Земля относится к нашим предложениям отрицательно. И, в свою очередь, заявляет нам о несанкционированном размещении на Скандии и Одине, обустраиваемом нами спутнике планеты, своих баз военных телепортанных кораблей и расселении на территории планеты около миллиона космических волонтёров. Это будет гуманитарной катастрофой для нашего королевства.

Марго тяжело вздохнула. Поправила причёску и с надеждой посмотрела в глаза адмиралу.

– К тому же, лорд Гунар не проявляет настойчивости в достижении поставленных задач. Он неважный политик. Полагаю, что на одном из заседаний Риксдага мной будет поставлен вопрос о переизбрании главы правительства. К вам же, мой адмирал, я обращаюсь с просьбой помочь организовать в королевстве Скандия силы самообороны. Я понимаю, что это не в вашей компетенции. Но у вас имеются высококлассные специалисты с отменными организаторскими способностями. Всего лишь один человек со знаниями военного дела, и мы изменим мнение о себе в кабинетах конфедератов. Земляне уважают силу. У нас есть деньги. Мы можем купить необходимое оборудование и оплатить услуги специалистов. Но для этого нужен организатор. Всего лишь один человек, способный спасти меня и моё королевство.

– Такой человек у вас уже есть, Ваше Величество. Вы его получили от нас совершенно бесплатно. Более двадцати лет тому назад.

– О ком вы говорите, мой адмирал? Неужели о моём зяте лорде Эндрю?

– Да, Ваше Величество! Я осмелился напомнить вам о полковнике галактической разведки Андрее Васильеве.

– Но ведь он – губернатор провинции, мой адмирал!

– И что? Лорд Эндрю так занят проблемами провинции, что не имеет ни сил, ни времени для спасения своего королевства? А вы, Вше Величество, назначьте его Премьер-министром. Временно, на период отсутствия в королевстве лорда Гунара.

Марго прищурилась и сурово посмотрела на адмирала.

– Вот вас бы я назначила и Премьером, и Королём, не задумываясь, мой адмирал. Жаль, что вы не остались со мной, в те далёкие и прекрасные времена!

Адмирал кивнул, согласившись с Марго.

– Время ушло, моя любимая Королева… По поводу обороны планеты я подумаю, Ваше Величество. Да и вы своего зятя не жалейте. Если необходимо, я со своей стороны выскажу своё мнение полковнику галактической разведки Васильеву. В своё время я хотел сделать нынешнего лорда Эндрю продолжателем моего дела. Управлять разведкой тоже непросто. Он – талантлив, ваш зять. Я был против отставки Васильева. Но вы победили, Ваше Величество, – переманили-таки моего несостоявшегося преемника на свою сторону. Я готов поменяться с ним должностями.

– Ну, уж его-то, мой адмирал, самого молодого и самого умного зятя, вы назад не получите. Даже в качестве компромисса, или бартера. А вот вас, когда уйдете со своего поста, – милости просим к нам. Не пожалеете. У нас, правда, нет съедобных червей и светящихся котов, но имеется кое-что своё, не менее интересное!

Адмирал улыбнулся.

Фантом королевы Маргарет замерцал и стал растворяться.

– До свидания, мой адмирал!.. Мы ещё увидимся!.. Я буду вас иногда навещать!.. Ах! Мой милый адмирал!..

Мириады мелких искорок от затухающего изображения долго мерцали перед Ионом Маринеску. Словно символы любви седого адмирала и прекрасной королевы. Они напомнили ему о безвозвратно ушедших временах. И что-то живое и ощутимо горячее царапнуло кошачьей лапкой по онемевшему сердцу старого селадона.

И это был, к сожалению, не сон…

На фоне затухающего «салюта» проявился фантом Григория.

– Господин адмирал! У нас гости!

Гостей было двое: мужчина и софийский Кот.

Мужчина лет около ста, высокий, с пронзительным взглядом, в дорогом костюме, и без сопровождающего слуги-биона.

Старик уверенно шагал по ковровой дорожке, изредка поглядывая на таблички с надписями на дверях офисов.

Адмирал переместился в кресло за каменный стол и стал наблюдать изображение на объёмном экране.

Лицо гостя незнакомо.

Адмирал вопросительно посмотрел на замершего возле стола лейтенанта.

Секретарь Григорий тут же сообщил, что это господин Поль Депрези, профессор. Две недели тому назад прибыл с планеты Формоза на отдых и биологическую регенерацию в геронтологический пансионат Новая Лета. Других сведений о посетителе и о теме, предстоящей с ним беседы лейтенант установить не успел.

Экстренная связь с планетным сервером Формозы стоила дорого и, похоже, была уже не обязательна. Всё необходимое гость сообщит адмиралу лично. Через минуту.

Софийский Кот профессора шагал рядом со стариком, не соблюдая дистанции, как это делал Кот адмирала. Он шёл, сверкая синими зарницами в умных глазах. В отличие от старого профессора, проницательное существо будто бы знало куда идёт, и чувствовало, что за ним наблюдают с экрана ТП видео.

Кот адмирала бесшумно проявился на левой стороне рабочего стола, несколько раз лизнул шерсть на грудке и приготовился к встрече гостей. Синее свечение пропало.

– Да-да! – взглянув на животное, сказал адмирал и слегка приподнял густые брови. Поведение Кота было для него не ново, но он каждый раз удивлялся ему. – Значит, именно этого господина нам напророчили с утра?..

– Здравствуйте, господин адмирал! – сказал профессор, наполняя кабинет своими габаритами, негромким баритоном и запахом одеколона с Формозы.

– Здравствуйте, господин профессор! – Адмирал подошёл к гостю и пожал сухую с длинными пальцами руку.

– Просто – профессор, господин адмирал. Моё звание с приставкой «господин» как-то не гармонирует. – Гость по-военному кивнул и добавил: – Профессор Поль Депрези.

Поль Депрези быстрым взглядом окинул кабинет и снова обратился к Маринеску:

– Извините за внезапность моего появления в вашем учреждении. Я сейчас нахожусь на восстановительном лечении в одном из софийских пансионатов. Знакомые подсказали, что ваше учреждение, господин адмирал, может помочь мне в разрешении одного сугубо личного вопроса. И уже самостоятельно я узнал, как вас найти.

– Узнали от кого?

Профессор пожал плечами и мельком взглянул на сидящего рядом Кота.

– То, что ваша организация существуете и расположена на Софии – не тайна, господин адмирал. А вот дорогу к вашему Управлению показал он, этот прелестный зверёк.

– Понятно, – сказал адмирал и проводил гостя к мягкому креслу возле небольшого столика в дальний угол кабинета. – Признаюсь, и мы ожидали вас. Присаживайтесь, профессор. Я закажу напитки из бананов Вайнгартена, и мы побеседуем на интересующую вас тему.

– А вы, полагаю, узнали о моём визите от своего красавца? – Профессор кивнул на Кота адмирала, замершего на краю базальтового стола.

– Мне лишь намекнули о визите неизвестного лица.

Лейтенант Григорий вошёл в кабинет с подносом, на котором возвышались около десятка бокалов с различными напитками. Бокалы он разместил на примыкавшей к столу пирамиде, в досягаемом для собеседников месте.

Оба Кота исчезли из помещения. Правда, мужчины этого не заметили.

Профессор Депрези начал говорить, а адмирал Маринеску, расположившись напротив, был весь во внимании.

– Прежде чем направиться к вам, господин адмирал, я ознакомился с доступной информацией о вас и вашей организации. А вы, очевидно, успели навести доступные вам справки обо мне? Но мне кажется, что ваши сведения о моей личности весьма скудны.

– Вы – правы, профессор.

– Предлагаю Вам информацию о себе…

Профессор снял с пирамиды один из бокалов с соком и отпил глоток. Напиток ему понравился.

– Всегда новый и необыкновенно приятный вкус! – сказал он. – И так, я – профессор Поль Депрези де Фо. Потомственный граф. Родился в 2701 году в Париже. Жил с родителями и сестрой в округе Го до 2718 года. Там же учился в школе при Университете Патрика Вуарно в группе естественного образования и, попутно, осваивал специальную программу по принудительной расконсервации основного блока Теории поляристики. То есть, в течение пяти лет в моё подсознание поместили всё, что было известно на тот момент о различных полях естественного и искусственного происхождения, а также полный курс биополяристики Тоцкого. С Тоцким не повезло. Мне не нравилось копаться в чужих мозгах и душах. А прочая поляристика пошла на пользу, и мне удалось на волнах модных в то время наук въехать в стены Университета Вуарно уже в качестве юного учёного. Там меня распределили в группу доктора Тулова из Бородинского института пространства и времени. Бородино, это небольшой заповедный район на окраине мегаполиса Москва. В тех местах тысячу лет тому назад бились армии Кутузова и Наполеона. Так вот, в институте доктора Тулова я вплотную занялся изучением искусственных полей. Там же мне пришлось соприкоснуться с коллегами, занимающимися индивидуальными пространственными кавернами, образующимися в результате телепортационных коллапсов. Короче говоря, именно в институте Тулова мы впервые получили то, что сейчас называется «индивидуальным пространством». Шесть лет спустя такой же эффект был получен и со временем. Совмещение индивидуального пространства и облагороженной каверны индивидуального времени позволили создать модель первой Машины времени. Это открытие произошло в 2726 году. В этом же году я женился на Мариам Руази. Она родила мне дочь – Николь…

Профессор вздохнул и приостановил рассказ.

А в памяти адмирала стали возникать эпизоды из информационных сообщений, связанные с именем Николь Депрези. Что-то о путешествии во времени, об эксперименте учёных по внедрению аппарата с человеком на борту в прошлое, который закончился неудачно…

– Возможно, господин адмирал, вы припоминаете события более чем полувековой давности, связанные с первым и пока единственным запуском Машины времени по программе «Хронос». Тогда же был установлен первый «Маяк» для поддержания связи между постоянными «Станциями Тулова», расположенными на переменной спирали времени с расстоянием в 797 календарных лет.

– Припоминаю, профессор. Но только то, что сообщалось по галактическому ТП видеоканалу.

– Разумеется, господин адмирал. Подробная информация доступна не для всех. В новостях же говорилось, что в далёкое прошлое отправлен уникальный аппарат с человеком на борту. В назначенный временной пункт Машина времени прибыла без каких-либо осложнений. Пилот, женщина, приступила к работе. Далее сообщались биографические данные пилота, и кое-что о её родителях. То есть некоторые подробности из их жизни, совершенно не соответствующие действительности. О дальнейших событиях, связанных с Машиной времени, говорилось весьма туманно, скорее гипотетически или в фантазийном аспекте. Ввиду отсутствия полноценной информации. Потом данная тема стала закрытой для папарацци. А случилось обозначенное событие в 2744 году. Пилотом Машины времени была моя дочь – Николь. Жили мы тогда в закрытом городке на территории Бородинского заповедника. Уже без прелестной Мариам. Мадам Руази покинула нас, когда дочери исполнилось десять лет. Николь с отличием закончила высшую ступень спецшколы при институте Тулова и была принята в аспирантуру. Ей только что исполнилось восемнадцать. К этому времени она успела ознакомиться с общей хроноскопией, освоить хронографию, изучить устройство «Маяка», промежуточных и вспомогательных модулей «Хронос-2» и «Хронос-3». Она была в курсе наших изысканий и принимала активное участие в исследовательских работах под руководством самого Тулова. Доктор Тулов отметил способности юной ученицы и привлёк её к самостоятельной работе в группе обеспечения запуска аппарата «Хронос». Тулов же, после удачных полевых испытаний и обязательного тестирования, предложил Николь пилотировать Машину времени. Она, не задумываясь, согласилась на этот «безрассудный», по моему мнению, поступок. Правда, в то время, это считалось, как заурядное испытание вполне надёжной машины. От неё, всего лишь, требовалось сопроводить модуль «Хронос» в расчётную точку пространства на телепортанном грузовике. То есть в то место, где 797 лет назад находилась планета Земля. Затем, используя Индивидуальное время, телепортировать аппарат на Землю, в точку, выбранную для него заранее, в нашем времени. Аппарат предполагалось поместить на глубине около ста метров под поверхностью планеты, в непосредственной близости от главного блока наблюдения и управления маяком. Всё намеченное было осуществлено без отклонений от заданных параметров. Для запуска маяка и налаживания работы «тоннеля времени» следовало активировать вспомогательный модуль «Хронос-2» и проследить за точностью исполнения программы биофантомами. Времени для регулировки маяка и активизации тоннеля отводилось около пяти месяцев. В этом случае Николь могла возвратиться в наше время, используя тоннель. Но Тулов предлагал ей совершить возврат сразу же после установки модуля и включения автоматической настройки. То есть, неделю спустя после запуска. Но Николь не вернулась домой ни неделю спустя, ни через пять месяцев… Она вообще не вернулась. Ко всему прочему, в намеченный срок не был возбуждён и «Маяк». Он включился лишь спустя двадцать лет…

…В 2764 году я находился на Формозе, где поселился после реорганизации в институте Тулова группы «Хронос». На этой планете я купил хороший участок земли в местных Альпах. С озером, джунглями, прекрасным воздухом и дивной тишиной. Построил там замок с «привидениями» и нашёл себе спокойное дело. Некоторое время занимался исследованием артефактов, обнаруженных на естественных спутниках Формозы, оставленных неизвестной цивилизацией. И ещё, я рисую. То есть пишу картины в стиле «ретро». Впрочем, я отвлёкся. К этому времени работы в Бородинском филиале по программе «Хронос» были законсервированы и засекречены. Приёмник маяка оставался всё это время в режиме ожидания. Связь с ним существовала, а тоннель не открывался. Действовала блокировка, установленная Николь… или своевременно ею не выключенная. Сообщение о появлении в лаборатории института модуля «Хронос-2» вначале было для меня событием радостным, а, затем, превратилось в тягостное продолжение трагедии, начавшейся в 2744 году. Модуль доставил в приёмный блок лаборатории четверых аборигенов из дикого прошлого, которые ничего не знали о судьбе моей Николь. Тулов же ликовал. Заработал ЕГО тоннель, ожила ЕГО Машина времени. Группа Тулова собралась почти в полном составе и приступила к освоению заархивированных проектов по проникновению в прошлое… Я опять вернулся на Формозу… Я не мог оставаться в Бородинском институте… Причина вам ясна… В 2786 году я узнал, что на пульт Бородинской хроностанции поступил сигнал от второго вспомогательного модуля «Хронос-3». Однако возврата данного аппарата в лабораторию института не последовало. При расшифровке сигнала установили, что данный модуль в самом начале его активации получил механическое повреждение, и это явилось одной из причин отключения главного и вспомогательного аппаратов и самого тоннеля. Тоннель был приведён в действие лишь двадцать лет спустя, после проникновения в «Хронос-2» беженцев из 20-го века. А «Хронос-3», как мне сообщили хроносчётчики, переместился в законсервированном состоянии немного назад, в 2751 год. И в данной временной точке он, для наблюдателей, исчезает окончательно. По сей день какой-либо информацией о пропавшем модуле «Хронос-3» и, что самое важное для меня, о моей дочери Николь, Институт времени не располагает…

Профессор Депрези откинулся на спинку кресла и печально посмотрел в глаза адмиралу. Нет, профессор не пустил слезу и не выразил взглядом отеческой скорби. Он излучал маленькие лучики надежды, которые адмирал должен был воспринять, как сигнал к действию.

Профессор сделал глоток из бокала и продолжил рассказ:

– После активизации маяка тоннель во времени стали использовать по назначению, то есть, для посещения Прошлого. В целях предотвращения «перепластовки» путешествия осуществляются только по специально разрабатываемым планам, для выполнения специальных заданий, людьми, имеющими специальную подготовку. Вначале этим занимались сотрудники отделов института Тулова, которых готовили по индивидуальной для каждого путешествия программе. Они обеспечивали работу фантомов и биофантомов. Потом в прошлое стали запускать и людей. Почти все путешественники по доступному для изучения времени являются созерцателями, собирателями информации или исследователями утраченных документов и не задокументированных современниками событий. Иногда они проверяют, не сфальсифицирован ли тот или иной факт в истории прошлого. Одним словом, сейчас наши современники пробуют написать «чистую историю» человеческой цивилизации, начиная с 21-го века. Известно, что сотрудники вашего Управления, господин адмирал, пользуются большим спросом у исследователей прошлого… Я неоднократно обращался к различным инстанциям с просьбой оказать мне помощь в поиске дочери, затерявшейся в прошлом. Мне в этом не отказывали. Но результата, проясняющего истину исчезновения Николь, я до сих пор не получил. Никаких следов пребывания Николь во второй половине 20-го и первой половине 21-го веков по сей день не обнаружено…

Мой путь в этом мире подходит к концу, господин адмирал. И Николь, если она прожила в прошлом более шестидесяти лет, то так же близка к исходу в небытие. Мариам Руази, изредка интересовавшаяся судьбой дочери, не выдержала испытания временем и не дождалась «истины», которая где-то есть, – там, в прошлом. Я бы очень хотел увидеть мою дочь, или что-нибудь узнать о её судьбе… Я – богат, господин адмирал. И отдам вашему Управлению всё своё состояние за информацию о Николь. Я недавно узнал, господин адмирал, что в вашем учреждении имеется специальный отдел, занимающийся наблюдением за прошлым силами специальных агентов. К вам часто обращаются наделённые властью господа с различными просьбами, в том числе и об установлении тех или иных фактов в истории предков. И вам за это хорошо платят. Не сомневайтесь, и я щедро оплачу ваши услуги!

Профессор замолчал, и некоторое время смотрел на адмирала, «переваривавшего» только что услышанное.

– Кроме этого, – словно смущаясь, добавил Депрези, – у меня есть письмо, адресованное вам, господин адмирал, от членов Правительства конфедерации… с просьбой об оказании мне помощи в розыске дочери…

– Извините, профессор. Примите мои запоздалые соболезнования и мою надежду на лучший исход этой затянувшейся истории. И позвольте задать несколько вопросов относительно вашей деятельности в институте доктора Тулова.

– Да, конечно, господин адмирал.

– В своём рассказе вы оперировали датами нашего времени. Можно ли уточнить время событий в точках проникновения маяка в прошлое? И какова перспектива дальнейшего использования тоннеля времени в решении вашей проблемы?

– Да. Я не делал акцента на уточнении исследуемой временной фактуры. Прошу меня извинить. То, о чём вы спрашиваете, конечно же, важно. Главный модуль был введён в прошлое в 1941 году от Рождества Христова. Согласно сведениям, полученным позже, это было 28 сентября. С 29 сентября 1941 года Николь приступила к индивидуальному контролю над настройкой «Хроноса-1». В 1961 году во вспомогательный модуль «Хронос-2» проникли посторонние люди из числа местных жителей и побудили биофантомы модуля перенести их в некое «эфемерное» место, именуемое на их языке Финляндией. В результате чего из вспомогательного модуля поступил сигнал к активизации маяка и открытию тоннеля времени. В 1980 году поступил сигнал от модуля «Хронос-3», который просуществовал в данном временном отрезке несколько месяцев и, используя законсервированный временной коллапс, переместился в 1948 год. Этим перемещением могла воспользоваться только Николь…

Первые проникновения в прошлое с целью его наблюдения и изучения начались примерно с 1970 года. Для этого использовались, как я уже отмечал, фантомы и биофантомы насекомых, птиц и животных. Биофантомы человека используются с 1977 года. Первый человек, если не учитывать посещение прошлого Николь, был внедрён через тоннель в 1987 году. Активные работы с тоннелем начались в 1989 году и продолжают активизироваться до настоящего времени. Земля изучается на протяжении всего хроноканала. То есть, в объеме 797 лет. Этот отрезок времени передвигается вместе с нами. Крайняя точка в прошлом, которую мы можем посетить сейчас, это 2006 год. До «замороженной» в 1941 году каверны путь отрезан. В настоящее время на Земле ведутся работы по продлению тоннеля ещё на «виток» временной спирали. Для этого следует использовать крайнюю точку в тоннеле времени. Но, проявлять активную деятельность в населённом месте, в районе ныне существующего Бородинского заповедника, в 2006 году, чрезвычайно сложно. Учёные хроноскописты изучают возможности легального внедрения в последующие отрезки времени. Но это будет нескоро. Время, как мы успели заметить, неумолимо влечёт нас к последнему мигу бытия. И вряд ли я смогу воспользоваться услугами моих коллег. До меня ли им будет!

– Профессор, вы упоминали о какой-то информации, собранной Николь, и доставленной с возвратившемся модулем «Хронос-2». Мы можем ею воспользоваться?

– Конечно! Я привёз с собой видеозаписи и аудио тексты, сделанные дочерью за период с 29 сентября 1941 года по конец февраля 1942 года. Мне пришлось их считывать с общего сервера модуля, отделяя от подробного информативного отчёта по установке маяка и наладке тоннеля. Дневник Николь представляет собой краткие любительские зарисовки жизни аборигенов, беседы с ними, некоторые эпизоды начала войны. Да, да, господин адмирал! В том месте, где мы внедрили первый хроноскаф, шла страшная битва между племенами землян. И причиной механического повреждения модуля «Хронос-3» стала именно война. Этот миниатюрный прибор Николь использовала для небольших путешествий по окрестностям, примыкавшим к точке установки главного модуля и континентальных ТП станций. Тексты выполнены на гелакси, на старых русском, немецком и французском языках. Мои коллеги из института помогли сделать дублирующий перевод на гелакси. Но, в дневнике дочери вы вряд ли найдёте что-нибудь ценное, для оперативного использования. Дневник обрывается неожиданно… а в прочем, господин адмирал, я могу быть неточным, отозвавшись о вашей работе несколько уничижительно! Извините!

– Ничего, профессор! Посмотрим, послушаем и разберёмся, что там, в дневнике госпожи Николь, и пригодится ли это нам. И ещё, скорее всего, последний вопрос. Вы, в настоящее время, имеете информацию об «угонщиках» вспомогательного модуля «Хронос-2»?

– Нет, – коротко ответил профессор и сердито сверкнул глазами.

– И вы не знаете где они сейчас?

– Нет!

– Полагаю, профессор, что в 2764 году ими занималась служба безопасности института Тулова. И в архивах должны сохраниться записи их объяснений по поводу проникновения в модуль.

– Я видел эту компанию, господин адмирал. Двое полуграмотных взрослых особей и двое детей. Они ничего ценного не сообщили ни нам, ни службе безопасности. И они, как мне показалось тогда, совершенно не понимали, что попали в далёкое будущее. «Угонщики» были уверены, что находятся в Финляндии 20-го века. Ребята из института доставляли их в район современного Хельсинки. Дикарям там не понравилось. Местность, где, когда-то существовала древняя и прекрасная Финляндия, сейчас имеет другое название и выглядит несколько иначе. А где обитают эти «существа» в данный момент, меня не интересовало. Но если такая информация потребуется вам, господин адмирал, то я постараюсь это узнать, по своим каналам… и непременно оповещу вас…

– Хорошо, профессор. У меня к вам больше нет вопросов.

– Они возникнут, господин адмирал, если вы возьмитесь за это дело. Вот мои координаты. Это номер личного ТП фона. Звоните и спрашивайте.

Кот профессора стоял рядом с креслом хозяина и доброжелательно смотрел на адмирала. Словно выражал своим взглядом благодарность за предстоящую работу.

Ион Маринеску оглянулся в сторону окна. Его мохнатый спутник сидел на прежнем месте, на подоконнике, и по-прежнему созерцал птичий рой, танцующий перед окном.

Всё правильно. Настоящий оперативный Кот. Исполнил свой долг и делает вид, что ничего не произошло… и что мы здесь совершенно ни причём…

Наступило время прощания.

Профессор легко встал из кресла, ещё раз окинул взглядом внутренности базальтовой «пещеры», удовлетворённо кивнул хозяину и пожал ему руку.

Адмирал проводил гостей до выхода из кабинета и занял место за рабочим столом.

Лейтенант Григорий унёс почти нетронутую пирамиду с напитками и вернулся, щёлкнув у входа каблуками.

Адмирал посмотрел на услужливого лейтенанта и решил, что начинать это дело следует с поиска подчинённого, которому можно его доверить…

– И так, друг мой Григорий, проинформируй меня: сколько действующих сотрудников сейчас находятся на территории Управления и на планете София? То есть в пределах быстрой доступности?

– Около трёхсот?

– Григорий, ты же – педант!

– Триста два офицера, господин адмирал!

– Прекрасно! А есть ли среди указанных сотрудников, офицеры ничем незанятые, не имеющие на данный момент оперативных, наблюдательных или иных заданий?

– Сто сорок семь сотрудников, господин адмирал.

– А сколько «безработных» сотрудников являются хроноскопистами и работали в своё время на планете Земля в 20-м или в 21-м веках? Желательно восточно-европейский регион. Славянский, а ещё точнее – русский.

– Среди указанных сотрудников таковых нет, господин адмирал!

– Жаль! Поищи-ка, братец, такого специалиста среди остальных, находящихся в данный момент в Управлении.

– Полковник Раис эль Хасан…

– То есть?

– Полковник Раис эль Хасан… Прибыл на Софию для реабилитации после травматического шока, вызванного при покушении на его жизнь и здоровье. Работает на Земле в 2006 году, в указанном регионе.

– Почему мне не доложили об этом происшествии раньше!? О покушении!?

– Полковник Раис эль Хасан прибыл на Софию только что и поступил на обследование в клинику Атмана. Реабилитацию планируется провести в течение недели. После реабилитации он возвратится на Землю, а затем в 2006 год.

– Он способен логически излагать свои объяснения?! Здоров ли полковник физически?

– Да, господин адмирал!

– Личное дело полковника Хасана доставить мне незамедлительно!

– Будет исполнено, господин адмирал!

– И ещё, лейтенант, свяжись-ка с Землёй и добудь для меня хоть какую-нибудь информацию о людях, доставленных из прошлого через «тоннель времени». Я думаю, что таких фактов было немного. Период проверки – 1961—2006 годы.

– Я займусь этим незамедлительно, господин адмирал!

– Но дело полковника Хасана – в первую очередь.

– Дело полковника Хасана в работе вашего сервера. Можете с ним ознакомиться, господин адмирал.

– Минут через тридцать проинформируй меня, лейтенант Григорий, о состоянии полковника. И не дайте ему ускользнуть из клиники. Я хорошо знаю этих «юных ловеласов». Сейчас примет в санитарном блоке «душ Шарко», а через час будет отдыхать со студенткой медицинского колледжа в салуне мадам Грацинской. Понахватали в отделе коммерческой разведки званий и наград, а как вырвутся на свободу, так… в головах – ветер, в штанах – тайфун!!! Так и будет! По себе знаю! Проследи за ним, братец! А после обеда организуй мне встречу с полковником. Приватную. Лучше всего – в кафе Клавдия Гольдмана.

– Организую, господин адмирал.

– На этом, пожалуй, – всё. Можешь быть свободным.

Григорий растворился в спокойном режиме, не создавая звёздного «салюта».

Адмирал Маринеску откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.

«Может получиться интереснейшее дело! – думал он. – Скверно что, специалистов подходящих для этого временного отрезка мы не готовили. Крупными коммерческими проектами занимаются сами земляне. А мы лишь наблюдаем да изучаем добытые не нами необъяснимые факты! Да и нельзя с прошлым временем шутить. И, если мне не изменяет память, славянский регион в 20-м веке был самым беспокойным. А ещё – война! Время-то, какое интересное! Угораздило же профессора Депрези отпустить девчонку в 1941 год! Впрочем, у них в Европе всегда было интересно! Сейчас там 2006-й, а на людей продолжают покушаться! Даже полковник разведки из 28-го века не сумел избежать травматического шока! Хорошо, что голова осталась на месте!.. Надо познакомиться с бедным полковником поближе».

Личное дело наблюдателя Хасана оказалось объёмным. Оно состояло из большого количества фото и видео материала личного и служебного характера, подробной биографической справки и множества отчётов о выполненных заданиях. А вот главы о перемещениях по должности и о наградах показались адмиралу весьма скромными и занимали одну страничку.

Раис эль Хасан работает на Земле с 1990 года. Последнее время в Москве, под псевдонимом Гасанов Раис Абидуллович. Выполняет задания в качестве наблюдателя, старшего наблюдателя и резидента отдела разведки. Звания и награды получал без дополнительного грифа к приказам – «досрочно». В наблюдаемом времени проживает в центре столицы Российской Федерации городе Москве, где занимается предпринимательской деятельностью. В последнем отчёте полковник сообщает, что он является владельцем четырёх продовольственных магазинов, авторемонтной мастерской и руководит торговой фирмой «Социальный баланс». Имеет капитал в рублёвом, долларовом и евро эквивалентах. Валютные вклады находятся на срочных депозитах в зарубежных банках. Кроме магазинов и мастерской, владеет двумя квартирами в Москве, участками земли с коттеджами в Подмосковье и городе Сочи, пятью автомобилями иностранного производства. Семейное положение – женат, имеет дочь 17 лет и сына 16 лет. Родители: отец из Азербайджана, мать из Татарстана – умерли. Жена по национальности – украинка, преподаватель английского языка в коммерческом экономико-статистическом ВУЗе…

Адмирал взглянул на начало анкеты Хасана и отметил, что ему исполнилось пятьдесят биологических лет. На экране монитора появилось изображение полковника. Высокий, черноволосый, приятной наружности человек.

Маринеску напряг память и припомнил, что юноша с такими чертами лица лет тридцать тому назад был им замечен в интернате сирот на Балканах и рекомендован Главному разведывательному бюро Евро-галактической конфедерации в качестве кандидата для учёбы в разведшколе. И не только он. Кажется, если не изменяет память, нынешний лорд Эндрю, а в «миру» Андрей Васильев, был вторым кандидатом.

– Проверим! – шепнул адмирал и вернул изображение на мониторе к анкете. – Точно! Мой избранник! Стало быть, мозги у старика ещё не скисли!

О происшествии, приведшем к травматическому шоку, полковник в устном отчёте сказал коротко и весьма смутно:

«Покушение на мою жизнь совершено людьми из группы Аслана Хубулова, чеченца, вымогающего у московских предпринимателей-мусульман крупные денежные суммы для поддержания боевиков в Чеченской республике. Я не смог собрать нужную сумму в указанные мне сроки, и был „предупреждён“. При выходе из офисного помещения передо мной взорвался автомобиль. Погиб сотрудник милиции, находившийся рядом. Ранен водитель автомашины. Я получил лёгкую контузию…»

«Странный и опасный вид предупреждения», – подумал адмирал и закрыл изображение на мониторе.

Лейтенант Григорий спросил разрешение войти и с порога доложил о выполнении поручений адмирала.

– Господин адмирал, полковник Хасан согласен на встречу с вами в кафе Гольдмана. Только он просил перенести её с послеобеденного времени на время его завтрака, который состоится через двадцать минут.

– Он что, ещё не завтракал?

– Нет, господин адмирал!

Маринеску погладил ладонью ниже грудной клетки и сказал:

– Пожалуй, и я чего-нибудь скушаю из деликатесов от Ваингартена. В кафе Гольдмана отличный кофе и вкусные сорта гусениц. Сделай, пожалуйста, заказ и для меня.

– Слушаюсь, господин адмирал! Только что получен телепортанный ответ из архива Бородинского филиала института времени на наш запрос о жителях, перемещённых из 20-го века.

– И таких много?

– Восемь человек, господин адмирал.

– Среди них есть интересующие нас люди? Я имею в виду так называемых «угонщиков» вспомогательного модуля «Хронос-2».

– В предоставленном списке они первые.

Адмирал Маринеску удовлетворённо зажмурился, предвкушая истому от полученной информации. Он уже начал придумывать план действий для возможного контакта с пришельцами из прошлого, но тут же отодвинул от себя начатую мысленную работу. Адмирал вспомнил, что первые пришельцы живут в новом времени уже более сорока лет. И живы ли они?

– Ну! – сказал адмирал своему адъютанту. – Рассказывай, Григорий, что теперь нам известно об этих таинственных аборигенах 20-го века.

– Из прибывшего модуля освобождены 4 человека. Мужчина – Карл Вундервег, его жена и двое детей: мальчик 11 лет и девочка 7 лет. Имена жены и детей не указаны.

– Дальше.

– Других сведений из института времени к нам не поступало.

– Они что, засекречены?

– Нет, господин адмирал. Просто в архивах таковые данные не сохранились.

– И что же нам теперь делать? – Адмирал сердито взглянул на лейтенанта и забарабанил пальцами по холодной поверхности серого базальта.

– Майор Бобров, по моей просьбе, связал меня с Управлением депортации населения на Земле. И, спустя некоторое время, мы получили справку о том, что в 2765 году гражданин Вундервег Карл с супругой, по настоятельной просьбе последних, были телепортированы в провинцию Суоми Королевства Скандия. Депортация Вундервегов производилась за счёт указанного Управления. О детях супругов Вундервег сведений с Земли не поступало.

– Та-ак! – немного повеселев, сказал адмирал. – Продолжай!

– Опять же, с помощью майора Боброва, мы получили из означенного Королевства информацию о том, что на территории Скандии проживает несколько десятков человек, являющихся потомками ныне здравствующего Карла Вундервега. Королевский сервер подтвердил факт депортации Вундервега с супругой с Земли в 2765 году. Сын Карла Вундервега Антон с супругой и детьми проживают там же на Скандии. Антон Вундервег переселился к родителям в 2771 году, после получения образования в Университете Брауна в Южном регионе Новой Зеландии. О втором ребёнке – девочке – ничего не сообщается.

Адмирал задумался. Выходило всё как-то не так, как ему представлялось в начале. Бородинский институт времени отпадал со своим сугубо научным профилем. А Королевство Скандия, приютившее аборигенов из прошлого, стало главным объектом на первом этапе расследования. Выходило, что дознание нужно начинать на территории, контролируемой Королевой Марго. Хоть самому перебирайся под крылышко «возлюбленной» и выведывай драгоценнейшие крохи истины.

– Ну что же, лейтенант Григорий, открывай в сервере новый файл и записывай всю полученную за сегодняшнее утро информацию. На первой странице зафиксируй регистрационный номер. Далее – сведения, полученные от профессора Депрези и имеющиеся информационные справки, в порядке их поступления. Далее – приложение: «Дневник Николь». Нам ещё предстоит изучить этот документ. Дознание будет поручено… – данную графу пропустим. За завтраком с полковником Хасаном определимся. А назовём мы это дело.… Ну-ка, лейтенант, напряги-ка свои биокристаллические мозги…

– «Дело об исчезновении Николь Депрези», господин адмирал.

– Лучше и не придумаешь!

Адмирал степенно поднялся и лёгким движением руки дал понять лейтенанту, что тот – свободен. На этот раз «отсалютовав» космическими искрами, Григорий ушёл в свой сервер. Кот адмирала спрыгнул с подоконника и прошествовал к выходу из кабинета. Остановившись у закрытой двери, он медленно повернул голову к хозяину.

– Нам пора навестить Клавдия? – спросил у Кота адмирал и, не дождавшись ответа, прошептал: – Ну, пошли, братец Кот! Пошли!..