Читать книгу Политические записки. Эссе, суждения и дневник - Николай Серый - Страница 44

Однажды играли мы в шахматы. У чёрных образовалась видимость очень грозной для белых позиции. Но шахматиста, игравшего чёрными, позвала домой жена, и он попросил своего приятеля закончить партию. Тот соблазнился видимостью грозной позиции, но когда он сел за доску, то узрел, что белые подготовили форсированный мат в четыре хода. Пришлось жертвовать качество: ладью за убойного слона. В эндшпиле белые играли очень грамотно и, благодаря преимуществу в качестве, выиграли партию. Те, кто наблюдал за игроками, причиной поражения объявили именно эту жертву качества. Партия не записывалась, поэтому их переубедить не удалось

В начале девяностых годов прошлого века у бухгалтеров появилось выражение: «Сесть на чужие цифры». Означало это выражение следующее: мошенники накануне ревизии срочно принимали на работу в свои фирмы новых директоров и главных бухгалтеров, которые призваны были расхлёбывать всё то, что натворили их предшественники. Если находились наивные, то они и расхлёбывали, ибо обвиняли не плутоватых их предшественников, а именно их.

То же самое – и в экономике, и в политике. Людей часто обвиняли за то, что они в сложной ситуации приняли единственно возможные меры. Забывалась сложность ситуации, но помнились действия, которые, спасая тогдашнее положенье, приводили затем к неприятным, но отнюдь не погибельным последствиям. Забывалось то, что если б не было этих действий, то катастрофа оказалось бы неминуемой. Цеплялись за видимость, совсем не понимая суть.

При этом обвиняют всегда одного человека, таких как Ельцин, Гайдар, Кириленко, Чубайс. Все, дескать, беды от них, от злобной их воли. Рассуждают, обвиняя, так: «Этот человек неприятен мне, и, значит, не мог он и совершить ничего путного».

Обвинители часто полагают, что тому, кто назначен на высший пост, повинуются беспрекословно, какие бы не творил он мерзости или глупости. Но высокий пост сам по себе власть не даёт, её всегда надо брать. Президент Путин далеко не сразу обрёл подлинную власть в государстве. До этого важнейшие для государства решенья принимали другие люди, известные очень немногим. Именно такие люди, мало кому известные, обладают – и не столь уж редко – большей властью, чем их формальный начальник.

Я не знаю, кто же именно принимал решения в тех событиях, о коих я намерен писать. Но я вполне допускаю, что их принимали совсем не те, кому приписывает их молва. И эти решения были, по-моему, единственно возможными…

Накануне развала Советского Союза Ельцин сказал руководителям российских автономных республик: «Берите суверенитета столько, сколько сможете переварить». За эти слова его очень порицали. Многим казалось, что их результат – угроза развала России. Но вспомним предъисторию…

На закате Советской Империи союзные республики возмечтали о суверенитете. Причём, они были в гораздо большей степени государствами, нежели Россия; та была не более чем огромным резервуаром для подпитки ресурсами окраин. Михаилу Горбачёву вздумалось спасать Империю подписаньем союзного договора. Но при этом огромный резервуар под названием Россия не собирался Горбачёв выпускать из-под своего владычества. Русских нужно было лишить всякой государственности, и показалось лучшим способом для этого – предоставление российским автономиям статуса союзных республик. Если Якутия подписывает союзный договор наравне с Украиной, то это ни что иное, как уравнение их статусов. И фактическое право Якутии выйти из состава России. И право это было почти осуществлено…

А какие ресурсы у президента России для предотвращенья её распада? Армия, милиция, секретные службы, Центральный банк ему не подчиняются. Они подчиняются Михаилу Горбачёву. Кроме высокого поста у Ельцина, в сущности, ничего нет. Что в такой ситуации может он сделать? Только одно: сохранить хотя бы формальное, юридическое единство России.

Я хорошо помню, как начальники российских автономий требовали для себя прав союзных республик. Требовали права свободного выхода из России. Фактически подчиняли себе налоговые и силовые службы. Украина претендовала на Кубань. И все эти процессы поддерживал Михаил Горбачёв…

Талейран во время Великой французской революции сказал принцам из королевской династии Бурбонов: «Всегда уступайте до того, как вас принудили к этому силой, и пока можно такое отступленье ставить себе в заслугу». И окружение Ельцина воспользовалось этим принципом Талейрана…

Объявлено было о признании совершенно реального суверенитета всех автономных российских республик, но в рамках и в составе Российской Федерации. То бишь, предложили главам автономий реальную и почти абсолютную власть в их республиках, но при согласии остаться в составе России. Это условие руководители автономных республик сочли чистейшей формальностью, ибо всем было очевидно, что президент России лишён реальной власти и в своих действиях часто блефует. Тогда всем казалось, что только президент Советского Союза Горбачёв обладает реальными рычагами власти. И, кроме того, с главой Советского Союза ещё предстояло вести изнурительные и долгие закулисные переговоры и дебаты о перераспределении власти и ресурсов в пользу автономий. А у тех уже был зуд нетерпенья…

Этим зудом нетерпенья глав автономий и воспользовалось окружение Ельцина. Возвестили о готовности признать фактический суверенитет автономий, но лишь при соблюдении ими пустой юридической формальности: не декларировать немедленный выход из состава Российской Федерации. Соблюди глава автономии такую формальность, и, как тогда очень многим казалось, он обеспечивал себе суверенную и реальную власть в собственном регионе, превращая его в феодальный удел.

И автономные республики спешно провозгласили собственный суверенитет в составе России, и тем самым они отказались от защиты международного права при силовом давлении на них со стороны федерального центра. Мировые сообщества уже не могли объявить агрессией карательные меры общероссийских властных структур против новоявленных удельных князьков, и тех удалось, хотя и с трудом, но усмирить…