Читать книгу Эротический сон механической кукушки. Экзистенциальная сказка - Николай Слесарь - Страница 15

***

Он сидел на стуле, за очередной работающей махиной, чем-то похожей на прокатный стан, скрючившись над какими-то бумагами.

На нем был обычный рабочий халат черного цвета, а на голове маленькая черная вязаная шапочка. Довершали одеяние никчемные серые брюки и огромные ботинки, давно не чищенные и изрядно поношенные. Все в его одежде и его позе было обычным и скрюченным, будто он сидел так каждый день из года в год.

Он не слышал, как я подошел. Или просто не обращал ни на что внимания. Я же не решался обратиться к нему, стараясь рассмотреть его получше.

Тут он сам оторвался от бумаг, лежащих перед ним, поднял глаза на станок перед ним, казалось, размышляя о чем-то. Потом, взглянув в мою сторону и заметив меня, еле заметно кивнул и тут же снова вернулся к своим бумагам.

Мое присутствие явно его не удивило. Можно даже сказать, что мое присутствие его никак не заинтересовало. Хорошо, что он вообще меня увидел. Распознал как живое существо, равное себе, как человека. Можно было подумать, что люди здесь так и шныряют туда-сюда, как в метро в час пик.

Я был несколько удивлен, ожидая какой-то другой реакции. Меж тем реакции как раз и не последовало.

Я подошел к нему ближе. Рядом с его стулом стоял помятый коричневый портфель. Еще в углу появился какой-то рулон, наверное, чертежи или просто листы ватмана. На столе перед ним помимо бумаг валялась куча карандашей, ручка, линейка и резинка.

Вчера всего этого здесь не было. Я точно это запомнил, потому что именно отсюда я вернулся назад, отложив дальнейший осмотр на сегодня.

Я подумал, как бы его окликнуть. Иногда, если не сделать этого сразу, кажется, что это вообще невыполнимая задача. Совершенно непонятно как.

Но не мог же я уйти просто так. Я должен был с ним поговорить, задать пару вопросов. В любом случае надо попробовать. Вряд ли я чем-то рискую. Надо решиться и все, а дальше само как-нибудь.

– Извините! Здравствуйте! Послушайте, а вы здесь откуда? В смысле, что вы здесь делаете?

Он повернулся ко мне и уставился прямо в глаза, не проронив при этом ни звука.

– Я, похоже, заблудился. Вы можете сказать мне, где я нахожусь. Как называется это место?

Выглядел я, наверное, не очень. В голове со сна была полная каша. Вопросы я формулировал соответственно.

– Печатная мастерская городского архива. Типография, если угодно. И я здесь работаю. А вы разве нет? – наконец почему-то раздраженно проговорил он.

– Простите? Вы же меня здесь в первый раз видите. Как я могу здесь работать? – запутался я сразу еще больше.

– Разве? – равнодушно бросил он.

– Простите, что? Как мне отсюда выйти? Вы не подскажете?

– Куда выйти? Куда вам надо? – уже совсем раздраженно бросил он мне.

– Просто выйти, я не знаю куда. Я не знаю, что это за здание и где оно находится. Мне просто надо выбраться отсюда.

Я почувствовал неожиданный приступ легкой паники.

– Это совсем не так просто, как вам кажется. Не зная, куда вам надо, отсюда никуда не выберешься. Да и откуда угодно, пожалуй.

Он говорил медленно, одновременно четко и не очень внятно. Какая-то странная у него была дикция. Будто акцент, но вроде как и нет. Шум еще больше делал его речь неразборчивой. Он уже не смотрел на меня, глядя куда-то сквозь, в никуда, и, казалось, думал о чем-то своем, со мной никак не связанном.

Как только я увидел перед собой человека и заговорил с ним, я сразу моментально и окончательно проснулся. Но его ответы снова погружали меня в туман.

Не рассчитывая уже на внятный ответ, я продолжил разговор.

– И все-таки. Что находится за этим залом? Ведь в том конце зала есть выход?

– Для кого выход, а для кого и вход, – резонно заметил он.

– Ну, хорошо. А что там за входом? Куда я могу попасть, если пойду в ту сторону? Что там дальше?

– Там лестница, естественно. Вы будто не знаете? Вы же как-то сюда вошли.

– Простите, это может показаться странным, но я здесь уже сутки. И пока еще ни одного выхода или входа не видел. Я спустился сюда по той винтовой лестнице. Также до сих пор я не видел здесь ни одного человека.

Но мой собеседник был как кремень, абсолютно непроницаемый.

– Простите, но я вас не понимаю.

– Что же тут непонятного? Я брожу здесь уже сутки и до сих пор не знаю, как мне отсюда выйти.

– А куда вам надо? – снова вскинулся он.

– Ну, хотя бы на улицу. Я могу спуститься по той лестнице и выйти на улицу?

– Не знаю. На какую улицу? Я не совсем понимаю, чего вы все-таки хотите и куда вам надо?

Снова раздражение.

– А кроме вас тут есть еще кто-нибудь?

Я начал подозревать, что мой собеседник не совсем адекватен, ибо простой вопрос его откровенно ставил в тупик. Или я за вчерашний день разучился разговаривать с людьми? Вряд ли.

– А кто вам нужен? – спросил он и опять посмотрел на меня, неприятно сощурившись и разглядывая меня в упор.

Лицо у него было не старое и не молодое. Изрядное количество морщин придавало ему суровую строгость, и при этом лицо не выглядело умным и приветливым. Скорее бесстрастным и упрямым. Как у отставного прапорщика.

Я вяло уже продолжал.

– Я бы хотел поговорить с кем-нибудь еще. Здесь есть кто-нибудь кроме вас?

– Так кто вам нужен, молодой человек? Что вы, в конце концов, от меня хотите?

– Мне просто надо выбраться из этого здания. Наружу! Вы понимаете меня? Я спустился сюда по той винтовой лестнице, – я даже показал по какой. – Теперь, если я выйду отсюда через ту дверь, куда я попаду? Смогу я там выйти из здания?

– Молодой человек, я вас не понимаю. Вы выйдете там на лестницу. Куда еще здесь можно выйти? Если вам нужна лестница, то вам в ту дверь. Скажите, наконец, куда конкретно вам надо? И что вы вообще здесь делаете?

Он явно начинал раздражаться чем дальше, тем больше, и, видимо, откровенно меня не понимал. Или не хотел понять. Я тоже уже утомился, и, к тому же, понял, что добиться чего-либо от него мне не удастся.

Схожу, ей-богу, посмотрю сам, что это за лестница. Может, встречу еще кого-нибудь, более понятливого.

Сухо поблагодарив и распрощавшись с этим гражданином, я направился к видневшимся в другом конце зала дверям, за которыми должна была быть обещанная лестница.

При этом, оглядываясь по залу в поисках других людей, я более никого не увидел. Этот же тип после разговора со мной опять уткнулся в свои бумаги, как будто меня и не было в помине.

Пройдя через весь зал, до самого его конца, я подошел к дверям и взялся за ручку.

Скрипнув еле слышно, дверь открылась, и я увидел лестницу.