Читать книгу Сталин против военных преступников и поджигателей войны - Николай Стариков - Страница 13

В. М. Молотов

СОВЕТСКИЙ СОЮЗ И МЕЖДУНАРОДНОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО

РЕЧЬ НА ПЛЕНАРНОМ ЗАСЕДАНИИ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ОРГАНИЗАЦИИ ОБЪЕДИНЕННЫХ НАЦИЙ 29 ОКТЯБРЯ 1946 г.

(Извлечение)

. .

II БОРЬБА ДВУХ КУРСОВ В МЕЖДУНАРОДНОЙ ПОЛИТИКЕ

Генеральная Ассамблея собралась, во всяком случае, не для того, чтобы пройти мимо основной линии развития международных отношений в наше время.

Нас прежде всего должен интересовать вопрос о том, в каком направлении развивается международное сотрудничество в настоящее время. Содействует ли новая организация тому международному сотрудничеству во имя мира и безопасности народов, ради которого она создана? Идем ли мы по правильному пути, – таков главный вопрос.

Организация Объединенных Наций создавалась еще в огне второй мировой войны. Она создавалась той самой антигитлеровской коалицией, которая возглавлялась Соединенными Штатами Америки, Великобританией и Советским Союзом, вынесшими на своих плечах главную тяжесть борьбы с нашим общим врагом и стремившимися к созданию дееспособной международной организации по защите послевоенного мира и безопасности. При этом признавалось необходимым считаться с серьезными уроками прошлого и прежде всего с общеизвестным фактом бессилия и краха Лиги Наций, дабы не повторять ее слабости и ошибок и создать такую организацию, которая была бы свободна от ее главных недостатков.

Основным принципом Лиги Наций было единогласие всех членов в принятии решений. Это сделало Лигу Наций недееспособной, так как давало возможность заинтересованному члену Лиги тормозить или прямо срывать намечавшиеся решения. Лига оказалась бессильной в принятии мер против агрессивных держав, у которых всегда имелась возможность найти себе пособника в составе членов Лиги.

Устав Объединенных Наций ввел новый порядок в принятие решений. Теперь установлено, что Генеральная Ассамблея принимает свои важные решения большинством в две трети голосов. Что же касается Совета Безопасности, на котором лежит главная ответственность за обеспечение мира и за мероприятия против агрессии, то для решения такого рода вопросов в Совете Безопасности требуется не только большинство голосов не менее чем 7 из 11 членов Совета Безопасности, но и обязательное единогласие пяти великих держав: Соединенных Штатов Америки, Великобритании, Советского Союза, Франции и Китая, единогласие которых является как бы гарантией интересов Объединенных Наций в целом.

Принцип единогласия великих держав принят был не случайно, а после всестороннего и длительного обсуждения. В признании этого принципа нашло свое выражение стремление Объединенных Наций к тому, чтобы обеспечить согласованность и единство действий великих держав в вопросах противодействия возможной новой агрессии.

Этого стремления к единству действий в защите мира и безопасности не было у великих держав до второй мировой войны, – и в этом было величайшее несчастье для всего человечества. Соединенные Штаты Америки стояли, так сказать, в стороне от большой дороги.

В отношении Советского Союза главными державами Лиги проводилась близорукая и насквозь реакционная политика. Тяжелые испытания войны привели правительства великих западных держав к убеждению, что нужно действовать согласованно против общего врага во время войны, и к признанию необходимости создать такую международную организацию для решения задач послевоенного времени, в которой соблюдался бы выкованный в войне глубоко прогрессивный принцип единства великих стран, объединивших вокруг себя все демократические государства. Из этого следует, что принцип единогласия великих держав в вопросах защиты мира и безопасности имеет глубокие корни и что этот принцип был признан Объединенными Нациями, исходя из стремления к более надежной защите интересов всех, и больших и малых, миролюбивых государств.

В последнее время развернулась широкая кампания против признания этого принципа. Что только не делается для того, чтобы вкривь и вкось толковать об этом принципе, причем проблема необходимого единства великих держав всячески затушевывается и постоянно подменяется частным вопросом в порядке применения так называемого «вето» при решении вопросов в Совете Безопасности. В чем смысл кампании против вето, то есть против права любой из пяти великих держав не допустить принятия решения в Совете Безопасноси, которое она считает нежелательным с точки зрения интересов защиты мира и международной безопасности? К чему поведет отказ от принципа единогласия великих держав?

Результаты такого отказа предвидеть нетрудно. Теперь никто не предложит пойти назад, к обанкротившейся Лиге Наций, с ее единогласием всех членов при принятии решений. Следовательно, отказ от этого принципа хотят попользовать для того, чтобы навязать такой порядок, когда решения принимались бы большинством голосов. Здесь, на Генеральной Ассамблее, были уже сделаны такие предложения. Есть даже люди, которые изображают такой порядок принятия решений в международной организации как наиболее демократичный. Будто приравнять в международной организации голос Гондураса к голосу Соединенных Штатов или голос Гаити к голосу Советского Союза, представляющего союз шестнадцати республик, – это и есть наилучший демократизм, достойный всеобщего признания.

Кажется, ясно, что не стоит тратить слов по поводу рассуждений о такого рода «демократизме».

Однако это не значит, что можно пройти мимо кампании, ведущейся под знаком борьбы с «вето». Было бы большой близорукостью считать эту кампанию случайным, мелким делом. Было бы наивно также пройти мимо того факта, что кампания приняла определенно враждебный Советскому Союзу характер. Среди нас нет слепорожденных, которые не видели бы, что на этом деле уже греют руки отъявленные реакционеры.

Споры о «вето» и вся теперешняя дискуссия делают необходимым говорить открыто о противоречиях и о главных политических тенденциях, которые существуют в международной жизни в наше время. Две основные тенденции ведут борьбу в Организации Объединенных Наций за влияние на основной курс ее работы. Одна из них видит свою опору в основных устоях Организации Объединенных Наций и в уважении к тем принципам, которые положены в ее основу. Другая, напротив, направлена на то, чтобы расшатать фундамент, на который опирается Организация Объединенных Наций, и расчистить путь для представителей другого курса. Со стороны этих последних сейчас и идут всякие наскоки как в виде прямых атак, так и обходами с флангов.

Возникновение Организации Объединенных Наций еще живо сохраняется в нашей памяти. Духом демократического сотрудничества была проникнута эта организация с самого начала. Известна также важная роль Соединенных Штатов Америки в этом деле.

Организация Объединенных Наций создана для того, чтобы осуществить такое международное сотрудничество больших и малых стран, которое в наибольшей мере отвечало бы интересам всех миролюбивых государств. С самого начала было ясно, что для этого необходимо прежде всего обеспечить согласованность действий великих держав. При этом тогда – не меньше, чем теперь, – было известно, что дело идет о таком международном сотрудничестве, в котором во имя интересов мира и безопасности должны быть объединены усилия государств различных общественно-политических систем.

Война особенно наглядно показала, что государства весьма различного общественного уклада имеют весьма важные общие интересы, которые они могут отстоять только совместными усилиями и при условии невмешательства во внутренние дела друг друга. Это признавали и Соединенные Штаты, и Великобритания, и Советский Союз. И, как известно, проводившееся согласование боевых усилий этих стран и их союзников вместе с широким осуществлением взаимопомощи между ними дало великие результаты, обеспечив союзникам победоносное окончание войны.

Советский Союз, как и раньше, верен принципам такого международного сотрудничества и готов не щадить усилий для достижения успехов в этом направлении. Поэтому СССР непоколебимо стоит за уважение к Организации Объединенных Наций и считает необходимым честное и последовательное соблюдение ее устава. Разумеется, действительные успехи такого международного сотрудничества возможны только в том случае, если и другие державы на деле проявляют готовность идти по этому же пути.

Признание принципов такого международного сотрудничества имеет глубокий смысл. В нем выражена твердая воля к всеобщему миру и готовность к мирному соревнованию в социально-экономических делах государств и общественных систем.

Что касается Советского Союза, то в нашем народе нет колебаний и нет сомнений в том, что мир среди народов и мирное соревнование между ними, которое означает также возможность развития все более широкого и дружественного сотрудничества и взаимопомощи между большими и малыми государствами, целиком отвечают интересам нашей страны. Мы не сомневаемся в том, что такая установка на развитие международного сотрудничества отвечает также интересам всех миролюбивых стран. Она может не соответствовать планам только такого правительства, которое не питает веры во внутренние силы своего государства и заражено неверием в мирные пути международного сотрудничества и соревнования, предпочитая строить претенциозные планы насчет завоевания, господства и эксплуатации других народов.

Уроки истории, как известно, не всегда воспринимаются таким образом, как это соответствует действительным интересам государства. Мы не можем быть уверенными в том, что крах империалистической Германии и банкротство империалистической Японии явятся для чрезмерно жадных империалистов достаточно убедительным свидетельством авантюристичности и гибельности их установки на борьбу за завоевание мирового господства, что, как известно, составляет подлинную сущность империализма. Судя по некоторым откровенным заявлениям, мы и в новых, послевоенных условиях должны считаться с возможностью усиления в отдельных странах влияния таких агрессивных империалистических кругов, которые ради завоевания мирового господства могут пойти на бесшабашную агрессию и на самые рискованные военные авантюры. Пророком такого рода империалистов является Черчилль, у которого есть сочувствующие как в Англии, так и в Соединенных Штатах.

Понятно, что нормальные принципы международного сотрудничества совсем не входят в планы таких империалистических кругов, которые верят в конечном счете только в крайние методы нажима и в насилие. У них другая, в существе своем, безнадежно реакционная установка. Мы должны признать, что установка этих кругов на завоевание мирового господства прямо противоположна установке на международное сотрудничество и мирное соревнование общественных систем. Мы должны считаться также с тем фактом, что сторонники этой империалистической, глубоко реакционной установки видят главное препятствие для осуществления своих экспансионистских планов в Советском Союзе, против которого в своей бессильной злобе они готовы были бы спустить с цепи всех собак.

Итак, мы должны считаться с двумя противоположными тенденциями в развитии международных отношений. И нетрудно догадаться, что если установке на укрепление нормального международного сотрудничества, со всесторонним развитием форм этого сотрудничества и соревнования, вполне соответствует принцип единогласия великих держав, установленный в Организации Объединенных Наций, то, с другой стороны, установке на завоевание мирового господства, с которой связаны стремления к экспансии и агрессии, не может соответствовать сохранение этого принципа в неприкосновенности. Столкновение и борьба этих двух установок сейчас находятся, можно сказать, в начальной стадии, но и это начинает уже вносить раскол в Организацию Объединенных Наций.

Представьте себе теперь, господа, что кампания за отмену так называемого «вето» увенчалась бы успехом. Каковы были бы политические последствия?

Совершенно очевидно, что отказ от принципа единогласия великих держав, – что, в сущности, и скрывается за предложением об отмене «вето», – означал бы на деле ликвидацию Организации Объединенных Наций, так как этот принцип является фундаментом данной организации. Может быть, не все участники этой шумливой кампании отдают себе достаточный отчет в том, куда это ведет. Но поскольку в основу Организации Объединенных Наций положен принцип единогласия великих держав, постольку с отменой этого принципа рушится и само здание Объединенных наций.

Однако дело не только в этом. Успех этой кампании означал бы победу политического курса на завоевание господства одной группы государств во главе с наиболее сильной из держав над другими державами, которые остались бы тогда в составе меньшинства. Вместо курса на международное сотрудничество в духе демократических принципов Организации Объединенных Наций восторжествовал бы курс новых претендентов на мировое господство в лице соответствующего блока или, если хотите, концерна держав, для которых сохранение принципа единогласия великих держав кажется уже стеснительным. Происходящие споры и борьба вокруг так называемого «вето» показывают, что теперь имеется обострение противоречий между двумя основными политическими установками, из которых одна заключается в защите признанных всеми нами принципов международного сотрудничества больших и малых государств, а другая – в стремлении некоторых влиятельных группировок развязать себе руки для безудержной борьбы за мировое господство. Позиция нейтралитета в таком вопросе двусмысленна и неуместна. Союзники вели борьбу против империалистической Германии и империалистической Японии, чтобы освободить народы от фашистских претендентов на мировое господство. Мы вели эту борьбу не для того, чтобы какая-либо другая страна или другие страны встали на их место. Не для того наши народы проливали потоки своей бесценной крови, чтобы расчистить дорогу новым претендентам на мировое господство. Как раз об этом следует сейчас напомнить. Если великие державы, стоявшие во главе борьбы против фашистских агрессоров, будут держаться вместе и, опираясь на поддержку других народов, не допустят раскола в своих рядах, – они смогут многое сделать, противодействуя разжиганию ненасытных аппетитов. В противном случае новые претенденты на мировое господство получат развязанные руки для всякого рода авантюр, пока они не сломят себе шею.

Мы знаем, что существует немало методов давления на другие государства со стороны сильнейших держав. Известно, что эскадры военных кораблей и эскадрильи дружественных самолетов появляются иногда в тех морях и в тех местах, где их раньше не было, когда это считается нужным в целях достижения лучших успехов в дипломатических переговорах. Известно также, что доллары и фунты стерлингов не всегда отсиживаются дома, особенно если имеется необходимость пустить в ход «долларовую дипломатию», хотя бы, скажем, в целях обеспечения нужного уважения к «долларовой демократии». Теперь, как известно, пишут уже и об «атомной дипломатии». Ни для кого не секрет, что эти и другие средства, в различных комбинациях, пускаются нередко в ход в целях воздействия на другие и, особенно, на малые страны. Но есть люди и целые влиятельные группировки, которым всего этого мало. Стоит поэтому снять все барьеры, ликвидировать в том числе и принцип единогласия великих держав в Организации Объединенных Наций, – и дорога будет полностью расчищена для дел таких лиц и таких группировок, которые не хотят мириться на меньшем, чем покорность всех народов их диктату, их золотому мешку.

Противостоять такого рода ненасытным аппетитам и стремлениям к мировому господству – важнейшая задача Организации Объединенных Наций. Только доказав на деле свою способность действовать в этом направлении, Объединенные Нации смогут дать нужный ответ на вопрос, идем ли мы по правильному пути.

III АТОМНАЯ БОМБА И МЕЖДУНАРОДНОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО

В этой связи надо остановиться на вопросе об атомной бомбе, которая сейчас играет такую большую роль в политических расчетах некоторых кругов.

Совсем недавно глава Советского правительства И. В. Сталин убедительно разъяснил взгляды Советского Союза по этому вопросу. Он особо подчеркнул, что атомные бомбы «не могут решать судьбы войны, так как для этого совершенно недостаточно атомных бомб», и сказал также о том, что если говорить об угрозах миру, то, «конечно, монопольное владение секретом атомной бомбы создает угрозу», против которой «существуют, по крайней мере, два средства: а) монопольное владение атомной бомбой не может продолжаться долго; б) применение атомной бомбы будет запрещено». Следовало бы должным образом оценить эти авторитетные заявления, эхо которых пронеслось по всему миру и нашло сочувственный отклик в сердцах многих миллионов людей.

Как известно, существует два различных плана в вопросе об использовании атомной энергии. Я имею в виду план Соединенных Штатов Америки, с одной стороны, и план Советского Союза, с другой стороны.

Американский план, – так называемый «план Баруха», – к сожалению, страдает некоторым эгоизмом. Он исходит из стремления обеспечить для Соединенных Штатов монопольное обладание атомной бомбой. Наряду с этим он требует скорейшего установления контроля за производством атомной энергии во всех странах, придавая этому контролю, по внешности, международный характер, а по существу пытаясь обеспечить в завуалированной форме монопольное положение Соединенных Штатов в этом деле. Неприемлемость такого рода проектов очевидна, так как полностью они исходят из узко понятых интересов одной страны и из недопустимого отрицания равноправия государств и их законных интересов.

Этот план, кроме того, страдает некоторыми иллюзиями. Даже в атомном деле нельзя рассчитывать на монопольное положение какой-либо одной страны. Науку и ее носителей – ученых не запрешь в ящик и не посадишь под замок. Иллюзии на этот счет пора бы уже отбросить. Иллюзией являются также расчеты на решающее действие атомной бомбы во время войны. Все знают, что атомная бомба была применена на таких городах, как Нагасаки и Хиросима. Население этих японских городов испытало жестокость атомной бомбы. Для действия против войск атомная бомба нигде еще не пригодилась. И это не случайно. Если, однако, существуют планы использования атомных бомб против мирного населения городов, и притом использования в широких размерах, как об этом болтают в некоторых газетах, то не надо питать иллюзий насчет международного эффекта от осуществления такого рода зверских планов. Законное возмущение может охватить честных людей во всех странах, и увлечения насчет решающего значения атомной бомбы в будущей войне могут привести к политическим последствиям, которые будут означать величайшее разочарование прежде всего для авторов этих планов. Наконец, нельзя забывать, что на атомные бомбы одной стороны могут найтись атомные бомбы и еще кое-что у другой стороны, и тогда окончательный крах всех сегодняшних расчетов некоторых самодовольных, но недалеких людей станет более чем очевидным. Иллюзии в серьезных делах всегда опасны, что, наверное, должны будут признать как сам Барух, так и его партнеры.

Все это говорит за то, что правда не на стороне американского плана, если даже не касаться того, что осуществление этого плана находится в противоречии с единогласно принятыми решениями Объединенных Наций. Достаточно сказать, что для проведения этого плана нужно сломать устав Организации Объединенных Наций – отказаться от принципа единогласия великих держав в Совете Безопасноси, где решается вопрос об атомной бомбе. Уж не потому ли кое-кто поднимает такой шум вокруг «вето», чтобы развязать руки поклонникам атомной бомбы?

Все это говорит о том, что план Баруха и по существу и по форме не отвечает интересам Объединенных Наций.

Существует и другой план в отношении атомной бомбы, предложенный Советским Союзом. В основе этого плана лежит совсем другая установка.

Мы, советские люди, не связываем своих расчетов на будущее с использованием атомной бомбы. Вспомните и о том, что Генеральная Ассамблея уже высказалась за исключение атомного оружия из национальных вооружений. Следовательно, нет никаких оснований откладывать принятие предложенной Советским Союзом международной конвенции о запрещении производства и применения атомного оружия. Только приняв такое решение, мы создадим условия, благоприятные для свободного и продуктивного рассмотрения вопросов установления контроля над атомной энергией во всех странах.

Народы еще после Первой мировой войны договорились о том, чтобы запретить использование в военных целях удушливых газов, бактериологических препаратов и других бесчеловечных средств войны. Тем более необходимо запретить пользование в военных целях атомными бомбами, как и всякими другими средствами массового уничтожения людей, что в данном случае означает массовое уничтожение жителей городов и мирных граждан вообще, когда безжалостный удар падает главным образом на детей, женщин, больных и стариков. Вчерашние борцы против агрессоров и действительные противники новых агрессий должны считать своей святой обязанностью поставить пользование атомными бомбами вне закона, открытую же атомную энергию направить на использование исключительно в мирных целях. Только такое использование атомной энергии получит признание человечества, как справедливое дело. Честь и совесть свободолюбивых народов требуют, чтобы атомная бомба была поставлена вне закона, ибо Объединенные Нации никогда не возьмут на себя ответственности за какие-либо планы использования атомной энергии в целях массового уничтожения людей и вообще для применения атомной энергии во вред человечеству.

Наши споры в данном случае были, вероятно, неизбежны ввиду новизны вопроса, но мы должны и здесь избежать раскола на два лагеря: на воинствующих атомщиков, с одной стороны, и на сторонников использования атомной энергии исключительно в мирных целях, с другой стороны. Надо думать поэтому, что начавшийся обмен взглядами по данному вопросу приведет в конце концов к единому мнению среди Объединенных Наций, включая и Соединенные Штаты.

Что подумали бы люди в противном случае и что мы ответили бы им тогда на их недоуменные вопросы?

Вы могли прочитать на днях в нью-йоркских газетах речь господина Баруха, который довольно откровенно говорил насчет своих взглядов на вопросы войны и мира. 12 октября в Нью-Йоркском колледже он говорил: «Мир кажется прекрасным во время дикостей войны, но он становится почти ненавистным, когда война окончена». В своих дальнейших рассуждениях Барух не поскупился на слова о своей любви к «свободе». Но его представления о свободе далеки, как нетрудно догадаться, от действительных стремлений простых людей к свободе, благополучию и прочному миру. Он хотел бы, чтобы все люди считали себя удовлетворенными той свободой, при которой лишь счастливчики могут пользоваться благами жизни не только во время процветания и мира, но и во время бушующей войны. Его чувства далеки от тех людей, которым приходится в повседневном тяжелом труде гнуть свою спину или которые своими собственными руками и своею кровью отстаивают свободу и будущее родной страны. В противном случае и деятели его класса должны были бы согласиться с тем, что так называемые «простые люди» больше всего думают в наши дни о том, чтобы правительства и их политические деятели видели свою главную задачу в защите мира и безопасности народов, так как после всех испытаний Второй мировой войны стремление к безопасности и к длительному миру является самым сокровенным чувством простых людей, мужчин и женщин, во всем мире.

Далеко идущие планы, связанные с атомной бомбой, диктуются, быть может, как раз той самой философией, которая выражена в словах: «Мир становится почти ненавистным, когда война окончена». Если держаться за эту мрачную философию, тогда, разумеется, надо сделать и соответствующие политические выводы – раздувать военные бюджеты, увеличивать численность армий и стараться идти впереди других в гонке вооружений, включая и атомные бомбы. Эта воинствующая философия может найти свое продолжение только в подготовке новой агрессии, осуждение которой было таким единодушным среди Объединенных Наций. Но нетрудно разглядеть порочность рассуждений о «почти ненавистном мире». В этой философии сквозит прежде всего глубокое неверие в мирные пути дальнейшего прогресса своей страны и какая-то пессимистическая неуверенность в своих силах, поскольку дело идет о перспективах мирного соревнования государств и общественных систем. С другой стороны, в этой философии бьет в нос неудержимая тяга к экспансии и к безраздельному господству над миром.

Мы не можем думать, чтобы американцы в своем большинстве были поклонниками такого рода философии, мы полагаем, что и после их успехов за годы Второй мировой войны американцы, как и все другие миролюбивые нации, больше всего хотят того, чтобы мир был как можно более прочным и чтобы безопасность народов была главной заботой правительств Объединенных Наций. Эти чувства простых людей Советского Союза и Соединенных Штатов объединяют их друг с другом и со всеми другими Объединенными Нациями. Советский Союз вышел из последней войны страной, пережившей ненавистную вражескую оккупацию на значительной части своей территории. Наш народ долгие годы не сможет забыть о своих великих жертвах и о разоренных городах и селах, восстановлением которых он теперь занят, напрягая все силы. Эти, как и другие грандиозные задачи вошли уже в нашу новую сталинскую пятилетку, к осуществлению которой мы приступили с этого года. И мы полны уверенности в том, что недалеко то время, когда наша промышленность и сельское хозяйство, наш транспорт и учреждения культуры, наши города и села полностью оправятся от последствий войны и вновь расцветут, показав также и другим народам могущество и великие возможности освобожденного народа и созданного им государства трудящихся. В нашем народе нет неверия в мирные пути прогресса и не существует неуверенности, которая возникает в странах с неустойчивой экономической и политической конъюнктурой, так как мы твердо стоим на завоеванных позициях Советского Союза и глубоко верим в растущие силы советского народа. В нашем народе велико желание участвовать в мирном соревновании государств и общественных систем, при котором отдельные народы могли бы не только раскрыть свои внутренние возможности, но и могли бы наладить более тесное и более разностороннее сотрудничество друг с другом.

Наш народ стремится к прочному миру и считает, что только в условиях мира могут быть обеспечены экономическое благоденствие и действительное процветание на долгие годы, а вместе с тем и свободная жизнь простых людей и всего человечества. Советскому Союзу чужды стремления тех сильных держав и влиятельных групп в других странах, которые заражены империалистическими мечтаниями господства над миром. Своих лучших друзей Советский Союз видит в действительно миролюбивых государствах. Свою важнейшую задачу мы видим в укреплении международного сотрудничества во имя мира и прогресса. Сегодня в здешних газетах опубликованы ответы И. В. Сталина по важнейшим вопросам международных отношений. В этих ответах вы почувствуете мудрую дальнозоркость и непреклонную волю Советского Союза к укреплению дружбы между народами на демократических основах сотрудничества.

IV ПРЕДЛОЖЕНИЕ О СОКРАЩЕНИИ ВООРУЖЕНИЙ

Мне остается сделать некоторые выводы и внести конкретные предложения. Большим историческим делом было создание Организации Объединенных Наций. Еще более важной задачей является – обеспечить правильное направление ее работы. Для этого необходимо, чтобы среди народов укрепилось уважение к принципам этой организации. Для этого также необходимо, чтобы атаки и наскоки на эти принципы встречали должный отпор. Тогда имеющиеся недостатки в ее работе будут преодолены. Тогда Организация Объединенных Наций будет успешно выполнять свои главные задачи по защите мира и безопасности народов и по развитию международного сотрудничества на справедливых, демократических началах.