Читать книгу Поэтесса - Николай Удальцов - Страница 10
9
Оглавление…Когда дама ушла, не попрощавшись, мы с Ларисой переглянулись, так и не поняв, зачем она приходила, но в наше неведение вмешался звонок и офиса генерального директора:
– Привет! – люди из офисов крупных бизнесменов только иногда – «белые воротнички». А в большинстве случаев – обыкновенные люди.
– Здравствуйте, – ответил я офису.
– Тут такая вещь. К нам заявилась какая-то дура из какого-то дурацкого комитета то ли по любви к России, то ли по патриотизму в массах.
Мы ее к вам послали.
– Спасибо, – вздохнул я.
– Да ладно. Не обижайтесь.
Она ведь не сволочь, а просто дура, – констатировал офис, и я отконстатировался в ответ:
– Когда за дело берутся дураки, сволочи уже не нужны.
– Похоже, вы не патриот? – спросила трубка. Так уж выходило, что сомнения в моем патриотизме сегодня выстраивались в состав из многих вагонов всякого размера и различного предназначения.
Только как патриотизм – так обязательно по одним и тем же рельсам.
– Не знаю, – ответил я, – просто, когда я разговариваю с человеком, называющим себя патриотом, мне всегда хочется спросить: ты любишь Родину или то, что на ней происходит?
– Ладно, не обижайтесь.
– Не обижаемся. Мы с вашей дамой уже познакомились.
А почему вы сами ей не занялись?
– Да у нас столько дел, что Родину любить некогда.
А она хотела пригласить нас поучаствовать в каких-то литературных акциях по патриотизму. Наверное, думает, что в этом успех.
«Избави, Боже, дурака от успеха», – подумал я в ответ телефону.
Но сказал другие слова. Слова, которые показались мне более важными, чем мысль о том, что важнее для Родины: чтобы ее любили или – чтобы на родине занимались делом?
– Мне всегда казалось, что любовь к Родине и общественные акции несовместимы, потому что акция – это явление внешнее, я любовь к Родине – внутреннее.
– В общем, послали ее?
– Да не очень.
– Ну ладно, – рассмеялась трубка. – В конце концов, возможно – она просто дура.
– Не знаю, – вздохнул я. – Возможно, есть люди, которым до «дуры» еще расти и расти.
– Ладно, если еще кто-нибудь, кому делать нечего, явится, мы его к вам пошлем.
– Ну что же – если захотим навредить России, займемся тем, что станем учить людей ее любить…
– …Тут вот какое дело. Год у нас выборный, – голос из офиса стал серьезным.
– Слышали… – ответил я.
– Да… – вздохнула трубка. – Из-за выборов трудным будет год.
– Ничего, – вздохнул я. – Если в стране можно отключать горячую воду на месяц, то организовывать выборы совсем уж не сложно.
– Думаем, вы поможете нашим людям.
– Разумеется. Тем, кто с вами, мы поможем.
Но чтобы наша помощь была эффективной, мы должны понимать – кто будет против нас?
– Против вас? – трубка ненадолго задумалась:
– …Если вам повезет – никого.
Если не повезет – мировая история…
– …А пока – попрактикуйтесь, – мне показалось, что голос из офиса нашего генерального директора поморщился и продолжил как-то грустновато:
– Надо одному человеку помочь. Он не наш, но мы в одной упряжке.
– Поможем. Если сумеем.
– Умные вы – работяги современной культуры.
– Для того чтобы заниматься современной культурой, как минимум нужно быть не глупее своего времени.
– Он приедет к вам завтра. Имейте в виду, возможно, он скоро станет очень большим чиновником.
Так что вы с ним… Сами знаете, как, – трубка телефона вздохнула, давая понять, что главное сказано. А потом, после нескольких ничего не значащих фраз, повесилась на противоположенном конце.
В ответ на это я вздохнул молча, потому что не люблю встреч с большими чиновниками – людьми, изображающими людей при каком-то особенном, государственном разуме.
Обычно выходит это у них как-то уж больно нарочито.
Да и вряд ли наши чиновники обладают каким-то великим государственным мышлением, если даже от меня они не могут скрыть, что никаким государственным мышлением они не обладают…
…Совсем недавно мне пришлось разговаривать с одним пристолично-областным заместителем министра, и он, вместо того чтобы поговорить о погоде или футболе, завел разговор о том, что нужно сделать для того, чтобы люди были счастливы.
А если учесть место, где происходил разговор, то нельзя было не признать, что рассуждать о счастье других людей удобнее всего сидя на балконе собственного особняка. Да еще и под заявление:
– Я знаю Россию! И знаю, что нужно для того, чтобы россияне были счастливы!
И, наверное, не его вина была в том, что так уж у нас все время выходит – если у человека «Мерседес», то России без «мерседесов» он не знает.
Впрочем, как и я, честно говоря, не знаю России в «Мерседесах».
Видимо, потому я, как обычный проживатель Московской области, довольно долго слушал заместителя министра, пытаясь вникнуть в сложность вопросов, поднимаемых им.
А потом сказал просто:
– Люди счастливы, когда им не мешают быть счастливыми.
Спросите об этом у любого психотерапевта, и он скажет вам то же самое.