Читать книгу Сентиментальные сказки для взрослых - Николай Викторович Колесников - Страница 11

Ночь. Пустынная улица старой Москвы. Здесь за двухметровым забором расположился старинный особняк, в котором сейчас проживал Эдуард Живописцев и где недавно он устроил свой собственный выставочный зал. Вдоль забора прокрался человек в черном облегающем наряде. Таинственный «ниндзя» явно пытался преодолеть каменную ограду. Но пока все было напрасно. Слишком высоко, одному ему было никак не справиться.

Вдруг, прямо в стене дома открылась калитка, из которой вышел здоровенный детина с авоськой. А из глубины дома послышался крик:

– Серега! Прихвати и мне пару «Балтики».

– Ладно, – ответил «Серёга».

Калитку охранник не запер, и Наталия мышкой проскользнула внутрь двора. Здесь, прячась в тени деревьев, можно было перевести дух и осмотреться. Второй этаж дома, где была расположена галерея, полностью погружен во тьму. Похоже, там никого не было. А на первом этаже был освещен холл. Оттуда же доносился звук работающего телевизора. Наташа прислушалась – футбольный матч! Полуфинал Лиги Чемпионов. Значит в запасе у неё был минимум час. Надо бы только внимательно осмотреть окна первого этажа, а вдруг….?

И точно, обойдя дом, она увидела приоткрытое окно туалетной комнаты. Охранники – дебилы или лентяи, а может, и то и другое вместе. Бедный Живописцев. Как только его самого с такой охраной не украли.

Она бесшумно проникла внутрь дома. Затем на парадную лестницу и на второй этаж. Здесь у Живописцева было что-то вроде маленького выставочного зала. Она всё прекрасно помнила по недавнему визиту на презентацию этой чертовой картины.

Наталия зажгла маленький карманный фонарик и подошла к картине. Да, это она, знаменитое полотно Живописцева – «Мадонна 21-го века». Наташа медленно провела лучом по картине. Что-то необычное виделось ей, что-то смутно знакомое, но времени подумать совсем не было. Она сняла картину со стены и… СИГНАЛИЗАЦИЯ !!! Оглушительно заверещал звонок. Особняк залило светом. Послышался топот ног по лестнице. В голове у Наталии пронеслось: «Всё! Попалась. Интересно, сколько сейчас за кражу национального достояния дают. Хотя, нет, про национальное достояние не докажут».

В комнату ворвался здоровенный, придурковатого вида охранник Живописцева и набросился на бедную девушку. Наталия отчаянно кричала, сопротивлялась, её лыжная шапочка съехала на лицо, полностью закрывая его. И – вдруг она услышала спокойный, слегка заспанный голос Живописцева, который подействовал на неё словно ушат холодной воды, парализуя и волю, и тело.

– Что здесь происходит, Семен?

– Да вот, вора поймал, господин Живописцев, – ответил придурок, у которого, оказывается, было своё имя. Одновременно он сдернул шапочку с головы Наташи.

– Наташа? Вы? Что Вы здесь делаете? – в голосе Живописцева послышалось неподдельное удивление.

– Известно, что. Ворует барышня, – это, конечно же, пояснил Семён.

– Подожди, Семён. Наташа, расскажите, что происходит?

Что же, всё можно потерять кроме чести и … гордости.

– Я вам не Наташа. И скажите своему идиоту, чтобы оставил меня в покое.

– Семён, оставь девушку и можешь идти отсюда.

– Но, господин Живописцев? Вдруг она маньячка какая-нибудь, а мы её даже не обыскали. Давайте, я хотя бы обыщу её.

Наташа в ужасе буквально вжалась в стену.

– Свободен, Семён. Иди вон, – сорвался Живописцев на крик, но быстро взял себя в руки.

– Наташа, простите, Наталия Александровна, объясните, наконец, что здесь произошло?

– Что произошло? – Наташа отчаянно шевелила извилинами, кажется еще немного, и они задымились бы. «А что если….?»

– Вы спрашиваете, что произошло? Я прихожу к Вам в дом, двери не заперты, а этот плохо воспитанный молодой человек, не знаю, кем он тут приходится, нападает на бедную девушку.

– Господин Живописцев. Врёт она, какой такой визит. Ночь на дворе. Давайте, всё-таки позвоним в полицию. – Видимо Семён, опасаясь за жизнь хозяина, ушел недалеко. А, скорее всего, просто подслушивал за дверью.

– Никуда мы звонить не будем. Сами разберёмся. Продолжайте, Наталия Александровна. Итак, что привело вас в мой дом?

«Эх! Была, не была. Главное не останавливаться и нападать первой.»

– Во-первых, я хочу сделать Вам официальное заявление. Если Вы не уничтожите свою так называемую «Мадонну», то я … Я … – «Господи, ну что бы еще тут придумать?» – Я … подам на Вас в суд!

Живописцев некоторой время молчал, оторопело глядя на Наташу.

– В суд? Но почему?

– Потому что, … на этой картине Вы, … на этой картине изображена я. А я своего согласия на это не давала. И, вообще, ваша мазня оскорбительна для меня. «Боже мой, что я несу».

Живописцев заметно покраснел, потом побледнел, затем подошёл к стене и снял картину. Вновь взорвалась сигнализация. Вбежал Семён.

– Отключи сигнализацию, Семён, – голосом Живописцева можно было резать металл.

Семён принялся что-то крутить в коробочке на стене.

– Итак, Наталия Александровна, Вы требуете, чтобы я уничтожил эту картину. Хорошо.

И, прежде чем Наташа успела вымолвить хотя бы одно слово, он подошел к столу и с размаху ударил картиной об угол. Мгновение, и угол стола показался в разорванном полотне. Сзади раздался какой-то глухой стук, от которого слегка завибрировал пол. Девушка оглянулась. Бедный Семён. На его глазах хозяин уничтожил миллион долларов. Его психика не выдержала. Бедняга упал и потерял сознание.

– Теперь – второе, Наталия Александровна.

– Что? Какое второе? – надо признаться, что и Наташа была слегка ошарашена поступком Живописцева. Не так часто на твоих глазах уничтожают произведение искусства, которое критики оценили в миллион долларов.

– Картину я должен был уничтожить «во-первых», а что я должен сделать во-вторых?

Наталия постепенно приходила в себя. «Эх, раз пошел такой расклад…»

– А, во-вторых, я хотела предложить вам купить у меня мой загородный дом и мастерскую, которую мне недавно подарил отец. Вы, я слышала, ищите себе жилье за городом?

– Да, и не только жилье, но и мастерскую. Мой олигарх предупредил меня, что не будет больше продлевать аренду на этот особняк. Но почему Вы продаете? Вы так гордились своим домом, столько рассказывали нам всем о нем. Даже мне он стал дорогим и близким. Заочно разумеется.

– Вот и прекрасно. Берите. И поверьте, если бы не срочные обстоятельства, я ни за что бы не продала его.

– Да, обстоятельства. У Вас, я слышал, тяжело заболела мать, и у отца какие-то неприятности.

– А вот это не Ваше дело. Так Вы берете или нет? Деньги мне нужны немедленно, потому я и не торгуюсь. Итак, сто тысяч.

– Да, да, конечно.

Живописцев подошел к какому-то ящику, открыл его, достал деньги.

– Вот, пожалуйста, ровно сто тысяч. Пересчитывать будете? Берите, бумаги оформим потом.

И он протянул ей СТО ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ!!!

«Похоже, что тюрьма от меня недалеко ушла. Успокаивает одно, что за мошенничество дают вроде бы меньше, чем за грабеж.» Однако Наташа со спокойным лицом положила деньги в сумочку и направилась к выходу.

– Наталия Александровна! Может, Вы позволите, я провожу Вас. Всё-таки сумма значительная.

– Не беспокойтесь, спасибо. А, впрочем, вызовите мне такси… до Орешкино.