Читать книгу Игра свободных - Николай Шмуратов, Николай Владимирович Шмуратов - Страница 5

– Степашенька, вставай, сынок! Тебе скоро на работу… Скажи, что будешь на завтрак? Гайки или болты?

Степан продрал глаза и попытался встать. Краем уха услышал голос мамы, но не понял смысл ее слов. Что он тут делает? Причем тут гайки и…?

– Счас, мам. Дай пять минут… Папа дома?

– Да, где ему еще быть? Отдыхает, завтра на смену. Пять дней проработал без выходных. ЧП случилось на фабрике правопорядка. Круглые сутки привозили на починку сотни полицейских. Представляешь? Какая-то новая ржа, жутко заразная! Ты только его не дергай, устал очень.

– П-п-понятно, мама. Пять минут, оденусь.

– Ладно, сынок. Спускайся. Ты, конечно, на вопрос не ответил первый, но знаю, что любишь.

Мама вышла из комнаты, которая десять лет назад была его. Ничего не поменялось: любимые постеры, телевизор, магнитофон, старая скрипучая кровать и старая тюль на окно во двор. Только странное ощущение в голове, будто что-то здесь не так. Позже подумает.

Надел вчерашние футболку, штаны и прошел на кухню. За столом сидели мать и отец.

– А-а-а, наконец-то проснулся! – сказал папа и похлопал по плечу. Степан искривился, очень уж сильным оказалось это похлопывание. – Сегодня в какую смену?

– В третью, пап. Тоже переработался на днях. Подогнали пару дорогих иномарок, заказчик готов ждать именно меня, – сказал Степан и обернулся на мать.

Мама стояла за плитой и мешала еду на сковороде. Что-то скрежетало металлом.

– Это классно! Лечить иностранцев – хорошие деньги! – кивнул отец, попивая чай.

Степан обратил внимание на странный запах из любимой красной кружки отца. Пахло машинным маслом. Это такой сорт чая?

– Лечить? В смысле? – спросил Степан, удивленно смотря на родителя.

– Тебе же дали мастерскую для работы с иностранцами! Повысили! Забыл? И больше стал зарабатывать, и меньше возишься со дешевым металлолом от бомжей, пьянчуг и наркоманов.

– Да, пожалуй. Мне что-то нехорошо… Можно выйду и прогуляюсь?

Степана начало мутить. То ли от масляного запаха из кружки отца, то ли от странных разговоров. Мама села рядом и положила холодную ладонь на лоб сына:

– Что такое, Степаша? Заболел?

– Может просто голодный. Поем и прогуляюсь перед работой.

– Хорошо. На пустой желудок всегда не очень думается. Твои любимые, сынок, гайки под моторным соусом.

Мама забрала сковородку и вывалила на тарелку перед Степаном стальное «угощение». Капли масла попали на футболку.

– Это… В смысле? Это шутка какая-то? Я думал, что яичницу делаешь. Что за ерунда… Мам, какого черта это накидала?!

– Сын, почему орешь на мать? – повысил голос отец. – Это же твое любимое! Мама вчера весь вечер отбирала лучшие элементы, чтобы тебе сегодня приготовить? Редко нас навещаешь, а тут как с цепи сорвался… Чего мать довел? На работе проблемы, что срываешься на нас?

Отец отставил кружку и злобно посмотрел на сына. Мать начала всхлипывать.

– Простите… Простите… Я… Со мной что-то не так… Я… Выйду, хорошо?

– Стоять, Степан! Сначала по традиции сонастроимся семьей, потом пойдешь куда хочешь. Услышал?

– Сона… Ладно… Как скажешь, пап.

– Вот и славно. Люда, сядь.

Мама послушалась и устроилась на стуле. Отец накрыл своей ладонью ладонь матери, а второй расстегнул рубашку на своей груди. Затем вытащил из карманов штанов широкий ключ и… вставил его в замочную скважину на груди! Тоже самое сделала мама, только у нее был изящный серебряный ключ, а скважина была в несколько раз меньше, чем у отца.

Степан с ужасом смотрел на это невозможное событие, его челюсть упала. Он не мог ничего сказать, настолько дико это выглядело.

– А ты чего ждешь? – спросил отец. – Или даже это не хочешь с нами делать?

– Я… Я… Мне пора! Я побежал… Потом… Потом!

Он резко поднялся со стула, убежал в комнату и запер за собой дверь. Отец и мать о чем-то громко говорили. Отец кричал, мама плакала.

Что вообще происходит? Какого черта? Нужно выбираться из дома. Я сплю!

Степан пару раз ударил себя по щекам, но не проснулся. Подошел к зеркалу и решил проверить. Снял футболку и нащупал… такую же замочную скважину!

– Какого демона! Боже мой! Что происходит?! – прокричал Степан своему отражению.

Потребовалось три минуты собрать рюкзак, одеться, схватить смартфон и выбежать на улицу. Родители хотели было его остановить, но не успели. От отца жутко разило горячим железом.

Выбежав на улицу, Степан стал набирать номера Виталины и Джона. Подруга не отвечала, а Джон ответил только через пару минут:

– Джон, это Степа. Можем встретиться сейчас? Да, через полчаса, на метро приеду. Да, срочно…. Фиг с ней с работой! Мне нужно поговорить! До Виталины дозвониться не могу, не знаешь где она?… Ладно… Попробую еще позвонить. Да, 30 минут – и у тебя… Да. До встречи!

В метро было мало людей. Когда он зашел в вагон и сел на свободное место, то обратил внимание на запах. Машинное масло. Этот запах был везде! Он чувствовался от людей, от зданий, от асфальта и воздуха. Да он сам этим запахом пропах насквозь!

Степан трогал замочную скважину через футболку на груди, не верил, что это вообще возможно. Да что происходит? Он посмотрел на сидящих рядом с ним людей. Они все тоже с этими штуками? Вроде нормальные… Обычные люди обычного города. Или нет..?

Напротив сидела немолодая парочка. Мужчина кривился от боли и все время касался левого плеча. Рядом сидящая женщина, заметив это, начала рыться в красной сумочке и достала оттуда… жестяную баночку с маслом известной марки! Да, масло! Он как автомеханик прекрасно разбирается в таких вещах! Не могло быть и сомнений! Степан с ужасом смотрел на эту фантасмагорию. Реальность сошла с ума!

Женщина отвернула колпачок банки, поднесла горлышко к шее мужчины и начала выливать содержимое:

– Сейчас станет легче, дорогой. Я говорила, что в прошлом году нужно было соглашаться на социальную поддержку по замене рук, а? А теперь мучаешься!

– Да ладно. Всего лишь один раз в месяц боль потерпеть…

– Ты ж на стенку лезешь! Все никак не можешь придти в себя от черной ржи!

– Да все равно недолго осталось. Через два года в утиль сдамся, получишь деньги и будешь жить радостно. И внукам останется.

– Как же я без тебя? Молчи уж!

Степан не верил своим ушам. Он попал в какой-то бред идиота!

Закрыл глаза и весь оставшийся путь сидел так, слушал перестук колес и нюхал вездесущий запах масла, который надоел ему еще при работе в автомастерской.

…Джон открыл не сразу. Степан простоял десять минут на пороге квартиры, пока хозяин не соизволил выйти.

– Привет, Степ. Заходи. Что случилось? – спросил Касати заспанным голосом и пригласил зайти.

Джон был в одних шлепках и шортах. Загорелое мускулистое тело – и без замочных скважин! Значит с ним все в порядке!

– Не знаю. Похоже я сошел с ума, Джон. Мне всякое мерещится, – начал Степан.

– Сядь и расскажи подробнее. Пить будешь? – спросил Касати и открыл холодильник бара.

– Да знаешь, какое люблю. Сейчас… Постараюсь в двух словах…

Степан рассказал все, что сегодня случилось: про странное поведение родителей, про гайки в тарелке, про замочные скважины, про вездесущий запах масла и про парочку в метро.

Джон слушал внимательно и беззвучно. Никаких смешков и ухмылок. Когда Степан закончил, то он молча подошел к бару и вытащил еще пару бутылок пива. Протянул другу и сказал:

– Вот тебя вштырило. Часом не курнул чего на днях, а?

– Вообще нет! А еще Виталина не отвечает… Она чего-нибудь говорила?

– Не-а. Я ее давно не видел. Ты пей давай, пей! Может полегчает!

– Хорошо. Я уж думал, что совсем сбрендил. Твое здоровье!

– И твое, друг.

Стоило Степану сделать глоток из бутылки, то сразу же выплюнул все содержимое и заорал в лицо другу:

– Какого черта, Джон! Сука!!! Это же моча! Какого хрена ты мне дал мочу в бутылке, урод?!

– Ты охренел совсем, Степ?! Чего разорался?! – поднялся Джон и уставился на Степана. – Это лучшее Мочиво, которое только можно достать! Совсем с дуба рухнул, а?! Оно мне стоило сто зеленых за бутылку! Да чтобы такой объем в половину литра нацедить, нужно с тысячу американских буйволов доить первыми дневными порциями неделю! Неделю, идиот!!! Я тебе задарма даю, а ты?

– Ты совсем сбрендил? Это розыгрыш, да? Да пошел ты!!!

Через секунду бутылка полетела в сторону окна, а сам Степан размахнулся кулаком и въехал в лицо Джону. Хозяин квартиры никак не ожидал нападения, пошатнулся и упал на живот за пару метров на холодную европейскую плитку. Послышался глухой удар.

– Чтобы знал, как шутить этими шутками, придурок! Да за такое и убить мало!!! Джон, чего молчишь, идиота кусок? Джон… Джон? Джон!!!

Степан подошел к упавшему другу и потряс его:

– Джон, эй, дружище! Извини, я не хотел… Джон, что такое, что с тобой?! Джон!!!

Он стал трясти тело друга сильнее и почувствовал что-то липкое на ладонях.

Кровь! О боже, я… Убил его?!

Степан проверил пульс лежащего – его не было. Он сел рядом с телом и поднял измазанные в крови ладони к лицу:

– Что я наделал! Что я наделал! Джон, прости меня! Прости, друг! Прости!

Через минуту что-то случилось со зрением – и его накрыла тьма.

…Бац! Раздается хлопок. В центре арены снова лис. Черный фрак. Серая трость. Дон Шикарный стоял в центре белоснежной арены, ухмылялся и смотрел на нагое тело Степана. Лис начал говорить:

– Дамы и господа, наша Игра продолжается! Йо-ху-ай! Вы стали участниками прекрасного действия. Роскошное зрелище подстать лучшим художникам и творцам бесконечных миров! И наш герой – Степан, прекрасный друг и целитель механизмов!

Лис радостно подпрыгивал:

– Что мы сделали с ним? Мы показали свободу от смыслов! От морали! От разума и ее границ! Решили проверить, а сможет ли выдержать, что ему предстоит? Выдержал ли он! Выдержал? Я не слышу! Йо-ху-ай!

Аплодисменты были очень громкими. Степан продолжал плакать, он был в отчаянии. Лис издал похожий на волчий вой и продолжил:

– Что есть разум? Что есть реальность? Она только в голове каждого из существ! И мы так привыкли к своей версии реальности, то стоит только показать что-то иное и… Что происходит, дамы и господа? Человек не выдерживает! Йо-ху-ай!

Лис потрогал рыжий хвост и ухмыльнулся так, что были видны белоснежные клыки:

– Но Степан… Он же такой крепкий на вид. Такой смелый и решительный, лапочка просто! Получилось ли у него сдержаться? Сначала – да! Но его не удивило, что видит родителей живыми. Степан, как же так не подумал-то, дорогуша? Минус тебе балл! Йо-ху-ай!

Недовольные возгласы. Даже мерцающие звезды будто осуждали поступок Степана. Лис поднял лапы – возгласы стихли:

– Но… Вместе с этим хватило сил и ума не спорить с увиденным! Не выводить из себя родителей, а собраться и уйти. Да, родители нереальны – какая чудесная фантасмагория была придумана нами, согласитесь? Чудесная во всех смыслах! За то, что не стал устраивать сцен с родителями, плюс тебе балл! Йо-ху-ай!

Ли поклонился, поправил свою желтую бабочку и обвел тростью пространство арены:

– Правда, Виталина слегка подпортила работу, сломала время и пространство своими воздыхательными выкрутасами по Джону! Хотелось иначе, проще. Пришлось вкручивать Степану новые параметры! Но… В любой ситуации мы должны оставаться разумными и сильными. Разум есть сила! Ничто не является сильнее разума! Даже чувства слабы и никчемны! Фу, если бы чувства были сильнее, то так и остались бешеными животными и бегали по лесам! Убил бы всех, кто руководствуется только чувствами! Им место в заповедниках, как реликтам древности! Слабаки! Если уж выходить за пределы, то только разума! Разум – наше все!

Лис громко зарычал на выложенную им идею слабости чувств (с чем Степан в глубине души не мог не согласиться) и продолжил:

– Но разум есть стойкость и терпение! А ты… Ты сделал ужасное! Убил друга только потому, что показалось, что над тобой издевались. Не разобрался в сути, хотя друг показал, что и как! Разум помутился! Дал волю чувствам! Психанул – и вот итог! Смерть! Никчемная смерть! Минус два балла! Йо-ху-ай!