Читать книгу Жулики. Книга 5 - Николай Захаров - Страница 4

Женщины накрыли стол в боксе – Управления Комплексом. Сдвинули пару подходящих блоков и притащили кресла.

– Интересненько,– принюхался Мишка к запаху домашнего борща.– Где разогрели?

– Дома, Мишанька,– Тихоновна оторвалась от процесса разлива борща по тарелкам.– У нас Катюша дюже способная девка, все на лету схватывает. Раз пять туда и обратно сбегала.

– Сама?– не поверил Мишка.

– И чего тут сложного?– сложила бантиком губки Катюша.– Не крестиком чай вышивать? Сергуня показал два раза и сопроводил разок, а потом уж сама,– уточнила она.

– И не страшно?

– Чегой-то?

– А вдруг не на ту клавишу нажмешь, и забросит, куда телята за Макаром не гонялись?

– Так чай не бросите на погибель с Макаркой-то этим? Троих-то нас!?

– А я-то думаю, чего это мне как-то не по себе последние полчаса,– потер Мишка левую сторону груди.– Будто в воздухе подвесили.– Петр Павлович постучал сына легонько кулаком по лбу:

– Орел ты наш беспокойный. Серега, ты знаешь какой тир я там надыбал. Полигон. Настрелялс-я-а-а,

– улыбнулся довольно полковник.

– В кого это? И из чего?

– Нина Андреевна нарезающая хлеб, замерла с ножом в руках.

– По мишеням, конечно же. А из чего-о? Чего там только нет. Даже что-то вроде базуки.

– Тебя только пусти к оружию… Странно, что вообще обедать пришел,

– проворчала Нина Андреевна.

– Эх, мать, я бы и не против, еще часок другой, да больно стимул там каверзный для тех, кто промахивается.

– И что за стимул?

– Мишень добегает до стрелка и коль не попал, то мазилу током бьет.

– Господи! Помилуй!

– перекрестилась Тихоновна.– Страсти какие.

– Да ну,– заинтересовался Серега.– И сильно бьет?

– По-разному. От размера цели зависит. Чем крупнее, тем круче долбит. И правильно. Это каким же кривоглазым быть нужно, чтобы из пулемета по тигру не попасть? А вот мелочь там всякая, тут конечно,– потер лоб Петр Павлович,– попробуй попади, когда она размером вон с эту тарелку, а летит на тебя со скоростью пули.

– То-то я смотрю лоб у тебя красный,

– Нина Андреевна осуждающе покачала головой.– Все как мальчишка лезешь безрассудно, куда ни попадя. Волос вон седой уж,– махнула она рукой безнадежно.

– А что там такого вы еще нарыли?

– Серега подсел к столу и, схватив ложку, принялся за борщ.

– Костюмчики вот классные обнаружили. Что сморщился. Этот покруче, чем просто мимикрирующие. С нитью сапротидной. Почти как "Завеса", только без минусов. А как к окружающей обстановке приспосабливается, мгновенно буквально,

– Мишка повернул треугольник и женщины ахнули, когда на его месте увидели нечто непонятное. Стул, кусочек стола и остальное стена, к которой Мишка прислонился. Катюша, сидящая рядом, даже руку протянула и пощупала, здесь ли муж непутевый. Однако на Серегу это шоу впечатление не произвело.

– Кто-то обещал, что у меня глаза на лоб полезут. Федор Леонидович, глаза у меня где? Не на лбу?

– Пока нет,– улыбнулся Академик.

– Вот это еще,

– Мишка выложил черный браслетик на стол, сняв его с руки.– Ма, борщ опять недосолила. Соль есть?

– Ох, забыла взять,

– всплеснула руками Катюша.

– И что это за штуковина?

– Серега постучал черенком ложки по столу.– Не отвлекайся, гурман.

– Блин,– скис Мишка.– Накопитель это МЭЭ.

– Чего меее?

– передразнил его Серега.

– Магической энергии накопитель.

– И зачем копит он эту ме? Что делать с ней потом?

– Потом можно этот браслет на руку одеть и всякие фокусы показывать. Летать и всякие предметы сотворять.

– Ты чего несешь?

– Серега даже про борщ забыл.– Как это "сотворять"?

– Ну, силой мысли и воли,– пояснил Мишка и надел браслет на руку.

– Ну-ка! Тут кому-то соли мало было. Давай покажи!

– ехидно ухмыльнулся Серега.

– А точно ведь, – обрадовался Мишка и, зажмурившись, зашептал:– Соль, со-о-о-ль, со-о-о-о-ль. Давай!

И не успел он договорить это свое "давай", как откуда-то сверху, рядом с Серегиным креслом рухнул здоровенный мешок, килограммов на пятьдесят. От удара джутовая ткань лопнула и из дырки на пол потек ручей крупнозернистой, поваренной соли.

– Ну вот, что за гигантомания у тебя, Мишка? Там коробок спичек размером с шифоньер на пол уронил, здесь заместо солонки, мешок, – укоризненно покачал головой Петр Павлович. Все остальные, кроме Силиверстовича, молча уставились на лопнувший мешок с солью. Тихоновна испуганно перекрестилась и зашевелила губами.– "Молитву Честному кресту зачитывает",– понял Мишка по артикуляции.

– Как это?

– Серега с опаской ткнул пальцем в мешок.

– Передай, пожалуйста, соли немного. И рот закрой, глаза со лба тоже прибери. Леонидович, затолкай ему их обратно, смотреть страшно,– рассмеялся Мишка в ответ.

– Это что МЭЭ?

– Серега опять ткнул пальцем в мешок.

– Ну да. Браслет усиливает способности магические, заложенные в каждом с рождения.

– Это что? И я так смогу, если этот браслет надену?

– Наверное. Паучок нам объяснил там, что у каждого человека есть коэффициент этих способностей. Меньше единицы ни у кого не бывает. "Прапор" любой может тестирование провести. Пару глупых вопросов задает, и число коэффициента называет. У Павловича с Силиверстовичем почти двойки.

– А у тебя?

– У меня чуток по больше. Хотите, вон "Ваня" протестирует. "Ванюш", где ты там бродишь?

– окликнул Мишка служивого.

Прапор выскочил в проход и откозырял уже привычно, не вызывая улыбок.

– По вашему приказанию прибыл.

– Тестирование на магические способности проведи всем, кроме вот нас. Мы уже прошли,– поставил ему задачу Мишка.

– Кто желает первым, Господа?– приступил к ее выполнению «прапор» с вопроса.

– Ну, я давай,

– Серега отложил ложку и, зачерпнув соль пустой кружкой, поставил ее перед Мишкой.– Извини, забыл. Кушай на здоровье.

В течение пяти минут все оставшиеся прошли тест, который установил, что коэффициенты у всех примерно одинаковые и разница не превышает двух, трех десятых. А уровень не превышает у всех двойку.

– Ну и что это нам дает?

– Серега взглянул на Мишку.

– Без браслета ничего, потому что МЭ этой в атмосфере очень мало. Браслет ее аккумулирует и то очень долго. Чтобы потом всего час или два работать, 240-к часов собирает.

– Ну-ка, дай попробовать,

– Серега протянул руку и Мишка вложил ему в ладонь другой браслет, вынув его из кармана.

– И сколько там их в запасе?

– Шестьдесят.

– Почему недокомплект? – тут же врубился в цифирь, непривычно сочетающуюся, Серега.

– Шесть эксклюзивных хранятся отдельно на шестом уровне у Рерюфа в резиденции. Костюмчики, кстати, у него тоже "эксклюзивные".

– Понял,

– Серега нацепил браслет из черных пластин, соединенных непонятно как, но это "непонятное" тем не менее, растягивалось и сжималось.– На резинках что ли?– Мишка пожал плечами:

– Вроде.

– И что теперь?

– Теперь думай вещь. Представь ее мысленно. Ну и где-нибудь положи. Только живое ничего нельзя, почему то, – Серега закрыл глаза и зашевелил губами. На столе перед ним начала появляться пачка сигарет, но не проявившись как следует, начала деформироваться в зажигалку и из нее в пепельницу. Потом все это безобразие налилось цветами и застыло, как нечто абстрактное. Пепельница зеленого бутылочного стекла была квадратной, а пачка сигарет Кэмэл и зажигалка, торчали из нее, ввязнув наполовину. Зажигалка при этом влипла в сигаретную пачку и была она явно бензиновой, с откидной крышкой.

– Надгробие курильщика, – прокомментировал Петр Павлович.– Идея мне нравится.

Серега открыл глаза и изумленно уставился на "надгробие".

– Офигеть. Че ж оно все перемешалось-то?

– Раздельно думать нужно. Сначала сигареты,

– Мишка ткнул пальцем в пачку и она выползла из пепельницы и, отделившись от нее, упала рядом.– Потом зажигалку, – зажигалка повторила путь сигаретной пачки.– Ну и пепельницу потом,

– пепельница крутнулась вокруг своей оси и став круглой, поменяла бутылочный цвет на розовый.

– Ну вот… Такую композицию испортил, – произнес разочарованно Петр Павлович.– А я хотел домой взять и на телевизор поставить.

– Да, пожалуйста, как скажете,

– Мишка махнул рукой и все три предмета опять слиплись вместе, причем еще больше перемешавшись, а пепельница опять стала зловеще-зеленой и коряво-квадратной.

– Спасибо, сынок, уважил,

– Петр Павлович взял в руки "абстрактное надгробие" и принялся его разглядывать.

– Ловко как. Где что начинается, сразу не поймешь. Церетели удавится от зависти, если увидит.

– Ты, я смотрю, там время не терял. Насобачился,

– удивился Серега.

– Да нет, просто у тебя воображение слишком обширное, а у меня бедное. Я сразу про три предмета думать не могу, – отшутился Мишка.

– На ведовство похоже. Ладно ли это?

– Катюша испуганно смотрела на присутствующих.– Не бесовщина ли здесь?

– А ты, Катерина, молитву честному кресту зачти, как вон моя Тихоновна делает, – посоветовал Силиверстович.

– Я серьезно, дядюшка, а вам все шуточки, – обиделась Катюша.

– А им все нипочем,– поддержала ее Тихоновна.– С потолка мешки с солью валятся, курево, ниоткуда возьмись, а им смешно!

– Да почему же ниоткуда возьмись? Из окружающей среды. Мы же не в пустоте висим. Ну, что за бабьи страхи? Федор Леонидович, вы-то, что думаете про эту МЭ? – возразил решительно женщинам Петр Павлович.

– Я, Петр Павлович, в таких сферах не эксперт и мое слово не может быть здесь окончательным. Но думаю, что физика этих явлений просто не достаточно изучена, а сверхъестественным выглядит, потому что не привычно. Ограничения опять же имеются. И потом, насколько я знаю, бесы не могут материю творить. Они только страсти в людях распаляют. Это силы природные задействуются. Такое мое мнение, но повторюсь, я тут не компетентен. Зачитывай, голубушка, молитву хоть и вслух. Ну и крестным знамением осени. Проверяй, чтобы не сомневаться. Водицы жаль, святой нет. Еще бы и ей окропить, чтобы присутствие бесовское наверняка устранить, – высказал свое мнение Академик.

– Да им и молитвы "Честному кресту" довольно,

– убежденно заявила Катюша и начала нараспев:

– Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его…– дочитав до конца, она попросила Мишку:

– Ну-ка, мил друг, сфокусничай-ка еще чего нито,

– Мишка взглянул на кружку с солью и та, медленно оторвавшись от стола, поплыла в сторону Сереги. Покачалась у самого его носа, будто раздумывая, не разгрузиться ли прямо тут, но Серега, поняв все правильно, заворчал:

– Но, но… Убирайся вон в мешок,– кружка послушно полетела к мешку и, высыпав соль, вернулась опять к носу Сереги.

– А теперь чего надо? – всполошился тот.

– Да вот думаю, может по лбу дать, пока у тебя совсем глаза на лоб не вылезли или сам справишься с потрясением? – заулыбался Мишка.

– Сам, как-нибудь, – буркнул Серега, провожая глазами левитирующую посудину.

– Ну а у тебя что, с допуском на шестой уровень?

– спросил его Мишка, опустив кружку на стол с легким стуком.

– О-о! У меня интересная картинка получилась. Пальчики оближешь. Влез я в систему наблюдения. Прошелся визуально по помещениям. Там не пауки оказывается охраняют, а "Трояны. Целых шесть штук. И выбрал Рерюф тигров. Здоровенные такие. А злющие-е-е. Как только свет врубил, так они заметались в поисках чего бы пожрать.

– А чего они пять тысяч лет жрали?

– А зачем им жрать? Дрыхли они.

– Значит, ты их разбудил? И чего сказали?

– Сказали, что кроме главного босса никого не признают, ну и еще пятерых согласны не сожрать. Остальных схавают.

– Весело! Дальше что?

– Попробовал я на фуфло их взять. Не прокатило. Тогда пришлось срочно похороны устроить торжественные всему Совету Старейшин и вводить новых, взамен "почивших в бозе".

Само собой и Рерюфа зарыл, со всеми почестями. Информацию довел до "Троянов", потом следующими числами провел новый состав Совета Старейшин и теперь все здесь присутствующие – Старейшины. Даже женщины.

– А кто главный у нас, заместо Рерюфа этого?– спросил внука Силиверстович.

– Ну, я… Чтобы никому не обидно было или наоборот, чтоб не отнекивался, провел демократичные выборы главы. Путем жеребьевки, – скромно опустил глаза Серега, зыркнув ими предварительно в сторону Мишки.

– И кто "счастливчик"?– забеспокоился тот, заерзав в кресле.

– Угадал, – хохотнул Серега.– Ты самый и есть.

– Не-е-ет, я не согласен! Это не демократия! Это называется "без меня, меня женили"! Требую провести жеребьевку снова, в присутствии всех незаинтересованных сторон, – заорал возмущенно Мишка.

– Поздно, я уже вбил тебя во все документы государственные. Принимай казну и большую государственную печать. А так же кирку и лопату, т. е. скипетр и державу,

– Серега радостно потер ладони.

– Ничего… Переделаешь. И вообще я предлагаю, батюшку, назначить главным Эсэсовцем,

– Мишка перевел, по его мнению – удачно, стрелки на отца и удивился, услышав не менее возмущенную тираду, которую тот тут же и выдал:

– Что-о-о? Меня Российского офицера? Нет уж, сынок, назвался груздем вот и беги… Не пищи.

– Федор Леонидович, да что же это они творят?! Задолбали. У меня вон семейство того и гляди увеличится. Мне только этого, Эсэсовского главного кресла не хватает, чтобы руки на себя наложить. Скажите им. Креста на них нет! – совсем упал духом Мишка, обратившись за поддержкой к Академику.

– Ну, что вы, господа, и в самом деле? Должно быть по справедливости. Предлагаю переголосовать главное кресло бюрократическое, – поддержал его Академик, явно сочувствуя искренне.

– Никаких голосований,– заартачился Серега.– Жребий пусть все решит. Положимся на Провидение высшее. Это будет правильно.

– Ну, хорошо, как будем "жеребиться"?– смирился Мишка.

– А бумажку одну с надписью "генсека" делаем, остальные пустые. Кто "генсеку" тянет, тот и король в этом королевстве подпольном,– предложил Серега.

– Ладно уж, давай,– согласился Мишка и Серега быстренько нарезал восемь полосок бумаги и написав на одной из них, крупными буквами "ГЕНСЕКА", скрутил все их в трубочки и бросив в шлем, потряс:

– Ну-у. Кручу, верчу, озолочу. Кто первый? Налетай!

– руки присутствующих потянулись к шлему и, последним в него влезла Мишкина рука.

– А где бумажка-то?– удивился он.– Кто две взял?

– Я, Мишань, тебе и себе. Ты не волнуйся у меня рука легкая. Вот… Любую возьми, – протянула ему заботливо на ладошке Катюша две скрученные бумажки.– Сереня, наверняка, сейчас эту "ГЕНСЕКУ" себе развернет.

– Нет, не угадала, Катенька, у меня пустышка,– Серега показал чистую полоску с обеих сторон.– Чего ждем? Разворачивайте уже, счастливчики,– пустышки оказались и у остальных. Мишка с Катюшей уставились с отвращением на бумажные рулончики, которые они сжимали в руках.

– Та-а-ак! И кто же? Давай, давай,

– Серега потянулся нетерпеливо к Мишкиной бумажке.– Помочь?

– Изыди,– зыркнул на него глазами Мишка и медленно развернул листок.

– Бл-и-ин!!!– взвыл он.– "ГЕНСЕКА"!

– Ну вот, "есть правда на Земле и выше тоже есть",– Серега облегченно вздохнул.– Уфф! Не нужно целых два часа переделывать документы. Вот он наш новый главный, Светозарный Михаил.

– Что? Какой?

– Светозарный. Нужно было как-то провести посвящение с присвоением имени. Инициация с иунагурацией. Во как. По бумагам ты – Светозарный Михаил – 1-ый.

– А фамилию мою ты куда дел?

– Фамилия, как положено, присутствует. Полное имя. Светозарный Михаил-1-ый Соболев Обул-Факт Омар Хайям ибн Петрович.

– Долго думал? – скривился Мишка.

– А чего тут думать? Не крестиком чай вышивать?– хитро скосил глаза на Катюшу Серега.

– Лучше бы ты крестиком вышивал,– вздохнул Мишка.

– Способностей у меня к этому нет никаких,– развел с сожалением руками Серега.

– Ничего "не умеешь – научим, не хочешь – заставим". Катюш, научишь Серегу вышивать?

– Да я бы с нашим удовольствием, только он ить, как с шилом в одном месте, не сидит. Вышивка она ведь чего более всего требует? Терпения и усидчивости. Нет уж, пусть живет неучем.

– Правильно, Катенька. Ну, какая из меня вышивалка? Да и зрение совсем никудышным стало. Вон видишь, Миш, над дверью дракончик язык высунул?

– Тот, который с пастью открытой?

– взглянул Мишка в сторону двери, разглядев там несколько сказочных персонажей.

– Да.

– Вижу.

– А я нет. Так что уж избавьте от этого занятия высокоинтеллектуального. Айкью у меня негодящее для этого, – хохотнул Серега довольно.

– Чего у него негодящее? – не поняла Катюша.

– На голову, говорит, слаб. Тормоз – одним словом,

– перевел Мишка и, мрачно взглянув на Серегу, спросил:

– Правильно изложил?

– Да ну тебя, Миха, – примирительно взглянул на него тот.– Жребий же был. Чего ты надулся, как мышь на крупу. Промысел же высший тут явно, а я всего лишь орудие послушное вроде как.

– Ладно, проехали, – вздохнул Мишка.– Давайте уже обедать, вон все остыло совсем.

После обеда все, не сговариваясь, полезли примерять комбезы. Даже Тихоновна, рассмешив Силиверстовича, ушла в соседний бокс и вернулась, облачившись в свой комплект, и стала похожа в нем на 15-ти летнего подростка.

– Ну, старуха, лет пятьдесят сбросила. На пацана похожа, в этом прикиде,– принялся вертеть ее Силиверстович.– А ежели браслет нацепишь, то ведь и полетишь наверняка. Ну-ка, племяш, дай-ка тетушке попробовать.

– Держите, Агафья Тихоновна. Поосторожнее с ним. Он мысли материализует, – протянул Мишка браслет.

– Так, а что нужно сделать, чтобы полететь?

– Тихоновна покрутила браслет и надела его на правую руку.

– Думайте, представляйте, что висите в воздухе и все,

– подсказал Мишка. Тихоновна, закатила глаза под потолок и даже высунула кончик языка от усердия, но от пола не оторвалась, зато тарелки грязные и кастрюля с борщом буквально взвились в воздух и, гремя ложками, понеслись в сторону дверного проема.

– Ой!

– Тихоновна испуганно вскрикнула и, не долетев до выхода из бокса, "перелетная стая" из посуды, обрушилась на пол, гремя и разлетаясь в разные стороны.

– Ты чего это, мать?

– Силиверстович увернулся от летящей ему в голову ложки и даже умудрился поймать кастрюлю.

– Вот несчастье-то, – запричитала Тихоновна.– Ну, его к шутам браслет этот ваш. Начала думать, чтоб полететь, а потом вспомнила, что посуду надо мыть,

– Тихоновна сняла браслет и положила его на стол.

– Я уж ногами как-нибудь похожу. Вон молодежь пущай развлекается, а я за свою жизнь налеталась. В колхозе с вилами, да граблями. Забирай, Мишаня, их там мало и пока они эту МУМУ накопят, а мне так спокойнее,

– Тихоновна принялась собирать упавшую посуду.

– Ба-а, скомандуй "Ваньке" и не ползай сама под столами, – посоветовал Серега, тоже влезший в комбез и набивающий карманы всякой всячиной, необходимой для комфортного существования в реальной действительности. Сигареты, зажигалка, "Перф", "Оспа" ну и т.д.

– Этот функциональнее, ты прав, – признал он, помахав руками.

– Абсолютно не стесняет движения, а в режиме нейтральном похож на современный супермодный костюм. Типа "милитари". Я тут недавно в лавку оружейную заглянул. Чего только не навезли. Даже каску натовскую можно купить. Или униформу "Бундесвера". Чем-то похоже, кстати, по покрою. Там карманов, правда, меньше. Интересно, какие комбезы у шестерки главной?

– "Эксклюзивные" какие-то и браслеты там более мощные. Усиливают коэффициент пользователя в 200 раз.

– Что-о-о? Ты представляешь мощь?

– Я спросил у "прапора". Говорит, что Рерюф в таком костюме мог 106-ть тонн на высоту километровую поднять.

– Офигеть,

– Серега присвистнул.– А своей, у него сколько было?

– 10,6-ть.

– Значит я со своими – 1,75 – тонну семьсот пятьдесят могу поднять?

– Наверное. Спроси вон сам у "Вани".

– Вань, сколько?

– Так точно, одну тонну семьсот пятьдесят килограмм на высоту сто метров.

– Э-э, какие сто метров? Почему не километр?

– Мощность прямо пропорциональна весу и обратно пропорциональна расстоянию.

– Это он чего сейчас сказал? Кто-нибудь переведите?

– Вань, по-проще изъяснись, – попросил Мишка "прапора",– и тот, фыркнув, «изъяснился проще»:

– Чем больше плевок, тем дальше летит.

– Так бы сразу и сказал, а то прямо, обратно. Куда идем, господа?– удовлетворился ответом Серега.

– Понятно – в "логово". Любопытно взглянуть,

– Петр Павлович подтянул поясной ремень.– А вы, Федор Леонидович, с нами или здесь останетесь с женщинами?

– А с чего ты взял, что мы останемся? Я почто в этот ваш комбинезон вползала телесами? Чтобы посуду в нем мыть? Мы все пойдем. И никаких возражений,

– Нина Андреевна, таким же движением, как и только что муж, затянула потуже поясной ремень. И даже выражение лица у нее при этом сделалось таким же. Волевым и непреклонным.– Логово, так логово. Где моя самая большая граната?

– На, – сунул ей в протянутую руку поварешку, поднятую с пола, Петр Павлович.– Стучи тиграм по бошкам. Если они до этого от одного только твоего вида со смеху не помрут.

– Что-о-о? – возмутилась Нина Андреевна и треснула поварешкой мужа по спине.

– Какой полезный комбинезон для семейной жизни,

– тут же сделал вывод Петр Павлович, отнимая у разбушевавшейся жены "холодное оружие".– Дам, дам тебе гранату, успокойся.

– Ну, все – так все,– Мишка обнял за плечи Катюшу.– Ты пояс-то посвободнее сделай.

– Да куда ж еще? Все!

– Заскочим на четвертый уровень, женщинам подберем обувь. Я размеры не знал, поэтому здесь только для мужчин, – уточнил маршрут предстоящей экскурсии Мишка.

На четвертом уровне, пока он гонял "прапора" за ботинками для дам и Федора Леонидовича, Петр Павлович сбегал в бокс напротив и притащил супруге, как и обещал, гранату. Молча подошел и сунул ей колотуху с ручкой в накладной карман брюк. Весила граната видимо прилично и от неожиданности Нину Андреевну перекосило.

– Ты что это, старый дурень, суешь эдакую тяжесть, не предупредив? У меня ноги подкосились. Самая большая это что ли? – возмутилась она.

– Самая. Нравится?

– Нина Андреевна с трудом вытащила гранату из кармана и поставила ее на пол.

– Килограммов пять. Эта… Для чего же предназначена? И как ее включать?

– Это тебе не газовая плита, чтобы включать,

– проворчал Петр Павлович.– Откуда я знаю, как и для чего? Может, чтобы сработала, нужно поставить на пол?

– Нина Андреевна поспешно схватила гранату обеими руками и прижала к груди.

– А может нужно двумя руками сжать перед собой и зубами поклацать над ней, вот как ты сейчас?

– продолжал издеваться над женой полковник.

– Ну, Петька,– рассердилась Нина Андреевна.

– Издеваешься над слабой женщиной? На-ка вот, держи свою железяку, швырнула она мужу болванку и тот, уклонившись, весело расхохотался. А болванка загремела о стеллажи, приводя в панику, выскочившего "прапора".

– Господа, господа, ну я же просил. Собственность казенная, инвентарная. Срок службы не истек. Осторожнее ради всего святого! – запричитал он голосом Федора Леонидовича.

Все кроме Академика покатились со смеху, а тот растерянно озираясь, спросил у хохочущей Катюши:

– Я что-то пропустил? Чего это все развеселились?

– Так, служивый, же вашим голосом заговорил, Федор Леонидович, – захохотала еще заливистей Катюша.

– Да-а? Это что у меня такой голос? – улыбнулся недоверчиво Академик. Развеселив компанию этим вопросом еще больше. Даже стеллажи задребезжали.

– Отставить смех!– рявкнул голосом Петра Павловича "прапор" и укоризненным голосом Тихоновны добавил.– Как детишки сопливые, Господи помилуй,– тут уж и Федор Леонидович проникся и залился веселым смехом, тыкая пальцем в паука. А тот, схватив гранату, уволок ее в дверной проем и, вернувшись, доложил смеющемуся Петру Павловичу:

– Муляж, индекс/******/, возвращен на экспозиционное место в соответствии с реестром,

– и тот махнул рукой.

– Свободен, боец. Ну, Серега!!!

– Муляж, значит?– возмутилась Нина Андреевна.– Это, значит, я как дура таскалась бы с этой железякой бесполезной? Ну, Петька, держись,

– Нина Андреевна хлопнула в ладошки, активируя "Завесу".– Сейчас я научу тебя, твое благородие, светским манерам.

– Нинок, ну не надо так переживать, не нервничай. Виноват, признаю. Сними эту хрень. Для здоровья вредно, – попятился от нее по проходу Петр Павлович.

– Для твоего, она сейчас вреднее, – наступала на него Нина Андреевна.

– Так я и говорю про свое, – согласился Петр Павлович, пятясь.– Мишка, угомони мать. Рискуешь иначе осиротеть.

– Ма-а-а,– заорал Мишка.– О внуках подумай, как они без деда расти-то будут?

– Вот, вот! Слышишь, что молодежь говорит, Нинуль?– Петр Павлович расцвел в улыбке.– Мир?

– Мир. Только ради внуков. Ох, Петруша, веревки вьешь ты из меня слабой и беззащитной. Погоди, вот внуки появятся, вырастут и тогда уж отольются тебе котяре мои слезки. Отомстят.

– Это как так? Мои внуки? Мне? – опешил Петр Павлович.

– Тебе, тебе. Пока ты в тирах этих на тигров электрических охотишься, я их воспитаю как нужно.

– Вот, значит, какая ты коварная? Четверть века прожили, и не подозревал!– изумился Петр Павлович.

– Матушка, простите батюшку. Он хороший!

– присоединилась к Мишке Катюша.

Нина Андреевна похлопала в ладоши. И засмеялась:

– Испугался? Ладно уж, кто старое вспомянет – тому глаз вон, а кто забудет – оба.

– Вот и славно, – обрадовался Мишка.– Идемте что ли?

– Давай, Светозарный Обул-Факт, веди в свои хоромы,

– Серега вытер слезы выступившие на глазах от смеха и ткнул пальцем в кучу спичечных коробков, прибранных "прапором" аккуратно в углу.– Твоя работа?– Мишка молча кивнул.

– А Павлович говорил, что размером с шифоньер.

– А он его потом разобрал на мелкие коробки,

– объяснил Петр Павлович.

– Как это разобрал? – не понял Серега.

– А вот так,

– Мишка махнул ладонью в сторону спичечной горы и она спрессовалась в один здоровенный короб. Мишка снова махнул и "шифоньер" рассыпался опять на мелкие коробки.

– Ну вот, опять собирать,– недовольно проворчал, вынырнувший из-под стеллажа паук.– Собирал, собирал… И опять!

– Извини, служивый,

– Мишка махнул рукой еще раз и коробки упорядочились в идеально правильный кубик.– Так лучше?

– Вот спасибо, уважил на старости лет,

– удовлетворенно просипел паук голосом Силиверстовича и полез, кряхтя под стеллаж, сопровождаемый очередным взрывом хохота присутствующих.

– Что-то мы развеселились сегодня,

– Тихоновна застегнула последнюю липучку на ботинке и, топнув ногой, одобрительно заметила:

– Удобно.

– А у нас сегодня же пикник, так что в самый раз настроение. Сейчас еще на экскурсию в апартаменты Михайловы сходим, посмотрим как самый большой допотопный начальник жил. Пади, из золота все?

– предположил Силиверстович.

– Нет, дедуль. Золота там нет вообще. Я даже спросил у Ала почему. Оказывается, золото гасит там чего-то. Я тогда не понял, что за энергопотоки. Подумал, что телефонную связь глючит. Хотя наоборот, проводимость вроде должна улучшаться. А теперь понял, про что он говорил. М-э-э эту аккумулировать мешает. В себя забирает. А потом не отдает. Вернее рассеивает ее как не пригодную для использования. Обереги из него там лепили защитные. Но опять же только чистое золото в качестве оберегов неэффективно. Скомпоновывали там с чем-то. Я поверхностно листнул, ничего не понял и подумал, что эти маги ихние все равно все с приветом были и если я сегодня стану вникать во все эти ихние прибамбасы, то и сам крышей поеду. Да и зачем они нам? Мэ – этой практически и нет на Земле сейчас. Земля шандарахнулась 5-ть тысяч лет назад и чего-то там внутри встряхнулось. Вон эти браслетики 240 часов заряжались в допотопные времена, а сейчас, интересно, сколько в наши? Эй, импровизатор, сколько часов заряжается в наше время браслет?

– "импровизатор" высунулся из-под стеллажа и доложил:

– 240 часов в этом времени. 5-ть тысяч лет назад заряжался два часа.

– Ах, вон оно что. А скажи-ка, служивый, почему нельзя живой организм магически создавать?

– Не получилось пока ни у кого,– пояснил паук.– Потому и нельзя.

– То есть "льзя", но невозможно. Например, если я захочу котлету жареную или яблоко там, к примеру?

– Это, пожалуйста, но вкус будет специфический.

– Какой?

– Муляжный. Как вкус картона или бумаги,– уточнил "прапор".

– А цветы если?

– Картон, бумага,– повторил "прапор".– Без запаха.

– На фига нужны цветы без запаха?

– На кладбище,– предложил вариант использования картонно-бумажных цветов Мишка.

– Разве что,– согласился Серега.– Или духами побрызгать. Зато долго, наверное, не вянут?

– Вообще не вянут,– подтвердил его догадку паук.– Рассыпаются через три часа.

– Рассыпаются? А спички вот эти и соль тоже рассыпаться должны?

– Нет – это стабильно,– успокоил "прапор" Мишку, схватившегося за живот.

– Чего ты, Миха, за живот схватился, как будто все 50-т кило съел этой соли? Подумаешь грамм там какой-то.

– А вдруг "рассыпание" это вредно для организма? Понесет туда, куда… Ну, куда короли пешком ходят.

– А куда они пешком ходят?– Катюша заботливо погладила Мишку по плечу.

– Мам, расскажи потом Катюше, куда они ходят. Идти уже давно пора, целый час уже тут торчим, а время уже 16-ть ноль– ноль.

– Расскажу, расскажу обязательно. Ты мне, Катенька, напомни потом. У меня склероз старческий после 25-ти начал прогрессировать, – улыбнулась Нина Андреевна и, подхватив мужа под руку, потащила его к выходу.

– Давай, давай. Ужин скоро.

На шестой уровень лифт опустился, замерев в пластиковом, прозрачном цилиндре. Кабина лифтовая, выполненная из такого же материала, оказалась стоящей посреди помещения овальной формы.

– Ну, и почему не выпускает?

– Мишка постучал согнутым пальцем по пластиковым дверям.

– Идет десяти секундный период идентификации личностей прибывших. Сейчас "Трояны" должны появиться. А вот и они,

– Серега кивнул в дальний конец помещения, в котором уползла вверх стена и в образовавшийся проем прыжками стали выскакивать здоровенные, полосатые зверюги. В три прыжка они подскочили к лифту, и расселись вокруг него, облизываясь и скаля зубы.

– Проголодались киски, – слегка осипшим голосом произнес Мишка, прижимая к себе испугавшуюся Катюшу.– Дальше-то что?

– Потребуют подтвердить полномочия. Вроде бы,

– неуверенно пожал плечами Серега.

– Ты там что, полдня сидел и не знаешь, как тут входят?

– Да мы уже тут, между прочим, – огрызнулся Серега.

– В качестве кого? Еды? Ну, чего расселись, полосатые? Кто старший? – попытался Мишка войти в контакт с «Троянами». Похожие друг на друга зверюги, все одновременно рыкнули и одна "киска", оторвав полосатый зад от пола, покрытого белым и пушистым, даже на вид, покрытием, сделала пару шагов и прорычала на вполне нормальном и понятном русском "разговорном":

– Сегодня я – номер первый.

– Вы что тут по очереди командуете?

– Так точно! – щелкнул себя по боку длинным полосатым хвостом "Троян".

– Что входит в ваши обязанности?– осторожно поинтересовался Мишка и, все замерли в ожидании ответа.

– Охранять и оборонять объект в отсутствии Хозяина. В его присутствии – охранять и оборонять объект и Хозяина,

– промурлыкал "Троян" и блеснув желтыми глазами, плотоядно облизнулся.

– Как зовут Хозяина? – и опять все напряглись в ожидании ответа.

– С сегодняшнего дня Хозяин – Светозарный Михаил – 1-й Соболев Омар Хайям Обул-Факт ибн Павлович,

– растянул пасть в улыбке «Троян», продемонстрировав клыки такой величины, что Тихоновна даже перекрестилась их увидев, а у Катюши затряслись коленки.

– Кто еще имеет право здесь быть? В отсутствии Хозяина и в его присутствии?– продолжил Мишка спрашивать и "Троян", назвал еще пять имен из присутствующих в лифте. Имеющих право беспрепятственно входить в "апартаменты" Хозяина, в его отсутствии. Не упомянув Тихоновну и Нину Андреевну.

– Извините, мест постоянных всего шесть, – влез с пояснением Серега.– Ну, я и решил, что вы наверняка здесь реже всех бывать будете.

– Да нам и без надобности, – обрадовалась Тихоновна.– Правда, Нинуль?

– А мне и Васьки достаточно на кухне,– поддакнула Нина Андреевна с такой поспешностью, что Серега облегченно вздохнул. Обиженных не оказалось.

– С Хозяином или по его распоряжению, как голосовому, так и иным другим способом переданному, может быть здесь любое количество лиц, – закончил "Троян". И опять облизнулся кровожадно.

– Что это вы облизываетесь непрестанно?

– спросил Мишка.

– Программа,– ответил "Троян", тряхнув полосатой головой.

– Прекратить облизываться,

– Мишка нахмурился.

– Есть,– тут же спрятали языки и захлопнули пасти все сидящие вокруг тигры.

– Как открывается дверь?

– Мишка хлопнул ладонью по пластику.

– Магически,– щелкнул №1 себя опять хвостом.

– Понятно,

– Мишка закрыл глаза и перед стоящими в лифте образовался овальный проход, а прямо напротив него в воздухе повис плакат кумачового цвета с надписью кривыми желтыми буквами:

"ДОБРО ПОЖАЛАВАТЬ!!!"– Восклицательные знаки торчали в разные стороны, наваливаясь друг на друга, и были похожи на противотанковый Еж времен Второй мировой.

– Грамотей, – хмыкнул Петр Павлович, делая шаг вперед и останавливаясь, так как дорогу ему преградил "Троян".

– Обзовись, – рыкнул тот и поскреб когтями лапы по мягкой синтетике, выдирая из нее лохмотья.

– Соболев Петр Павлович, – послушно назвался полковник, бледнея.

– Проходи, есть такой, – сверкнул глазами "Троян".

– Что это за "фэйс-контроль"?

– Мишка шагнул и встал рядом с отцом.– Эти люди со мной.

– Голосовой или иной другой команды не было,

– оправдываясь, рыкнул "Троян", отходя в сторону.

– Здесь, кроме меня, пятеро тех, кто и без распоряжения имеют право здесь быть. Почему первому же из них ты предъявил требование "обозваться"?

– Не проведена идентификация этих лиц. Только Хозяина,– объяснил "Троян" №1.

– Серега, что за недоработка? – взглянул Мишка на друга и тот в ответ пожал плечами:

– Фиг его знает, не понял, наверное, что-то.

– Внимательнее нужно быть, если не хочешь стать отбивной. Зубищи видел?

– Нормальные такие…– подтвердил качество зубов Серега.

– Эй, охрана, провожу идентификацию,– Мишка перечислил всех поименно и закончил:

– Эти лица имеют право беспрепятственно проникать в мою резиденцию, без предварительного согласования и дополнительного распоряжения, на весь период пока я здесь Хозяин. Все. Вы обязаны выполнять их приказы, распоряжения и просьбы, как устные, так и письменные, в любое время дня и ночи где бы то ни было. Как мои собственные. Понятно?

– Так точно,– рявкнули в шесть глоток тигры – "Трояны".

– Энергозатраты чем восполняете? – поинтересовался Мишка. "Трояны" дружно облизнулись.

– Любой органикой. Предыдущий Хозяин выпускал поохотиться ночью,– №1-й облизнулся и мечтательно закатил глаза к потолку на висящий плакат.

– И на кого разрешалось охотиться?

– Ограничений не было,– оскалился Первый номер.

– И каким образом вы попадали наверх?

– Лифтом №2.

– Еще лифт есть?

– Да.

– Он исправен?

– Да.

– Куда выходит?

– Разрешите видео демонстрацию?

– Давай,– разрешил Мишка и Троян прыгнул к стене слева от выхода из лифта, хлопнув лапой, очевидно, по клавише включающей видеоэкран. На стене при этом засветилась точка, заискрив белыми сполохами и затем она резко увеличилась, заливая помещение всеми спектрами цветовыми, а стена пропала от проема, через который примчались"Трояны", и до такого же но запертого с противоположной стороны эллипса. Взгляду при этом открылся унылый, горный пейзаж.

– Знакомые места, – прокомментировал Серега.– На кого тут вообще можно охотиться?

– Пустынно,– согласился Первый номер и снова хлопнул лапой по тому же месту.– Змеи ползают, кустики имеются, травка. Энергозатраты вполне возможно пополнить.-

Пейзаж тем временем, дрогнул и поплыл навстречу, увеличиваясь стремительно в масштабах. Ощущение полета испытали все присутствующие, а Катюша, стоящая рядом с Мишкой, крепче прижалась к его локтю. Наконец "полет" виртуальный закончился, и весь экран заполнил огромный камень-булыжник. Троян снова хлопнул лапой и булыжник, плавно сдвинувшись с места, уполз в сторону.

– Лифтовая шахта №2,– прокомментировал "Троян", возвращая камень на место и пейзаж, мигнув, восстановился в первоначальном виде.

– До Мазари-Шарифа расстояние какое?– спросил Мишка, вглядываясь в белесое небо, с проплывающими по нему редкими облачками.

– Пять километров,– получил он ответ.

– Откуда ведется наблюдение?

– Высота 1316-ть. Видео комплекс выведен и проверен на соответствие техническим нормам 28 суток назад.

– Давно, значит, уже наблюдаете? И что, уже выходили наверх?

– Так точно – дважды.

– Чем восполнили энергозатраты?

– Трава, кустарник.

– Люди не попадались?

– Нет, к сожалению,– мурлыкнул "Троян"№1-н.– Далее ста метров отходить от лифтовой шахты запрещено.

– Вот бы жители города обрадовались, если бы не запрет, – прошептал тихо Серега. И напрасно шипел, потому что слух у "Трояна" оказался отличный.

– Запрет не рационален,– сокрушенно вздохнул первый номер.– Хозяин, может, расширим поле выпаса?

– С охватом городка?

– Мр-р,– облизнулся "Троян".

– Обойдетесь. Более того, с сего дня запрещаю употреблять живую органику,– Мишка поморщился и добавил:

– Кроме змей и насекомых.

– Есть,– опять рявкнули хором "Трояны" и все одновременно прилегли, поджав под себя задние лапы и выставив вперед передние.

– Подо что замаскирована видеосистема?

– задал следующий вопрос Мишка.

– Под старое, надгробие. В лунном серпе размещена,– ответил "Троян"– №1-н.

– Ну, что ж, пока все нормально. Дополнение к регламенту охотничьему. Перемещаться только в ночное время и на глаза людям не попадаться. Кто бы ни забрел. Сразу срочная эвакуация. Скрытная. Ясно?

– Так точно,

– рыкнули "Трояны", мотнув мордами.

– Командование "по очереди" отменяю. Назначаю тебя, Первый, Первым навсегда.

– Есть,

– ощерился кровожадно Первый.

– Номера тоже отменяю. Ты будешь теперь зваться Васькой,

– Мишка улыбнулся, вспомнив питерский прототип.– С окрасом тоже что-то делать нужно. Однообразие это угнетает. Разнообразить оттенки и частоту полос.

– Есть,

– "Трояны" завертели бошками и "потекли", меняя слегка окрас шкур и разнообразя полосы.

– Совсем другое дело. Индивидуальность появилась. Вы, своим имена сами придумывайте,

– повернулся Мишка к спутникам.– Выбирайте кому, который нравится. Катюнь, ты какую кису возьмешь?

– Ой,

– Катюша растерялась, застигнутая предложением врасплох.– А это обязательно нужно?

– Да как хочешь. Просто один останется бесхозным и без имени.

– Хорошо, я вот этого возьму,

– Катюша ткнула пальчиком в ближайшего тигра.

– Подойди,

–скомандовал Мишка "Трояну" и тот вскочив, приблизился.

– Имя, Кать?

– Пусть будет Киса,

– попросила девушка.

– Ты теперь Киса. Это твоя Хозяйка. Как понял?

– Да чего тут не понять? Хозяйка. Как обращаться к Хозяйке?

– Госпожа, Екатерина,

– брякнул Мишка.

– Мишань, зачем так барски? Пусть проще. Катей пусть зовет?

– попросила, покраснев Катюша.– Не привычна я к "госпожам".

– Как хочешь. Пусть проще. Тогда пусть Катенька будет,

– согласился Мишка и, махнув рукой, убрал висящий над головой плакат с противотанковым ежом из восклицательных знаков.

– Давно пора,

– проворчал Петр Павлович,– грамотей.

А "Троян"– Киса, тем временем шагнул к Катюше и, лизнув руку, прилег у ее ног.

– С двумя определились. Разбирайте остальных и потом можно, наверное, осмотреться в апартаментах. У каждого теперь свой экскурсовод. Пойдем, Кать, посмотрим квартирку?– Мишка обнял жену за плечи.

– Пойдем, – улыбнулась Катюша.

– Васька, показывай, что здесь к чему, – обратился Мишка к «Трояну», и тот с готовностью вскочил на ноги. Васька добавил себе коричневых полос, причем одна из них пересекла его морду прямо через левый глаз, сделав ее слегка похожей на пиратскую.

– Тут что все помещения овальные? – спросил Мишка, входя следом за Васькой в коридор, овальной трубой, уходящий в полумрак.– Свет почему не горит?

– Помещения выполнены в одной геометрической форме. Свет загорается автоматически, – промурлыкал Васька, повернув свою пиратскую морду в сторону Мишки.

Точечного освещения как такового не было, светился потолочный верх эллипса на ширину ладони и по мере продвижения по проходу, потолок наливался светом впереди, метров за пять до идущих.

Шириной эллипс был метра три, высотой метра четыре. Однако быстро закончился, уперевшись в очередную дверь.

– Странный проход,

– пожал плечами Мишка.– Хоть бы картинку какую повесили. Почему голые стены?

– Предыдущий Хозяин страдал Астмой, а на картинах пыль скапливается, и уборка ее затруднена,

– ответил Васька с нотками сожаления в голосе.

– Хоть бы выкрасить тогда приказал, как-то повеселей. Что за серые тона?

– Хозяин предыдущий страдал дальтонизмом, и ему было все равно, какие оттенки,– промурчал Васька.

– Чем еще страдал предыдущий Хозяин? Давай уже все его хвори выкладывай сразу, чтобы нам не удивляться.

– Эпилепсией, катарактой глаукомы, броунхальной астмой, дальтонизмом стопроцентно, ну и так кое-что еще по мелочам, – перечислил Васька.

– Ходячая медицинская энциклопедия, короче,

– сделал вывод Мишка.– Что за дверь?

– Личные покои.

– Открывай,– створки дверные уползли в стены и Мишка с Катюшей вошли в холл опять же овальной формы. Серые стены, пушистый пол, минимум мебели. Пара кресел и прозрачный столик между ними.

Овал десять на пятнадцать был без окон, но зато дверных полотен, овальной формы оказалось пять.

– Спальня, санузел, бассейн, кухня, кабинет,

– перечислил «Троян».– Слева направо.

– С чего начнем, Кать? Может со спальни?

– Так, а чего ж. Можно и с нее,– согласилась Катюша. Створки дверные уползли в стены и свет вспыхнувший, осветил комнату вполне квадратную на первый взгляд, видимо из-за довольно скромных размеров. Метров двадцать квадратных не более. Только присмотревшись к углам можно было понять, что стены здесь все же эллипсные, также как и в холле, просто из-за большого радиуса это не сразу бросалось в глаза.

Стены спальни, однако, оказались отнюдь не серыми, как предполагал Мишка, а нежно-зеленого цвета.– Спартанец этот Рерюф был,– сделал вывод Мишка, останавливаясь у ложа, похожего на медицинскую кушетку, разве что пошире ее раза в два.– Жесткая к тому же,

– Мишка постучал по пластику рыжего цвета кулаком.

– Это мое ложе,– мурлыкнул Васька и запрыгнув на кушетку, тут же и продемонстрировал ее достоинства. Киса, следующая сзади, сунула любопытную морду между Катюшей и Мишкой, полюбопытствовав:

– Не жестко?

– Нормально,– оскалился Васька.

– Ну а где изволил почивать Рерюф?

– Мишка недоуменно оглядел пустое помещение.

– Рядом,– Васька спрыгнул с кушетки и, не останавливаясь, ушел в стену напротив, только хвост мелькнул и пропал в зелени стены.

– Лихо,– Мишка протянул руку, и она не встретив сопротивления, исчезла по локоть.– Голограммная стена что ли?

– Ну да, – голос невидимого Васьки прозвучал совсем рядом, и Мишка шагнул в стену, увлекая за собой слегка упирающуюся жену. За голограммной фальшь стеной оказалось еще одно помещение размерами особенно не отличающееся от предыдущего, но отличающегося обстановкой. Назвать ее спартанской, уж никак бы язык не повернулся. Ложе, занимающее половину помещения, впечатляло. И стены здесь были, почему-то все разного цвета. Фальшь стена естественно зеленая, остальные справа налево, желтая, голубая и розовая.

– Вот уж действительно дальтоник. Он что не видел, чего ему тут налепили?– пожал Мишка плечами, рассматривая лежбище Рерюфово. Даже рукой потрогал.

– Что-то мягкое, синтетическое. А балдахин этот, за каким хреном?

– Это не балдахин,– проворчал Васька.– Это последняя ступень безопасности Хозяина.

"Троян" ляпнул двумя лапами по низкой спинке кровати и вокруг нее заструился едва видимый глазом свет, голубоватого цвета.

– Абсолютная безопасность. Ноу Хау. Непреодолимое препятствие,– принялся расхваливать достоинства "кроватной завесы" тигр.

– Дезактивируется как.

– Только голосом Хозяина. Более ни как.

– Сезам откройся что ли?

– Можно и так,– подтвердил Васька.– Свернись, пропусти, выключись, вырубись. Глагол повелительного наклонения.

– Вырубись,– скомандовал Мишка и свет исчез.– А вентиляция при этом как осуществляется?

– Нормально осуществляется, еще и фильтруется воздух от вредных газов.

– Однако! Очень этот Рерюф за свою жизнь драгоценную переживал,– сделал еще один вывод о предшественнике Мишка.– Постельное белье кто ему менял?

– Автоматика,

– Васька тихонько свистнул и из-под кровати выполз вполне привычный уже "прапор".

– Горничная, значит, имеется. А что еще есть тут, чего мы не видим?

– Слева от ложа – туалет. Справа костюмерная,

– Васька перемахнул через ложе и пропал в очередном глюк-проходе.

– Мишань, тут если пожить какое-то время, то начнешь потом в стены нормальные лбом стучаться,

– Катюша улыбнулась вымученно. Ее видимо подавляла обстановка "чужого" жилища.

– Холодно и неуютно здесь как то,– пожаловалась она.

– Васька, а в привычный глазу вид нельзя привести проходы?– Мишка шагнул вслед за "Трояном".

– Безопасность понизиться на – 50%-в, – высунул пиратскую морду из стены Васька.

– Плевать. Убирай.

– Есть убрать,– Васька выскочил из стены и исчез в зеленой за спиной. Через пять секунд голограммы исчезли и по углам проявились проемы, закрывшиеся тут же выползшими из стен полотнами, вполне деревянными на вид. Смежное помещение с лежанкой для "Трояна" так же отгородилось от спальни Хозяина вполне привычными для глаза створками дверей. Васька появился еще через пять секунд и доложил:

– Распоряжение выполнено, разрешите продолжить ознакомление?

– Продолжай,

– Мишка вошел вслед за «Трояном» в гардеробную и остановился на пороге помещения длиной метров пятьдесят. Проход в полтора метра шириной тянулся мимо уже привычных прозрачных стеллажей, шкафов и отсеков. Все они были заполнены одеждой и обувью. Мишка с Катюшей не спеша прошли по всему проходу, рассматривая гардероб, провисевший и простоявший пять тысяч лет, и выглядевший так будто его только что сшили и развесили здесь.

– Вот куда ему одному столько барахла?– удивился Мишка.– Тут же тысячи костюмов, балахонов и башмаков.

– Всего 999-ть единиц хранения согласно реестру,– откликнулся "Троян".– Половина обрядовая и церемониальная.

– Да я вижу. Вон балахон с этой гирей неподъемной висит,-

Мишка сдвинул пластиковую дверку и, достав из шкафа мантию, расправил ее и принялся рассматривать причудливые рисунки, явно вышитые руками и изображающие затейливые узоры, орнаментально переплетающиеся явно буквы и рисунки зверей, птиц и растений. Мантия была цвета черного, с капюшоном, а вышивка была выполнена разноцветными нитями.

– Ну, в общем-то, довольно забавно и у нас куда-нибудь на карнавал одеть, пожалуй, можно,

– Мишка повесил мантию обратно в шкаф и снял с крюка увесистую цепь с многолучевой звездой на ней.

– Ох, ни фига. Кило десять. Это же шея отвалится, если часок в ней походить. То-то они ее руками при ходьбе держат. Ребра-то не казенные понятно. Из чего выполнена?