Читать книгу Авантюристы. Книга 5 - Николай Захаров - Страница 5

В помещении охраны, которое двумя огромными окнами на первом этаже, смотрело во двор дома и на улицу, Михаил вошел как раз в тот момент, когда охранник с именем Виктор, закинув ноги на журнальный столик, сосал пиво из банки и смотрел по телевизору, купленному на найденные Вениамином деньги, футбол. Сборная России играла с командой немцев и Виктор очень переживал за наших, так что даже не обратил внимания на вошедшего. Его напарник по смене, очевидно, не был таким рьяным болельщиком как Виктор, поэтому пялился в мониторы числом десяток и вошедшему Михаилу кивнув приветственно, указал на стул рядом с собой. Охранники обустроены были неплохо даже по нынешним российским временам. Им попросту выделили трехкомнатную квартиру, которая была обеспечена всем необходимым и если бы не система наблюдения с пультом, то вполне могла сойти за жилую и даже комфортную, средней руки буржуя.

Второго охранника звали Егором Степановичем и был он по совместительству заместителем начальника охраны, которая состояла из семи человек вместе с начальником. Дежурили сутки через двое . Степаныч был пенсионером военным, ушедшим в отставку по сокращению, в звании майора и относился с глубоким уважением к Петру Павловичу, с которым скорешился, почувствовав в нем родную «военную косточку» с первого взгляда. Они даже при разговоре выяснили, что служили в одних и тех же местах некоторое время. Не пересекались, правда, никогда по причине самой что ни на есть банальной. Это «некоторое время» и у того и у другого не совпадали календарно. Уважение это и доброе отношение, с Петра Павловича автоматически было перенесено Степанычем и на Михаила со всем семейством. Мальчишки запросто называли его «дядь Егор», а Михаил с Катюшей – Степанычем. Пожав руку Михаилу, Степаныч скосил глаза в сторону Виктора, а тот, узнав Михаила, поприветствовал его, приподняв над головой пивную банку, на которой красовался ноль, и являлось оно соответственно безалкогольным.

– Какой счет? – хлопнул Михаил по подставленной ладони и, усаживаясь рядом на диван, подмигнул Степановичу. Тот поняв, что Михаил пришел для того чтобы «побазарить» именно с его напарником, отвернулся к экранам.

– Наши давят, немчура выигрывает. Аршавин, блин, опять с травмой,– Виктор брякнул банкой по столику и убрал с него ноги.– Извини, пива только эта банка была.

– Перебьюсь. Я смотрю, сейчас первый тайм закончится, судья щеки надул со свистком. Выйдем, мне с тобой тет-а-тет переговорить нужно. С глазу на глаз, если по-русски,– предложил Михаил. Судья свистнул, на экране появился рекламный слоган о прокладках с крылышками и Виктор, прихватив пачку сигарет, с готовностью встал: – Пошли, тут все равно курить Степаныч не разрешает. Сам курит и сам не разрешает.

– Ну и что, что сам курю? Люди-то заходят не курящие. Я и дома на балконе дымлю, а не где попадя. Ничего не переломишься,– откликнулся Степаныч.

Виктор хмыкнул, но промолчал и вышел из квартиры на площадку. Здесь курить тоже было нельзя и поэтому он выскочил во двор и присел на скамейку при выходе, которая для курящих была в самый раз и приспособлена. Две урны сжали ее с двух сторон, а прямо над ней к стене был присобачен пластиковый козырек, чтобы курильщики могли давиться дымом в любую погоду. Даже табличка висела на стене с надписью полушутливой, полуироничной.– «Место для курения, нормальным людям пользоваться воспрещается!»

– Ты, я знаю, не курящий, Михаил, но все равно садись. Со мной можно,– пошутил Виктор, откидываясь на спинку скамьи.– Все насчет кражи шустришь? Я правильно догадался? Зря ты нас дергаешь. Все что мы знали, уже сказали. Вошли и вышли эти козлы как-то необычно. В тот день несколько грузовиков проскочило с материалами и мусор вывозили. В трех квартирах жильцы ремонт затеяли и «Газели» из строй-маркетов заказывали с сыпучкой. Ты с них начни. Наверняка что нибудь, зацепишь. Ментам, мы все это же посоветовали, но они сам знаешь, как работают? Я-то изнутри систему эту на своей шкуре прочухал. Никому, ни хрена там не нужно. Бумажки пишут в лучшем случае и все где-нибудь сторожами подрабатывают. Я поэтому и ушел. В сторожах больше получается, и козырять никому не нужно, не понятно, за каким хреном,– Виктор затянулся и сплюнул в урну.

– К тебе подходили двое накануне кражи, что хотели?– не стал ходить вокруг да около Михаил.

– Вот ведь народ!– опять сплюнул Виктор в урну. – Донесли. Кто стуканул, не подскажешь?

– И что, если подскажу?

– Спрошу, какого хрена языком метет. Подходили накануне и не только накануне, а каждый день кто нибудь, подходит. С работой сам знаешь как сейчас. Вот народ и суетится. Эти тоже спросили о вакансиях. Ну, у нас полный штат и расширять его не собираются. Так и сказал. Этих я запомнил, потому что одного с детства знаю. В школе вместе учились и жили в одном дворе на Васькином острове. Тимохой зовут. Тимофей, значит. Батя у него на заводе слесарит, мать продавец, сам ни то, ни се. Армия и больше ни хрена. Болтается сейчас, как дерьмо в проруби и приятель его видать из таких же. Сивухой от них несло. Работы нет, а живут весело. Тимоха все про школу вспоминал, ну и зацепились языком. У него сестренка классная, я на нее еще в школе было запал, но… Замуж вышла за француза и свалила за бугор. Подбрасывает теперь семье копейки, они и рады. Фотографии показал на этой башне в Париже щелкнутые. На Эйфелевой, ну да. А сестрица-то растолстела, я и не узнал. Сейчас бы и не взглянул. Думаешь, Тимоха не просто так тут шлялся? А я думаю, что случайно пересеклись. Дружбан у него явный алкаш. Глаза тупые и перепуганные. Последняя стадия, но ухоженный. Значит, семья содержит пока из жалости. Не помню, как назвался. Да он и молчал все больше. Короче, Михаил, вычеркивай меня из списков потенциальных «кротов», я конечно не ангел и хрен с разных концов жевать приходилось, но там где живу и работаю, не гажу. Это я с виду такой «отмороженный» и придурковатый слегка, а внутри весь белый и местами пушистый пока еще. Адресок Тимохи дать?

– Давай. – Виктор полез в карман за ручкой, но Михаил остановил его, положив ладонь на плечо.– Я запомню. Виктор назвал адрес и даже номер телефона Тимохи.

– Еще есть вопросы, а то там второй тайм уже начался?– спросил он.

– Нет. Пошли, мне еще со Степанычем переговорить нужно. Да, ты не обратил внимания, тут какие-то двое пасутся второй день рядом. В джинсе.

– Я сегодня в 9.00 заступил. Не видел таких,– Виктор поднялся и бегом помчался в караулку.

Степаныч, который также заступил с утра, но явился на работу на час раньше, на поставленный вопрос, молча ткнул в пару клавиш и прогнал запись с 7.00 до 8.30-ти. Двое в джинсах появились в сквере напротив дома, и присели на скамейку ровно в 7.30-ть. Они курили, разговаривали по мобильному телефону, спорили друг с другом, размахивая руками, и даже выпили бутылку чего-то спиртосодержащего, с оглядкой прямо из горлышка. Досидели до появления Петьки с Пашкой и, увидев их выходящих из калитки ограды, пошли следом. До угла от калитки, за который повернули близнецы, было всего метров пятьдесят, и там уже стоял тот самый «джипяра», о котором упомянул Вениамин. С тонированными стёклами, он содержимое салона не демонстрировал, но опустившееся стекло справа от водителя, из которого высунулась голова абсолютно похожая на бильярдный шар, оставалось номер нарисовать, позволяло определить, что в салоне было как минимум двое. Лысый, что-то крикнул мальчишкам и пацаны, махнув руками, свернули за угол. Потом лысый так же окликнул двух в джинсе и они, остановившись, минуты две что-то ему объясняли… или докладывали.

– Все. Мне на этой записи, кроме твоих пацанов, никто на глаза раньше не попадался. Это точно. Визуалка у меня, Слава Богу пока еще,– Степаныч повернулся к Михаилу.– Если появятся опять, что делать? Ментов вызвать или тебя?

– Меня. Я несколько дней с пацанами погуляю за няньку сзади, присмотрюсь. Визуалка у меня тоже, Слава Богу, жаль, что рожи далеко находились. Нельзя увеличить, как нибудь?

– Увы. Правление дома экономит на мониторах и камерах. Дерьмо китайское закупило. Силуэты одни. Менять нужно. Я уже начальнику нашему намекнул. Он стесняется. Говорит, что и так нам зарплату министерскую платят.

– Аппаратуру обновим, завтра же я мастеров подошлю,– Михаил попрощался с охранниками и поднялся к себе.

Сыновей он застал у экрана телевизора, они так же как и Виктор-охранник болели за сборную России, но в отличие от него, без банок пива в руках.

Расспросив Петьку с Пашкой о событиях утренних, Михаил выяснил, что «дяденька с головой блестящей спросил про метро, в какой стороне».

Созвонившись с Сергеем, они скоординировали свои действия на завтра и договорились выехать на выходные в Федоровку семьями. Сентябрь заканчивался, но в этом году осень не спешила, и погода стояла хоть и не летняя уже, но солнечная и погожая.

– Послезавтра утром у меня. За водилу попробую опять Вениамина привлечь. Можно и его семью взять с собой, но мест на всех не хватит в автобусе. Их шестеро и нас четырнадцать душ, пора автобус полноценный покупать.

– На фига? Давай возьмем еще один такой же, как у тебя? Договорись, чтобы ставить разрешали в гараж ваш, и я подгоню хоть завтра. У меня сосед продает. По доверенности пока поезжу.

– Ты за рулем?

– А что?– Сергей фыркнул в телефонную трубку.

– А пиво?

– Потерплю ради семьи,– горестный вздох ворвался в ухо Михаила, и он сморщился, убрав трубку от уха.

– Ловлю на слове. Лично я себе замену нашел непьющую и некурящую. Пойду с соседями пообщаюсь. Может, у них совсем другие планы на выходные, а тут мы со своим предложением не своевременным, насчет пикничка.

Соседи планов на выходные особенных не имели, даже девчонки запрыгали и заметались по квартире, будто ехать нужно было прямо сейчас.

– Надюша, Галка – это послезавтра утром, успеете собраться,– притормозил их Михаил.– Еще шесть мест свободных будет, так что можете подружек или бойфрендов прихватить.

– Фи, бойфренды. Больно надо,– Галка сверкнула глазами и умчалась к себе в комнату, а Надюша опять покраснела и спросила:

– Можно я из класса двух девочек приглашу?

– Можно. Выедем в 9-ть. Без опозданий чтоб, скажи им. Ждать не будем.

Утром Пашка с Петькой выскочили из квартиры и помчались по лестнице, устраивая побудку тем, кто еще не успел обзавестись детьми и нежился в постелях после ночных посиделок в клубах и бильярдных. Впрочем, таких в доме проживало совсем не много и претензий они не предъявляли. Ворчали, конечно, но в подушку. Выше этажом, прямо над квартирой Михаила как раз такой один квартиру приобрел для себя любимого и однажды в два часа ночи на замечание Михаила, потребовавшего убавить громкость и прекратить танцы, попробовал огрызнуться заявив:

– А ваши по утрам орут и топают,– дохнув Михаилу в лицо хорошим американским виски. «Белой лошадью» скорее всего, судя по конюшенным ароматам.

– Вот и ты, ори и топай утром,– Михаил вежливо соседа по плечику похлопал и с тех пор он мимо их квартиры ходит на цыпочках, а возмущается, накрыв голову подушкой.

Михаил спустился следом за сыновьями и заметил тех самых в «джинсе», которые опять прыгали вокруг скамейки в скверике напротив и очевидно утренняя осенняя прохлада им не нравилась. Чрезмерно бодрила, надо полагать. Заметил он и джип, который стоял, как и на записи, опять на углу, отражая в тонированных стеклах, бегущих в его сторону мальчишек. Запись повторялась, но теперь уже вживую. И, так же как и на мониторе, стекло тонированное уползло вниз, открыв взгляду сидящего за ним лысого. Лысый приветливо улыбался, и Михаил расслышал, как он крикнул:

– Эй, пацаны, привет!

Пашка с Петькой остановились и оба повернули головы в сторону джипа,– Здравствуйте,– хором ответили они и собрались бежать дальше, но лысый их остановил вопросом:

– Вы в 115-ю?

– Да,– опять хором ответили мальчишки.

– Я тоже. Садитесь, подвезу, пацаны,– и сто раз проинструктированные, предупрежденные, благоразумные и сообразительные дети Михаила, охотно полезли в задние двери машины, гостеприимно распахнутые кем-то изнутри. Следом запрыгнули двое «джинсовых» и джип рванул с места.

– Лихо,– Михаил даже присвистнул.– Психологи, блин,– и щелкнув пальцами, не спеша пошел в сторону углового дома, за которым скрылся джип. От перекрестка он успел отъехать всего метров двадцать и торчал теперь с заглохшим движком. Водитель, открыв капот, плевался, поминая всех чертей, а Лысый ему что-то выговаривал, высунувшись чуть ли не по пояс со своей стороны.

Михаил дернул ручку задней дверки, но она оказалась заперта, и пришлось драть ее вместе с петлями. Лысый, увидев Михаила и, очевидно, узнавший его, юркнул в салон и успел поднять тонированное стекло. Однако, дверца, загремевшая об асфальт, и брызнувшая крошевом стекольным, заставила его попытаться удариться в бега через открытую водительскую, где он и замер, обняв пытающегося наоборот сесть за руль водилу. На заднем сиденье, как Михаил и ожидал, сидели двое в «джинсе» и его Петька с Пашкой. Им уже успели залепить скотчем рты и связать руки за спиной. Глаза у мальчишек были размером с пятаки, и когда Михаил рты у них разлепил, то оба в один голос заревели.

– Па-а-а-а. Мы больше не будем.

– Потом поговорим, после школы. Бегите, на уроки опоздаете. Это я вам проверку устроил. Ребята согласились подыграть. Сядете или не сядете к незнакомым людям. Плохо выходит я вам объяснял. Дома поговорим, а сейчас марш в школу,– пацаны убежали, а Михаил сел на их место между «джинсовыми» и одному из них скомандовал:

– Дверцу подними и на место поставь,– тот безропотно выскочил, дверь искореженную подхватил и сел на место, закрыв проем бывшей дверью, как печной заслонкой.

– Вот так и держи. Остальным сесть на свои места,– лысый и водитель разлепились из боксерского клинча и сели на свои сиденья, в ожидание дальнейших команд.

– Судя по всему, ты «Шар бильярдный», тут главный, остальные «бойцы», докладывай. Кто, кем наняты?– лысый повернул голову в его сторону и захлебываясь, принялся излагать все, что ему известно.

– «Папа» позавчера дал команду присмотреться, а сегодня привезти пацанов,– закончил он.

– Папу твоего как зовут?

– Папу «Чирик» зовут.

– Куда велел мальчишек доставить?– лысый назвал адрес в пригороде Питера.

– Отстойное место. А сам Чинарик где сидит?

– Чирик сидит на Петроградке,– лысый почесал массивный нос и поправил галстук с заколкой в виде черепа. Череп был хоть и крохотный совсем, но из рыжего металла с алмазными глазками.

– У вас есть что добавить, братва?– Михаил ткнул локтями замерших рядом с ним субъектов в джинсовых костюмах. Оба дружно замотали отрицательно коротко-стриженными головами.– Тогда пошли вон из салона и забудьте про сегодняшний день. В кабак, а лучше куда нибудь на «хазу» и неделю там сидите, пока деньги не кончатся,– Михаил сунул в руку одному из парней купюры.– Если экономно, то на неделю в самый раз, тут двадцать тысяч. Вперед.