Читать книгу Смутные времена. Книга 5 - Николай Захаров - Страница 2

Джип, со знакомыми наружке номерами, выехал из гаража и, набирая скорость, понесся в сторону Парнаса. Увлекая за собой, целую систему, отработанную лучшими аналитиками сыска и слежки. Михаил сидел за рулем в шлеме, стилизованном под гоночный, а рядом откинулся в кресле Силиверстович, в таком же. Добрались они к арендованным складам без приключений и, остановившись у ворот, предъявили охране временный пропуск на территорию и договор на аренду ангара.

Ворота разъехались и джип въехал на территорию, возможно, самую большую подобного назначения в городе.

Здесь Михаилу с Силиверстовичем бывать приходилось частенько в последние годы и ангар был арендован ими уже лет десять, так что проволочек с допуском на территорию никогда не было. Охрана здесь свои обязанности знала и излишним рвением не отличалась. Сегодня так же мельком взглянул охранник в предъявленные бумаги и махнул рукой напарнику: – Пропусти. Свои.

Будучи постоянными клиентами в течение десяти лет, стать "своими" не мудрено, тем более, что ангар арендованный, был самым ближним к въездным воротам и охрана волей не волей арендаторов запомнила в лицо.

Особенно Силиверстовича, которому бывать здесь приходилось чаще других. Уже здоровались с ним совершенно по-свойски, называя Силиверстовичем.

– Здорова, Павел,– поприветствовал Силиверстович парня, проверившего документы.– Как семейство Бобовых?

Это была дежурная шутка Силиверстовича. У Павла фамилия была именно Бобов и Силиверстович, вычитавший где-то старый анекдот про Вовочку, который отказался на уроке ботаники отвечать учителю про семейство Бобовых, под предлогом, что,– "Все про это семейство знаю, но не хочу сплетничать", задавал этот вопрос уже ритуально. Павел при этом расплывался в улыбке и отвечал так же привычно и ритуально.

– Не верьте, Силиверстович. Сплетни все. Дружно живем,– когда было время свободное у Павла Бобова, он с удовольствием заглядывал в ангар к Силиверстовичу и мог, наверное сидеть там у него часами в отгороженном углу, прихлебывая чай или кофе из термоса. Вообще парень, по словам Силиверстовича, был душевным, и он приплачивал ему за персональное внимание к охраняемому ангару. Вручив от него ключи и иногда используя, по телефону в своих производственных целях. Чтобы самому не мотаться лишний раз отпирать ворота грузчикам. Оформил на полставки. Павлу такой расклад, конечно же, нравился, тем более что Силиверстович скупостью не страдал и платил ему такие "полставки", что сама ставка могла ей позавидовать. Зато за сохранность материальных ценностей Силиверстович был спокоен, зная что Павел тоже не из крохоборов и, делится со сменщиками этой "полставкой", поняв, что присмотр требуется не только в его смену. Еще и поэтому джип Михаилов здесь досматривали и пропускали столь быстро и доброжелательно.

– Что это ты, Силиверстович, в шлеме? Никак к формуле один готовишься?– пошутил Павел, подходя к дверце и пожимая протянутую руку.

– Угадал. Племяш Мишаня уговорил. А что? Шумахер, говорят, в тренеры ушел, а больше там и нет никого толкового. Обставим всех. Осталось машину купить спортивную. Шлем уже есть,– отшутился Силиверстович, поднимая щиток.

– Михаил, привет. Как ваше семейство?– поприветствовал Михаила Павел.

– Тоже сплетни, не верь. Живем душа в душу,– ему в тон ответил Михаил.

– Здесь вам просили передать бумаги поставщики соляры. Привезли пятьдесят бочек двухсотлитровых, я расписался, проверил, все нормально. И вот еще эти ящики в количестве сорока штук, вес, маркировка, все соответствует,– Павел протянул Михаилу пачку накладных.

– Спасибо, Паш. Как там с оплатой, не задерживают?

– Нет, порядок, сбрасывают 15-го на карточку.

– Заходи, чифирку глотнем. Силиверстович термос с собой прихватил.

– Смена у меня сейчас. Через час освобожусь.

– Через час нас уже здесь не будет. Ну, тогда в следующий раз посидим, почифирим. Заходи,– Михаил собрался тронуться с места и в этот момент раздался хлопок и, над воротами что-то пронеслось, заставив Павла инстинктивно присесть, а потом удар, скрежет рвущегося металла и взрыв. Ангар вздрогнул, встряхнулся и разлетелся вверх и в стороны металлическими листами, сборных конструкций. А затем начали взрываться одна за другой бочки с соляркой, огненным ливнем проливаясь из взметнувшихся ввысь столбов дыма и пламени. Вместе с этим огненным ливнем, сверху валились куски горящих досок, ошметки обшивки и просто комки пламени, с воем, треском и грохотом. Павла стоящего рядом с джипом, взрывной волной, отбросило и припечатало к въездным воротам и, он сполз по ним, свернувшись пополам и замерев. Джип шарахнуло тоже, но он стоял лобовым стеклом к волне и авто протащило пару метров назад, а потом вокруг разразился Ад. Все горело. Михаил выскочил из машины и бросился к Павлу, который был без сознания, но жив. Схватив его в охапку и потушив руками его камуфлированную куртку, загоревшуюся в нескольких местах, он забросил его на заднее сиденье джипа и крикнув Силиверстовичу:

– Глянь, что там с ним,– кинулся к будке КПП. Она горела, засыпанная хламом и политая огненным дождем. Стекла вынесло все и находящиеся в ней двое охранников лежали на полу, припорошенные мусором, стеклом и уже тоже горели. Михаил бросился к ним, убеждаясь, что один из них мертв. Парню стеклом перерезало горло, а второй оказался жив и Михаил потащил его к джипу, щелкнув по ручке на пульте и переведя ее в положение "Откр".

На их счастье ворота расползлись и, загрузив второго пострадавшего в салон, Михаил прыгнул за руль.

Джип рванул назад, выворачиваясь одновременно влево, а затем, набирая бешеную скорость, понесся прочь от опасного места. Михаил выжимал из двигателя все, что можно, понимая, что выстрел из гранатомета может повториться и тогда двум спасенным им охранникам он вряд ли чем-то сможет помочь.

– Черт, как назло "Завесы" не взял запасные. Дурак,– ругал он сам себя и резко вывернув руль влетел на полном ходу в появившуюся справа рощицу из чахлых кленов и берез. Джип вломился в них, как кабан в камыши и Михаил, выключив двигатель, прислушался. Взрывов слышно не было. Очевидно, все бочки сдетонировали, но столб пламени поднимался метров на двести не меньше и уже слышны были приближающиеся пожарные сирены.

Осмотрев Павла с напарником и убедившись, что оба отделались легкими ушибами и контузией, Михаил привел их в чувство и с помощью Силиверстовича перевязал порезы на руках и лицах. Больше, конечно же, досталось напарнику Павла Валентину. Осколками стекла лицо ему порезало так качественно, что оно превратилось в сплошную кровавую маску. И теперь забинтованное, делало его похожим на мумию.

– Ни хрена себе, мирная жизнь,– бормотал он трясущимися губами, сжимая в них сигарету.

– Напарник ваш погиб,– сообщил парням неприятную новость Михаил.

– Женька? Как?

– Осколком стекла горло располосовало. Я, когда заскочил он уже не дышал.

– Кто это стрелял? Какая сволочь?– Павел тоже курил и размазывал по щекам слезы.– Мы с Женькой в одном классе учились. Я его с детства знаю. Что я его матери скажу? Суки. Кто?

– Не знаю, Паш, но найду ублюдков и ноги выдерну,– пообещал Михаил.

– В ваш ангар, Михаил, выстрелили, значит, вы кому-то мешаете. Найди. Отомсти. У Женьки двое детишек остались.

– Дай мне адрес, Паш. Мы поможем семье его. Отца, конечно, не вернуть, но детей не бросим,– пообещал Михаил.

– Эх,– Павел нацарапал адрес друга на клочке бумаги, сунул его Михаилу и молча полез из джипа.

– Ты куда, Паш?

– На работу, Михаил. Тушить пожар. Пошли, Валентин. Женька там, а мы здесь. Неправильно нас поймут люди,– и он заковылял в обратную сторону. Следом за ним выполз из машины и Валентин, махнув на прощенье рукой.

– Спасибо, извините коль что не так.

– Что это было, Мишань?– спросил Силиверстович, провожая удаляющихся парней в камуфляже, взглядом.

– Демонстрация силы и вседозволенности. Поняли они, что это за склад и решили создать нам производственные сложности.

– Придурки полные. Я могу все повторить и в другом месте выгрузить. Они и знать не будут.

– Эх, нужно было чтобы в этот раз не знали. Уж больно мы беспечны. А они не церемонятся и действуют жестко,– Михаил щелкнул пальцами и на боковое зеркало сел очередной "Филя".

– Кто стрелял, Филя?

– Из мимо проезжающего трейлера, с крыши выстрелили из РПГ. Стрелок, спрыгнул через сто метров, сейчас едет в маршрутке в сторону города.

– Сядьте ему на хвост, ведите до упора. Конечный пункт доложите. Давай.

– Есть,– Филя порхнул вверх.

– Это, конечно, рядовой исполнитель, но я обещал выдернуть ему ноги и обещание выполню. Если бы не было вот таких, на все готовых, то ничего бы вообще вот такого не было. Чтобы развалить страну изнутри, нужны исполнители ублюдки и этот один из них. Рука не дрогнет вырвать мослы,– пообещал Михаил и сунул в руку Силиверстовича обрывок бумаги.

– Сохрани и проследи, Силиверстович, чтобы пенсию семье выплачивали достойную. На нашей совести парень-то.

Въехав в город и остановившись на первом светофоре, он в ожидании зеленого света, огляделся внимательно вокруг, отмечая мысленно "опекунов" и тронувшись с места, щелкнул пальцами. В результате десяток двигателей в радиусе километра заглохли, превращаясь в бесполезные груды металла и пластика на колесах. Михаил не очень разбирался в кинематике двигателей, поэтому просто смешал в них все и когда водители полезли в движки, подняв капоты, то у всех десятерых одновременно отвисли челюсти. Под капотом они увидели вместо двигателя и прочих обслуживающих его причиндалов странное месиво. Будто внутренности все одновременно расплавились и кто-то совковой лопатой их небрежно перемешал.

– Ни хрена себе,– прозвучала одна и та же фраза сразу в десяти местах одновременно. В дополнение к этому у наружки возникла и проблема со связью. Она сдохла вся одновременно и эти десять мобильных групп просто исчезли все сразу, для тех кто их послал.

– Осталось спутник обрубить, который сейчас нас фиксирует и мы полностью уйдем в тень,– произнес Михаил, уже привычно разбираясь с внутренностями спутника-шпиона. Перемешал их так, что если бы его создатели, могли сейчас на них взглянуть, то не зная русского языка, ляпнули бы что-нибудь похожее. В каждом языке есть такие слово-обороты, выражающие крайнюю степень озадаченности возникшей проблемой. Спутник был американский, значит его создатели непременно помянули бы задницу. Тем более, что в результате воздействия "совковой лопаты" там нечто похожее на нее и получилось.

– Ну вот, порядок. Идем без глаз и ушей,– Михаил набрал индекс "Фили" и выслушав его отчет, повернул налево и через десять минут остановился на маленькой улочке.

– Учительская -12-ть. Здесь эта скотина живет. Посиди, Силиверстович, я мигом,– Михаил въехал во двор и заглушил двигатель. Нужную квартиру он нашел быстро и поднявшись на седьмой этаж даже и звонить в нее не стал, просто выбил ее ударом ноги и вошел. Дверь открывалась наружу и поэтому разлетелась в щепки, не без грохота разумеется, так что за спиной Михаила, у дверных глазков замерли несколько пенсионеров.

– Что там?– дергала ветхая старушка из квартиры напротив, такого же ветхого старичка, сзади за майку.– Дай-ка гляну. Свидетели Иеговы что ли гремят?

– Нет. Это к соседу кто-то пришел и дверь сломал,– отмахнулся старичок.

– К Руслану что ли? Дождался непутевый. Говорила я ему, что до добра его дружки не доведут с подружками. На прошлой недели опять рыжую привел, в лососинах такая. Пади мужик прознал. Чужая ведь девка-то. Я по лицу ее крашеному поняла. Намазалась, как клоун. Чтобы не признал ни кто. Дай взгляну, ирод.

– Нечего там глядеть. Дверь разломал мужик-то, да вошел и все. Тихо пока.

– Да ты глухарь. Дай я послушаю.

– Можно подумать ты не глухарь. Отойди. Не мешай. И рот закрой. Может там чего и говорят, да я из-за твоего бормотания ничего не расслышу. Позвони-ка вон лучше Егоровне. Ее квартира рядом с Руслановой. Может она чего через стену услышит лучше нашего. Скажи чтобы кастрюльку приложила. Чего рот раскрыла, поживей пока все не закончилось. О чем потом на лавке подружкам врать будешь?– и через минуту по стенам квартиры Руслана скреб уже десяток кастрюлек со всех сторон.

Руслан, услышав грохот, выскочил в прихожую и замер со столовым ножом в руке. Он только что пришел и очевидно присел на кухне перекусить с устатку. Что и говорить день у него выдался хлопотным. Не каждый же день вот так приходиться стрелять и бегать. Раз в год, а то и в два раз. Так ведь и "бабло срубил качественно". Поджилки, правда, до сих пор тряслись, но зато попал с одного выстрела, а на второй у него просто и времени не было. Прыгнул опять же удачно и ушел чисто. Домой вернулся просто в самом прекрасном расположении духа, прикидывая куда бы свалить на месячишко из этого слякотной осени, осточертевшей своей сыростью. Снежок уже пролетает и вообще Руслан мечтал поселиться где-нибудь на берегу моря и чем ближе к экватору, тем лучше.

Купить бы домик на бережку. Руслан видел в фильмах какие дома бывают у моря, но он не претендовал на виллу. Он по своим скромным запросам соглашался на совсем скромный домишко. Мечта эта так завязла в его мозгах, что даже во сне он видел этот "свой домик", в какой-нибудь итальянской деревушке. Садик, пусть самый крохотный, ну и какая-нибудь лодка под парусом. Ему не нужна яхта, как у Абрамовича. Он согласен на что-то совсем простое. Мечта эта вполне оказалась осуществимой, когда Руслан полез в каталог недвижимости забугорной. И цены вполне даже приемлемыми оказались. Если продать свою двушку, от родителей доставшуюся, да подкопить тысяч двести евриков. Ну, и на жизнь что-то нужно еще тамошнюю оставить. Значит, еще столько же и мечта осуществится. Руслан был реалистом и подходил к решению проблем, все тщательно взвесив. Уже пять лет он шел к своей мечте и сегодняшний заказ, такой своевременный, приблизил ее осуществление настолько, что вернувшись домой, он уже взглянул на свою квартиру, как на нечто совершенно временное и сегодня же собрался заняться ее продажей.

Все это Михаил прочитал в течение секунды, вместе с заполошными воплями, – "Кто-о-о-о? Менты-ы-ы-ы!!!"– в его вытаращенных глазах. Схватив Руслана за шиворот он поднял его и швырнув на кухню, произнес сурово:

– Ну что, стрелок, принимай гостя.

Грохнувшийся на пол Руслан, в панике отползал, пятясь к окну и уперевшись спиной в батарею отопления, заорал, выставив перед собой нож, который из руки не выпустил:

– Не подходи-и-и-и-и! Убью-ю-ю-ю-ю!

Михаил взял кухонную табуретку и поставив ее в метре от размахивающего ножом хозяина, сел.

– Ты сегодня уже убил одного человека, подонок. Двоих детей сиротами оставил. Давай, убей и меня.

– Кто ты? Что тебе надо? Уйди! Я не убивал! А-а-а-а-а-!!!– Руслан махал ножом перед собой, будто очерчивал черту, за которую этот страшный гость попасть не сможет.

– Убил. Смотри,– Михаил щелкнул пальцами и стена кухонная со стоящей у нее газовой плитой и столиком исчезла, а на их месте появилась будка КПП с выломанными окнами, горящая и чадящая дымом.– Смотри,– Михаил ткнул пальцем в окно и оно приблизилось вплотную. Дым рассеялся и с пола, вывернувшееся неестественно тело молодого парня, взглянуло в кухню остекленевшими глазами. Смотри! Это ты убил его! Его звали Женькой и у него остались двое детей. Ты их сделал сиротами! Смотри, убийца!

– А-а-а-а-а-а!– заорал еще громче Руслан, замахав ножом уже, почему-то схватившись за него обеими руками.

– Заткнись!– крикнул Михаил, но Руслан продолжал орать и махать перед собой ножом, вихляясь из стороны в сторону.

– Ты мне надоел своими воплями, ублюдок,– Михаил выдернул из рук ополоумевшего убийцы нож и отшвырнул его в сторону. Затем он щелкнул пальцами и рот у Руслана захлопнулся.

– Вот так-то лучше. Домик ты хотел у моря? Сука ты себялюбивая. Не будет у тебя домика никогда. А будет вот эта будка горящая и глаза. Смотри! Это твой домик. Получи, гнида, на всю оставшуюся жизнь,– Михаил поднялся и вышел, оставив трясущегося у окна убийцу. Руслан мычал, отмахиваясь от дыма, который лез ему в ноздри и запах горящей плоти, убитого им человека, сводил его с ума. Хватаясь за батарею, убийца встал на трясущиеся ноги и закрыв лицо руками, чтобы не видеть эту страшную будку, побрел из кухни, мыча и трясясь. На ощупь, он преодолел несколько метров, радуясь, что ничего не видит и вывалившись в прихожую, открыл глаза. Открыл и снова схватился за них руками, закрывая ладонями. Будка чадила со всех сторон. Вся его квартира превратилась в эту будку и с каждой стены на него смотрели остекленевшие глаза мертвеца.

Соседи, замершие с кастрюльками у стен, услышав крики поняли, что стараются не зря и дружно закупорили пальцами не задействованные в процессе органы слуха, прижавшись задействованными еще плотнее к облупленному металлу. А Руслан метался по прихожей, радуя старичка из квартиры напротив, у которого со слухом были проблемы, но вот со зрением все было в полном порядке.

– Что там?– шипела сзади его боевая подруга, дергая уже не за майку а складки кожи.

– Скачет козлом по прихожей и мычит, как телок. Мужик-то вышел, да и все. А этот скачет. Видать сказал ему этот мужик что-то огорчительное.

– Понятно. Это он ему про рыжую что-то сказал. Мне ее крашеная физиономия тоже не понравилась. Размалевалась. Тьфу ты. Ну, а что там теперь? Дай гляну.

– Прыгает, как сумасшедший и мычит. Может и впрямь с ума сошел? Больно уж высоко подпрыгивает.

– Эти лахудры кого хошь с ума сведут. Накрасятся. На людей-то быть похожи перестают. Сошел, говоришь? Может в дурдом позвонить?

– Звони. И в эту еще… как ее? Ну, которые при беспорядках должны появляться. Им тоже позвони.

– Пожарникам что ли?

– Да не-е-е-т. Ну, они еще в форме всегда по телевизору.

– Не пойму я чего-то тебя, старый. Говори толком кого? Санэпидстанцию что ли?

– Да этих-то зачем? Что он таракан что ли?

– Так кого, ирод царя небесного?– рассердилась на супруга старушка.

– Командует ими еще этот мужик мордастый с фамилией хоккейной, как же его бишь? Вот память у меня. Лицо помню, как звать забыл. Шайба фамилия вроде.

– А-а-а-а. Так бы сразу и сказал. Этого Шайбу я знаю,– старушка бойко принялась обзванивать различные государственные структуры. И вскоре во дворе номер 12-ть от государственных структур было не протолкаться. Старушка вызвала не только скорую, МЧС, пожарников, санэпидстанцию, но и Петроэнерго, Петрогаз и даже дозвонилась в общество охраны памятников архитектуры. Два мордоворота санитара, увидев скачущего козлом в прихожей Руслана, диагноз поставили мгновенно и попытались его стреножить, натянув смирительную рубашку, но невзрачный на вид парень оказал им такое яростное сопротивление, расшвыряв по своей прихожей, что им пришлось вызвать подкрепление и вязать его вшестером. Хорошо, что бойцы из МЧС подоспели вовремя и подключились. Восемь человек тащили связанного по рукам и ногам дохляка, извивающегося и рвущего в клочья казенное имущество. На шестом этаже ему снова удалось вырваться, укусив двух бойцов за руки и одного санитара за плечо. Пришлось швырнуть на пол и попробовать "уговорить" пинками, но это привело лишь к тому, что сумасшедший клиент, крутился юлой и норовил вцепиться остатками зубов в пинающие его ноги. И вцепился таки одному из санитаров, вонзив их в икру по самые десна. Санитар заревел раненым вепрем и отшвырнул пинком от себя, вцепившегося в его плоть сумасшедшего. Пинок получился резким и сумасшедший отлетел, выхватив здоровенный кусок мяса из ноги санитара. С окровавленным лицом он вскочил и прыгнул на обступивших его людей. И все шарахнулись от него, страшного и непокорного. А он, воспользовавшись этим, помчался вниз по ступеням и с разбегу прыгнул в оконный пролет, пробивая телом насквозь оба стекла и повисая на его обломках, воя от боли и страха. Затем он на глазах у остолбеневших санитаров и бойцов, рванулся изо всех сил, вываливаясь вниз с воем и распластался на асфальте, с вывернутой шеей.