Читать книгу Смутные времена. Книга 8 - Николай Захаров - Страница 2

– Рад за тебя, Анатоль, совершенно искренне. Ну, и, пожалуй, на этом мы и закончим вводную часть моей "политинформации". Смотрю на вас и вижу, четыре вполне осмысленные физиономии. Даже не верится, что всего полчаса назад, каждая из них занималась черт знает чем,– Михаил поднялся на ноги и хлопнул в ладоши.– По койкам, господа. Пора обедать в реальном физическом теле. Вдруг там тоже год прошел за это время.

Год, к радости всех очнувшихся в лазарете на своих больничных постелях, не прошел, но аппетит у всех оказался таким зверским, что "прапора" не успевали менять блюда.

– Ну, братцы-кролики, опять же рад за вас уже в "реале",– Михаил пил свой кофе и внимательно разглядывал выздоровевших соратников.– Серега, прекрати чавкать, как поросенок, ты Мерседес пугаешь. Треснет сейчас тебя по башке тарелкой и правильно сделает, между прочим.

– Кто чавкает?– обиделся Сергей.– Сам хлюпаешь, как теленок. Мерс, хряпни его чем-нибудь, ты удачно с ним рядышком сидишь. Я потом что-нибудь тебе за это подарю. Хочешь тонну золота или мешок брюликов?

– Мешок чего?– не поняла русского термина девушка.

– Алмазов ограненных,– Сергей протянул ей поварешку.– Вот, очень удобный черпак.

– Мешок большой?– Мерседес с интересом разглядывала протянутый ей кухонный инвентарь.

– Да любой. Хоть из-под сахара. В него этих стекляшек килограммов пятьдесят влезет. Бери и лупи,– Сергей продолжал держать поварешку протянутой.

– Пятьдесят?– Мерседес взяла поварешку двумя пальчиками и положила ее на стол.– Шутите?– вздохнула она.– А мне грустно.

– Не верите?– завелся Сергей и, хлопнув в ладоши, вывалил прямо у ног девушки тот самый пресловутый мешок из-под сахара, набитый под завязку, которую он изобразил в виде огромного красного банта.– Вот, пожалуйста. Размером с грецкий орех. Проверяйте, если хоть один меньше вот этого окажется, то тогда не Михаилу, а мне в лоб разрешаю закатать,– Сергей протянул Мерседес бриллиант, засиявший в лучах электрического освещения, всеми цветами радуги.

– Как это вы сделали?– раскрыла рот девушка, принимая подарок и восторженно на него уставившись, широко раскрытыми глазами.

– Да проще пареной репы. Вот с помощью этого браслета. Волшебный он. Магический. Вы тоже если его наденете, то сможете фокусы вот такие без труда проделывать. Ну-ка, как там тебя, служивый, замерь у наших гостей их коэффициент магический,– скомандовал Сергей одному из «прапоров», перетаскивающих медицинскую аппаратуру.

– Меня Епифаном нарекли,– пропищал "прапор", подвернувшийся Сереге под руку.

– Это кто ж тебя так окрестил, парнище?– удивился Сергей.

– Старшой наш – дядька Кондратий. Нравятся ему такие имена из святок,– вздохнул "прапор" жалобно, одновременно выполняя сканирование.– Готово.

– Ну и что там?

– У мсье единица, а у мадемуазель пятерочка,– сообщил результат Епифан.

– О как!– Сергей, приподняв правую бровь и с любопытством разглядывая, ничего пока не понимающую швейцарку.

– Что-то со мной не в порядке?– забеспокоилась она, под его пристальным взглядом.

– Да вы ведьма, сударыня. Судя по этому тестированию. Вас бы в средние века инквизиция на костре сожгла наверняка. У вас коэффициент второй по величине в нашей компании, после Михаила. Даже не спрашивайте, какой у этого колдуна. Но у вас второй результат.

– Ведьма? И что теперь?– совершенно растерялась девушка.

– Как жить с этим? Да, как и раньше. Без браслета вот такого, ваша пятерочка от единички Анатоля не особенно и отличается. Но вот если браслетик на руку оденете, а он накапливает магическую энергию, то, пожалуй, много чего сможете себе позволить. Мешок бриллиантов для вас, что для меня, мешок семечек сотворить. Не хотите попробовать, мадемуазель?– Сергей протянул девушке браслет и она, одев его на запястье, спросила.

– И что делать теперь?

– Теперь представьте себе в цветах и красках все, что в голову взбредет, только не слишком громоздкое. Начните с мелочи. Брошку, колечко, сережки. Чем отчетливее нарисуете предмет в своем воображении, тем получится лучше. Пальчиками щелкните, вот так,– Сергей продемонстрировал щелчок.– Или в ладошки хлопните, когда уверены будете, что пора уже материализовать вещь. Вот, пожалуй, и вся премудрость. Смелее. Глазки можно закрыть, чтобы мы вас своими рожами не отвлекали.

– Поняла,– Мерседес произнесла это слово с такими нотками сомнений, что стало понятно всем – не верит. Думает, что Сергей над ней подшучивает.

– Не верите? Напрасно. Попробуйте и убедитесь, что это не "пустой треп", как у нас говорят.

– Закрыть глаза и задумать вещь? И все?– переспросила девушка, послушно зажмуриваясь.

– Пальчиками еще щелкнуть не забудьте.– Напомнил ей терпеливо Сергей.– Умеете?

– Умею,– кивнула Мерседес, щелкая демонстрационно "перстами". И на колени, сидящему напротив нее Сергею, сверху рухнуло, материализовавшись, обручальное кольцо. Получилось оно к его счастью не очень тяжелым – кило на пять и, упав с высоты пары метров, отскочило от его ноги и покатилось, сверкающим обручем, по полу лазарета.

– Ни фига себе колечко! Первый блин комом – это нормально!– взвыл Сергей, растирая ушибленное место и провожая взглядом "первый блин комом". "Блин" ткнулся в ноги Петра Павловича и он, подхватив его, положил на столик перед "колдуньей", сидящей с открытым ртом.

– Поздравляю. Вы бы поглядели какой "блин" выпек ваш инструктор в свое время, когда примерил первый раз этот артефакт допотопный. Я вам как-нибудь продемонстрирую. Он у меня дома на комоде стоит,– улыбнулся Петр Павлович девушке ободряюще и подмигнул ей при этом озорно.

– Это я… мое?– испуганно произнесла Мерседес, не сводя взгляда с кольца.

– А кто же, милая? Браслет-то у тебя на руке,– подтвердил Петр Павлович.

– Я подумать ничего не успела. Почему колечко получилось и большое почему? Мне велико такое будет. Как носить?– запаниковала девушка.

– Носить не обязательно. А о колечке, очевидно, вы подсознательно все же думали. Анатоль скорее всего причина тому. А большое получилось… наверно потому что очень хотелось, чтобы надежным было. Ну, раз и навсегда. Вот так и проявилось в размере, скорее всего,– высказал свою версию Петр Павлович.– Это легко исправить. Михаил сначала коробок спичек размером со шкаф выдал "комом". А потом расфасовал по мелким коробкам. Быстро навык приходит. Представляете спички размером с бейсбольную биту?

– Я могу еще щелкнуть?– засмущалась девушка.

– Попробуйте, только без фанатизма,– Петр Павлович, хлопнул в ладоши, активируя "Завесу". Его примеру последовали все остальные, за исключением швейцарцев, удивленно глядящих на них.

– Мишань, обеспечь соратников броней,– попросил Петр Павлович и Михаил, щелкнув пальцами, выполнил его просьбу. – Давайте, Мерседес. Теперь хоть с колесо трактора можете колечко сделать и на голову Сергею сбросить. Не почувствует. Это еще один артефакт. "Завесой" называется. Вроде бронежилета, только не магический, а вполне материальный,– Михаил объяснил швейцарцам принцип работы "Завесы", продемонстрировав пластину.

– Чудеса!– только и смог за обоих вымолвить журналист.

– Нанотехнологии, Анатоль. Вы быстро к ним привыкнете. Давайте, Мерседес. Попытка номер два. Разбейте этот обруч для бочки, на мелкие звенья.

Мерседес опять зажмурилась и дважды хлопнула в ладоши, заставив всех завертеть головами, так как кольцо на столике, каким либо видимым изменениям не подверглось.

– Почему оно не послушалось?– разочарованно пискнула "ведьма".

– А что вы от него хотели, Мерс? Может оно, еще переваривает ваше пожелание? Не врубилось,– посочувствовал девушке Сергей.

– Ничего особенного я не задумала. Просто из одного большого хотела сделать два поменьше и чтобы надписи внутри памятные были. Про любовь вечную и верность на всю жизнь.

– Понятно. Колечко от такой дерзости видать "крышей поехало" и "выпало в осадок",– прокомментировал ее слова Сергей.

– Я не понимаю ваших идиом, Серж. Скажите проще?– взглянула на него умоляюще Мерседес.

– Проще если, то вторая половина вашего чародейства вполне удалась. Можете сами убедиться. Надпись выгравирована. "Пусть нас разлучит только смерть". Красиво. Эх, Анатоль, да если бы я был не женат, да если бы тебя здесь не было, да если мне бы еще бы…– Сергей махнул рукой сожалеюще.

– То ты бы, тогда бы чего?– Михаил похлопал друга по спине и тот, подпрыгнув на стуле, заорал:

– Что за манера подкрадываться сзади? Гад ты, Мишка. И ведешь себя по гадски. Павлович, врежьте ему в лоб по-отцовски. Чтобы не пользовался своими преимуществами. Снял "Завесу" ведь паразит, подкрался и вмазал. Больно, блин. Чтобы тебя дети твои на старости лет так потчевали – Петька с Пашкой и все остальные, зараза.

– Это я тебе от Аннушки привет передал, чтобы хвостом не вертел,– Михаил взял колечко "обручальное", прочел надпись и хмыкнул.

– Теперь, пожалуй, и я не смогу это изделие разбить на мелкие фрагменты. Жестко вы его к своей судьбе приковали. Как бы следом кататься не принялось до самой вашей кончины.

– Вот так получилось?– Мерседес затряслась и прижалась испуганно к Анатолю.– И что делать теперь с этим?– ткнула она пальчиком в кольцо.

– Есть у нас один друг, который, пожалуй, с этой проблемой справится, но вот что-то пропал куда-то и не показывается, хотя давно уже пора. Эх, черного кобеля не отмоешь до бела,– вздохнул Михаил. Выпрыгнувшая из ниоткуда кошка с сидящим на ней верхом человечком, вогнали новых членов "ордена" в ступор. Оба замерли, открыв рты.

– Разрешите представить вам нашего общего друга и спасителя – Иван,– торжественно произнес Михаил.– А это, Вань, мадемуазель Мерседес Рекруа и мсье Анатоль Дарье. Прошу любить и жаловать.

– Имена мне нравятся. А вот рты открытые, нет,– расхохотался Ванюша.– Вы что, кошек никогда не видели?

– Ви-ви-дели, мсье Ванья. Оч-чень приятно. А как ваше полное имя?– прошептала растерянно Мерседес.

– Мерс, не спрашивай. Его полное имя очень длинное. Полчаса нужно произносить. Никакой памяти не хватит. Я один раз попробовал, так он меня чуть не задолбал за это время. Поэтому – Иван. Ванюша, если ласково,– ответил за Ванюшу Михаил.

– Ваню-ю-ша,-пропела девушка и протянула Ивану ладошку.– Рада, очень и спасибо вам огромное. Ведь это вы нас спасли? Просите, что хотите. Все что у нас есть – ваше.

– А что у вас есть?– склонил голову Ванюша и лукаво прищурился, церемонно пожав мизинец. Затем он обскакал всех присутствующих, хлопая звонко ладошкой по подставленным ладоням и вернувшись к Мерседес, замер в ожидании.

– Одежда есть, телефон мобильный и немножко денег,– Мерседес поспешно выложила на столик и телефон, и кошелек.

– Это все мне?– обрадовался Ванюша.

– Мне ничего для вас не жалко,– закивала в ответ, тоже радостно, девушка.– Сумочка моя жаль ТАМ осталась. У меня в ней очень много полезных вещей было.

– Эта?– Ванюша спрыгнул на пол и полез под кровать. Выволок из-под нее женскую сумочку и бросил ее на колени Мерседес.

– Да. Она. Ой, как вовремя нашлась,– девушка принялась вытряхивать из найденной сумки на столик всякую всячину, и гора полезных вещей получилась действительно впечатляющей.– Вот,– выдохнула она.– Все что понравится, можете взять.

– Спасибо,– Ванюша запрыгнул на столик и принялся сортировать содержимое, перекладывая с места на место.

– А это зачем?– продемонстрировал он хозяйке пилку для ногтей и, получив ответ, остановился на этом предмете.

– Это возьму. Можно?

– И все?– разочарованно спросила Мерседес.

– Остальное оставьте для следующего раза,– улыбнулся ей в ответ Ванюша, уменьшая пилку и пряча ее в складках своей мантии.

– Следующего?– Мерседес, испуганно взглянула на Михаила.– Нас что, будут постоянно теперь убивать?

– Не пугай ты, Вань, девушку. Не так уж это и часто происходит даже в нашей экстремальной жизни. Не чаще одного раза в десять лет,– выдал статистику Михаил.

– Ой! Ведь больно-то как,– пригорюнилась Мерседес и, слезинки покатились из ее глаз.

– А сам?– дернул Михаила за рукав Сергей.– Мерс, не слушайте их обоих. Это вообще при наших возможностях практически исключено и не так уж и больно. Вот помню, как-то свернули мне шею – это было больно и потом месяц сны кошмарные снились, а вот когда позвоночник перебили, то вполне терпимо. И всего часов шесть пришлось поваляться. А когда в пропасть упал метров со ста и все кости сломал, то вообще через пять минут уже все было в порядке. Привыкаешь очень быстро. Страшно первые десять лет. А потом…– Сергей пренебрежительно махнул рукой.

– Что?– замерла испуганно Мерседес.

– Потом, как с гуся вода. Отряхнешься и снова в бой,– почти торжественно, закончил Сергей.

– Спасибо. Я поняла. Вы, мсье Серж, сколько раз уже умирали?– Спросила девушка.

– Раз пять, наверное. Я не считал,– Сергей пожал плечами.– Эй, Кондратий, глянь в архив. Сколько раз меня замочили за эти годы суетные?– обратился он к «прапору».

– Тридцать тысяч четыреста восемнадцать раз нанесли смертельные удары в различные жизненно-важные органы. Устройство условно именуемое "Завеса", отразила тридцать тысяч четыреста четырнадцать из них. Положительный результат – четыре летальных исхода,– доложил Кондратий.

– Вот, слышите? Даже меньше и почему? Потому что, в этой самой "Завесе" в этих четырех случаях я не был. Таким образом, что?..– Сергей сделал паузу, а Мерседес пожала плечами.

– Таким образом, если соблюдать технику безопасности, то летальных исходов можно избежать вообще. Даже если в вас попадут из того поганого гранатомета. Как он там называется у этих отморозков? "Муха" вроде бы.

– А-а, почему тогда мы ТАМ не экипировались в эту "Завесу"?– спросила Мерседес.

– Вот, Мерс, вопрос прямо не в бровь, а в глаз. Давай, Мишутка, продолжай свою лекцию про космические корабли, которые бороздят просторы Большого театра, а у меня что-то от всех этих треволнений, глаза заслипались. Я прилягу и вздремну чуток, ладно?– Серега зевнул, потянулся до хруста в суставах и упал на свое ложе. Очевидно, он действительно зверски хотел спать, потому что тут же засопел и даже слегка всхрапнул, видимо от удовольствия, которое испытал, очутившись в объятиях Морфея.

– Нервы как у носорога,– проворчал Михаил, взглянув на друга с завистью.

– Сам бегемот,– пробормотал Сергей сонным голосом и, повернувшись на бок, засопел еще глубже.

– Ну и спи. Обойдемся без твоих идиотских комментариев,– Михаил повернулся к Ванюше, который усевшись рядом с Мерседес, чистил ногти, подаренной пилкой.

– Ванюш, объясни-ка ты нам бестолковым, почему вот это колечко не желает рассыпаться на мелкие изделия? Я попробовал, не удержался помочь Мерседес, но, увы. Потерпел фиаско.

– Чего терпел?– спросил Ванюша.

– Неудачу потерпел. Ты что итальянский язык не выучил до сих пор?

– А зачем он мне нужен был? Я по алфавиту двигаюсь, изучая обстоятельно нации и народности. Русских, правда, пришлось волей неволей прежде всех изучить. Ты понимаешь почему? А вот остальных по порядку изучаю. До буквицы "И" я еще не добрался.

– Очень, значит, обстоятельно изучаешь, при твоих-то способностях,– понял Михаил.– А племя это африканское у тебя на какую букву?

– На "Ж". Вот у них-то и застрял. Ты же знаешь, что если я за что-то берусь, то пока не закончу начатое, не останавливаюсь. А у них фонетика с морфологией такие сложные, куда там этому "фиаске" итальянскому. Правда, я уже слов пару сотен знаю, но пока говорю очень скверно,– Ванюша выдал хриплый клекот, вытянув губы трубочкой и пару раз кашлянув, спросил.– Как думаешь, что сие означает?

– Вой голодного шакала в лунную ночь,– попробовал угадать Михаил и Ванюша восторженно закричал.

– Ну вот, не зря я тебе добавил силенок. Есть в тебе что-то эдакое. Почти ведь угадал. Это так аборигены величают своего вождя. А по-русски это означает.– Мудрый пес, проживший много лун и потерявший один глаз на охоте.

– И где я тут чего угадал? Где про шакала? Может ты перепутал и вождя зовут – "Мудрый шакал потерявший глаз и свихнувшийся от огорчения"?– рассмеялся Михаил.

– Нет. "Мудрый пес, проживший много лун и потерявший глаз на охоте",– Ванюша снова взвыл и в конце захрипел так отчаянно, что даже Мерседес не удержалась и погладила его по голове.

– А сейчас я что сказал? Кто рискнет угадать?– похоже, что Ванюша готов был продемонстрировать немедленно все двести слов, которые ему удалось выучить в африканском племени.

– Рискну предположить, что это "Мудрый пес и т.д." подавился чем-то вроде банана, а ты оказался кстати рядом,– попробовал рискнуть опять Михаил.

– И снова тебе бонус, Мишаня. Я в восторге от твоих блестящих способностей. Это действительно так в племени называют период сбора урожая кокосовых орехов.

– Кокосов? Но я-то предположил что банан. И что не собирают, а подавился вождь им. Вон как ты хрипел. У меня мурашки по коже побежали,– рассмеялся Михаил.

– Какая разница? Кокос, банан? Главное, что мышление у тебя аналитическое в верном направлении сразу вектор выстраивает,– Ванюша зарычал, очевидно, решив воспроизвести следующую фразу им изученную, но Михаил дернул его за плечико и прошептал:

– Вань, давай языком африканским займемся позже, а? Я специально для этого тебе себя на целый день выделю. А сейчас очень тебя прошу, давай займемся нашими насущными проблемами.

– Ловлю на слове. Все будете свидетелями. Так чего там у нас с этим кольцом? Фиаска?– согласился Ванюша, взглянув на кольцо проблемное.

– Фиаско,– поправил его Михаил.

– Один хрен. Подумаешь заместо "О" "А" произнес. Ну и что там это фиаскО-О-О?– проворчал Ванюша.

– Мерседес привязала его к себе надписью, и теперь оно не подчиняется магии,– терпеливо объяснил Михаил.

– Что за надпись?– Ванюша прыгнул на стол и прочел выгравированную фразу.– Полный бред, но с чувством. Уважаю. Проблемы тут нет никакой. Два способа в легкую ее решить. Первый – это умереть, как в надписи и указано. Тогда колечко мгновенно утратит заклятье. А второе… – Ванюша интригующе замолк.

– Что второе? Первый не годится. Жаль девушку. Только ведь выцарапалась из джипа. Не тяни кота за хвост, Вань,– не выдержал Михаил.

– Стереть гравировку,– рассыпался смешком Ванюша.

– Тьфу ты,– Михаил щелкнул пальцами, и надпись внутри кольца исчезла, а само оно тут же взвилось к потолку и просыпалось дождем из обручальных колец. Колечки запрыгали со звоном по полу, и одно упало на колени Мерседес. Анатолю тоже повезло – колечко обручальное упало ему на голову и, скатившись, оказалось в подставленной им машинально ладони.

– Ах!– восхищенно вскрикнула Мерседес, схватив кольцо и проверяя впору ли. Оказалось в самый раз. Анатоль так же сунул свой палец в свое кольцо и радостно повернул лицо к подруге:

– Это предложение руки и сердца, милая Мерс? Необычное. Я согласен.

– Я тоже,– девушка положила голову на плечо Анатоля и тот, обняв ее за плечико, растянул губы в улыбке, совершенно идиотской, подтверждая расхожее утверждение, что все влюбленные поголовно сумасшедшие.