Читать книгу Больше, чем химия - Князькова Нина, Нина Князькова - Страница 5

Анастасия

– Вот и приехали. – Я показала на дом, едва видный за пеленой дождя. – Давай, хватай вещи и заходи. – Распорядилась.

Открыла дверь, выскочила из машины и побежала в сторону дома. Нащупала ключ в кармане, открыла дверь и только сейчас заметила серую тень, стрелой метнувшуюся в дом. Блин, я же кота домой не запустила после вечерней прогулки. Ох, он и напакостит. Мокрый Эраст действительно остался сидеть в прихожей и смотрел на меня так, как будто я ему всю его кошачью жизнь испортила.

– Кастрирую. – Ответила на его полный ненависти взгляд и принялась снимать с себя мокрый плащ и сапоги.

Кот тут же стушевался и, тряхнув мокрой шерстью, пошел в сторону кухни. Я бы тоже тряхнула, но мокрые волосы противно прилипли к шее, а вода совсем неэстетично стекала по косе. Передернула плечами. Нет, все равно переодеться надо.

Оглянулась на вошедшего в дом Пашку, который держал в руках обычную спортивную сумку. Мда, не густо у него вещей-то.

– Так, давай раздевайся. Вещи в машинку заброшу. А ты можешь пока душ принять. – Посоветовала, указав пальцем на нужную дверь. – Одежду в коридор выбрось, я подберу.

– Насть, я… – Вновь попытался он сопротивляться.

– Вот даже не думай. Я даже своего кота на улице в такую погоду не оставлю, не то, что человека. Раздевайся, говорю. Я пока тоже переоденусь. – Резко развернулась, шлепнув по нему взметнувшейся косой, и отправилась искать себе сухую одежду.

Переоделась я в обычные велосипедки, а сверху натянула длинную тунику, прикрывающую пятую точку. Все же не с моими объемами ее на людях показывать. Волосы распустила, иначе их не просушить будет. Тяжелые русые пряди плотным полотном легли на спину. Заглянула в зеркало. Ох, еще и тушь потекла. Быстренько подобрала все влажной салфеткой и выглянула из спальни.

Внизу, в ванной на первом этаже шумела вода. Ага, послушался, значит. А то не хотелось бы Пашку потом по всей деревне искать, или по окрестным лесам. А искать я бы начала, так как себя хорошо знаю. Для меня не внове такое насилие над личностью, как желание ей счастья в очень деятельном виде. Я вон вообще детей против их воли учу.

Влажную аккуратно сложенную одежду нашла в коридоре. Отлично. Унесла все в прачечную и забросила в машинку. Так, что там дальше по логике вещей надобно делать? Помыть, потом покормить и спать уложить? Значит, мне нужно на кухню.

На кухне меня ждала кастрюля горячей солянки. Открыв холодильник, уставилась на приготовленную вчера, но так и не съеденную мной еду. Кажется, я знаю, кому это все скормить. Начнем с солянки, а там и остальное подойдет. А что? Пашка – мужик высокий и тощий. Его ж кормить и кормить. А то я вечно так наготовлю, что потом есть некому. Приходится самой. А готовлю я вкусно и много, как мама научила. Наверное, потому и не худею, что некому меня объедать.

Одетый в белую майку и серые шорты Пашка появился на кухне ровно в тот момент, когда я водрузила на стол жаренную картошку. Осталось только салат заправить, и все, можно усаживаться за стол.

– Садись ужинать. – Бросила ему, когда он нерешительно замер в дверях.

Следовать моему совету он не спешил. Наоборот, со странным выражением лица уставился на накрытый стол.

– Ты кого-то ждала? – Спросил он, все так же стоя у дверей.

Я нахмурилась, пытаясь сообразить, с чего он так решил.

– Нет. – Поставила на стол тарелку с салатом. – Садись же. Суп остынет. – Он медленно прошел к столу и сел. – А с чего ты решил, что я кого-то ждала? – Плюхнулась на стул напротив него и подвинула к нему поближе тарелку с супом.

Он неуверенно взял в руки ложку и повертел ее в руках.

– Ну как же? Стол праздничный, а день рождения у тебя в ноябре. – Он прямо посмотрел на меня.

– Праздничный? – Удивилась я. – Нет. Я вчера просто наготовила много, а сегодня мне солянки захотелось. И я забыла, что вчера готовила. А съедать надо. – Пояснила ему.

Пашка от моих объяснений повеселел и принялся за еду. Причем принялся очень активно и опустошил тарелку меньше, чем за минуту. У меня закралось подозрение, что с питанием у него огромные проблемы. Теперь стала понятна его такая… почти болезненная худоба.

– Еще порцию? – Спросила, когда он с жалостью отставил от себя тарелку. Не дожидаясь, когда он снова начнет отнекиваться, встала и вновь налила ему в тарелку солянки.

– Насть, нет. Я… – Попытался было отказаться он.

– Не вкусно? – Спросила, погрустнев.

– Что ты? – Тут же ответил он. – Очень вкусно.

– Тогда ешь. – Улыбнулась.

Он с минуту смотрел на меня, а потом, мотнув головой, снова принялся за ужин. А вот нечего себя до такого состояния было доводить, чтобы я так нагло начала манипулировать. Кожа да кости.

После супа, подвинула ему картошки. И мяса с грибами. И салата. Он тоже это все молча съел.

– Таблетку для пищеварения? – Спросила его, когда он откинулся на спинку стула.

Ну, мало ли, с голоду всякое бывает.

– Нет. – Он помотал головой и уставился на меня, как мышь на крупу.

– Вина? – Я припомнила, что у меня стоит распечатанная бутылка белого сухого. Вика как-то прибегала в гости, мы с ней усидели по бокалу. Но это еще до ее беременности было. С тех пор так бутылка и стояла в холодильнике.

– Я не пью. – Ответил он, все так же не спуская с меня глаз.

– Совсем? – Удивилась я.

– Совсем. – Кивнул он.

– Тогда чай заварю. – Вспомнила я правила гостеприимства и встала, чтобы налить воды в чайник.

Пашка тоже встал.

– Насть…

– Чай тебе обязательно нужен. Ты в холодной реке сидел, можешь простудиться. – Затараторила я, чувствуя нарастающую неловкость.

– Насть… – Вновь тихо позвал он.

– Я сейчас посуду сполосну и…

– Насть, я сидел в колонии. – Он положил ладонь мне на плечо, заставляя замереть.

Я поставила тарелку, которую схватила, обратно на стол и опустила голову.

– Я знаю, Паш. – Ответила.

Ладонь на моем плече закаменела на несколько секунд, и Торопыжка отступил назад. Отвернулся и подошел к окну, за которым шумел дождь.

– Что еще знаешь? – Спустя какое-то время спросил он.

– Ничего. – Ответила честно. – Если ты захочешь, то ведь и сам все расскажешь. А сплетни собирать я не буду.

Пашка снова замолчал. Я тоже не торопилась нарушать тишину. Знаю, что на тяжелые разговоры нужно решиться и настроиться. Вот и сейчас чувствовала, что он настраивается.

– Я человека убил. – Вдруг сказал он, уперевшись руками в подоконник.

Я замерла на секунду.

– Бывает. – Ответила.

Кажется, жизнь в этой деревне плохо на меня влияет. Убийства уже к нормальным фактам отношу.

Павел резко обернулся и удивленно на меня уставился.

– Тебя не волнует, что я убийца? – Нахмурился он.

– Я не думаю, что ты это сделал специально. – Пожала плечами.

Кажется, логику я ему сломала, потому что такого озадаченного выражения лица я еще ни у кого не видела.

– Не специально. – Согласился он. – Мы тогда импортное лекарство на формулы раскладывали. Одна наша компания заказ сделала, чтобы производить более доступный аналог. – Принялся обстоятельно рассказывать он. – Засиделись до двух ночи. Спать хотелось адски. А я тогда только-только себе квартиру-студию приобрел. В лаборатории платили хорошо, так что хватило на жилье на окраине столицы. Ехать было долго, но машина у меня уже была. Тоже хорошая. – Он прерывисто вдохнул. – Я… за рулем уснул. Просто вырубился посреди дороги. Глаза открыл уже в больнице. Там и сказали, что по краю дороги шел мужчина, а я его сбил. Потом машина улетела в отбойник. У меня сотрясение и перелом ноги. Суд учел то, что мужчина двигался по проезжей части, нарушив правила. Но и я был виноват. В итоге два с половиной года дали, плюс нужно было выплатить компенсацию родственникам погибшего. Выпустили на полгода раньше за хорошее поведение. Квартиру продал, а от машины и так ничего не осталось. Но все равно, еще полмиллиона выплатить нужно. В НИИ, где работал до этого, брать меня отказались, чтобы не портить репутацию. Вернулся домой. В городе тоже работы не нашлось. С судимостью почти никуда не берут.

Он рассказывал все это достаточно спокойно, поэтому услышав всхлип, не сразу поняла, что это я реву. Быстро провела руками по щекам, размазывая слезы. Так, надо быстро успокоиться, а то сейчас на эмоциях натворю чего… Шагнула к холодильнику, вытащила бутылку вина, открыла пробку и плеснула его в приготовленную для чая кружку. Залпом выпила. Морально разложиться я с кружки вина никак не смогу, но надеюсь, что полегчает.

– Ну, ничего. – Сказала, чувствуя, что меня потихоньку отпускает. – Сейчас у тебя и работа есть, и машина тоже. И поживешь пока у меня, а потом что-то свое купишь.

Торопыжка с каким-то напряженным интересом смотрел на меня. Как будто ждал, что я сейчас с воплями куда-то убегу.

– И все? – Как-то неверяще спросил он.

– Да. – Кивнула. – Завтра с Анжеликой поговорю, чтобы она официально тебя ко мне на ПМЖ определила.

Пашка устало вздохнул и потер лицо.

– Насть, я – убийца. Ты понимаешь…?

– Пашка, ты – идиот! – Вдруг заорала я на него. Если честно сама испугалась своей импульсивности, но мысль все же закончила. – Такое может произойти с каждым. Твоя вина только в том, что ты уставший за руль сел.

– Человека этим не вернешь! – Вдруг тоже сорвался он и повысил голос.

– Это не повод и свою жизнь портить. Ты и так уже за это отсидел. – Я прекрасно понимала, что мои слова звучат жалко на фоне той огромной вины, которую он все еще ощущал. Будь у Марьи такой характер, она бы после каждого эпизода в монастырь бегала. Мужской. Грехи замаливать. – Тем более что мне мужик в доме нужен. – Добавила, подумав.

Лишь после того, как у Пашки лицо непомерно вытянулось, я поняла, как это прозвучало.

– Насть, – вновь сделал он попытку меня образумить.

– Я не в этом смысле! – Оскорбилась вполне натурально. – Я в плане приложения мужской силы к дому. Мне на террасе нужно пол доделать. В прачечной сушилка скоро отпадет и там что-то с вентилятором…

– Я понял. – Торопыжка с облегчением выдохнул. – Я сделаю.

А мне снова обидно стало. Даже обиднее, чем после сегодняшних слов Липовкина. То есть, жить со мной в одном доме и работать в нем не так страшно, как это самое… Отвернулась, заметив, что чайник давно кипит. Выключила и разлила воду по кружкам. Ну и что, что моя теперь еще и вином пахнет? Так даже вкуснее будет.

Чай мы пили молча. Друг на друга больше не смотрели. Неловко было. Наорали друг на друга почем зря. Можно же и спокойно было все выяснить.

Спальню я ему отдала ту, в которой раньше жила Олька. Там уже были кровать и шкаф, в который ему нечего складывать. Постиранную одежду он мне не разрешил развесить, а сделал это сам. Даже белье на кровать постелить не позволил. Кажется, Пашка собрался ревностно оберегать какие-то только ему видимые границы. Ну и ладно, мне меньше проблем. Пришла в свою комнату, схватила халат и отправилась мыться. Теперь в неглиже по дому не побегаешь.

А ночью я вдруг проснулась, и кое-что поняла. Дословно вспомнила весь наш разговор, немного подумала. Мне в любом случае нужно будет утром встретиться с Анжеликой, так что успею ей предложить свою идею. Хочет Пашка или нет, а жизнь я ему облегчу в любом случае.

Утром вскочила пораньше, так как шило в одном месте не давало валяться в постели. Дождь прекратился, но над деревней повис густой туман. Такой, который можно ладошками черпать. Пробежалась по огороду, удостоверилась, что ливень ничего существенного не смыл. Зелень чуток заполоскало, но в целом урожай выдержал.

Эраст сидел на кухне и терпеливо ждал, когда его покормят. Неужели вчерашняя угроза так на него подействовала, что он сегодня так послушно себя ведет. Отсыпала ему корма и принялась за завтрак.

Пашка спустился, когда уже чайник закипал. Выглядел он лучше, чем вчера вечером. Все-таки сон в удобной кровати не сравнить с имитацией отдыха в машине.

– Извини, проспал. – С порога принялся извиняться он.

– И тебе доброе утро. – Ответила, не обращая внимания на его хмурый вид. – Садись к столу.

Торопыжка отчего-то снова присаживаться не захотел, а так и остался стоять в дверях.

– Насть, не нужно меня кормить. – Все же соизволил он пояснить мне свое поведение.

– Почему? – Спросила, пытаясь вспомнить, куда заныкала сахар, а то он в сахарнице закончился.

– Потому что ты… и так много делаешь. – Немного запнулся он.

– Что делаю? – Тоже нахмурилась, не понимая, к чему он клонит.

– Все делаешь. – Не стал уточнять он.

Очень содержательно. С радостным воплем нашла сахар и засыпала его куда положено. С громким стуком поставила на стол.

– Кушать! А то на работу опоздаем. – Скомандовала, покосившись на время.

Пашка еще немного потоптался на месте, но все же рискнул подойти к столу. Мда, кажется, мужика-то еще портить и портить теплом и заботой. Ну, ничего. Этого добра у меня навалом, и даже еще немного останется.

До завода добрались без происшествий, хоть и ехали осторожно свозь молочно-белое марево. Только Пашка задумчиво молчал, а я обдумывала свои дальнейшие действия. Встретившийся по пути в лабораторию Савельич проводил нас понимающим взглядом. Надо будет не забыть спросить, чего он такого про нас понял, чтобы в деревне потом всякого не наслушаться.

Лишь после обхода цехов Торопыжка вдруг заговорил.

– Насть, а что ты вчера на реке-то делала? – Спросил он, пока мы ждали результаты проверки.

– Так Венька меня туда послал. – Призналась честно.

Пашка скорчил непонятливую физиономию.

– Зачем послал? – Не устроило его мое объяснение.

Как же ему объяснить-то, чтобы это все совсем уж бредом не казалось.

– Паш, понимаешь, его в деревне все слушаются. Ну, и я тоже. – Не стала вдаваться в подробности.

– Он что, сын главы поселения? – Уточнил Торопов.

Блин, ну это он совсем не в ту сторону подумал.

– Что ты. Венька – круглый сирота. Но ему всех родителей теща заменяет, так что парень не скучает ни разу. – Пояснила. – Просто, понимаешь…, он не от мира сего.

– Псих? – Пашка как-то странно дернулся. – Его в деревне из-за этого боятся?

Да что у него предположения какие-то неудачные все время?

– Да нет. – Отмахнулась я. – Нормальный он. И не боится его никто. Если что, его жену куда больше боятся, потому что она стоматолог. Венька, он просто… Что-то типа экстрасенса. – Сформулировала я.

Кажется, мне не поверили.

– И что, вся деревня в это верит? – Скептически приподнял он бровь.

– Ему сложно не поверить. – Призналась я. – Он иногда такое вытворяет…

– Мгм. – Глубокомысленно изрек Пашка с недоверчивым видом.

Ну, ничего. Поживет здесь, все сам поймет. Трудно объяснить то, в чем сам толком не разбираешься.

До конторы меня подвез Степан, который всю дорогу меня ненавязчиво расспрашивал по поводу совместного приезда на работу с новым химиком. Сказала, что Пашка теперь живет у меня, как сосед по дому. Савельич усмехнулся в усы, но комментировать не стал. Поостерегся.

В конторе я первым делом заглянула в бухгалтерию. Нужно сначала все с Ликой обсудить, а потом уже действовать.

– Привет. – Поздоровалась, войдя в кабинет.

– Тшш. – Анжелика подняла руку, разговаривая с кем-то по телефону. Я скромно уселась на стул для посетителей и подождала, пока она не закончит разговор. – Уфф. Сейчас подожди. Я Геку информацию отправлю. – Она еще на пару минут отвлеклась на клацанье по клавишам. – Все. – Откинулась она на спинку кресла. – Ну, рассказывай, что случилось.

– Почему случилось-то сразу? – Поморгала я.

– Потому что ко мне в последнее время все приходят, только если что-то случилось. – Печально было поведано мне.

– Да ничего не случилось. – Отмахнулась я. – Я к тебе с предложением.

– Ну-ка давай, рассказывай. – Подруга подалась вперед, готовясь жадно слушать.

Я несколько секунд решала, с чего начать. Наверное, с жилищного вопроса.

– Я хочу, чтобы Пашку Торопова определили жить ко мне в дом. – Сообщила я

Анжелика нахмурилась.

– Зачем? У нас через неделю еще один дом для работников готов будет. – Поведала она. – Туда его и поселим.

– Лик. – Я замотала головой. – Ну пожалуйста, посели его у меня. Он же с голоду помрет в этом вашем доме.

– Насть, тебя не волнует, что он бывший сиделец? Мало ли что сделать может… – Предположила она.

– Нет, что ты. Он же сегодня за ночь меня не убил. И даже не изнасиловал. – Последнее сказала почему-то с сожалением.

– Та-ак. – Лика задумчиво на меня посмотрела. – То есть он уже у тебя живет, а официальное подселение – это формальность?

– Ну да. – Я обрадовалась, что она меня понимает.

– Ладно. – Кивнула она. – Сегодня же оформим. Но учти, я все равно до конца не доверяю этому парню.

– Отлично. – Я потерла руки, пропустив последнее мимо ушей. – А теперь мне нужен счет, на который он должен переводить деньги для пострадавшей стороны.

Анжелика моргнула, не сразу поняв, о чем я говорю. А потом…

– Насть, ты в своем уме? Ты…, ты…! Не дам! – Отрезала она.

– Ну почему? – Взмолилась я.

– Потому что гормональная нестабильность организма еще не повод отдавать все деньги на погашение долга другого человека. Более того, ты не знаешь, какой он сейчас, после всего. – Попыталась вразумить она меня.

– И что? – Удивилась я. – У меня есть необходимая сумма. Заводскую зарплату мне некуда было тратить. А отдаю я деньги больше для собственного успокоения, нежели для Торопыжки. – Заверила ее.