Читать книгу Пелагея. Преддипломная практика - Нина Петровна Ахминеева - Страница 6

Мерно покачивающаяся повозка, плавно остановилась. Утерев пот со лба, всё тем же скрывающим лицо платком, Пелагея чуть отодвинула пыльную тряпочку, закрывающую окно повозки. Неосторожно тронутая пыль, которая прежде покрывала толстым слоем плотную ткань занавески, разлетелась по спертому, тяжелому воздуху. Прищурив глаза, девушка сквозь мутное стекло попыталась разглядеть, что находится снаружи.

– Апчхи! – неожиданно, громко чихнув, она судорожно протерла лицо уголком мокрого от пота платка. – Проклятая пыль… – пробормотала Пелагея и вновь протерла лицо, краешком влажной ткани.

– Приехали, – громко сказал возничий.

Пока они ехали, мужчина изредка заглядывал в повозку, но не перемолвился со своей единственной пассажиркой даже парой слов. И Пелагея уже начала думать, что он и вовсе говорить не умеет. Не желая медлить ни секунды, быстро поправила платок и резво выпрыгнула из объятий душного и очень пыльного нутра повозки.

Мгновенно опьянев от свежего воздуха, она слегка покачнулась на онемевших от долгого сидения ногах. Испытывая легкое головокружение, невольно оперлась плечом о пыльный бок пыточного средства, что кем-то и, видимо, по большому недоразумению, было названо "пассажирской повозкой".

Хмурый возничий, в застегнутом наглухо черном плаще (вовсе не соответствующему теплой погоде), возился на крыше своего "пыточного средства". Чем-то брякая и неодобрительно кривясь, он с натугой снял новенький чемодан девушки. С глухим стуком, поставив его на пыльную дорогу, возничий бросил мрачный взгляд на Пелагею.

– Тебе туда, – процедил он с явной неохотой.

Не переставая хмуриться, мужчина небрежно показал рукой в сторону одиноко стоящего у дороги не привычно длинного, двухэтажного здания.

– Спасибо, – тихо поблагодарила Пелагея, удивительно неприветливого мужчину.

Не глядя на девушку, он ловко вскочил на облучок повозки и громко свистнул. Две понурых клячи, что в далекой-далекой юности, возможно, и были резвыми кобылками, но сейчас вызывали лишь жалость, устало потянули повозку по пыльной дороге.

«Наконец-то эта пытка кончилась», – стоя посреди пустынной дороги с чемоданом возле ног, Пелагея внимательно осматривалась по сторонам. Поправив платок на лице, она прищурилась и настороженно посмотрела вдаль.

Плотный туман, выползая с полей, укутывал седой пеленой, редко растущие вдоль дороги чахлые деревца. Надежно спрятав их за плотной завесой, туман все ближе и ближе подползал к её обтянутым черными штанами, стройным ногам.

«Бррр… Гадость какая!» – быстро переступив ботинками, Пелагея передернула плечами, то ли от холода, то ли от страха. Взявшись за ручку тяжелого, черного чемодана, она решительно пошла к входу в здание.

Аккуратно ступая по шатким ступеням, зашла на скрипучее крыльцо. Занеся сжатый кулачок над полотном выкрашенной зеленой краской двери и не успев постучать, она резко отпрянула назад.

Словно сама по себе дверь беззвучно отворилась и широко распахнувшись, приглашала войти в темное нутро дома. Внезапно возникшая на пороге очень худая женщина, стояла скрестив руки на плоской груди, надежно спрятанной под длинным, мешковатым платьем и пристально смотрела на девушку. Невольно сглотнув слюну, Пелагея негромко пробормотала:

– Здравствуйте…

– Проходи, – вместо приветствия, глухо сказала женщина.

Не отрывая от укутанного лица Пелагеи цепкого взгляда, женщина задом отступила во тьму коридора и словно растворилась в ней. Внутренне съежившись, девушка осторожно зашла в дом. Пытаясь разглядеть, хоть что-то во тьме коридора, она инстинктивно боялась отходить от двери.

– Не нервничай ты так, – неожиданно прозвучал голос хозяйки дома.

Щелкнув пальцами, она включила светильник на одной из стен. Приятный для глаз, теплый свет озарил не то, чтобы богато обставленный, но чистый и уютный коридорчик. Тихонько выдохнув, Пелагея покрепче взялась за ручку чемодана. Быстро скользнув взглядом по коридору, она отметила, что обстановка ничем существенным не отличается, о той, которую она прежде видела, заходя в гости к сокурсникам, что были из семей с низким достатком.

Такие же покрытые желтоватой штукатуркой стены. Деревянные, выкрашенные тёмно-зеленой краской полы. На стенах для создания уюта и красоты, висят в узорных рамочках, засушенные цветы.

– Меня зовут Пелагея-Тильда- Мария Клоуз, – решила представиться девушка. – Я студентка Академии магии и направлена к вам на прохождение преддипломной практики. Вот мои документы…– споро достав из кармашка чемодана, немного помятые листы бумаги, она протянула их женщине.

Взяв из чуть подрагивающих от напряжения пальцев девушки, слегка шуршащие листы, женщина внимательно вгляделась в текст.

– Всё верно. Меня известили о тебе, – возвратив документы, она кивнула.

Сама не зная почему, Пелагея не отводила взгляда от черных волос женщины, собранных в один пучок прямо на макушке. Покачиваясь как маятник из стороны в сторону, здоровенный ком гладких волос— завораживал.

Нахмурившись, хозяйка дома смотрела на изучающую ее девушку. Встретившись взглядом с гостьей, неожиданно усмехнулась и сказала:

– Что ты у нас будешь делать, я не представляю. У нас всегда всё тихо и спокойно. Маг в город уехал, когда вернется не сказал. Я в человеческой магии ничего не понимаю, – пожав плечами, вампирша внимательно посмотрела на закутанные платком лицо и голову Пелагеи. Пройдясь взглядом по фигуре девушке и сделав для себя какой-то вывод, прищурила глаза и чуть кивнула, как если бы отвечала на свои мысли. Чувствуя себя крайне неуютно под прицелом цепких глаз, Пелагея тяжело вздохнула.

– Пойдем, провожу тебя в твою комнату, – хмыкнула женщина и деловито пошла к лестнице, ведущей на второй этаж. – В комнате есть ванная… Захочешь есть, придешь на кухню. Я обед готовлю. Прислуги у нас нет, – поясняла хозяйка дома, поднимаясь по блестящим чистотой ступеням.

Пройдя по узкому, длинному коридору заканчивающимся единственным окном, она остановилась возле одной из четырех выкрашенных светлой краской дверей. Легонько повернув дверную ручку, бесшумно открыла дверь и остановилась на пороге очень маленькой комнатки.

– Обустраивайся. Я буду внизу, – скупая улыбка, впервые тронула губы вампирши.

 Пропустив гостью в комнату, хозяйка осталась стоять в коридоре. Немного прищурив глаза, она вновь внимательно осмотрела фигуру, а особенно руки девушки. Непонятно чему усмехнувшись, вампирша, протянула руку и, плавно закрыв дверь в комнату, оставила Пелагею одну.

Поставив чемодан на пол, девушка с облегчением стянула с головы опостылевший платок. Вонзив ногти в голову, она от души почесала зудящую кожу под пыльными волосами.

Пройдясь по комнате, пытливым взглядом внимательно оглядела аскетичное убранство. Перво-наперво в поле зрения Пелагеи попала стоящая возле стены и покрытая узорчатым покрывалом, односпальная кровать. Подойдя к ней и опасаясь запачкать покрывало пыльными штанами, аккуратно присела. Скользнув взглядом по стоящему возле противоположной стены двухстворчатому скромному шкафу, мельком посмотрела на старенький стол и притулившиеся с ним рядом пару жестких стульев.

Негусто конечно. Но мне вполне хватит…

Сидя на кровати, Пелагея несколько раз невысоко подпрыгнула, проверяя матрас на мягкость.  Выяснив, что спать будет на очень жестком, грустно улыбнулась. Повернув голову, она уныло смотрела, как легонько колышется на приоткрытом окне желтая занавесок и вновь энергично почесала голову.

Хватит хандрить… Надо срочно мыться!

Приняв разумное решение, встала с кровати и отодвинув цветастую занавеску (заменяющую настоящую дверь), прошла в небольшую ванную. Старательно избегая смотреть на свое отражение в маленьком зеркале на стене, быстро разделась. Привычно активировав магические шары, нагревающие воду, Пелагея встала под струйку едва теплой воды, что вяло текла из отверстия в потолке. Взяв влажной ладонью один из трех пузырьков, стоявших в ванной, внимательно прочитала этикетку и удовлетворенно хмыкнув, с наслаждением намылила зеленые волосы.

«Я не буду нервничать. Все будет хорошо. Я придумаю, что мне делать!» – стоя под вялотекущей водой, мысленно уговаривала себя Пелагея.

Спустя час выйдя в комнату голышом, она быстренько пробежала по чистому полу, оставляя на нём влажные следы узких ступней. Подойдя к сиротливо стоящему возле шкафа чемодану с трудом подняла его и положила на один из стульев. Откинув жесткую крышку внимательно посмотрела на заботливо сложенную ею накануне одежду.

«Да какая разница, как я буду выглядеть!» – с этой мыслью, Пелагея быстро взяла белье, темные штаны и блузку.

Подойдя к кровати, положила на нее одежду и поспешно оделась. Медленно расчесывая густые, зеленые волосы, Пелагея морщилась от мысли, что ей надо будет сейчас выходить из комнаты.

Пора идти знакомиться!

Собрав свою зеленую гриву в высокий хвост, она решительно вышла из комнаты. Манящий запах свежеиспеченных булочек с корицей, дразнил ноздри своим ароматом и вызывал недовольное урчание в животе голодной Пелагеи.

***

Сглатывая невольную слюну, она стояла в коридоре, прислонившись острыми лопатками к прохладной стене и терпеливо ждала, когда в животе перестанет урчать. Прижимая ладонь к животу, Пелагея старалась приглушить неприличное бурчание голодного, юного тела. Слушая громкие звуки в своем животе, девушка испытывала смущение и все никак не могла решиться войти в кухню.

– У меня от нее голова-то, как разболелась. Ужас просто, как сильно! – неожиданно громко прозвучал голос хозяйки дома из-за закрытой двери.

Замерев на месте, девушка прикрыла обеими руками все никак не успокаивающийся живот и невольно прислушалась к словам вампирши, что между тем продолжала кому-то жаловаться:

– Ты не представляешь, какие у нее эмоции. Я еле выдержала! Еще и в штанах! – непритворно ужаснулась она. – Крайне неприлично. Ещё у нее на руке брачная татуировка. Где это видано, чтобы замужняя женщина, одна куда-то ездила? Да в наше время отродясь такого не было! – громко возмущалась вампирша.

– Права, ты Эбигель. Видят боги, как права, – прозвучал ей в ответ, визгливый женский голос. – Женщина должна быть при муже. Ежели помер он, вот как у нас с тобой, то веди себя пристойно, да не шастай по чужим домам-то, – послышавшееся за ее словами громкое бряканье ложки о края стеклянной чашки, передавало всю степень возмущения женщины, столь неправильным поступком.

– Вот и я, о чем толкую, – продолжала негодовать хозяйка дома. – Еще и магичка! – фыркнула она раздраженно и чем-то громко брякнула о металлическую поверхность. – Мое дело-то конечно маленькое, раз распорядился маг встретить, да поселить, я со всей душой. Но надо ж ей приличия-то знать! Ох, чую проблем у меня с ней будет-то, милая Матильда. Я что думаю… – деловито продолжила вампирша. – Развратница она! Как пить дать развратница, – сделала вовсе не логичный вывод женщина.

– Что твориться-то! – охнула ее собеседница – Что же делать-то… – прозвучал ее крайне озабоченный голос, чуть приглушаемый раздраженным бряканьем ложки о стекло. – Ты вот что… Как спустится она, ты её-то и спроси, а где твой супруг-то? Поинтересуйся так ненавязчиво. Ежели скажет, что одна она тут жить будет, твердо объясни ей, что разврат ты терпеть в своем доме не намерена. И блюсти приличия надобно всегда. Так еще и растолкуй ей, сопливице этой, что магичить, должны только мужчины. Их это ремесло! Нам, женщинам, уют надобно в доме держать, да детей воспитывать в правилах. Да в храм ходить! В этом наше женское предназначение. И человеков и вампиров и иных разумных.

– Думаешь, послушает? – с сомнением в голосе спросила хозяйка дома.

– Ежели не послушает, так скажи ей, чтобы другое место-то искала для жилья-то. Вот так вот! – торжествующе ответила ей собеседница, прекрасно зная, как сложно найти жилье в их селенье приезжему. – Либо блюдет правила-то, либо пусть идет на все четыре стороны. Гостиниц-то у нас нет. Не под кустом же ночевать-то… Мигом уму разуму наберется.

Разлетевшийся по кухне звонкий смех довольных женщин, ударился о запертую дверь и просочившись сквозь щель под ней, ворвался в красные от гнева уши Пелагеи.

«И эти туда же… Сейчас я им покажу!» – сжав добела маленькие кулачки, Пелагея решительно распахнула дверь в кухню.

– Добрый день, дамы…

Блестя красными, выпученными глазами, она кокетливо поправила ядовито—зеленый локон волос. Жутко улыбаясь и намеренно привлекая к своему лицу внимание, девушка очень медленно провела кончиками пальцев по чешуйкам на щеке.

Обернувшаяся от плиты хозяйка дома, впервые увидев Пелагею без платка, замерла на месте и неприлично широко открыв рот, застыла в ужасе.

Ослабевшими от испуга пальцами, она не сумела удержать ускользающий из ладоней венчик, которым только что взбивала белки в глубокой миске. Звонко ударившись об пол, венчик весело закатился под обеденный стол, оставляя за собой белый, липкий след.

Судорожно сглотнув откусанный кусок ароматной булочки, собеседница хозяйки дома, дородная дама преклонных лет, осторожно положила недоеденную сдобу на стоящую перед ней тарелку.

– Пожалуй, пойду я дорогая Эбигель…– пролепетала она неожиданно хриплым голосом.

Не в силах оторвать взгляда от лица Пелагеи, гостья хозяйки медленно поднимала грузное тело из-за стола.

– Засиделась я у тебя. А дома-то дел невпроворот. Вот и гостья твоя пожаловала… – бормотала она, не отводя глаз от Пелагеи.

– Да вы сидите, сидите! – широко улыбнулась Пелагея. – Этот дом, я уже покидаю, – она ухмыльнулась, увидев, как грузно плюхнулась женщина обратно на стул. – Я осмотрела предоставленную мне вами комнату, хозяюшка, – презрительно прищурив глаза, Пелагея высокомерно смотрела, на сумевшую-таки закрыть рот хозяйку дома. – Не пристало мне – потомственному магу, мне – дворянке наделенной графским титулом в таком доме убогом жить! – зло блеснув глазами, Пелагея небрежно тряхнула ядовито-зеленым волосом, стянутым в длинный хвост.

Не прекращая неприлично таращиться на девушку, добропорядочные вампирши не находили слов для ответа и лишь испуганно переглядывались.

– Пелагея, что вас не устроило в комнате? – выдавила из себя хозяйка дома.

– Всё! – высокомерно ответила Пелагея. – Всё не устроило, хозяюшка. Не буду, вас отвлекать уважаемые дамы. Продолжайте вашу скудную трапезу! – бросив взгляд на заставленный яствами стол, она нечеловеческим усилием воли, сумела сдержать голодное бурчание в животе. – Пойду-ка я за вещами, – вновь широко улыбнувшись ошарашенным вампиршам, девушка величественно выплыла из кухни.

***

Смеркалось. Первые робкие звезды проявлялись на темнеющем небосводе. Легкий, прохладный по вечернему времени ветерок, шевелил пожухлые на солнце листья в кронах чахлых деревьев.

– Сволочи. Какие же они сволочи, – крепко держась за ручку тяжелого чемодана, шептала Пелагея, глотая злые слезы обиды.

Гордо выпрямив спину, девушка в полном одиночестве, шла по пыльной проселочной дороге, всё дальше и дальше удаляясь от негостеприимного дома. Шагая и сердясь на вампирш, она не особо смотрела по сторонам и лишь всё чаще меняла руки. С каждой минутой чемодан становился всё тяжелее и тяжелее…

 «Дела… – закусив губу, Пелагея озабоченно посмотрела на уходящую куда-то в глубину хвойного леса дорогу, – Да и ладно! Где наша не пропадала», – упрямо поджав губы, она поудобнее перехватила оттянувший руку чемодан.

Не желая признаваться самой себе, что на развилке дорог свернула не туда, девушка решительно шагала, в наливающейся чернотой лес. Всё дальше и дальше углубляясь в лесную чащу, широкая прежде дорога постепенно сужалась. Настороженно оглядываясь, Пелагея шагала по мрачному лесу и не видела, а скорее, угадывала тропинку в едва примятой траве.

С нескрываемой тревогой вглядываясь в чернильное небо, что изредка проглядывало сквозь острые вершины елей, она упрямо шла по лесу. Лишь иногда давящую тишину, странно молчаливого леса, разрывал хруст веточки, попавшей под подошву ее ботинок.

– Твою кочерыжку, – негромко выругалась Пелагея, испугавшись в темноте пушистой лапы ели, что неожиданно преградила ей дорогу.

Предусмотрительно отодвинув виновницу испуга от своего лица, сделала несколько шагов вперед. С искренним удивлением девушка обнаружила, что стоит возле края маленькой и идеально круглой полянки, окруженной со всех сторон огромными, пушистыми елями.

Словно драгоценности, рассыпанные в траве щедрой рукой баснословного богача, капельки росы, причудливо поблескивали в лунном свете и приковывали взгляд девушки. Устилающая идеально ровную поверхность поляны, аккуратная, как если бы подстриженная заботливым садовником травка, манила своей мягкостью. Где-то из глубины волшебной полянки, умиротворяюще стрекотали сверчки…

Глубоко вздохнув, Пелагея неожиданно почувствовала, как всё ее тело наливается тяжестью. Вглядываясь слипающимися глазами в такую призывающую к отдыху полянку, сулившую лишь безмятежность и покой усталой путнице, она широко зевнула.

«Куда ж ты, тропинка меня привела, – тряхнув головой она отогнала сонливость и подозрительно прищурившись, внимательно всматривалась в чересчур уж безопасную картинку. – Спать-то все равно где-то надо», – широко зевнула Пелагея.

Бесшумно ступая по пружинящей под ногами траве, она неспешно прошла на середину поляны. Чарующий аромат травы и неведомых цветов нежно щекотал её ноздри. Усталость мягким саваном вновь окутала девушку.

Беспрестанно зевая и, не в силах бороться с накатившей сонливостью, она выпустила ручку чемодана из руки и тяжело бухнулась рядом с ним на траву.

«Я только чуть-чуть посплю, – оправдывала себя девушка, не пытаясь бороться с сонливостью. – Всего чуть-чуть…»

Сладко зевнув, она пристроила голову на жесткий угол чемодана и сладко зевнув, провалилась в глубокий сон. Лунный свет нежно ласкал, спящую девушку. Тонкие стебли травы изгибались под ее хрупкой фигуркой и осторожно оплетали со всех сторон…

– Ой, дура-а-а! Вставай! – неожиданно откуда-то издалека пробился к разуму Пелагеи чей-то голос.

Не открывая глаз и с глуповатой улыбкой на лице, она что-то пробормотала, все так же прижимаясь к чемодану щекой. Свернувшись клубочком, Пелагея не чувствовала, как ее трясут, и не слышала, как ругают крайне неприличными словами. Нежно улыбалась, девушка всё глубже и глубже погружалась в смертельно-сладкий сон…