Читать книгу По эту сторону зла (Былое и дамы-2) - Нина Воронель - Страница 3

Это было настоящее бегство, по канонам романтических сказок, которые в детстве Фрицци читал маленькой Лламе перед сном – под покровом ночи, верхом на лошади, с проводником-индейцем. Неизвестно, удалось ли бы оно, если бы отвратный Родригес не помог. Он сам отвез Элизабет домой в своей пролетке и послал за верным Оскаром, единственным колонистом, на которого можно было положиться. Тот отдал Элизабет своего коня и нанял ей проводника-гураньо.

Элизабет закрыла ставни, заперла двери на все замки и стала поспешно собирать вещи. Чемодан на лошади увезти было невозможно, и пришлось наскоро сунуть в мешки то немногое, что удалось взять с собой. Пришлось, как когда-то Элизе Линч, бросить в джунглях любимый рояль «Плейель» и старинную дедушкину мебель, но Элизабет Ницше уже было не до рояля. Не выдержав полного заточения, она чуть-чуть приоткрыла створку ставни в спальне и увидела под окном любимое когда-то плачущее дерево – его женственный голый ствол орошался непрерывным потоком слез.

Она вспомнила, как однажды в прошлой счастливой жизни отправила слугу-индейца за этим деревом в джунгли. А когда тот приволок его, велела посадить под своим окном. Легенду о плачущем дереве поведал ей по дороге в колонию переводчик Энрико, и этот рассказ запал ей в душу – молодая девушка так горько плакала из-за несчастной любви, что бог Таньху превратил ее в плачущее дерево. Элизабет на миг показалось, что она тоже может превратиться в плачущее дерево – это было бы счастливым избавлением от наступающих на нее проблем. Но дерево осталось деревом, а она – несчастной Элизабет, которую в любой момент могут обнаружить озверевшие от бедствий колонисты. Страшно подумать, что они с ней сделают!

К счастью, все обошлось и ей удалось выскользнуть из Фюстеррода незамеченной, совсем как в романтической сказке, – верхом на лихом вороном жеребце в сопровождении верного индейца-проводника. Правда, лихой вороной жеребец был всего лишь пожилой гнедой кобылой, а лихая наездница с трудом держалась в седле, но проводник был настоящим индейцем, верность которого обошлась наезднице в круглую сумму.

Трехдневное путешествие верхом на гнедой кобыле не далось Элизабет легко – она растерла до крови всю кожу своей седалищной части, так что, со стоном погрузившись в каюту ветхого парагвайского пароходика, она могла лежать только на животе. Что стало со спиной несчастной гнедой кобылы, она даже не могла себе представить. Кровавые язвы на Элизабет не заживали во время всего морского путешествия в Европу, но страдания от них не могли сравниться с ее страданиями от душевных ран. Перед мысленным взором все яснее вырисовывались очертания предстоящей жизни – она не находила там ни единой радостной точки.

Но, вернувшись в материнский дом, она поняла, что реальность даже хуже мрачной картины, нарисованной ее воображением. Главная беда была сокрушительной и очень простой – у них не было денег. Расходы на содержание безумного брата постепенно поглотили скромные сбережения матери, собственные доходы Элизабет иссякли с крушением колонии Германия Нова. Оставалась надежда на продажу замечательного дома в Фюрстерроде, но когда это будет?

Долгие ночи напролет она лежала без сна, пытаясь решить одну-единственную проблему – где достать деньги? Ни продать, ни заложить нечего. Их скромный домик в Наумбурге был заложен-перезаложен, а на роскошный дом в Фюрстерроде пока не нашлось покупателя. Оставалось одно – сочинения Фрицци.