Читать книгу Вольный сын эфира - Нина Яковлева - Страница 5

Проведя ночь у постели неизвестного мужчины, бомж Белый стал замечать небольшие изменения в состоянии своего пациента. Это говорило о том, что найдёныш имеет шанс на жизнь, не смотря на то, что лежал голышом на обледенелой земле в двадцатиградусный мороз.

Когда в подвал стал пробиваться свет начинающегося дня, найденный мужчина неожиданно сел. Начал ощупывать себя руками, потом как-то дико оглядываться. Бомж решил успокоить человека, заговорил с ним:

– Ты парень молодец! Ты с того света, можно сказать, вернулся! Давай что ли знакомиться. Меня Белый зовут. А ты как будешь зваться?

– Нихт фирштейн.

– Так ты у нас оказывается немец! То-то я посмотрю, ты на нашего не очень и похож. Ведь я немецкий в школе учил. Сейчас что-нибудь и вспомню!

После этого Белый стал объясняться со своим найдёнышем на ужасно жутком немецком, но незнакомец стал прислушиваться к речи бомжа:

– Я ведь ещё поупражнялся в разговорной речи, когда на свалке жил. Там со мной один немец проживал. Он попал в ужасную передрягу. Немчура, когда приехал к нам в Советский Союз, думал, что мы уже более культурными стали, ведь мы освободились от ига коммунизма. На самом деле мы попали под иго бандитизма! Так этот немец гулял по Москве без всякого сопровождения, да ещё и поздним вечером. На него напали, избили и отобрали все документы и деньги. Немец опять не врубился, что он не у себя на родине, пошёл жаловаться в милицию. Там потребовали документы, а их нет! Его продержали в обезьяннике и вышвырнули на улицу. Так он тоже стал бомжом. Мы вместе кормились отходами с помоек. Но я тебе скажу, что никакие это были не отходы. А были там хорошие продукты, которые какие-то предприниматели выбрасывали коробками, ящиками. А знаешь почему? На них наехали бандиты, сказали-плати! Они не могут или не хотят платить, а торговать им больше нельзя, убьют, вот и сваливают всё своё добро на помойку! А народ голодает! Жуткие очереди в магазинах за самым необходимым. Но я что-то разговорился, а мы ещё и не знакомы! Как меня зовут я уже сказал. А как тебя?

Мужчина не ответил, зато бомж не растерялся: «Ты не обижайся, но можно я тебя Коляном буду звать. Ты очень похож на моего кореша, так его Коляном звали, нет его больше с нами. А ты вот появился – как будто заново родился мой товарищ!»

Белый ненадолго задумался, потом решил заговорить с незнакомцем:

– Ты на немца не очень-то и похож. Я тебя немцем не буду звать. А вот продолжение той истории с моим сотрапезником-немцем послушай. Может это коснётся и тебя, Колян. Мы с тем немцем жили в собачьей конуре рядом со свалкой. Вместе и мороз был не страшен! Немчура привык ко мне. Я ведь никого не обижаю зазря, а тем более вас наивных пришлых никогда не обижу, более того – буду всегда помогать попавшим в беду. Так пролетело два годочка. Тут объявились журналюги, чтобы для своей же выгоды написать о нас бомжах со свалки. Ты спросишь почему для выгоды? Им эксклюзив подавай! А тему эту как начали развивать, так и богатые стали рядиться бомжами, чтобы денежки свои куда-то потратить, а то завалены с ног до головы этими денюжками. Стали коммерцию в этом плане продвигать, чтобы к свалочкам своих смотрящих пристроить. Но моему напарнику от этой акции вышла только прибыль. Стали журналюги его везде показывать, на разных передачах. Так его родственники и увидели по ящику, сразу стали названивать во все инстанции, чтобы забрать немчуру на родину. А он оказался каким-то профессором, да с большими деньгами и немеряными недвижимостями. Конечно, звал он меня с собой, но я – русский человек и хочу жить у себя на родине, пусть и на помойке, но как человек!

А что ты всё молчишь, Колян? Давай что-нибудь и о себе! Тебе лет-то сколько?

– Я не помню. Мне что-то тяжело разговаривать, можно я ещё посплю?

– Ты не спи! Я разговоры с тобой разговариваю для того, чтобы ты не заснул! Вот хлебни из склянки, это для сугрева. Потом корочкой зажуёшь. У меня всё для тебя припасено, супчику сварганю на керосинке.

Незнакомец, которого Белый стал называть Коляном, не сопротивлялся и послушно выпил содержимое из небольшой стеклянной баночки, потом принялся за закуску, состоящую из бутерброда: хлеба с консервами(килькой в томатном соусе). В это время Белый занимался приготовлением нехитрого супа, он растворил на воде в железной миске плавленный сырок с запахом лука. Заставил похлебать Коляна, который явно не привык к таким разносолам, ел через силу.

После принятия не только пищи, Белый продолжил беседу с Коляном.