Читать книгу Верю-не-верю. Я люблю тебя - Зоя Анишкина, Нино Меладзе - Страница 7

Поздно вечером мы сидели на веранде, вдыхая запах моря. Что-то неуловимо изменилось между нами. Мое раздражение, например, уснуло где-то в глубине.

Сама себе я объясняла это тем, что оно утонуло. Ведь не могла же я сознательно… Но я даже не помнила того момента, когда садилась в ванну. Тяжело вздохнула, пытаясь принять случившееся.

Приятное мягкое свечение успокаивало. На тарелке красовалась недоеденная еда, практически нетронутая мною. А он сидел рядом и задумчиво разглядывал.

– Зачем я тебе?

Кажется, во мне заела одна очень старая и надоевшая нам обоим пластинка. Она крутилась на бесконечном повторе в голове, на языке. Игорь же устало потёр переносицу.

Перед ним все ещё стоял ноутбук, но он больше не интересовался тем, что я сделала. Куда залезла и кому написала. А еще он действительно больше не оставлял меня одну.

– Если я тебе скажу, ты мне не поверишь.

Я так глубоко нырнула в свои мысли, что при звуке его голоса вздрогнула. Прижала к себе чашку с ароматным чаем, пока Сафронов отставлял в сторону свою.

Теперь он откинулся на спинку дивана и смотрел очень пристально. Его голубые глаза прожигали меня, словно бросая вызов. Эдакий бой, где выигрыш – правда.

Вот ее-то и хотелось услышать больше всего на свете. Наверное. Потому что, если не знать наверняка, в голову лезут всякие глупые мысли. Глупые и очень для меня опасные…

– Если ты не скажешь, я придумаю.

Слова вырвались раньше, чем я подумала. Прикусила губу. Он пугал меня до чертиков, но теперь и завлекал. Я хотела понять, что им движет, прочувствовать, почему разум отреагировал на его слова так остро.

Мы сидели на веранде недалеко друг от друга. И от его взгляда становилось жарко, словно я находилась в его объятьях. Сафронов снова ответил:

– Пока не пойму, что с тобой произошло в ванной, больше ничего не скажу, Ева. Ты неглупая девочка. Зато ты можешь помочь мне узнать о тебе больше.

Больше. Мне бы тоже хотелось узнать о себе чуточку больше. Особенно о том периоде жизни, что, по словам врачей, навсегда останется для меня чёрной кромешной ночью.

Никогда не думала, что это желание возникнет. Годы посещения специалистов, от нейропсихологов до самых лучших психиатров, – и ничего. Отец в какой-то момент сказал, что не намерен больше потворствовать моему самоуничтожению.

И я приняла это. Тем более что с тех пор механизм больше не запускался. Пока я не встретила Сафронова. Злость, смешанная с усталостью, въедались под кожу.

– Я не хочу тебе ни в чем помогать. Просто хочу знать, когда окажусь дома и этот кошмар закончится. Когда смогу закрыть дверь перед твоим носом, чтобы ты не смог в неё войти.

– Благодаря тому, что в последний раз я зашёл, ты осталась жива.

Вздрогнула. Да, я помню, как открыла глаза, оказавшись в весьма недвусмысленной ситуации. Как отплевывалась от воды, как прилипало к телу мокрое платье.

– Я бы никогда не сделала того, о чем ты подумал! Я слишком люблю и ценю жизнь.

Со звоном поставила стакан на столешницу из мрамора. Она звякнула – и часть ароматного напитка выплеснулась. Я поднялась. Он поднялся следом. Процедила:

– Ты теперь и в туалет за мной ходить будешь?

Нет, с одной стороны, было приятно, что он стал общаться со мной. Я боялась сама себе признаться в том, что тут от тоски выть готова. Хотя никогда себя компанейской девушкой не считала.

Но с другой – перспектива присутствия его рядом каждую секунду… Она пугала и даже заставляла внутри все трепетать. Совсем от напряжения я сдурела.

Игорь же на полном серьезе ответил:

– В сам туалет нет. Но запираться и оставаться одной где-либо теперь тебе запрещается. Если подобное произошло с тобой впервые, я не могу утверждать, что состояние не вернётся вновь.

Не впервые, но всего во второй раз с шестилетнего возраста. И совсем на короткий промежуток времени. Хотя, судя по тому, что он говорит, и этого хватило, чтобы едва не расстаться с жизнью…

– Ты что, и спать теперь вместе со мной будешь?

Мысль о том, что его мощное тело ляжет рядом, вызывала смешанные чувства. Потому что мне отчаянно не хватало человеческого тепла все это время. И в глубине души я была согласна и на своего похитителя.

– Буду, Ева.

Он подошёл ко мне, нагло вторгаясь в мое личное пространство. Нахал, который, судя по всему, не знает слова нет. И снова он словно бросал мне вызов, брал на слабо.

– Хотя ты можешь посвятить меня в подробности своей странной амнезии, и, возможно, мы сможем найти другой выход.