Читать книгу Браслет бога: Рассказы - Ноэль Веллингтон - Страница 4

Ваа проснулась от постепенно поднимавшегося в пещере шума. Каждое утро кто-то просыпался, зевал и потягивался, а за ним или за ней тут же начинали просыпаться остальные. Маленькие дети начинали кричать, дети постарше просили у родителей поесть, а взрослые заговаривали о делах предстоящего дня. Подъём в пещере происходил всегда быстро.

Рядом ещё спали двоюродные брат и сестра. Ваа растолкала их, и вместе они пошли к реке, чтобы напиться. Перед пещерой Аго уже раскладывал на бревне свои скребки, а рядом лежало древко копья, над котором он работал последние дни.

У реки они встретили Оро и братьев Гана и Гаса. Они почти всегда всё делали вмести, будучи не разлей вода с детства.

– Вы что собираетесь делать сегодня? – спросила их Ваа.

– Пойдём в лес, туда, за рекой, ловить ящериц, – ответил Оро. – Хочешь с нами пойти?

– Я бы с радостью, но Дин покажет мне, как нарезать ремешки и сшивать ими шкуры, – ответила Ваа. – Мы с ним вчера всё подготовили.

– Всё ты с Дином да с Дином, – проворчал Оро. – Скучно всё время сидеть у пещеры и тыкать камнем в шкуру.

Оро был прав. Ваа действительно зачастую было скучно и хотелось уйти от пещер и из каньона. Она задумалась.

– Давай, Ваа, пойдём, – настаивал Гас. – Может, добудешь ящерицу вот такую!

Он развёл руки в стороны, и все засмеялись. Таких ящериц у каньона не водилось.

– Ну ладно, пойдём, – согласилась Ваа. – Только скажу Дину, что позже приду резать ремни.

– Он тебя будет уговаривать остаться, – опять проворчал Оро.

Ваа взглянула на него и покачала головой. Дин никогда не заставлял её что-то делать, а просто радовался, когда она приходила и садилась рядом, чтобы поучиться у него. Они говорили обо всём. О том, откуда по каньону течёт река, почему рыба молчит, от чего дождь, и конечно, о шкурах и их снятии и выделке, о каменных орудиях, о том, как собирать волокна и вить из них бечёвку, о жилах, и всём, что относилось к изделиям из кожи. С недавних пор Ваа стала сначала руками, а затем и глазами Дина вдали от пещеры. Он всё реже уходил в лес и в саванну, стараясь больше сидеть у огня. Так было и в этот раз, когда Ваа вернулась в пещеру. Дин сидел на корточках, протянув руки к огню, в ожидании, когда пальцы станут гибкими. Ваа подошла и потрогала его плечо. Скорняк повернул голову и улыбнулся ей.

– Я сегодня пойду за ящерицами, – сказала она, – а когда вернусь, то буду резать ремни.

– Иди, гуляй, сколько хочешь, – ответил Дин. – Я всё равно могу ещё помять шкуру, чтобы она стала мягче. Нет нужды спешить разрезать её.

Ваа вернулась к своей подстилке, развернула свёрнутую шкуру, и взяла оттуда пояс с мешочками на нём и острую кость, которая служила ей ножом. Позволить себе каменный нож она пока не могла. Опоясавшись и заткнув нож за пояс, она вышла из пещеры и присоединилась к парням.

– Заждались мы тебя, – заметил Оро.

– Ну не так уж и долго это заняло, – возразил Гас.

– Куда пойдём? – спросила Ваа.

– Прямо за реку, а потом вдоль неё, – ответил Гас. – А дальше видно будет. Там решим.

Переплыв реку, они постояли на берегу, чтобы обсохнуть, и, снова одевшись в шкуры, направились вниз вдоль берега. Братья шли впереди, а Оро оказался рядом с Ваа.

– Ты хотел, чтобы я пошла с вами? – спросила она.

– Ну, хотел, – ответил он. – С тобой весело.

– С тобой тоже, – улыбнулась Ваа. – У тебя всегда шуточка найдётся, на любой случай. Вот все и любят тебя.

– Все? – переспросил Оро. – И ты тоже?

– Конечно, – с лёгким сердцем ответила Ваа.

– Я тебя тоже люблю, – сказал Оро. – Давай, когда вырастем, ты будешь моей женщиной?

– А когда мы вырастем? – спросила Ваа. – Вот Ома стала женщиной Рина прошлой весной. А она старше меня.

– Наверное, должны пройти несколько лет, – пожал плечами Оро. – Когда-нибудь вырастем. Вот только…

– Чур, моя! – воскликнул впереди Ган.

Он был немногословен, скорее даже молчалив, в отличие от брата, и услышать от него слова можно было крайне редко, как например, сейчас, когда он первым из всей компании увидел ящерицу.

– Сначала поймай её, – усмехнулся Гас.

Подростки смотрели, как Ган подкрадывается к ящерице, как она заметила его и поползла выше по стволу дерева, и как он сбил её на землю метко брошенным камнем. Он бросился туда, куда она упала, и, прежде чем ящерица успела убежать, он добил её и поднял над головой, повернувшись к спутникам.

– Уже не зря сходили, – обронил он, вернувшись к друзьям.

– Ты не зря, а мы пока только смотрим, – ответил Гас. – Пошли дальше!

Они снова тронулись в путь, высматривая по пути, нет ли впереди вокруг хищников, от которых нужно было немедленно сгрудиться и казаться одним большим зверем, а иначе они могли напасть даже днём.

– Ты что-то начал говорить, – напомнила Оро Ваа.

– Говорить что? – спросил тот.

– Ты сказал, что мы вырастем, вот только, а что только не сказал.

– А, я хотел сказать, что ты такая худая, что я не уверен, что ты вырастешь.

– Все же растут, даже худые. А с чего мне не быть худой, когда у меня нет родителей?

– Пожалуй, ты права. Все вырастают. Тебе надо больше есть.

– Вот поэтому я с вами и пошла, – рассмеялась Ваа. – Всё время есть хочется.

– Так что ты просиживаешь всё время с Дином?

– Если я выучусь делать из кожи всё-всё, то выживу, даже если охота не удастся. Понимаешь? Я же одна, а тётя Ниа и тётя Наа стареют.

– Если ты станешь моей женщиной, то проживёшь и так, – важно заметил Оро.

– Болтаешь! – отозвался спереди Ганн.

– Что болтаю? – обиделся Оро. – Как будто я плохо бросаю или ступаю шумно.

– Вот и ступай тихо, – опять усмехнулся Гас. – Ртом тоже надо тихо.

Он был прав. За разговором Оро забыл, что на охоте надо не только тихо ходить, но молчать. Он вздохнул, посмотрел на Ваа, и замолчал, отвернувшись. Когда через два часа они все направлялись обратно к пещере, у каждого в руке было по ящерице, а у Гаса две.

– Её неплохо с бобами есть, – весело заявил Оро. – Может, свернём туда, где бобы растут, и наберём немного? День только начался.

– Мне пора назад, – сказала Ваа.

– А, ну да, тебе же ремни резать, – усмехнулся Оро. – Вот ты и тощая такая.

– Потом ты же мне свои бобы и принесёшь, – поддела его Ваа, – когда тебе понадобится переплести мешок.

– Точно, – рассмеялся Ган. – Мы все принесём. Хитро придумано.

– Ладно, обойдёмся без бобов сегодня, – согласился Оро.

Когда они переплыли реку обратно и подошли к пещере, Дин сидел на соседнем с Аго бревне и очень медленно и аккуратно нарезал ремешок из целой шкуры.

– Видишь, как мало удалось сделать сегодня одному? – заметил он. – Давай, жарь свою ящерицу, замачивай её кожу, и присоединяйся ко мне. У двоих работа быстрее пойдёт.

– Один, два, быстрее, – про себя подумала Ваа, а вслух ответила: – Я скоро!

Когда она села на бревно рядом с Дином, он спросил: «Ну как погуляла?»

– Весело было, – ответила она. – Гас первым нашёл свою ящерицу. А ещё мы видели антилопу с козлятами на водопое. Они были на другой стороне реки.

– Хорошее мясо, отличная шкура, – мечтательно сказал Дин.

– Только что мы могли сделать? – вздохнула Ваа. – Даже будь у нас копья, мы бы не могли надеяться получить добычу.

– Не могли, – согласился Дин. – Нельзя просто так бросать в надежде попасть.

– Почему? – спросила Ваа.

– Потому что, ранив, ты навсегда испугаешь всех животных, которые это видят, и всем станет труднее охотиться, – объяснил Дин. – Охотиться нужно только наверняка, когда ты совершенно уверен, чтобы быстро добыть животное.

– А они что, понимают? – спросила Ваа.

– Конечно, – улыбнулся Дин. – Они такие же, как мы, только не говорят, не разводят огонь, и не шьют из шкур одежды. Они точно так же боятся боли, дыма, грозы или наводнения.

Дин всегда говорил о мире вокруг, как о живом и понятном. На всё у него было объяснение, и они были весёлыми. С его слов, у каждого животного или растения был собственный характер. Он даже о чертополохе и вьюнках говорил, как о людях.

– Слушай, Дин, скажи, а я скоро вырасту? – спросила Ваа.

– Вырастешь? – удивился Дин. – Почему ты спрашиваешь?

– Просто смотрю, как все большие вокруг, а я пока нет.

– А, вот ты о чём! – улыбнулся он. – Да, совсем скоро ты начнёшь быстро расти. Ты даже обгонишь парней в росте на некоторое время. Будешь их лупить за проделки.

– Даже так? – удивилась Ваа.

– Ну, лупить, конечно, необязательно, но скоро ты действительно начнёшь быстро расти. Правда, это ненадолго. Вырастешь, как вот она, и остановишься.

Последние слова Дин сказал, указав на вышедшую из кустарника ниже по каньону Ому.

Та была хороша собой, ростом повыше среднего, широкая в бёдрах и плечах. Ваа мечтательно посмотрела на неё и вздохнула.

– Не вздыхай так тяжко, – усмехнулся Дин. – Пройдёт немного времени, и если всё будет хорошо, то ты вырастешь такая же.

– У Омы есть Рин, и он отличный охотник, – опять вздохнула Ваа.

– Терпение, Ваа. Наберись терпением. Оно нужно во всём: и в охоте, и в выделке кож, и в остальной жизни.

Про себя Ваа подумала, что если Оро и в самом деле станет её мужчиной, то, пожалуй, ей волноваться будет не о чем.

– От Оро будет прок, – прервал её раздумья Дин.

Ваа вздрогнула и осмотрелась. Оро направился куда-то вниз по каньону, наверное, за дровами, и Дин смотрел ему вслед.

– Откуда ты знаешь? – спросила она.

– Терпеливый, бросает метко, никогда ни с кем не ссорится без веской причины, – задумчиво проговорил Дин, словно разговаривая сам с собой.

– Да, это так, – ответила Ваа.

– Давай-ка лучше не будем отвлекаться, – продолжил Дин. – Вот видишь, ты зарезала в ремень. Давай-ка, обрезай его прямо там, пусть лучше будет короткий, чем порвётся в неудачный момент.

За день они нарезали на ремни каждый свою шкуру. Потом Ваа посидела на берегу, выделывая кожу ящерицы, и к вечеру она падала от усталости. Доев то, что оставалось у тёток Ниа и Наа, она упала на свою подстилку в пещере, усталая и всё равно голодная.

Дин был чем-то болен, и с каждой неделей ему становилось всё хуже и хуже. Он старался не подавать виду, но Ваа замечала, что изредка он вдруг замирал, и его лицо искажалось от боли, но каждый раз, когда она спрашивала его об этом, он отвечал, что это пустяк. Такое происходило всё чаще и чаще, и Ваа стала замечать, что стоило Дину приложить к чему-то силу, как ему становилось хуже. Она стала стараться выделывать больше шкур самой, а ему оставлять лёгкую работу, требовавшую больше опыта. Дину это не понравилось.

– Как ты собираешься приобрести опыт, если делаешь только простое? – спросил он.

– Тебе же больно, – виновато ответила она. – Ну давай, я выделаю!

– Это пустяк, – опять отмахнулся Дин. – Давай-ка, прокалывай отверстия для плетения, и следи, чтобы они все были под одинаковым углом и на одинаковом расстоянии друг от друга и от края.

Оставив Дина у реки со шкурой, она вернулась на бревно возле Аго.

– Дин не хочет, чтобы я выделывала шкуры, а ему больно, – сказала она тому.

– Правильно делает, что не хочет, – сказал Аго. – Простое ты и так знаешь, а он хочет, чтобы ты знала всё, что знает он.

– Зачем? – спросила Ваа. – Он же уже знает это.

– Чтобы ты сама могла всё делать и других научить.

– Ну ладно, – улыбнулась Ваа.

Прошли часы, но Дин не возвращался. Ваа пошла его проведать и увидела, что он по-прежнему сидит над шкурой на пятках, низко наклонившись вперёд. Ей показалось, что он устал и отдыхает. Ваа подошла ближе, но он не обернулся, как всегда, когда слышал её шаги.

– Дин, ты устал? – спросила она.

Дин не ответил. Ваа присела рядом с ним на корточки. Руками он обхватил себя за грудь, а его глаза были закрыты, и он не дышал.

– Умер! – осознала Ваа. – Дин умер! Почему? Он же не был старым.

Ваа встала и вернулась на поляну перед пещерой.

– Аго, Дин умер, – сказала она растерянно.

– Умер всё-таки! – вздохнул Аго. – Вот упрямый…

Аго встал и пошёл к реке. Ваа поплелась за ним. Ей было грустно. Племя относилось к ней, сироте, неплохо, но ни у кого из них, дажё у её тёток, не было для неё времени. Дин же всё своё время посвящал ей, оставшись без женщины и детей. Без него Ваа почувствовала себя одинокой.

– Действительно, Дин умер, – сказал Аго, приподняв того и положив на спину. – Давай, пойдём, скажем остальным. Надо завернуть его в циновку и собрать людей, чтобы отнести его на плато.

Остаток дня прошёл для Ваа, как в тумане. Тётя Ниа обняла её и похлопала по спине. Они постояли так, глядя, как мужчины относят Дина вниз по каньону, и потом Ниа повела её обратно в пещеру.

– Забери все вещи Дина себе, – сказала тётя Наа. – У него никого не осталось, и ты сможешь работать его орудиями.

Она принесла от реки пояс Дина и протянула его Ваа. Та машинально взяла его и посмотрела на тёток, а потом пошла к подстилке Дина в углу пещеры. Там, а на воткнутых в трещины шестах, висели его копьё, шкуры и ремни. Она взяла его копьё в руки. Оно было старое, и древко было отполировано руками Дина. Место Дина было получше места Ваа, и, подумав, она перебралась туда.

За ночь Ваа забыла о том, что случилась, и, проснувшись утром, не сразу поняла, где находится. Она осмотрелась и вспомнила всё. Почему-то её лицо искривилось, и из глаз полились слёзы, как будто в них попал дым. Всхлипывая, она встала и пошла к реке. Потом она вернулась и села на бревно, туда, где всегда сидел Дин. Теперь его с ней не было, и некому было сказать ей, что делать и как. Подошёл Оро и сел рядом.

– Ты что, плачешь? – спросил он.

– Выходит, что плачу, – ответила Ваа.

– Из-за того, что Дин умер?

– Наверное, из-за того.

– Жалко его. Он был добрый. Теперь племени придётся делать всё из шкур самим.

– Я буду делать, – ответила Ваа.

– У тебя же руки слабые, – с сомнением сказал Оро. – Ты не справишься, если не будешь больше есть.

– Если я буду выделывать шкуры, то мне все принесут еду, – сказала Ваа. – Вот ты, например, принесёшь. Тебе же нужны ремни.

– Давай я буду охотиться, а ты выделывать шкуры, – рассмеялся Оро. – Будет весело, как будто ты моя женщина.

– Давай, сходи на охоту, принеси добычу, – улыбнулась Ваа в ответ.

Прошли несколько месяцев. Действительно, племя постепенно привыкло приносить шкуры Ваа. Когда ей было не с чем работать, она ходила на охоту. В один из таких дней она и Оро ушли в лес вдвоём, а Гана и Гаса с ними не было, потому что они ушли рыбачить вверх по каньону. Вдвоём, Ваа и Оро прошли через лес и вышли назад к реке. Тут Ваа заметила купающуюся у берега выдру. Она схватила Оро за руку и молча показала в том направлении. Он замер, всматриваясь между ветвей.

– Хороший мех, – прошептал он. – Жалко упускать такую возможность.

– Тебе не убить её камнем, – прошептала в ответ Ваа.

– Я смогу, – ответил он.

– Дин говорил, что охотиться можно только наверняка, что нельзя ранить и упускать, иначе добыча запомнит, и охотиться станет труднее.

– Я смогу, – повторил Оро.

Ваа осталась на месте и села на корточки. Оро начал медленно подкрадываться к тому месту, где плавала, ныряла и плескалась выдра.

– Не сможет, – подумала Ваа. – Никто бы не смог, даже опытный, взрослый охотник.

Тем не менее, она не могла не восхищаться упорством друга. Тот знал, как трудно поймать выдру, и старался изо всех сил. Она видела, как он, крадучись, добрался до самых прибрежных кустов и замер на четвереньках за одним из них. Выдра была лишь метрах в шести-семи от него. Оро достал из мешка на поясе камень, пошептал на него что-то, занёс руку, и в тот же самый момент выдра заметила его и нырнула. То, что произошло за этим, испугало Ваа не на шутку. Оро пришёл в ярость. Он вскочил на ноги, изо всех сил бросил камень в землю, и, задрав голову вверх, издал крик ярости и досады. Потом он снова упал на четвереньки и принялся бить об землю обоими кулаками.

Ваа сидела на своём месте, словно окаменев. Она никогда не видела Оро таким, да и вообще, чтобы кто-то так сердился. Оро злился ещё несколько минут, вскакивая, ходя из стороны в сторону, и выкрикивая слова ярости и разочарования. Потом, однако, он начал приходить в себя, и Ваа переборола страх, встала и подошла к нему.

– Не сердись так, – сказала она. – Это могло с любым из племени случиться.

– Знаю, – резко ответил Оро. – Если бы только она не посмотрела в мою сторону, всё бы удалось.

– Давай, пойдём, бобов соберём, – предложила Ваа.

Казалось, от этого Оро снова начал сердиться. Он посмотрел на Ваа и хотел что-то ответить, но потом махнул рукой и сел на землю.

– Я устал, как будто гнался за выдрой вплавь, – признался он. – Давай отдохнём?

– Конечно, – согласилась Ваа.

Она испытала облегчение от того, что Оро успокоился. Теперь он был таким же, как всегда. Она села рядом, а Оро откинулся на спину и лёг, глядя в небо.

– Правда, нечего было сердиться, – сказал он. – Просто мне было очень досадно.

Ваа кивнула, хотя и знала, что он не смотрит в её сторону. Почему-то ей было трудно найти слова. Оро встал и вошёл в воду, чтобы напиться. Ему явно стало легче, и они вместе направились к зарослям увитых бобовыми лозами деревьев. С сумкой, полной стручков, они вернулись к пещере.

– Ты никому не скажешь, что я рассердился? – спросил Оро.

– Не скажу, – пообещала Ваа. – Я и не собиралась.

Потом они сидели у огня, ели бобы и болтали с Ганом и Гасом, вернувшимися с рыбалки и жарившими свою рыбу. Ваа иногда украдкой поглядывала на Оро, но старалась не подавать виду, что что-то случилось.

Ваа действительно начала замечать, что быстро растёт. Она даже догнала в росте друзей, и от этого им казалось странным, что теперь она смотрит им прямо в глаза, а не снизу вверх. Ещё она заметила, что теперь к ней стало иначе относиться всё племя. Ей не только приносили шкуры после охоты и добытое или найденное в уплату за работу, но ещё к ней приходили советоваться. Сначала она не совсем понимала, почему взрослые садятся рядом с ней на бревно и или просто размышляют вслух о делах, или даже задают ей прямые вопросы. Потом ей пришло в голову, что им, должно быть, кажется, что она заменила им Дина. Так прошёл ещё год.

Однажды Аго вдруг сказал ей негромко: «Пожалуй, его копьё тебе уже впору».

– Копьё Дина? – спросила Ваа.

Аго кивнул: «Тебе нужно другое, простое, без наконечника, чтобы учиться бросать его. Когда научишься метко бросать, сможешь охотиться с копьём».

Это было соблазнительно. Копья были почти только у мужчин, и обладание копьём давало свободу и достаток. Те, у кого было копьё, почти никогда не голодали. Раздумывать было не о чем.

– Я дам тебе сухого мяса и кожаный мешок, – сказала Ваа. – Сделай мне простое копьё.

Аго кивнул. Этого было достаточно, и следующие пару недель Ваа провела в ожидании. Каждый день она видела, как Аго соскабливает дерево с нового древка и тщательно взвешивает и сравнивает оба копья. Когда они были совершенно одинаковыми, он протянул ей новое древко со словами: «Бери его и пошли со мной».

Они направились вниз по каньону и направо из него, туда, где ручей протекал в песчаных берегах. Там можно было метать простое копьё в мягкий песок, не опасаясь, что оно сломается. Аго провёл с ней час и вернулся на поляну перед пещерой. Ваа метнула копьё ещё несколько раз и последовала за ним. Всё в жизни казалось ей прекрасным. Обладание копьём и умение метко бросать его обещало прогнать постоянное чувство голода. Оставалось только учиться каждый день. С этими приятными мыслями она ступила на протоптанную тропинку, ведущую к пещерам, и вскоре вышла на поляну перед ними. От увиденного её восторг немедленно испарился. Перед пещерой стояли несколько взрослых и подростков, включая Гана и Гаса. Они все смотрели внутрь и испуганно переговаривались.

– Что случилось? – спросила Ваа у Аго.

– Оро очень сердитый, – ответил тот. – Не знаю, почему.

Ваа с опаской подошла к остальным и повторила вопрос.

– Мы не знаем, – ответили ей. – Оро там внутри. Он сердится и кричит.

С яркого света глаза Ваа плохо видели в темноте. Она подошла на несколько шагов ближе, чтобы стать в тень от скалы. Ниа тут же догнала её и за руку оттащила назад.

Из пещеры вышел Оро. Он тяжело дышал, и волосы прилипли к его вспотевшему лбу. Осмотрев всех собравшихся невидящими глазами, он прошёл сквозь расступающуюся на его пути толпу и опустился на бревно у костра. Ваа подошла и села рядом. Остальные держались поодаль.

– Пойди, попей воды, – попросила она. – Тебе должно стать лучше.

Оро сидел, сжав кулаки, и, казалось, не слышал её.

– Что случилось? – спросила она.

– Я вешал рыбу сушиться, а кто-то, проходя, случайно задел меня хворостом и поцарапал, – запинаясь от напряжения, ответил Оро. – От этого я рассердился и чуть не бросился в драку.

– Ты сходи к реке, попей и умойся, – повторила Ваа.

Оро взглянул на неё уже мягче и кивнул. Видя, как они спокойно разговаривают, остальные соплеменники начали расходиться. Оро сходил к реке и вернулся. Теперь он уже спокойно взглянул на Ваа и заметил, что она по-прежнему сидит, держа в руке копьё, наконечник которого покрыт присохшим песком.

– Зачем оно тебе? – спросил он.

– Учусь метать его у Аго.

– Женщине не нужно копьё, – усмехнулся Оро.

– А я люблю бродить и охотиться, – пожала плечами Ваа. – Мне нравится попадать им в цель.

– Ну если у тебя хорошо получается, то наверное это и женщине подходит. Хочешь, завтра я пойду с тобой к ручью? Покидаем копьё вместе, на спор.

– Пошли, – обрадовалась Ваа.

Теперь, когда Оро успокоился, жизнь снова казалась прекрасной. Они ходили метать копьё вместе не раз, и Ваа скоро заметила, что Оро даже завидует тому, что из всей их компании она первой обзавелась копьём, но старается не подавать виду.

Через полгода, когда Ваа начала сама ходить на охоту, Оро подрался с одним из соплеменников. Он снова вспылил по пустяковому поводу, и дело дошло до синяков и царапин. Потом Оро принёс извинения и даже сходил на охоту и принёс пострадавшему молодую антилопу. Через пару дней обе тётки Ваа дождались, когда ни Оро, ни его друзей не было у пещеры, и отвели Ваа в сторонку.

– Не следует тебе с Оро водиться, – сказала Ниа. – Ты же видишь, какой он становится бешеный.

– Да, надо быть осторожной, а ты наоборот, держишься прямо рядом с ним, пока он такой, – закивала Наа. – Как бы чего не вышло. Как бы он тебе не повредил.

– Но он же быстро отходит, – возразила Ваа. – А если я говорю с ним, то он берёт себя в руки.

– Ты что, и до этого видела его таким? – тут же догадалась Ниа.

– Было однажды, – призналась Ваа. – Там, в лесу, у реки.

Тётки выпытали у неё всё о первом случае и наперебой продолжили уговаривать её держаться от Оро подальше. От этого настроение у Ваа совершенно испортилось. Дружить с самого детства и начать опасаться друга, когда они оба подросли, казалось неправильным. Ей не хотелось слушать тёток, но они говорили очень убедительно. С тех пор они постоянно напоминали ей о вспыльчивом характере Оро и неодобрительно качали головами каждый раз, когда видели её вместе с ним. Чтобы избежать и этих разговоров и опасности попасть Оро под горячую руку, Ваа собрала все свои пожитки и за один день перенесла их в маленькую пустую пещеру чуть поодаль от главной. Там ей было удобней, никто не мог ненароком испортить её работу, и она даже чувствовала себя самостоятельней.

Шло время, и Ваа всё чаще уходила одна в саванну и в лес и проводила там всё больше времени, ночуя на деревьях или у костра. Оро начало казаться, что Ваа избегает его. В один из таких походов костёр Ваа совсем потух за ночь, и на неё напал осмелевший хищник. Хотя ей удалось убить его ножом, он успел прокусить ей руку и оцарапать бедро над коленом. Хромая, она добралась до каньона и слегла с жаром. Раны воспалились и долго дёргали и болели. Оро тут же пришёл поговорить и выяснил, где всё случилось. Он сходил туда и принёс ей смолы и жира срезанного с туши хищника. Из них они сделали мазь и смазали её раны. Тогда они начали заживать, и через несколько дней Ваа поправилась. Какое-то время она только выделывала шкуры, резала ремни и сшивала одежду, мешки и ножны, но как только шрамы зажили, и она перестала прихрамывать, то снова ушла побродить. Разубедить её не могли ни тётки, ни Оро, которому не нравилось, что она так много времени проводит в глуши одна.

Когда Оро вспылил в следующий раз, а случилось это ещё примерно через полгода, тётки одобрительно отозвались о её решении жить в отдельной пещере. Через несколько дней Оро пришёл к её пещере, и они сели поговорить.

– Ты выросла, – сказал Оро, оглядывая Ваа с головы до пят.

– Да, я уже не такая тощая девчонка, – улыбнулась Ваа.

– Ты помнишь наш разговор давно в лесу?

– Помню.

– Ты будешь моей женщиной?

Ваа боялась этого вопроса.

– Тогда я не знала, что ты такой сердитый, – осторожно ответила она. – Да и ты тоже не знал.

Оро выглядел смущённым и расстроенным, и Ваа тоже расстроилась.

– Я опасаюсь, что если ты продолжишь так же сердиться, то случится что-то плохое или с тобой, или со мной, или с кем-то другим, – продолжила Ваа. – А случается это с тобой всё чаще и чаще.

– Значит, ты меня боишься? – спросил Оро.

– Да, побаиваюсь, – честно призналась Ваа. – Если я буду твоей, то мы всё время будем рядом, и я опасаюсь, что ты можешь меня побить или поранить, потому что ты не знаешь, что делаешь, когда это с тобой случается. Я не буду твоей женщиной.

Сказав это, Ваа испугалась, потому что ей показалось, что Оро снова приходит в бешенство. Его дыхание участилось, и на лбу выступили капли пота. Но ничего не сказав в ответ, Оро вскочил и бросился прямо к реке. Ваа встала и посмотрела ему вслед. Добежав до реки, Оро бросился в воду и некоторое время стоял в ней по плечи. Потом он медленно вернулся и сел обратно на бревно.

– Наверное, так лучше, – пробормотал он. – Наверное, ты права. Я пойду.

Спустя ещё несколько месяцев Ваа решила сходить подальше на восток через саванну, далеко за ручей, чтобы поохотиться на антилоп. Она собрала свои орудия для снятия шкур, уложила в заплечный мешок сумки бобов и сушёного мяса, и рыбы, свернула свою походную циновку, приторочила её к мешку и взяла два копья. Проходя мимо пещеры, она попрощалась с тётками и Аго. Ватага детишек выбежала из пещеры, и все загалдели: «Ваа, принеси нам гостинцев!»

– Конечно, принесу! – ответила она, потрепав их по головам. – Разве я о вас когда-нибудь забывала?

– Нет, Ваа, ты никогда не забывала! Приходи скорей назад! – шумели они.

Ваа пошла вниз к тропе, ведущей из каньона, и на краю поляны опять повернулась и помахала всем рукой. У неё было такое чувство, что что-то важное должно было вот-вот случиться.