Читать книгу Витасфера. Каменное небо. Антиутопия - Ноэми Норд - Страница 13

За пределами дворцовой части Витасферу укутал запах нечистот.

Едкий дым затенял сияние искусственных лун. Серый туман поднимался над крышами оранжерей и скатывался мутными каплями с бурых листьев.

– Почему здесь так несвежо? – оглядывались в недоумении ученики.

– Кондиционеры не справляются, – ответил сэр Робертус.

От кособоких фабрик несло тяжелым запахом тины, рыбы и мокрой бумаги.

– Я бы вам рекомендовал обратить внимание на то, что эти места не безлюдны, – продолжил учитель. – Механизмы очистных сооружений требуют контроля человеком. Но разве кто-нибудь из вас добровольно согласится провести жизнь в этом грязном районе?

Среди облупленных пенопластовых бараков лениво бродили и потягивались тощие коты, тявкали мелкие собачки, обнюхивая пятки чужаков.

– Какие забавные! – воскликнул Даффи, подхватив на руки одну из облезлых собачек. – Почему этих зверюшек нет во дворце? Они чудо! Смотрите! Одна облизала меня! Она целуется просто так, без всякой Лотереи!

Ученики расхохотались. Сэр Робертус объяснил:

– Животных запретили содержать в годы правления праматери Маргарет. Кошечки и собачки отвлекали юниток от главной миссии. Сексуальность перерождалась в материнскую привязанность к домашним любимцам. Интерес к мужчинам снижался, рождаемость тоже. Кто-то подсчитал, что уход за животными вызывает бурное выделение прогестерона, тем самым происходит дезориентация главных нравственных ценностей. Кошечек и собачек во дворцах уничтожили.

– Но здесь их так много!

– Но здесь, – продолжил учитель, – распространяются другие правила. Домашние животные нашли своих страстных защитников, их прятали и скрывали от уничтожения, пока они не размножились в таком количестве, что желтые колпаки спасовали перед проблемой, и отлов прекратился. А в годы правления чувствительной Астрид всем четвероногим прелестникам даровали свободу.

– Почему же их нет во дворце?

– Об их существовании дамы во дворцах до сих пор не подозревают. Я не советую брать собачек во Дворец, дабы трагедия принудительной разлуки не омрачила нашей прогулки.

– Брось, Даффи, собачку, – сказал Энрико. – Иначе во Дворце Любви прольется много слез.

Свет центральных лун едва дотягивался до окраин, здесь проблему освещения решали многочисленные фонари. Редкая растительность украшала фасады пластиковых построек. Хилые листики лимонника и умирающих яблонь удручали.

– Как они это едят?

– Кислятина! – Энрико выплюнул разжеванный плод.

– Джентльмены, не забывайте соблюдать приличия в любом месте, – напомнил Магистр Галантности.

– Разве это общество? Разве это люди? Посмотрите, во что они одеты! Серое, рваное, вонючее тряпье! – Энрико кивнул в сторону толпы, сбежавшейся посмотреть на молодых кавалеров из Дворца.

– У нашего циника наблюдательный глаз, – отметил учитель. – Жаль, что он озабочен проблемами окраин. Прошу внимания, господа! Перед нами – трудяги! Их жизнь – работа, их отдых – краткий сон. Когда мы спим, они приходят в наши дома, дезинфицируют, проводят профилактику санузлов и вентиляции, моют наши танцзалы, выращивают в оранжереях ароматные плоды, в прудах добывают рыбу и водоросли. Вы должны уважать их незаметное присутствие в нашей жизни.

Энрико присвистнул, заметив странное существо. Оно толкало тачку, набитую пустыми бутылками. Лицо скрывали длинные засаленные пряди, выпавшие из-под выцветшей повязки.

– Дама? Неужели?

– Здесь нет женщин и мужчин. Трудяги бесполы. У них не возникает проблем воспроизводства.

– Но почему они такие нездоровые на вид?

– Бедный мальчик! Ты не знаешь, что такое работа, усталость, долг.

– Все это может стать моим будущим?

– Во Дворце Любви нет стариков, но здесь вы их встретите изрядно. Здесь те, кто отказался от эвтаназии. Их никто не принуждает работать. Но они лишние и ненужные, поэтому должны оправдать отсрочку ухода. Собственно, их работа – большое для них одолжение, а каждый их прожитый день – наше подаяние им из жалости. Жизнь уходит одновременно с молодостью, и прискорбно наблюдать, как изможденные и больные цепляются за нее из последних сил.