Читать книгу Новое время - Нора Штеллер - Страница 13

Она не любила людные места. Они никогда не затягивали, наоборот – только отталкивали. Заставляли чувствовать себя одиночкой, тем потерянным человеком, не достойным счастья. Своего счастья в лице, например, верного друга, а может, и целой семьи! Хотя ведь даже один лишь друг мог быть этой самой семьей. Жалко, очень жалко, что у нее даже его не было. Была лишь немая горечь и неприятный осадок от правды: сам Отец не хочет даровать ей то, чего так не хватает истерзанной душе. И это был не крепкий алкоголь на пару с дорогими сигарами, – это как раз то, что она ненавидела больше всего. Алкоголь, курение – в ее глазах это было сродни принятию поражения, слабости, означало, что человек готов сдаться тупой боли, отдаться ей, забыть свое «я», помня лишь то, насколько хороши вино и виски. Она не была из таких. Она привыкла заделывать дыры в своей душе и пустоту в жизни людьми, общением с ними. Это было ее собственным спасением, и она считала это правильным. Так и должно быть.

Тихая и ненавязчивая музыка, создающая обманчивый уют этого борделя, ничуть не отвлекала от насущных проблем. Острое обоняние девушки уловило запах пота и перегара, дыма и духа похоти в каждом из постояльцев, но она смиренно ожидала лишь одного: Чарльз Браун частый посетитель этого места, и именно тут стоило его ловить. Такому лакомому кусочку грех скитаться в подобных сараях, ему нужно было пристанище, и девушка могла его обеспечить.

И если она не возьмет его словами – она сделает это силой, а может, и убьет – все ради того, чтобы сохранить свое маленькое гнездышко в тайне от жителей и Мафии. Ибо такие, как Чарльз, падки на деньги, драгоценности и никогда не думают о собственной шкуре: им лишь бы ухватить больше, и плевать, что тогда, возможно, потратить все придется только на собственные похороны. А еще они тянутся к женщинам. Желают их на инстинктивном уровне, намного ниже какой-то там любви, просто потому что могут, чем порой от животных не отличаются. Тут у нее было огромное преимущество: она красива, правда красива, очаровательна и даже мила. И это не значит, что она продает себя за какого-то там члена клана, но она вполне способна обворожить, утянуть за собой, заставить подписать контракт собственной кровью. О, она не продавала себя, потому что знала: пришедшие к ней однажды уже не в силах покинуть клан, не в силах выбраться из-под ее крыла и начать жить самостоятельно. Не под угрозой смерти, нет. Они слишком приживаются, для них члены клана становятся братьями и сестрами, а она, их глава – матерью, бросать которую нельзя и не хочется совсем. Это не угроза смерти, это угроза одиночества.

Двери распахнулись, являя посетителям и работникам – местным куртизанкам, желающим отхватить кого-то красивого и богатого, но получавшим лишь страшного и похотливого, – того самого человека, которого девушка дожидалась. Переборов себя (что сделать было, вообще-то, очень трудно и даже неприятно), она сняла с головы капюшон плаща и уверенно помахала новоиспеченному, но довольно частому посетителю рукой, невзирая на удивленные взгляды, а затем широким шагом подошла к нему.

– За мной, – несмотря на дотошно приветливое выражение лица, холодно кинула девушка, разворачиваясь и усаживаясь за барную стойку.

С Чарльзом нечто подобное случалось впервые, что было даже подозрительно. Он не чувствовал угрозы даже на подсознательном уровне! Зато заметил за собой мгновенный трепет, впрочем, тут же исчерпавший себя. Были ли тому причиной глаза незнакомки, в коих плескалось старательно скрываемое высокомерие, то и дело проскакивающее во взглядах и жестах, в манерах, даже в шагах! – он не знал. Брауна потянуло за ней, будто он сейчас не властвовал над телом, словно оно жило своей жизнью, а хозяин остался за бортом на пару с разумом. Впрочем, вскоре от подобного чувства осталось лишь неприятное (нужно ли там это «не»? ) воспоминание.

– Вы чего-то хотели от меня? – он попытался заглянуть в кроваво-алые глаза, чуть щурясь, но девушка отводила взгляд, словно чего-то выжидала, и задумчиво улыбалась.

О, она была довольна произведенным эффектом, несомненно. Это было заметно сразу, и не сказать чтобы Брауну это нравилось.

– Меня зовут Селена, – неторопливо начала она, кажется, уже не желая дожидаться занятого уборкой рабочего места перед следующей сменой бармена. – Но для вас я могу зваться госпожой. И, о нет, не то, о чем вы подумали.

Уже привычная для Селены процедура не вызвала ничего, кроме беззаботной улыбки, и она едва наблюдала, как вытягивается в удивлении лицо собеседника.

– Я предлагаю вам вместо скитаний по городу постоянный дом, семью и друзей, но взамен… вы должны будете помочь мне в одном деле. Я не принимаю отказа.

– А что, если я не хочу? Должна же быть альтернатива?

Чарльзу не нравилось его нынешнее положение в обществе: его не замечали, а вечера проходили в безмолвной беседе с собственной тенью, ползущей по стенам и скрывающейся от режущего глаза света свечей, но и из возможного договора нужно было вытянуть как можно больше выгоды для себя.

Очевидно, Селена это распознала сразу. Как именно – было загадкой, но распознала точно, безошибочно. И это, совершенно ясно, ей по душе не пришлось совсем.

– Не стоит увиливать, Чарльз, – она коротко улыбнулась, смакуя каждую букву его имени, словно пробуя на вкус, чертовски пугая своего будущего «ребенка». Пугая того, кем хотела заменить свою главную потерю.

– Вам не стоит отказываться от моего предложения. Все мои враги рано или поздно погибают, зато друзья… Они живут веками, наблюдают за тем, как сменяются поколения, как их собственные союзы крепчают с каждым мгновением. Я не ожидаю чуда, но и не думаю, что вы столь глупы, чтобы уйти от прямого вопроса, задавая свой в ответ. Итак, я повторюсь…

Она окинула помещение беглым, но внимательным взглядом, удостоверяясь в том, что их разговорами уши себе никто не греет. С легкой, смешливой улыбкой, словно Браун только что рассказал забавный анекдот.

– Вы желаете вступить в клан Дети Ночи или же стать для нас мишенью?

Сколько раз она уже задавала этот вопрос? Не счесть в самом деле. Но каждый раз на такой прямой, бьющий в лоб, в самое сознание вопрос отвечали положительно: Селена умела нагнать угрозу в нужный момент, как и сейчас. У бедняги Чарльза и выбора-то нет. Спрашивай сама Смерть людей о том, хотят ли они жить или предпочтут вечный покой, многие слезно будут просить пощады. Но кто знает, может, она задает этот вопрос всем своим жертвам, а пощада для нее – это тот самый покой? Это остается загадкой даже для Селены.

Сейчас Чарльз буквально выбирал между жизнью и смертью: не исключено, что Селена решит убить его на месте, ведь за это ей никто ничего и сделать-то не сможет. Она пропадет в неизвестном направлении так же быстро и неожиданно, как появилась сейчас.

Выбор был очевиден.