Читать книгу Любви все звания покорны. Военно-полевые романы - О. С. Смыслов - Страница 4

Павел Ефимович Дыбенко родился 16 февраля 1889 года в селе Людков Новозыбковского уезда Черниговской губернии. Сам он в автобиографии свою семью назвал семьей батраков, однако известно, что его отец Ефим был, скорее всего, середняком: у него имелась лошадь, две коровы и около пяти гектаров земли.

«Хватка середняка. Много икон… Вряд ли он в душе за советскую власть», – побывав в доме отца Дыбенко, напишет Александра Коллонтай.

Автор книги «Авантюристы Гражданской войны» Виктор Савченко, где он рассказывает и о Павле Дыбенко, убежден, что в его биографии много надуманного:

«В автобиографии Павел пишет, что в 1899 году поступил в трехклассное городское училище, однако просидел в трех классах четыре года, очевидно, «за неуспеваемость». «Неуспеваемость» Павла в области счета проявляется и в автобиографии, когда он пытался обмануть читателей, рассказывая о своей «детской» революционности. Он пишет: «Будучи учеником городского училища в 1905 г., еще не отдавая точного отчета, что именно происходит, принимаю участие в забастовочном движении учеников реального, технического и городского училища, за что… привлекался к ответственности Стародубским окружным судом. На суде был оправдан».

Но если Павел поступил в трехклассное училище в 1899 году и прозанимался там ровно четыре года, то закончить это учебное заведение он должен был летом 1903 года, когда до революционных событий 1905-го было еще полтора года. Может быть, Дыбенко просидел в каждом классе по два года или, что наиболее вероятно, просто обманывал читателей, приписывая себе «героическое детство»…

В семнадцать лет Павел пошел работать в казначейство в городе Новоалександровске, «где казначеем был один из родственников». Однако очень скоро он был изгнан из казначейства «как состоящий в нелегальной организации».

Опять фантазии. Неизвестно, к какой организации он принадлежал и кто мог бы эту информацию подтвердить. Дыбенко лишился места, скорее всего, за халатность или растрату. Вот почему он так внезапно покидает родные пенаты и уезжает в далекую Прибалтику. Судьба занесла Павла в Ригу, где он работает грузчиком в порту и посещает курсы электротехников. Однако работа в порту была сезонной, и Павел частенько оставался без работы и без денег. «На дне» Риги он научился кулачному бою. Частенько он приходил в рабочий барак с окровавленным лицом и стиснутыми в злобе зубами. Может быть, уже тогда он чувствовал, что придет и его час убрать.

Осенью 1911 года за неявку на призывной участок и уклонение от воинской повинности Дыбенко арестовали и отправили в город Новозыбков, где призвали на Балтийский флот. Там он был определен в минную школу и с марта 1912 года начал свою службу на учебном крейсере «Двина».

С декабря Павел Ефимович проходит службу на линейном корабле «Император Павел Первый» электриком. Спустя годы в своей книге он с удовольствием подчеркнет о тех днях, о морской романтике:

«Много пасмурных и тяжелых дней в службе моряка, но есть дни удали и беспечности. Морская школа выковывает бесстрашие, силу воли и своеобразный задор… Разве нет своей прелести в безмолвной борьбе гиганта-корабля с клокочущим морем, разбушевавшейся стихией, кипящими седыми грозными волнами? Среди бурных, разъяренных волн этот великан, как бы насмехаясь над стихией, чуть кренясь, прорезает себе путь…

Нет! В морской жизни есть много своих прелестей, есть то, что воспитывает из вас сурового, грубого, угрюмого человека, но в то же время есть и то, что рождает в этой суровой, грубой натуре особо мягкое, доброе, умеющее по-своему любить и ценить…»

В партию Дыбенко вступает там же на флоте в 1912 году. Тогда она, как известно, именовалась РСДРП – Российская социал-демократическая рабочая партия. По мнению историка Леонида Млечина, «свободолюбивая или, точнее, анархистская натура Дыбенко не принимала суровой флотской дисциплины. Он не мог примириться с необходимостью подчиняться командирам. Словом, служба вызывала у Дыбенко ненависть и отвращение. И он присоединился к тем, кто намеревался разрушить всю существующую систему, – к большевикам».

Во всех биографиях Дыбенко называется одним из организаторов восстания на военных судах в 1915 году. В своих воспоминаниях он вообще называет себя руководителем восстания матросов. Историк В. Савченко считает, что «так называемое “восстание” было не чем иным, как ночной сходкой части матросов, на которой звучали антиправительственные лозунги. Утром все рассеялось, как туман. За организацию “незаконной сходки” на корабле “Император Павел Первый” были арестованы матросы Ховрин и Марусев. Но вот руководитель – Дыбенко – оказался вне подозрений».

На второй год Первой мировой войны, осенью 1915 года, Дыбенко включили в состав отдельного морского батальона под Ригой. Эта вновь сформированная часть должна была поддержать в наступлении сухопутные части. Но моряки категорически не хотели воевать, как обыкновенная пехота, считая себя выше «царицы полей». Отказ идти в бой они объяснили просто: «Нас не кормят, офицеры забрали наши деньги, не хотим воевать!»

В результате неблагонадежный батальон был разоружен, расформирован. Моряков же под конвоем отправили в Гельсингфорс на главную базу Балтийского флота. После разбирательств, многих моряков арестовали. А Павел Ефимович «заболев», на два месяца лег в госпиталь. И только после выписки его все-таки арестовали и приговорили к двум месяцам тюремного заключения.

С лета 1916 года унтер-офицер Дыбенко, как ни в чем не бывало, служил на транспортном судне все в том же Гельсингфорсе.

Во всех биографиях Дыбенко называют участником Февральской революции 1917 года в Петрограде. В марте в Гельсингфорсе его избирают членом Совета рабочих и солдатских депутатов, куда входили и матросы. В конце апреля он является одним из организаторов Центробалта. В мае 1917-го на транспорте «Виола» он избирается председателем ЦК Балтийского флота, являясь одним из шести большевиков (и еще пятеро им сочувствовали) в составе 33 членов ЦК этого высшего выборного органа матросских коллективов.

2 мая Дыбенко избирают председателем делегации 1-го съезда моряков Балтфлота (25 мая – 15 июня), где он выступил содокладчиком по вопросу «О взаимоотношениях Центробалта со штабом флота» по которому съезд принял предложенную Дыбенко резолюцию: Центробалту предоставлялось право контролировать деятельность командующего и его штаба. На полученном приказе командующего флотом Д. Н. Вердеревского о сформировании шести матросских батальонов для участия в готовящемся июньском наступлении на фронте Дыбенко написал резолюцию: «Ввиду недостатка специалистов на кораблях и угрозы наступления немецкого флота ни один матрос, верный революции, не может покинуть корабль… Тот, кто добровольно покинет корабль, исключается из списков флота и считается дезорганизатором последнего».

Именно Павел Ефимович добился принятия устава, в котором говорилось, что Центробалт (ЦКБФ) признает Временное правительство, но все распоряжения командования флота исполняются исключительно с разрешения Центробалта. В устав было записано: «Отказываясь от предварительного контроля операций, ЦКБФ оставляет за собой право контролировать оперативные действия после их свершения…»

Как отмечает Л. Млечин, «Временному правительству пришлось смириться с самостоятельностью Центробалта, потому что балтийские моряки были мощной силой, с которой никто не рисковал ссориться. Сухопутные войска сражались на фронте, далеко от Петрограда, а балтийцы были рядом, разгуливали по столице, и правительство понимало, что лучше иметь их в союзниках.

Дыбенко с товарищами отправились в Петроград, на прием к главе Временного правительства. Вес и роль балтийцев были таковы, что Александр Федорович Керенский незамедлительно их принял и узаконил существование Центробалта.

Когда глава Временного правительства, в свою очередь, приехал на Балтийский флот, то вынужден был прийти к Дыбенко в Центробалт. Причем Павел Ефимович, понимая собственную значимость, разговаривал с Александром Федоровичем на равных, если не свысока».

В июле во главе делегации Центробалта Дыбенко прибыл в Петроград с требованием к ВЦИК о переходе власти к Советам. На следующий же день его арестовали и заключили в знаменитую тюрьму «Кресты», где он просидел сорок пять дней. Потери же от той акции оказались куда более серьезные: Центробалт был разогнан Керенским, более того – его правительство временно приводит Балтийский флот к повиновению. Освободили Павла Ефимовича по настоянию большевиков 5 сентября, правда, с запретом выезжать в Гельсингфорс. Однако он буквально через несколько дней вернется туда и включится в работу Центробалта и в подготовку созыва 2-го съезда Балтфлота. Вскоре будет принята резолюция, в которой Центробалт откажется признавать власть Временного правительства.

В дни Октябрьского вооруженного восстания Павел Ефимович Дыбенко будет руководить формированием и отправкой из Гельсингфорса и Кронштадта отрядов революционных моряков и военных кораблей в Петроград. Это будет уже совершенно новая биография русского революционера, советского политического и военного деятеля, 1-го народного комиссара по морским делам РСФСР и командарма 2-го ранга.