Читать книгу Одна Книга - Один Человек - Страница 10

Еще затяжка. Задержка вдоха. Медленный выдох для усиления эффекта. Кто-то приходит в муниципальную аптеку №12 и покупает шприц. Идет на рынок и покупает Ступинский мак, любезно производимый под контролем ФСБ, например. Идет в бытхим и покупает растворитель марки «Б». Вот и все что нужно, чтобы в результате нехитрого процесса превратить эти простые компоненты в несложное химическое соединение: кружечка, стеклышко, газовая горелка, кухня с плотными занавесками. Современные алхимики. Героинщики. Теофедринщики. Винтари. У них свой утренний чай. Особый. Через вату в шприц фильтруется грязь. Вата выжимается и не выбрасывается: пойдет на вторяки. Еще вата. Еще вата. И грязь – очищается. Из грязи – да в князи? Но это иллюзия. Тело пронзает тонкое стальное жало, оно лезет под кожу все глубже, оно ищет кровопровод. Находит. Проникает. И в кровь начинают поступать, посредством легкого нажима на поршень, кубические миллиметры катализатора иллюзий. Движение по вене псевдовещества начинается. Голос падает. Глаза мутнеют. Моторика замедляется. Теперь он может все. Не ведая страха. Лекарство от страха уже начало свою работу. Люди бегущие от мира. Бегущие от себя. Людям, которым не интересно, что дальше. Они остановились на одной странице и читают ее снова и снова. Зачитывают. Затирают до дыр. И в теле появляются незаживающие раны, а в душе дыры, которые он пытается залатать грязью. Внешнее – это проявление внутреннего. Они начинают гнить. Гнить изнутри. Они медленно себя умерщвляют. И им это нравится. Это как езда на карусели, вроде, как и картина движется, да только ты-то на месте. Динамическое спокойствие. Человек останавливается. «Под лежачий камень – вода не течет». Человек сохнет. Посмотри на этих людей. Немного пружинящая походка с практически неподвижными руками Мямлящая, медленная речь. Невидящие глаза. Он не знает, куда ему идти, его глаза заволокло. Он ходит по кругу, вводя себя с удовольствием удовольствие, вводящее его в заблуждение. У некоторых хватает сил это остановить. Прервать день сурка, который начинается с поисков на лекарство (вымогательство, афера, кража, грабеж, убийство), поиск аптекаря (такси, ночные поездки, странные люди, цыгане, перевозка, милиция, посты, собаки, отсутствие документов, внешний осмотр – взятка, пропустили), приготовление (кружка, стекло, огонь, компоненты), потребление. Хорошо, если получилось и хватило всем. Ведь обычно мутят на толпу. А если нет? Если кому-то одному повезло, и он тихо раздобыл, тихо сделал и тихо потребил: подозрения, обвинения, ревность, оправдание: «Да ты че!? Ты на меня глянь: я че вжаленый по-твоему что-ли, а? Ты че!?». Обман, недоверие. Друзья на дозу. И снова. 7 дней в неделю. Изо дня в день. Год. Годы. Жизнь, как недочитанная, страшная повесть. Остановившийся отрывной календарь. И не имеет значение время года, да и вообще, мало что и мало кто имеет хоть какое-то значение. Это то, что за гранью абсолютного эгоизма. Обратная его сторона. Жизнь переступивших ее – страшный сон для трезвого, верящего в доброту, справедливость и взаимовыручку. Окунусь в среду – и ты поймешь и сможешь, может быть, дать ответ на вопрос «зачем». Я называю это практической философией. Пройтись по краю, чтобы предостеречь, остановить других. Показать, как можно любить красоту осени, где каждый новый день, вызывает в тебе такие разные чувства. Когда можно просто сидеть в удобном старом кресле и жадно вдыхать особый октябрьский воздух. Показать, как можно слышать себя и то, что вокруг себя, а не только себя в себе, внутренний голос, с которым ведешь диалоги на тему раздвоения личности и, глядя в зеркало, утешаешь себя, что это всего лишь шизофрения, а в остальном все нормально. Дать возможность раскрыться для других, быть открытым для нового, не переставать удивляться. Разум – как парашют: работает, когда открыт. Некоторые, фыркая, бросают через плечо: «Как ребенок…». А разве это плохо? Дети это плохо? Плохие дети? Глядя на нас, дети – учатся, глядя на детей – мы удивляемся. Удивляемся себе? Удивительное непохожее ни на одно другое утро. Великолепный абзац.