Читать книгу Она. Puzzles - o.k.ezh - Страница 4

Они проходят через меня как через проходной двор, простучав каблучками, стук которых эхом отражается от стен и еще какое-то время стоит в ушах колокольным звоном

Или звоном колокольчиков

Зависит от легкости походки

Наверное

Не знаю

Проходят и все

Неожиданно всплывают длинными тенями, ломающимися по периметру арки, легкое платье, сброшенные у постели туфли и жадные поцелуи

Мы оба знаем, что продолжения не будет, а, значит, нечего стесняться и надо получить всё, пока эта ночь держит нас вместе

Ночь – перекресток, на котором пересеклись наши пути, но у каждого своя дорога и никто не хочет менять свое направление в принципе: ни ты за ней, ни она за тобой не поворачиваем

Мы вместе пока горит красный сигнал светофора – минуту или ночь – на желтый оденемся, выпьем кофе и на зеленый – последний поцелуй в щеку: «Всё было здорово! Увидимся…»

Конечно

Конечно же

Конечно же – нет

Впрочем, как знать

Порой, кто-то пытается закрыть ворота с двух сторон и превратить проходной двор в гостиную

Приходят, располагаются, осматриваются, топят камин, разглядывают висящие на стене картины, перебирают потрепанные корешки стоящих на полках книг, включают и выключают свет, наливают себе выпивку в баре, нет-нет что-то готовят и кормят, стараясь удивить своими кулинарными изысками, передвигаются уже в своих домашних тапочках с пушистыми бумбонами на носках, у меня самого появляются тапочки с очаровательной мордой мишки-поросенка-песика и фланелевая пижама, разукрашенная сюжетами из кама-сутры, типа, чтобы не забыл; и уже не бросишь пустую бутылку из-под пива рядом с диваном, и курить теперь только на балконе, а в ванной весь прайс-лист из Л'Этуаль, и на выходные будут гости, так что – брейся; и вот уже какие-то чужие люди перелистывают семейный фотоальбом и перебирают диски с видеоиграми, и они, в принципе, милые даже люди, поэтому можно спокойно напиться, а утром с похмелья видишь на столе записку: «Подонок!», пустой гардероб и в телефоне смс от её подруги: «Все было здорово! Увидимся…»

Конечно

Конечно же – нет…

Опять нараспашку ворота и длинные серые вечера, разбавленные дешевым коньяком, магазинными пельменями «По-домашнему», X-box да пара «косяков» под аккомпанемент дождя

Почему-то всегда, именно в этот момент, идет дождь

Ты снова «проходной двор» с то и дело ломающимися об углы длинными тенями, пока кто-то не растопит камин и не заберется на колени – «Согрей…»

Тепло и аромат желанного тела и уже ищешь рядом с кроватью розовые тапочки с пушистыми бумбонами на носках

Шум «проходного двора» стихает – это опять уютная «гостиная» с тяжелыми гардинами на окнах

Она их не одергивает

Она вообще больше любит, свернувшись калачиком, смотреть на тлеющие деревяшки в камине

По моей душе она передвигается босиком, накинув на голое тело мою рубашку, все время увлекая куда-то за собой

И кажется, что это отдельный мир между землей и небом, между светом и тьмой, не имеющий ни входа, ни выхода, ни понятия о том «который сейчас час?»

Проблема лишь в том, что, если ты и забудешь о мире окружающем, то окружающий мир не забудет про тебя и нагло ворвется в некогда уютную гостиную, где совсем недавно какое-то подобие ангела разглядывало картины на стене, зажигая спички, боясь потревожить разум и чувства, потому что хрупко все и на хрустальных ножках, но – мир! – чудовище, окружившее нас, бесцеремонно врывается и пугает это милое создание так, что оно тут же исчезает, словно была фантазией или сном

Петли сорваны и вновь гуляет ветер во дворе, хлопают двери подъездов, на детской площадке отцы пьют портвейн, фонят женские голоса и длинные тени ломаются о постель

Мне все равно и я даже не пытаюсь оплатить телефон и интернет

И так продолжается до тех пор пока чей-то звонкий голос не крикнет из кухни: «О-о-о… да у тебя даже сахара нет!»

Действительно, незадача – с чем же тогда пить кофе?

«Кстати, кофе тоже нет!»

Пока думаешь над сложившимся ребусом, чиркает зажигалка и в камине появляется огонь, а, спустя пару минут, словно по приказу, появляются чай-кофе-сахар-круассаны-йогурт-фрукты-овощи-роллы-фритюрница, пыль протерта, рубашки выглажены, вместо пошлых тапочек adidasовские сланцы, беговая дорожка и теннисная ракетка в прихожей, в холодильнике сок, картины в рамы и с подсветкой, друзей нет – одни деловые партнеры, встречи в бизнес-центре, галстук обязателен, фитнес-клуб, тело упруго как оранжевый баскетбольный мяч, лицо умыли и вытерли, волосы уложил если не Зверев, то кто-то из его учеников; помимо прочего, с маникюром, пригодным для потребления пищи в японском ресторане, она запросто может поменять колесо в своей МЗ; cебя чувствуешь уже не секс-машиной – скорее игрушкой из интим-магазина, особенно когда это тело из-под длинных (Lancôme) ресниц пускает полный нежности недвусмысленный взгляд и предлагает себя прямо тут в офисе, на длинном столе из красного дерева, за которым еще минут 15 назад какие-то умные дядьки обсуждали последние данные фьючерсного рынка

И, в принципе, ведешься на все эти презентации и лейблы, но одна мысль особенно не дает покоя: как она вообще забрела в мой «двор»?! на какой такой вечеринке мы могли познакомиться, если она в рот не берет спиртного и постоянно выкидывает мои сигареты?! никто из бывших друзей (да-да, к тому времени они становятся бывшими) её раньше никогда не видел, не слышал и не знал, что такие вообще существуют; и можно было бы решить, что это очередной глюк, если бы не полный запрет на всякую психотропную дребедень, в-общем, и на видеоигры, в частности

И тогда наступает очередной кризис, не вписывающийся в рамки её dress code

И вот опять: кофе нет, сахара нет, вставать некуда, кредитки аннулированы, ракетка сломана, кроссовки выброшены, шторы опущены, в холодильнике пиво, X-box протерт от пыли, косяки забиты, дружки рядом, женские лица меняются как в калейдоскопе, в-общем – проходной двор!

И уже плевать на всю эту кутерьму – ты фатален и циничен, не в силах что-либо менять, да и не имея, признаться, такого желания; крыша сорвана, стен нет, дождь льет прямо на постель, луна спряталась, звезды потухли, солнце не включается – двор!

Проходной двор в городе, где никто не живёт и лишь телефонные номера оставленные губной помадой на зеркалах напоминают о том, что здесь кто-то был…

Кто-то был…

Но – кто?!

Цифры бордовым упреком нависают на твоем отражении, потому что если они написаны, значит, в них зашифрована какая-то надежда, хотя – на что?

И кто они?

Я сам-то кто?!

Смотрю в зеркало и говорю себе: «Ты»

Смотрю на себя со стороны и не вижу

Ищу и не нахожу

Говорю себе что-то и не слышу

Порой хочется стать целым, но не хочется заниматься сборкой – зачем?

Начинаешь искать смысл, раскладывать по полочкам, разбирать по деталям, по винтикам, по шурупчикам

Разобрал, разложил в кухне на клеенке, протер спиртом, рассмотрел подробно под лупой, покурил, удивленно поводил бровями, потом смел все это богатство в мусорное ведро и устроил вечеринку

Но однажды…

Однажды я проснусь…

Она сидит рядом

Полный нежности взгляд

Улыбка, лишь коснувшаяся уголков рта…

По телу пробегает легкая дрожь…

– Ты замёрз? Надо затопить камин.

Легко сказать – затопить…

Затопить там, где искры последний раз появлялись лишь от разбившихся об кирпич окурков, метко брошенных нетвердой рукой; там, где давно ветер золу развеял по окрестностям; там, где даже снеговики уже не тают…

Но она подула в камин и в нем весело заиграли языки пламени, согревая просыревшую от беспечной независимости комнату

Из-за шторы пробился солнечный луч

Стало снова уютно

– Кто ты? – спрашиваю ее

Она касается пальцами моего лица

– Я та кто останется с тобой навсегда…

– Правда?

– Конечно…

Конечно же, да.

Однажды…

Однажды я проснусь…

Нежность