Читать книгу Зодчий - Оксана Чернышова - Страница 3

Хелен

– Поезд до Старвурда отправляется с платформы тринадцать. Повторяю, поезд до Старвурда отправляется с платформы тринадцать, – вещал приятный голос из динамиков.

– Пап, – отвлекла отца от созерцания часов. – Мы на платформе двенадцать, а поезд отправляется с тринадцатой.

– Да, да, детка, ты права, идем скорей, поезд стоит всего лишь пять минут.

Я покачала головой. Отец в последнее время был очень рассеянным и меня это не на шутку тревожило. И когда папа думал, что не смотрю на него, в его взгляде мелькали непонятные мне чувства. Как будто он присматривался ко мне, та ли я девочка или уже другая?

В горле тут же поселился неприятный комок, который не хотел проходить. Мне было жалко отца. Теперь уже моего.

– Ты подумала над именем? – мы шли по переходной платформе и он крепко, как и в детстве, держал меня за руку. Как будто могу сорваться и упасть под колеса, проносящегося мимо нас поезда. И нет никаких барьеров и силовых щитов. Не доверял им он, что ли?

– Да, но ты же знаешь, пока не обрету магию, говорить нельзя.

– Умничка, – отец остановился у вагона и, притянув к себе, крепко обнял.

От него всегда пахло хвойным лесом, и этот запах я безумно любила. А у мамы аромат мёда с молоком. Захотелось узнать свой аромат. Но спрашивать не стала, хоть и крутился этот вопрос всё время на языке. Отчего-то в памяти Хелен этой информации не было. Поцеловав в макушку, помог забраться по высоким ступеням в вагон поезда.

Приветливая девушка в зеленой униформе приняла от меня ручную кладь и проводила до купе.

– Пожалуйста, если захотите отдохнуть, то тут свежие простыни и одеяло, – она нажала на скрытую панель в купе, которая тут же отодвинулась в сторону.

В ноздри ударил запах свежевыстиранного белья, пахнущего мятой. На полочках лежали: подушки, одеяла и простыни, полотенца стопочкой.

– Благодарю вас. А удобства, не подскажете, в какой стороне?

– Всё в купе, выходить никуда не нужно. Пожалуйста, нажмите сюда и откроется скрытая дверь. Звукоизоляция включится, если нажмёте сюда, – терпеливо объяснила проводница.

– Ого, ничего себе! – заглянула в комнату со всеми удобствами. Восхитительное место и отличное расширение пространства.

– Благодарим вас, – около двери купе услышала голос отца.

– Пожалуйста, если что будет нужно, обращайтесь. Кнопка вызова вот тут, – проводница, мило улыбнувшись, оставила нас одних.

А я поймала себя на мысли, что даже имени девушки не знаю.

– Располагайся, дочь, скоро тронемся.

Я стянула капор и накидку. Открыв скрытый шкаф, положила всё аккуратно на полочку. Улыбнулась своему отражению в зеркале. Чёрное платье с белым воротничком мне очень шло. Строго, не вычурно, скромно. Села на удобный диванчик, не удержавшись, пощупала синий бархат, которым он был обит. Затем, отодвинув шторку, начала рассматривать провожающих и спешащих на поезд людей. Всегда обожала смотреть в окно и мерный стук колёс меня всегда успокаивал.

– Хелен, – позвал меня отец и, повернувшись на его голос, замерла.

– Да? – нервно начала покусывать губы, потому что он смотрел на меня напряжённо и изучающе. Нервно сглотнула.

Я боялась, что он сейчас скажет, что я не его дочь. А мне до одури не хотелось терять вновь приобретенное близкое и родное. Теперь это моя жизнь, мои родные, мои эмоции и переживания. Теперь это всё моё. И пусть я эгоистка, но от хорошего не хотела и ни желала отказываться. Только почувствовав и вкусив любовь близких этой девочки, поняла, что находилась раньше в стазисе, в заморозке. Душа моя замёрзла, живя больше по инерции, чем на эмоциях. Поэтому, потеряв любовь своих близких, не хотела возвращаться в тот холод и мрак. По моим щекам текли слезы, а я этого практически не замечала, смотрела замутнённым взглядом в глаза отца, который тоже плакал.

Отец встал и сел рядом, притянув меня к себе, крепко обнял и прошептал:

– Маме только не говори, это разобьёт ей сердце, – сразу же напряглась. – Она будет в шоке от того, что я плакал. В последний раз это было, когда мы потеряли Джейми.

Я нервно улыбнулась, вытирая ладонью слезы, а он тихо запел глубоким приятным успокаивающим голосом. И от него шло такое тепло, уверенность и любовь, что впервые за много лет я позволила себе расслабиться.

– Пап, расскажи о Джейми, какой он был?

– Я всегда обожал и боготворил старшего брата. У него была особая магия. Он был часовщиком, мастером времени и пространства. Эти часы, которые на тебе были, он прислал по почте с короткой запиской:

«Поздравляю, папаша! Подаришь моей племяннице, когда родится. Дочь назови Хелен. Твой любящий брат Джейми».

Затаив дыхание, слушала отца.

– Я не знал, что твоя мама беременная, никто ещё не знал. А ему это было откуда-то известно. Потом произошёл чудовищный взрыв в лаборатории, где он работал. Дядю твоего, как нам сказали, развеяло на молекулы. Хоронить было некого. Та могила, на которую ходим каждый год, пуста. Он не стал ни упокоенным духом, ни приведением, ни другой какой-то магической сущностью. Его просто не стало. И когда ты умирала, я в отчаянье воззвал к нему. Глупо, наверное, но это сработало, болезнь ушла. И трудно поверить, что ещё сутки назад ты металась по постели в приступе магической лихорадки. Правда, подарок брата исчез. Те часы, которые носила с рождения, просто исчезли, как будто их никогда и не было. Дочь, ты не представляешь, как я счастлив, что ты у меня есть. Что есть мама и сыновья, вы всё для меня, вы мой мир, моя отрада.

– Пап, ну, ты чего? – по щекам отца опять заструились непрошеные слёзы. – Всё же хорошо, правда? И твоя девочка с тобой. Поступлю в академию, у меня проснется магия, и я буду крутая. Стану зодчим. Вот увидишь! Первая девушка зодчий, представляешь? Да, передо мной все двери тогда откроются!

– Ой, голубка моя, ты девушка, а не создатель миров.

– Джейми же был часовщиком и я уверена, что где бы ни был сейчас дядя, он занимается своим любимым делом. Разгадывает тайны времени, – отец, поцеловав в макушку, резко сменил тему разговора.

– Ты проголодалась? Может, перекусим, мама с домовушкой Сали напекли пирогов, пальчики оближешь.