Читать книгу Жил-был лес - Оксана Гребенюк - Страница 2

Однажды Шуша решил полакомиться конфетами собственного приготовления. Знаете, такие леденцы на палочках? К этому процессу он основательно подготовился: зашел в кондитерскую, разузнал, из чего делают карамель, настругал в лесу деревянных палочек и расспросил у мамы медведицы, когда придет их очередь пользоваться пельмоделом. На подготовку ушло несколько дней, но медвежонок был твердо убежден, что оно того стоило. Конечно, любые конфеты можно купить в магазине. Но не зря же папа всегда говорил, что лучше домашних пельменей может быть только две порции домашних пельменей. Так и с конфетами. Наконец подошла очередь и медвежьей семье пользоваться этим чудом современной сказочной техники. День был выходной, что было очень важно. Ведь Шушина мама была учительницей в школе и почти всю неделю проводила с учениками. Выходной был только один, и ей надо было успеть сделать очень много всего. Стирка, уборка, готовка. Да еще и тетради проверить. Дел уйма, а рук, вернее, лап всего две. Домашние пытались помогать, но это не всегда получалось. У мамы был удивительный характер. Она почему-то всегда считала, что все всегда делают все не так. Доходило до того, что даже хлеб в булочной можно было купить НЕ ТАК. И только она, мама Марта, знала, как правильней и лучше. Конечно, иногда всю семью это раздражало, но что тут поделаешь. Это ж МАМА. В общем, в тот самый воскресный денек шалунишка дождался, пока останется на кухне один, и принялся за дело. Пельмодел стоял на столе и прямо-таки манил своими блестящими боками сотворить кулинарный шедевр. Мишка достал припасы: сахар, воду и деревянные палочки. Аккуратно заложил все ингредиенты в машинку и включил ее. Машинка зажужжала, фыркнула, из механизма повалил дым. Но нашего «кулинара» это не испугало. Мало того, что не испугало, НЕ ОСТАНОВИЛО! Как довольно смышленый медвежонок (он уже учился в первом классе и был почти отличником) Шуша знал, что раз идет дым, значит, это пожар. А раз пожар, надо залить водой. Недолго думая, умник щедрой рукой плеснул на машинку воды. Хорошо плеснул. Аппарат захлебнулся и заглох окончательно, а во всем доме выключилось электричество, и мишка наконец понял, что конфет он сегодня не попробует. Начался переполох. Прибежали мама, папа, дедушка с бабушкой. Папа отключил прибор от розетки, дедушка с бабушкой охали, ахали, причитали и почему-то обнимали и жалели мишку. Мама, справившись с первым страхом и увидев, что сын жив, здоров и нисколечко не напуган, смотрела сурово и неласково. Тут Шуша понял, что и в ближайший месяц конфет ему не перепадет.

– Ты наказан, – сказала мама.

– Ты балбес, – сказал папа.

– Он не виноват, – попыталась заступиться бабушка. – Организм требует сладкого.

– По-моему, его организм требует ремня, – высунулся из-за дверцы электрощитка папа.

Несмотря на грозный папин вид, мишка не испугался. Папу можно было не бояться. Был он мягким, спокойным и очень добрым. Он никогда не наказывал своих детей. Правда, зная папу, можно было теперь ожидать ежедневных лекций на тему противопожарной безопасности. Но это так, ерунда.

– Я так понимаю, пельменей сегодня не будет, – расстроился дедушка.

– Я все исправлю, – чуть не плакал Шуша.

– Да, кстати, что с машинкой-то делать будем? Такую в магазине не купишь, – размышляла мама.

– Не расстраивайся заранее, дорогая. Сейчас мы с дедом поколдуем, – успокоил всех папа.

– Ага, ага. Где-то я уже такое видел, – хитро усмехнулся дедушка. – Только у меня на голодный желудок голова не соображает.

– У меня есть знакомый, – кивнула мама головой в сторону сына. – Так вот он и на сытый желудок не очень с головой дружит.

Шуша понурил голову. Ему стало стыдно. Ведь он не только оставил семью без обеда и соседей без чудо-машинки, он обеспечил домашних в выходной работой. Да, не самым удачным выдался денек.

– Мы обедать будем сегодня? – не успокаивался дед.

– Был бы ты короедом, уже можно было бы начинать, – сказала бабушка, освобождая потихоньку машинку от деревянных палочек.

– Очень смешно. Ты мне еще зубочисток предложи, – продолжал дедушка.

В животе у него громко урчало, а настроение портилось на глазах. У них вся семья была такая: не могли терпеть даже самый маленький голод. Мишка почувствовал свою вину с новой силой. И тут его озарило:

– Деда, я сейчас, бегом. Дедуль, я скоро, – прокричал мишутка.

Он побежал в свою комнату, схватил с полки копилку и со всей силы бросил ее об пол. Керамическая свинка развалилась на мелкие осколки. Медвежонок собрал монетки и побежал в магазин. Деньги в ЛЕСУ назывались ЖИВЧИКИ. Всего оказалось разными монетками сто пять живчиков. Монетки были разного номинала. Рублевые прозвали МУХАМИ. Потому что они быстро улетали. Да и кто их считает, этих мух. Двухрублевые называли УШКАМИ. Пятирублевые – ЛАПКИ. ДЕСЯТКИ называли МУХОЛОВКАМИ. Сейчас в Лессовете обсуждался вопрос, какое название дать двадцаткам и сотням. Свои кандидатуры выставили многие. Самые уважаемые и мудрые обитатели леса – старейшины обсуждали этот вопрос, но до сих пор не могли прийти к общему мнению. Шуша мигом добрался до магазина и принялся выбирать пельмешки. Выбор был небольшим. Всего три сорта. Он купил по две пачки каждого и направился в обратный путь. Дома оказалось, что папа уже отремонтировал электричество и теперь вместе с дедушкой пытался реанимировать злосчастный пельмодел. Мама Марта поставила кастрюлю с водой на плиту и устало присела на табуретку. Шуша подошел к маме, обнял мягкими лапками, уткнулся мокрым носом в шею. Папа говорил, что мужчины не плачут. Но мишутка вдруг вспомнил, как бабушка называла его деточкой и решил мужчиной пока не становиться. А детям можно и всплакнуть разочек. Особенно, если никто не видит. Ну или почти никто.

– Мам, я больше не буду.

– Шесть раз, – сказала мама.

– Что шесть раз? – удивился Шуша.

– Шесть раз за последнюю неделю я это слышала.

– Не, правда. Сегодня же воскресенье. Так что на этой неделе точно больше не буду.

– Уже хорошо, – вздохнула мама. А ты зачем это затеял-то? Тебе конфет не хватает?

– Поваром хочу быть. Когда вырасту.

– О как! Поваром, значит! Да ты же обычную яичницу пожарить не можешь.

– Так мне и не нужна яичница. Я буду конфетно-тортовым поваром.

– Это называется кондитер. И чтоб им стать, тоже надо учиться.

Мишка призадумался.

– Да что ж это делается? Везде учиться, – возмутился он. – Кем можно стать, чтоб не учиться?

– Ленивцем, – ответила мама.

– А что нужно делать?

– Да ничего не нужно. Лежи себе и ничего не делай.

– О, это по мне! Пойду становиться ленивцем, – обрадовался малыш и убежал в свою комнату.

Он плюхнулся на свой маленький уютный диванчик, уставился в потолок и начал мечтать: «Вот вырасту, стану взрослым. И все будут говорить – смотрите, какой ленивец вырос замечательный! Прям ЛЕНИВИЩЕ! Потом в мою честь назовут улицу. А потом про меня будут даже детям в школе рассказывать. И портрет в классе повесят. В рамочке». В мечтах все выходило очень гладко и красиво. Лежать, не двигаясь, становилось неудобно.

– Мам, принеси еще одну подушечку, – крикнул мишка.

– Я занята, пельмени варю, – ответила мама.

– Ладно, сам возьму, – пробурчал лежебока.

– Ни в коем случае! Решил стать ленивцем – доводи дело до конца. Лежи себе, ленись.

Голове стало еще неудобней, спина начала затекать от неподвижности.

Из кухни послышался мамин крик.

– Обед!

– Бегу, – живо встрепенулся мишка.

– Куда там, бежит он. Ленивцы не бегают.

– Как же так? – чуть не заплакал экспериментатор. – А как я есть буду, если ходить нельзя?

– Жди, пока тебе кто-нибудь принесет.

– Вот ты и принеси.

– Во-первых, когда просят, нужно добавить «пожалуйста».

– Мам, пожалуйста, принеси.

– Ты не дослушал. Во-вторых, мне тоже лень, – сказала мама и принялась раскладывать по тарелкам обед.

Вкусный запах проник в комнату, щекотал ноздри. У мишки потекли слюнки от разыгравшегося аппетита. Но он продолжал выдерживать характер: «Ладно, подожду еще немного, а потом что-нибудь придумаю. Вечером все уйдут спать, проберусь на кухню, хоть сухарик найду». Он представил мамины сухарики, запеченные из вкуснейших булочек с изюмом и корицей. Мама резала булки тонкими ломтиками и отправляла в духовку до появления золотистого цвета. Они на весь дом благоухали ароматом выпечки. Мишка так ясно представил эти сухарики, что слюнки во рту уже не помещались, а живот заурчал от голода с удвоенной силой. «Надо поспать, – решил медвежонок, – когда спишь, есть не хочется». Так он думал в первые пятнадцать минут, пока крутился, вертелся и умащивался поудобней. От перемены положения тела мысли не менялись. Живот уже не урчал, а подвывал от голода. Тогда мишка решил полакомиться ароматной черешней. Он как раз вспомнил, что под его окном росла черешня. Дерево было старым, высоким, с огромным стволом. Пышные ветви его раскинулись чуть ли не на полдвора, а одна из них все пыталась проникнуть в окошко комнаты. Мишутка одним прыжком оказался возле окна. Он раздвинул лапками пышную зеленую листву и тут же расстроился: ягодки были еще крошечными, размером с мелкую горошинку. Есть их было совершенно невозможно. Твердые и ужасно невкусные, они не только не утоляли голод, но и не доставляли удовольствия.

Совсем приуныл Шуша. Он понуро опустил голову и опять прилег. Ему стало так жалко себя. Так обидно, что откуда ни возьмись, в голове стали появляться сначала просто образы различных блюд, потом кто-то будто стал подписывать невидимой рукой их названия. А потом и вовсе слова стали складываться в стихи. Сами собой. Правда-правда.

«Мишкаааааа!» – послышался крик с улицы. Это мишуткин друг Лелик звал гулять. Только мишутка собрался ответить, как с кухни мама ответила.

– Он не выйдет. Он очень занят.

– Так я помогу! Дело быстрей пойдет.

– Ооо, нет. Тут он сам должен справиться. Дело-то серьезное.

– А что за дело?

– Он решил ленивцем стать. Лежит вон, привыкает.

– О как! А хотел космонавтом, – расстроенно произнес Лелик. – Ладно, пойду я. До свидания, тетя Марта.

Лисенок убежал, а медведица устало села у окошка с учебными тетрадями. Их нужно было до завтра проверить и выставить оценки. Да и по ее подсчетам, мишка уже должен был перехотеть становиться ленивцем. Он часто загорался какой-нибудь дикой идеей. Несколько часов пытался воплотить ее в жизнь, разочаровывался и снова становился привычным, любимым, лучшим в мире сыном. По маминым подсчетам, еще немного и мишутка уже должен одуматься. Тем временем в своей комнате, услышав, как мама отправила друга восвояси, мишка совсем закручинился. Живот урчал, за два часа ни одной черешенки так и не созрело, еще и друг ушел гулять без него. Сплошное расстройство. Как ни крути, затея с ленью перестала казаться интересной. Да и с фоткой в рамочке можно подождать. Деньги-то все на пельмени потратил. Пока еще накопишь. Мишка вздохнул и пошел к маме.

– Мам, я все.

– Точно?

– Не то слово, как точно. Я больше не буду.

– Ну, я примерно так себе все и представляла, – улыбнулась мама. – Кушать будешь?

– Буду! Всего и побольше. И с хлебом.

Вечер прошел тихо и спокойно. Семья больше и не вспоминала сегодняшние приключения. И только дедушка изредка улыбался, вспоминая, как разбирал пельмодел, очищал его от пригоревшего сахара. Такое действительно уже случалось раньше. Только тогда он вытаскивал не деревянные палочки, а грецкие орехи в скорлупе. Ведь много лет назад, когда дедушка еще был молодым отцом, а его сын (Шушин папа) надумал приготовить конфет с ореховой начинкой. Правда, орехи почистить не додумался. В результате машинка сломана, продукты испорчены, а сам в слезах, в соплях и в горе. В общем, история вышла печальная. Пельмодел дедушка починил, а история стерлась из памяти, и если б не сегодняшнее происшествие, так и не вспомнилась бы.

Когда вся семья разошлась по своим комнатам спать, мишка тоже почувствовал усталость и решил не задерживаться у телевизора. Денек был насыщен приключениями, и Шуша, как всегда перед сном, перебирал в голове события. Шуша, кстати, умел признавать ошибки и делать выводы из случившегося. Не всегда выводы были правильными, но то, что с электричеством шутки плохи, он усвоил прочно. Малыш еще раз порадовался, что больше не надо становиться ленивцем, почесал лапкой сытое пузико и заснул.