Читать книгу Проклятый отбор - Оксана Гринберга - Страница 2

В Коррину я прибыла к утру следующего дня.

До этого долго стояла у борта трехмачтового шлюпа «Медуза», дожидаясь, когда на горизонте покажется мой родной город. Но первыми из голубоватой дымки вынырнули Парадные Столпы – высеченные в прибрежных скалах гигантские фигуры Отцов-Основателей из династии Ассалинов. Затем корабль миновал маяк на одном из горных отрогов, защищавших гавань, и неприступный форт на втором, и я наконец-таки увидела раскинувшуюся на побережье столицу Трирейна.

Прильнула к борту, разглядывая огромный город, окруженный белоснежными крепостными стенами, а дальше за ними – неприступными скалами. Впрочем, обзор то и дело заслоняли корабли – прибрежные воды кишели торговыми судами и снующими повсюду рыбацкими лодками.

Стоял в гавани и военный флот Трирейна – вернее, его часть, охранявшая подходы к столице. Величественные трех- и четырехмачтовые корабли держались чуть в стороне от общей суеты, и легкий ветерок раздувал золотистые стяги с хищными грифонами.

Я же, глядя на них, отстранено подумала, что не зря морской флот Трирейна называли грозой Срединноморья. С приходом к власти короля Хакана число военных кораблей увеличилось чуть ли не на треть. К тому же королевство имело сильнейшую в этой части света сухопутную армию. Единственные, кто с ними еще мог тягаться в военной мощи, были демоны Ша-Шарина, от которых Трирейн отделяли неприступные Скалистые Горы.

Неприступные для людей, но их вполне можно преодолеть на крыльях.

Правда, пять лет назад молодому королю удалось заключить с демонами мир. Обе стороны старательно следовали всем пунктам соглашения, так что войны никто не ждал. Но, судя по флотилии кораблей и огромным арбалетам на крепостных стенах, к ней были готовы.

Пока я мысленно прикидывала военную мощь Трирейна, «Медуза» стала подходить к причалу, и пассажиры принялись готовиться к высадке. Вернее, дружно устремились к борту, толкаясь и переругиваясь, словно опасались, что, замешкавшись, они останутся на корабле навсегда.

Меня решительно оттеснила от борта пожилая матрона с огромными баулами, за которыми следовал хлипкий мужичок, тянувший на веревке трех блеющих овец. Их попыталась было обойти пара пронырливых личностей, успевших этим утром предложить мне драгоценности крайне сомнительного происхождения. Но на пути у них встала анемичная дама, всю дорогу до Коррины жаловавшаяся на морскую болезнь, а теперь решительно собиравшаяся покинуть корабль одной из первых.

Судя по выражению ее лица, лучше никому не вставать между ней и вожделенным берегом!..

Тогда мужчины попробовали прорваться к сходням с другой стороны, но наткнулись на очередное препятствие – визгливую мать семейства, ее мужа с остекленевшим после ночных возлияний взглядом и выводок разновозрастных детей.

И я, усмехнувшись, отвернулась.

Толкотня у борта набирала обороты, и я решила в ней не участвовать. Снова стала смотреть на оживленный город, в котором родилась двадцать один год назад. Странным образом он производил на меня довольно тягостное впечатление. Еще и ночью мне снова приснился кошмар, и я долго ворочалась в покачивающемся корабельном гамаке, прислушиваясь к шуму волн и пытаясь успокоиться.

Теперь же, глядя на переполненную пристань, снующих повсюду людей и тюки с поклажей, я внезапно поняла, что хочу поскорее вернуться в Ридию. Поездка в Трирейн больше не казалась мне хорошей идеей. Демоны с ним, с этим Легером, прожила без него столько лет – буду жить и дальше! Зачем мне что-то доказывать тому, кто давным-давно забыл о моем существовании?

Правда, приехать мне бы пришлось в любом случае. Хотя бы ради того, чтобы снять метку, которая снова принялась зудеть, стоило мне подумать, что в гробу я видала этот самый Отбор!

Я подозревала, что избавиться от нее можно будет только одним способом – добраться до дворца и найти тех, кто в ответе за проведение Отбора. Объяснить им, что они ошиблись и мне здесь не место.

А раз так, то… Мне ничего не оставалось, как подхватить свой саквояж, затем ловко шагнуть в образовавшийся между овцами и громогласной матерью семейства просвет. Можно было, конечно, распахнуть портал, но я знала, что пользоваться магией в портах мегаполисов Срединноморья запрещено.

Нарываться на неприятности мне не хотелось, поэтому, кинув насмешливый взгляд на незадачливых воров, я сбежала по деревянным мосткам и ступила на родную землю.

…Землю, куда Расмус Легер двадцать три года назад привез свою молодую жену Анну Ривердейл, забрав ее из отчего дома в Ансельме. И откуда через пять лет меня, едва живую, увозил с собой дядя Бертран.

Это была моя родина, о которой все эти годы я старательно пыталась забыть. И мне почти это удалось – даже паспорт у меня был ридийский, с морскими гидрами, по слухам, вымершими еще три столетия назад. Его-то я и продемонстрировала двум магам-таможенникам, терпеливо дождавшись своей очереди.

– Значит, мисс Эйвери Ривердейл из Ридии? – произнес один из них, окинув меня безразличным взглядом. Мой ридийский паспорт его не заинтересовал, зато отметка о Темном магическом даре привлекла внимание. Разглядывал он ее довольно долго, но к чему придраться так и не нашел. – Цель приезда в Трирейн?

– Королевский Отбор, – отозвалась я вежливо, решив, что таможенники мне и помогут. – Получила приглашение, отказаться от которого было выше моих сил.

Чуть приподняла рукав темно-серого дорожного платья, показав им свое плечо.

Магическая метка на подъездах к Коррине вела себя вполне прилично. Полыхала себе потихоньку, начиная зудеть только тогда, когда я сомневалась в целесообразности этого… гм… мероприятия. Теперь же она вспыхнула так ярко, что у таможенника округлились глаза.

И я, вздохнув – ну что за напасть! – добавила:

– Не могли бы вы мне подсказать, где тут проходит Королевский Отбор?

И они подсказали. Причем оказались настолько любезны, что даже раздобыли для меня извозчика с коляской, заявив, что он-то и доставит меня прямиком в загородную резиденцию Ассалинов. Потому что Королевский Отбор проводили не в столице, а в летнем дворце, выстроенном на склоне спящего вулкана Ингор.

Сам же вулкан был огромным, почти под пять тысяч метров высотой, с ледниками на терявшейся в облаках вершине. Я задрала голову, пытаясь ее разглядеть, щурясь на солнце и рискуя потерять единственную захваченную с собой шляпку.

Но так и не смогла.

Наконец, покончив с формальностями на таможне, уселась в нагретую жарким июльским солнцем коляску. Накинула прозрачную магическую пелену, чтобы уберечься от пыли, сказав бородатому извозчику, чтобы тот поскорее трогал.

И мы поехали.

Прокатили через шумный город, чуть ли не в три раза превышавший размерами столицу Ридии; по широким мощеным улицам мимо бесконечных каменных домов с терракотовыми крышами. Где-то через полчаса застряли в очереди на выезд у Западных Ворот, потеряв на этом еще минут двадцать.

Это дало мне возможность вблизи оценить мощь крепостных стен, утыканных гигантскими арбалетами, направленными в небо, а не на море. Потому что трирейнцы куда больше опасались нападения с воздуха, чем с воды.

Впрочем, несмотря на арбалеты и множество гвардейцев с золотыми грифонами на темных одеждах, в Коррине царил беззаботный дух веселья. Кабаки и трактиры были переполнены, отовсюду неслись песни и громкие разговоры. Прохаживались разряженные парочки, то и дело проезжали украшенные цветами коляски. Гуляли свадьбы, хотя день был обычным, рабочим.

Спросила об этом у извозчика, на что тот с готовностью пояснил, что в стране сейчас праздники. Да-да, как раз по случаю начавшегося вчера Королевского Отбора. И продлятся они ровно до того дня, когда в Трирейне появится молодая королева.

С его слов выходило, что произойдет это очень и очень скоро – два-три дня, – потому что никто и ничего затягивать не станет. К тому же первое испытание подходило к концу, и вот-вот начнется второе…

На это я лишь пожала плечами – ну конечно же, извозчики всегда и все знают. Даже то, что происходит за стенами закрытой королевской резиденции!.. И если потребуется, они с легкостью могут дать совет. Всем, включая короля.

Но после его слов я все-таки почувствовала легкий укол раздражения. Если он прав, то… Выходило, Отбор уже начался – еще вчера, – и никто не стал дожидаться прибытия какой-то там Эйвери Ривердейл!

С другой стороны, зачем им ждать незаконнорожденную дочь графа Легера, проживающую в Ридии? Вернее, родилась-то я в законном браке, но отец от меня отказался, вышвырнув вон.

Скорее всего, остальные претендентки были готовы, поэтому сразу и начали…

Но в сложившейся ситуации опоздание было очень даже мне на руку – я все равно не собиралась ни в чем участвовать. А раз уж первое испытание прошло, то… Тем более я никому не нужна! Поэтому тихонько приеду, попрошу снять метку, затем так же тихо уеду, не привлекая лишнего внимания.

Встретиться я собиралась только с графом Легером, но при этом все еще надеялась попасть на «Медузу», сегодня же вечером возвращавшуюся в Ридию. Договорилась об этом с капитаном, и тот заверил, что у него всегда найдется для меня место – маг на корабле никогда не бывает лишним.

К тому же у моей спешки была причина – я собиралась успеть на завтрашний экзамен по Теоретической Магии и даже не поленилась захватить с собой в дорогу Классификатор Менгеля.

Думала об этом, трясясь в коляске по широкой дороге, забиравшейся все выше и выше в гору, поглядывая на проезжавших мимо всадников с королевскими грифонами на груди и крестьянские повозки. Затем стала смотреть на раскинувшийся у моих ног огромный город, на бесконечные кварталы терракотовых крыш, мраморные храмы Трехликой Богини, украшенные острыми шпилями с позолоченными вершинами, и белоснежные стелы в честь великих побед династии Ассалинов.

Но промышляли короли Трирейна не только войной – возле порта тянулись длиннющие амбары и складские помещения. Увидела я и огромные доки, в которых строились очередные корабли, готовые вот-вот усилить военный или торговый королевские флоты.

Затем дорога завернула за бок скалы. Мраморные храмы и терракотовые крыши исчезли, вместо них потянулись бесконечные виноградники и зеленеющие оливковые рощи. В паре мест мой скучающий взгляд наткнулся на технические постройки проходившего под землей водопровода. Глаз у меня был наметан – подозреваю, отыскать их я могла где угодно.

Дядя не только прожужжал мне уши, но и изрисовал дома всю бумагу, наглядно демонстрируя принципы их работы, так что мне даже пришлось посылать служанку в книжную лавку за новой партией.

Перед моим отъездом он не удержался и прочел мне целую лекцию об Адда-Аделине – так назывался новый водопровод, возведенный на склонах Ингора магистром Анларом, которого дядя считал своим учителем.

Но сейчас от мысли о текущей по трубам воде мне лишь сильнее захотелось пить. Еще в городе я накинула на коляску магическую пелену, защищавшую меня от мелкой пыли, но воду захватить с собой не догадалась. Не ожидала, что дорога займет столько времени, а колодцы нам как-то не попадались.

Можно, конечно, было завернуть на одно из фермерских хозяйств, но я решила не терять времени. Чтобы отвлечься, завязала беседу с извозчиком, который тут же вывалил на меня ворох столичных новостей.

Например, что короля Хакана в народе очень любят. За пять лет своего правления он успел многое сделать на благо королевства. Заключил мир с демонами, затем приструнил пиратов из Домакана, и теперь те старательно обходили берега Трирейна стороной. После этого снизил ввозные пошлины, что повлекло за собой расцвет торговли. А еще провел образовательную реформу, выстроив несколько университетов и новые академии магии.

– Ему остается только приструнить нашего проворовавшегося префекта…

Я заинтересовалась, вспомнив, что префектами Коррины всегда становились Легеры. Оказалось, что сейчас у них совсем другой глава. Везде устанавливает собственные порядки, дерет деньги не по-божески, и никто не может ему и слова сказать, потому что все боятся!..

– Его и этих бледнолицых дев, – добавил извозчик. – Совсем они распоясались! – Кивнул куда-то в сторону, заявив, что за следующим поворотом будет как раз видна одна из их Обителей. – Давно пора вере в Великого Отца встать наравне с Трехликой Богиней! В той же Ридии, я слышал, все Боги равны, и каждый выбирает себе того, кто ему больше по душе.

Сказал и уставился на меня вопросительно. На это я покивала – в Ридии как раз была свобода вероисповедания.

– У нас же, в Трирейне, вера в Великого Отца хиреет из года в год, потому что везде эти жабы в белых одеяниях! – После чего в сердцах сплюнул на дорогу и вытянул руку, указывая на выросший за поворотом белокаменный монастырь.

И я попросила придержать лошадь.

Выстроен монастырь был на отроге скалы в нескольких сотнях метров от нас. Окруженный высокими стенами, с единственной подъездной дорогой и перекидным мостом через пропасть, он мог по праву считаться совершенно неприступным.

Но меня волновало совсем не это. По сердцу полоснуло болью, и я, не выдержав, вышла из коляски. Ступила на пыльную землю, чувствуя идущий от нее июньский жар. Уставилась на светлые стены монастыря, его прямоугольную крышу и острый шпиль.

Потому что именно там, в той самой Обители Трехликой, что по дороге к летней резиденции королей Трирейна, моя мама провела свои последние дни. И где-то там, в окружавшей монастырь пропасти, и оборвалась жизнь Анны Ривердейл.

Вскинула руку, с помощью магии усиливая зрение. Хотела получше рассмотреть Обитель, но вместо этого заметила кое-что странное. На ее плоской крыше, раскинув руки, замерли с десяток фигур в белоснежных одеяниях. Не шевелились, лишь легкий ветерок колыхал фалды их мантий.

– Что они делают? – спросила я у извозчика, рассказав ему об увиденном. – Молятся?

– Молятся?! – усмехнулся он. – Если это можно так называть! Говорят, таким образом они якобы сдерживают вулкан. Будто бы они обладают особой магией, и только из-за их стараний Ингор все еще спит. Но в последнее время это занимает у них слишком много сил, поэтому и церковная десятина выросла почти на десять льеров! – Последнее он произнес в сердцах. Затем добавил: – Хотя и так ясно, что, если Ингор проснется, нас никто уже не спасет. Никакая магия Сестер нам не поможет!

И тут же покачал головой, словно отрицая собственные слова.

– Нет, – заявил мне уверенно, – такого никогда не будет! Вулкан спит уже тысячу лет и проспит еще столько же. Великий Отец не допустит, чтобы он очнулся.

На это я подумала, что дядю заявление о сдерживающих вулкан с помощью особой магии Сестрах Трехликой порядком бы позабавило. О да, он бы хорошенько повеселился за их счет!

– Сейчас, – сказала извозчику. – Еще пару минут постою, и мы поедем.

Снова взглянула на Обитель и его неподвижных монахинь, после чего отвернулась и уставилась на далекое море. Попыталась обрести душевное равновесие, но у меня почему-то не выходило.

На сердце все еще было тяжело, и это ощущение не спешило никуда исчезать. Наоборот, оно только усиливалось. Внезапно перехватило дыхание, грудь сдавило, и я подумала, что это вряд ли связано с трагедией в моей семье.

Это… Здесь что-то другое!..

Потому что в воздухе тоже нарастало напряжение. Кузнечики, до этого стрекотавшие, словно сумасшедшие, стихли. Мне показалось, что даже небо – голубое и безоблачное – потемнело, будто по взмаху чьей-то неведомой руки.

Я закрутила головой, не понимая, откуда нам грозит опасность. На всякий случай усилила защиту, накидывая ее на себя и на коляску, и тут…

Тут земля под ногами шевельнулась, а потом по воздуху прокатилась прозрачная волна. Пришла из ниоткуда – знойная, удушливая. Заставила меня вздрогнуть и еще сильнее подпитать магическое поле, хотя на нас никто не собирался нападать.

Потому что почти сразу все исчезло, и кузнечики застрекотали с новой силой. Земля успокоилась, небо тоже посветлело.

Я растерянно выдохнула. Что это было?! Магические потоки стояли девственно спокойными, значит, что-то другое… Уставилась на пошедшее рябью далекое море – волны было заметно даже отсюда.

– Такое здесь случается, – пожал плечами извозчик. – Старик Ингор, бывает, пошаливает, иногда даже по несколько раз на день. Но не беспокойтесь, милая леди! Скоро он угомонится и снова заснет.

Затем выразительно покосился на коляску, заявив, что если я не хочу доплачивать за простой, то нам не мешало бы отправиться дальше.

И я покорно полезла внутрь, потому что доплачивать мне не хотелось.

Уселась на нагретое солнцем сидение, поправила шляпку и закрыла глаза, пытаясь успокоить все еще заполошно колотившееся сердце. Времени сделать это у меня было предостаточно: до дворца оставалось не меньше половины пути.

***

Минут через сорок показался край полупрозрачного защитного купола – переливаясь, он мерцал на солнце, убегая ввысь на несколько десятков метров. Затем из-за очередного поворота открылся чудесный вид на летнюю резиденцию королей династии Ассалинов.

Огромный дворец раскинулся на ступенчатых террасах – я насчитала пять штук, вырубленных в скалистом теле горы. Помимо белокаменных, с золотистыми куполами строений, утопающих в изумрудной зелени сада изящных мраморных беседок и чайных домиков, повсюду виднелись фонтаны, водопады и даже целое озеро, по зеркальной глади которого плавал выводок белых лебедей.

Это зрелище настолько захватывало дух, что притих даже разговорчивый извозчик. Какое-то время мы ехали молча, и я очнулась только тогда, когда нас остановила стража у первого защитного форта, спросив, кто мы такие и что нам здесь понадобилось.

На это я снова продемонстрировала свой «пропуск». Магическая метка подействовала безотказно – нас тотчас же пропустили, не забыв приставить провожатых. Два всадника сопроводили нашу коляску до следующего форта, тогда как еще двое унеслись вперед, чтобы предупредить о моем прибытии.

Я немного посмотрела им вслед – интересно, что они скажут во дворце? – после чего вновь стала глазеть по сторонам. К этому времени мы уже въехали на выложенную светлой плиткой дорожку, петляющую среди ухоженных клумб и фонтанов, которая вела к главному зданию дворца.

Наконец, вспугнув выводок павлинов, тут же разразившихся недовольными криками, коляска остановилась у величественного крыльца, украшенного изваяниями грифонов и мраморными колоннами, поддерживающими плоскую крышу в виде портика.

Там меня встречала колоритная троица.

Мой взгляд сразу же приковала к себе высокая худая дама в годах. Несмотря на жаркий день, одета она была в темное платье с наглухо застегнутым воротником. Уставилась на меня пронзительным взглядом, недовольно поджав губы.

Рядом с ней стоял улыбчивый старичок в светлых одеждах и с ухоженной бородкой – дядя Бертран, наверное, обзавидовался бы. Но внешний безобидный вид был обманчивым – я сразу же почувствовала, как вокруг старика вились, закручиваясь, магические потоки.

Без сомнения, это был очень сильный Светлый маг. Высший – в таких вещах я не ошибалась.

Третья встречавшая заслуживала отдельного внимания. Невысокая, очень бледная – почти белая – женщина средних лет была одета в белоснежную мантию, со спрятанными под головным убором волосами. Смотрела на меня немигающим взглядом, и я про себя отметила, что глаза у нее рыбьи, навыкате.

Когда мы подъехали ближе, я разобралась в причине ее бледности. Оказалось, лицо женщины было выкрашено белилами, и я сразу же вспомнила слова извозчика о «бледнолицых девах», недавно повысивших церковную десятину за свои услуги по сдерживанию вулкана.

Хмыкнула про себя крайне скептически. Судя по всему, на крыльце передо мной стояла представительница официальной церкви Трирейна, одна из Сестер Трехликой Богини – так они себя называли.

Тут к повозке кинулись лакеи, помогая мне выбраться наружу. Я собиралась было расплатиться с разговорчивым извозчиком, но, оказалась, это больше не моя забота. В руках одного из слуг блеснула золотая монета, и извозчик, возблагодарив Богов и династию Ассалинов за щедрость, принялся резво разворачивать лошадь.

Наверное, чтобы у него не потребовали сдачу.

Очень скоро он уехал, а я осталась. Кинув быстрый взгляд в сторону удалявшейся коляски, направилась к крыльцу. Остановилась возле первой ступени, представ перед очами встречающих во всей своей красе – порядком замученная жарой и жаждой.

Стояла и молчала под их оценивающими взглядами. Ждала, что будет дальше.

Похоже, они тоже ждали, когда я заговорю первой. Назову себя, покажу метку и объясню, кто я такая и почему опоздала на их Отбор. Но я продолжала молчать: игра «в гляделки» нисколько меня не утомляла.

Ну что же, посмотрим кто кого!

Первым не выдержал маг. Кашлянув, заявил, что им доложили, будто бы на Отбор прибыла еще одна участница. Так ли это?

– Понятия не имею, – отозвалась вполне вежливо. – Вы мне и скажите.

Приподняв рукав, показала им магическую метку, которая произвела на троицу самое серьезное впечатление. Худая дама нахмурилась еще сильнее, лицо Сестры побледнело даже через толстый слой грима, а рыбьи глаза навыкате выпучились еще больше. Один лишь старичок улыбнулся еще шире, похоже, нисколько не переживая из-за таких мелочей.

– Без сомнения, это метка Королевского Отбора, – произнес он. Затем повернулся к рыбоподобной монахине. – Но вы же утверждали, Сестра, что участниц ровно тридцать, все девушки прибыли, поэтому можно начинать Отбор?

– Похоже, Сестры Трехликой наконец-таки снизошли до ошибки, – надменным голосом добавила пожилая дама, из-за чего настроение у бледнолицей девы испортилось еще сильнее.

Она уставилась на меня давящим взглядом, а я отстраненно подумала, что любви со стороны официальной церкви Трирейна мое позднее прибытие вряд ли добавит.

Впрочем, мне было все равно.

– Мисс Эйвери Ривердейл, – сказала им. – Приплыла утренним кораблем из Ридии. Этим и объясняется мое опоздание.

– Но ведь в Отборе участвуют только дочери знатных трирейнских родов, – задумчиво произнес маг. – Тогда почему у нее зажглась метка Отбора?

Вопрос предназначался Сестре Трехликой, но и у меня был заготовлен отличный ответ.

– Потому что я – незаконнорожденная дочь графа Легера, – пояснила им, широко улыбнувшись. На это у пожилой дамы дернулся глаз. – Мой отец давно забыл о моем существовании, но, похоже, и меня каким-то образом посчитали. Наверное, потому что и во мне течет кровь этого… гм… славного рода.

Сказала и замолчала, дожидаясь продолжения.

– Подозреваю, именно так и произошло, – наконец, склонила голову худощавая дама, потому что монахиня молчала, проедая меня взглядом. – Значит, мисс Эйвери Ривердейл?

На это я кивнула.

– Можете звать меня леди Вайолет, – продолжила дама. – Я слежу за проведением Отбора вместе с Сестрой Беатрис. – Кивок в сторону представительницы церкви. – До этого я проводила еще один, для отца нашего короля, но… – Судя по ее взгляду, таких проколов с ними еще не случалось. – Ваш случай, мисс Ривердейл, довольно необычный, поэтому нам стоит его обсудить и решить, как лучше поступить…

– О, не надо так беспокоиться, – отозвалась я вполне любезно. – И обсуждать ничего не стоит. Уверяю вас, у меня нет ни малейшего желания участвовать в Королевском Отборе. – Метка снова зачесалась, и я мысленно поморщилась. Вот же неугомонная!.. – Я была бы рада, если бы все разрешилось как можно скорее. Единственное, мне бы очень хотелось повидаться со своим папочкой. Хочу показать ему вот это, – я скосила глаза на магическую метку, – со знаком рода Легеров. Наверное, он порядком по мне скучал все эти годы, а тут такая оказия – приглашение от самой Трехликой Богини!

Теперь дернулся глаз уже у представительницы церкви. Не успела я закончить, как она перебила меня визгливым голосом:

– Та, на чьей руке появилась магическая метка, обязана участвовать в Королевском Отборе, хочет она этого или нет! – заявила мне высокопарным тоном. – Трехликая Богиня сочла тебя достойной, так прими ее дар с благодарностью!

«Смертная!» – добавила я про себя. Но промолчала, справедливо рассудив, что от подобных фанатиков стоит держаться как можно дальше.

– Пойдемте же, мисс Ривердейл! – произнесла распорядительница, с явным сомнением покосившись на Сестру Беатрис. – И оставьте свой саквояж, позвольте слугам отрабатывать свое жалование! Я провожу вас в Синее Крыло. Первое время вы поживете там, пока…

– Пока не станет ясно, что со мной делать.

Распорядительница кивнула.

– Именно так, мисс Ривердейл! Вам не помешает отдохнуть с дороги и принять ванну.

Теперь кивнула уже я, причем с благодарностью, так как двухчасовая езда на коляске по жаре не прошла для меня бесследно.

– Мы как можно скорее известим о произошедшем короля, – добавила леди Вайолет. К этому времени мы покинули общество Сестры Беатрис и старичка-мага, с которым она заговорила о воле Богини, а тот принялся внимать с выражением вежливой скуки. – Он и примет окончательное решение.

– Можно ли о моем прибытии известить еще и графа Легера?

– Можно, – отозвалась она, поджав губы, и я порадовалась, что мои планы обретают вполне земное воплощение.

Осталось узнать, как скоро меня отпустят и успеваю ли я на корабль.

– Я думала, окончательное решение все же принимают Сестры Трехликой, – намекнула я, чтобы перевести разговор на интересующую меня тему.

– Нет, мисс Ривердейл! – покачала головой распорядительница. – После того, как зажглась метка Отбора, решение полностью зависит от нашего короля. Но, подозреваю, на Отборе вам все-таки придется задержаться, даже несмотря на то, что вы… – я думала, она укажет мне на мое сомнительное происхождение, но услышала совсем другое: – Несмотря на то, что вы прибыли из Ридии.

– Что мне сделать, чтобы здесь не задерживаться? – спросила у нее осторожно. – Вы же понимаете, я нисколько не гожусь в невесты вашему правителю! И для него, и для меня это пустая трата времени.

– Раз уж метка загорелась, избранницы могут покинуть Отбор только с его разрешения, – повторила она терпеливо. – Так что придется дождаться прибытия короля.

Услышав это, я внезапно успокоилась.

О Хакане Ассалине я слышала только хорошее. Например, что он был вполне разумным правителем, так что вряд ли он станет удерживать… гм… свою тридцать первую невесту против ее воли. Ему и тридцати вполне хватит!

Решив, что я здесь не задержусь, преспокойно зашагала за леди Вайолет через прохладные залы Главного Крыла. Незаметно поглядывала по сторонам, думая о том, что очень скоро я стану рассказывать дяде об увиденном в Трирейне, и у нас найдется, что обсудить.

Не только абсурдное заявление, что бледнолицые Сестры сдерживают силу вулкана, но и роскошное внутреннее убранство резиденции королей Трирейна, до которого дворцу ридийского короля Джейкоба было еще очень и очень далеко.

Наконец, миновав несколько просторных залов, мы вышли в сад, после чего, немного поплутав по тенистым дорожкам, спустились на три Уровня ниже. Именно там, на Четвертом, я заметила утопающее в зарослях цветущей магнолии Синее Крыло. Его названию нашлось вполне простое объяснение – стены были выкрашены в лазоревый цвет. Располагалось оно на предпоследнем уровне, и я решила, что Синее Крыло предназначалось для тех, кто ниже статусом либо чей статус еще не определен.

Как, например, мой.

Но этот факт меня нисколько не смущал. Я спокойно шла за распорядительницей, размышляя о своих делах, пока не произошла крайне неожиданная встреча.

До этого я уже видела прогуливающихся по саду девушек и решила, что это и есть избранницы Хакана Ассалина.

Короля, по словам леди Вайолет, сейчас в резиденции не было. Он был занят государственными делами в столице, поэтому его невесты развлекались как могли. Преимущественно расхаживали по выложенным мозаикой садовым дорожкам – в одиночестве либо сбиваясь в разноцветные стайки. Забредали на все Уровни дворца, со скучающим видом смотрели на павлинов, певчих птиц и разноцветных попугаев, перелетавших с дерева на дерево.

Плечи и руки девушек скрывали рукава из тонкой материи, но я не сомневалась, что у каждой из них имеется похожая на мою метка.

Если наши пути пересекались, девушки почтительно расступались, провожая нас с распорядительницей любопытными взглядами. Иногда пытались задавать ей вопросы, но леди Вайолет в дискуссии не вступала, оставаясь равнодушной как к приветствиям, так и к расспросам, когда вернется король и будут ли еще вечерние свидания.

Продолжалось это ровно до того момента, пока на одной из дорожек Четвертого Уровня мы не столкнулись с двумя избранницами, одетыми в белые платья по моде Трирейна. Девушки были хороши собой, их светлые волосы собраны в высокие прически и украшены цветами, а выпущенные по бокам локоны обрамляли миловидные лица.

На миг я подумала, что перед нами еще одни близняшки. На Третьем Уровне мы как раз столкнулись с такими – с черными озорными глазами и темными завитушками волос, выбивавшимися из строгих причесок.

Но затем, приглядевшись, я поняла, что ошиблась.

Несомненно, они были сестрами. Та, со спокойным взглядом серых глаз, выглядела чуть старше. Вторая же, чем-то встревоженная, показалась мне совсем юной. Когда мы подошли ближе, я поняла, что она удивительно красива – со вздернутым носиком и растерянным взглядом голубых кукольных глаз.

– Леди Камилла Легер и леди Анаис Легер, – негромко произнесла распорядительница, и я поняла, что она обращается ко мне.

Девушки почтительно поклонились, а я…

– Буду знать! – отозвалась я, поняв, что в королевском саду нежданно-негаданно столкнулась со своими сводными сестрами.

Впрочем, раз уж и на моей руке загорелась метка Королевского Отбора, то дочерям Расмуса Легера, родившимся во втором его браке, здесь самое место!

Я знала, что Камилла Легер младше меня на два с половиной года, и сейчас ей должно было быть девятнадцать. Младшей, наверное, недавно исполнилось восемнадцать – дядя говорил, что разница в возрасте у дочерей графа совсем маленькая.

Про сводных сестер я могла сказать, что они вполне хороши собой и… Пожалуй, больше ничего.

Я больше ничего не почувствовала. Равнодушно пожала плечами и отправилась дальше.

Уже очень скоро мы оказались у входа в Синее Крыло. Поднялись по мраморной лестнице на второй этаж, не встретив по дороге ни одной живой души, и я подумала, что, похоже, целое Крыло будет в моем личном распоряжении.

Наконец, миновав длиннющий зеркальный зал, оказались в коридоре, в который выходило множество дверей. Одну из них и распахнул передо мной выросший словно из ниоткуда слуга. Поклонился почтительно, и я оказалась в чудесных комнатах, обставленных в срединноморском стиле – с белыми и синими цветами в обстановке. Из окон открывался прекрасный вид на пышную зелень сада и далекую, терявшуюся в дымке столицу, окруженную синими водами Срединного Моря.

Прошлась по комнатам, по достоинству оценив гигантских размеров спальню, но в куда больший душевный трепет меня привела ванная комната с выложенным мозаикой неглубоким бассейном.

Не забыв восхититься роскошью отведенных мне покоев, я попрощалась с леди Вайолет до поры до времени – пока король не примет свое решение. Дверь за ней закрылась, а появившиеся после ее ухода две служанки тут же принялись исполнять свои обязанности. Принесли мне прохладный лимонад и закуски с кухни, пока в бассейн набиралась вода, а потом помогли выкупаться и высушить волосы.

Затем – как же непривычно это делать с чужой помощью! – я надела чистое платье из саквояжа и уселась возле распахнутого окна. Вдыхая запах магнолий и поглядывая на далекое море, стала с интересом ждать, что будет дальше.

У меня было несколько вариантов развития событий, но в каждом из них меня выпроваживали с Отбора уже сегодня. Ясно же, что я им нисколько не подходила – своим прибытием нарушила привычно отлаженную систему и действовала всем на нервы. Поэтому у меня все еще оставалась надежда попасть на корабль, этим же вечером отправлявшийся в Ридию.

Тут в дверь постучали, и я, мысленно кивнув, решила, что один из вариантов получил свое развитие. Гадая, который именно, отправилась за поманившим меня за собой молчаливым слугой. Мы долго плутали по пустынным коридорам Синего Крыла, направляясь на встречу к человеку, соизволившему меня увидеть.

Признаюсь, я думала, что им будет король Трирейна.

Тут слуга распахнул передо мной одну из бесконечных дверей, и я вошла в обитый дубовыми панелями кабинет. Мазнула быстрым взглядом по книжным полкам и мягким креслам с темной обивкой и застыла, потому что ко мне пружинистой походкой направлялся высокий светловолосый мужчина.

И я… Я узнала его сразу же!

Вернее, я бы узнала его где угодно, хотя мы не виделись целых восемнадцать лет. В силу своего юного возраста я его не запомнила, но его портрет всегда был со мной. В мамином медальоне – том самом, который мне передали с ее прощальной запиской и который я всегда носила на своей шее.

Это был граф Расмус Легер, мой отец.

Прожитые годы оставили следы на его волевом лице, порядком добавив ему морщин. Возле губ залегли скорбные складки, виски посеребрила благородная седина. Но взгляд… Взгляд у него все еще был холодным и острым, словно скальпель полевого хирурга – однажды мы с дядей не слишком удачно оказались возле поля боя в Адении, а потом две недели помогали в лазарете. Не смогли остаться в стороне, и я вдоволь насмотрелась на боль и людские страдания.

Качнула головой, разгоняя неприятные воспоминания, потому что на ум полезли совсем другие мысли. Внезапно я подумала, что граф Легер до сих пор производит впечатление интересного мужчины, хотя ему должно было быть далеко за пятьдесят.

Я все еще могла представить, что в Расмусе Легере нашла моя мать, влюбившаяся в него без памяти.

Он тоже ее любил – правда, по-своему и не слишком долго, – иначе как объяснить тот факт, что наследник состояния Легеров женился на девушке не из знатного трирейнского рода, а из семьи ученых и исследователей из Ансельма?

Пошел против воли своих родителей, потому что не мог жить без своей Анны Ривердейл.

Но потом любовь пропала. Растворилась через три года после свадьбы, и все обернулось катастрофой не только для мамы, но могло обернуться и для меня, задержись дядя еще немного в своих странствиях.

Теперь же я смотрела на стоявшего передо мной мужчину в дорогой одежде, подчеркивающей все еще крепкую его фигуру, и думала: за что?! За что он так сильно возненавидел мою мать, обвинив ее во всех грехах? Почему с легкостью разрушил семью и отказался от своей дочери, забыв дать денег на ее – мое! – содержание?

Почему он поверил клевете об измене?..

Быть может, все дело в том, что это у него появилась другая? И граф, обеляя себя, обвинил мать в своем же грехе? Развелся, растоптав ее чувства, а меня обрек на полуголодное существование?

Думать об этом – особенно в его присутствии! – было мучительно больно. К тому же граф хранил молчание, продолжая меня разглядывать, и я все-таки не выдержала.

– Ну здравствуй, папочка! – заявила ему хрипло, уставившись в серые, словно осеннее небо, глаза.