Читать книгу Мухиит. Стихи - Оксана Круглова - Страница 2

Признаться, я не верила в китов.

Пусть верят в чудищ маленькие дети…

Но океан в реальной жизни встретив,

Мой мир расползся, как некрепкий шов.

Смерч, ураган, цунами, тьма и глубь…

Такая глубь,

Что плющит бедных скатов.

Такая ширь, что солнце на закатах

Устало выбирать, куда нырнуть…

И я наполнилась, раздувшись как бурдюк,

В пустыне жаждомый иссохшими губами.

И лопнула.

И я бегу с волнами…

Во мне лишь ритм —

Как прежде сердца стук.

И я шепчу.

И я мечусь во тьме.

Ищу слова – они всегда спасают.

И песни с новой силой обретают

Живую душу, скрытую во мне.

Волосы ветром спутаны —

Твой любимый наряд.

Нежно целуешь губы мне,

Не опуская взгляд.

Входишь, танцуя, в комнату,

Словно на пышный бал…

И пронимает холодом…

Ты же меня искал?

Чайки с утра беснуются,

Им распахнешь окно.

Небо тобой любуется,

А ревновать смешно…

В кресле рубашка скомкана,

На полу – сарафан…

Счастье разносит голову

Шумно, как океан…

Меня врасплох застали на бегу

Льняные кудри, жесткие от соли.

Он под палящим солнцем лодку строил,

Тугие доски загибал в дугу…

Я так ждала, что он заговорит…

Считала волны, задыхаясь рядом…

Он все молчал и вдаль куда-то глядя

Шептал безумно странное «мухи́ит1»

Я яростно нырнула в океан,

Плыла, плыла – забыть про все на свете:

Про синие глаза, про встречный ветер,

Но был наивен слишком этот план…

Спустя три дня меня нашли нагой,

Кровила на плече татуировка,

Мне было холодно, а рыбакам неловко

Разглядывать, что вынес им прибой…

Арабской вязью древнее «мухиит»

Они твердили, тыча пальцем в слово,

Что стало мной… И с чем я стала новой…

Что мне теперь уже никак не смыть.

Собираю стихи на губах раскаленных ловцов

Белоснежного жемчуга в темных пучинах…

Сквозняк…

Загораются капли, лаская сияньем лицо,

И бессмысленно пенится море на узких

Ступнях…

Мне, пришедшей с холодных земель,

Здесь не рады, но все ж

Не прогонят:

Найдутся шторма,

И сирены, и сны…

Я по гладким камням,

Я по скользким камням

Босиком…

Собираю слова,

Что мертвы

И другим не нужны.

Языки, как песок, прилипают к рукам и спине,

Оставляя следы, но к утру я чиста, я – покой…

Лишь рапаны шумят: «Уходи!

Поскорей уходи!

Здесь не дом!

А туман и седой

нелюдимый прибой…

Мне не спалось.

Я вышла до зари

Глядеть на океан

И кликать счастье.

В тумане

Возвращались рыбаки,

Ночной улов

До смерти бился в снасти…

Вдали мерцал маяк.

Горел и гас.

Не для меня…

Не для тебя…

Послушай,

Сегодня он опять кого-то спас,

Кому-то указал дорогу к суше,

Но для любви

Не выдумали карт.

Ни указателей.

Ни горького лекарства.

Над океаном поднимался пар…

И таял с солнцем, утренним и страстным…

А волны прут, и прут, и прут, и прут…

И под напором их ложатся скалы.

Давно на дне, кто был доволен малым;

Твой профиль прям, и нрав для юнги крут.

Ты помнишь все. Но страха больше нет.

Вы сотни раз спасались и спасали,

Мозоли на ладонях нарастали,

Сжать кулаки до крови – твой секрет.

И ты кричишь, теченью вопреки

Втащив на шлюпку тело капитана:

«Мы выдержим… Греби! греби! греби!

Как, утонув, я у штурвала встану?!»

И кожа смуглая лоснится и блестит

От пота под давящим плечи грузом…

И мне с тобой, поверишь, по пути,

Дорогой, что немыслима для трусов!

Два маяка застыли на самом краю

Скал, где как горы волны из вод встают.

Денно и нощно на страже

Отец и сын.

И никогда не скажут:

«Гори один!»

И никогда им служба

Не надоест.

Нет на земле мятежней

И краше мест.

Два маяка, как звезды, —

Всегда в строю.

Молча стоят. Не ропщут.

И свет свой льют.

Мой голос креп. Я выла громче всех.

Ты начал верить, что влюблен в волчицу.

Касался языком моей ключицы,

А я взамен дарила звонкий смех.

В воде метался молодой дельфин,

Нечаянно отбившийся от стаи.

Я мысленно менялась с ним местами…

Ты был со мной, но понял, что один;

И невзлюбил за правду океан,

Клокочущий, что нам пора расстаться;

А на волнах так весело качаться,

И мы плывем, и дорог нам обман…

Мрзи́ньа2 пахнет океаном…

Скользкой рыбой, штормом и тоской.

И немногословным капитаном,

Что угрюмо смотрит на прибой…

Мрзи́ньа пахнет белой солью

И обломками былых надежд.

Пахнет страстью, сломанной судьбою…

Чайками и девочкой смешною,

Что влетает в воду без одежд…

Пахнет смертью, зноем, жаждой, властью…

И вином, наполнившим стакан…

Мрзи́ньа пахнет редким счастьем,

Терпким счастьем видеть океан!

Паруса ныряют в синеву,

Белые, как птицы оригами…

Кто герой, а кто последним станет?

Вглядываюсь, но едва пойму…

Всей ладонью уперши́сь в песок,

Разделив лагуну с черепахой,

Я сижу, а пляж, как теплый сахар,

Хочется лизнуть его разок.

Океан прекрасен и бодрит.

До регаты нет особо дела…

Я признаться первой не посмела,

И теперь «люблю» во рту горчит.

В ссадинах колени и стихи…

Счастлива молчать с тобой часами

И не говорить о самом-самом,

Для чего мне все слова плохи.

Не шуми, океан, не надо.

Дай дослушать еще припев…

Мне рыбацкая песня  Фа́ду3

Разрывает за нервом нерв…

В ней кричат исступленно жены,

Не дождавшись любимых в шторм.

В ней задернуты плотно шторы

Матерей, потерявших сон…

В ней печаль одинокой доли,

В ней земное счастье хрупко,

Голос хриплый наполнен болью,

Пропитавшей жизнь глубоко…

Не шуми, океан, не надо.

Дай дослушаю до конца.

Ты же знаешь, как звуки Фа́ду

Очищают тоской сердца…