Читать книгу На рассвете нас двое - Оксана Оса - Страница 8

– Вы, очевидно, никогда… не слышали о том, что… призраки созданы из своей… правды, Люси? Никакого… притворства… никакого обмана – все это… принадлежало нашей человеческой… жизни, – он окунул руку в область сердца, поискал с мгновение и вытянул призрачную ниточку, – «Правда души», как мы… ее называем. О, добро… пожаловать, Роберт.

– Вы собираетесь рассказать мою историю вместо меня?

– У меня она… лучше получается, неправда ли?

– Безусловно…

Ниточка синего оттенка сияла в свете луны, рождая волшебные видения. Мистер Рейнден медленно накрутил ее на палец Люси, – если я скажу… неправду или… ошибусь в своем… повествовании, вы почувствуете… легкое жжение. Согласитесь… ироничное… обязательство? – художница кивнула.

– В те долгие дни, когда город был… охвачен смутой, семья Роберта переживала свои самые… черные дни. Он был старшим… сыном. Вы, наверное, видели старый… дом, расположенный в… противоположной от кладбища… стороне. Это и есть дом… мистера Лернера… его отца.

– Лернер? – воскликнула Люси.– Кладбище назвали в честь твоей семьи?

– Да, – скромно ответил я.

– Как так?

– Мой отец был меценатом, если так можно выразиться… И он знал нужные рычаги. Слушай дальше.

– Спасибо, Роберт. Сын был… надеждой и… гордостью семьи: уверенный в… своих поступках, достаточно… умный и объективно-мыслящий молодой… человек, он уже с детства… стал гордостью… отца. По словам Роберта… ему все давалось… слишком легко.

– Николас, прошу…

– Это я рассказчик… сейчас, не перебивай… меня, парень… Уважение… и зависть – вот, что окружало… это семейство. У них дом всегда был полон… радости и счастья, простому люду не было нужды… жаловаться на что-либо, все старались… жить, помогая друг другу. Да… Чрезвычайно… редкие люди… И все же, – грустно улыбнувшись, мистер Рейнден спросил, – Вы не… замерзли?

– Продолжайте, пожалуйста, – произнесла Люси. Любопытство выше самосохранения, подумал я: вполне в ее стиле.

– Однажды он собирался на…. охоту, матушка долго уговаривала Роберта не… ехать, как будто… чувствовала приближавшуюся… беду. Но, как это часто бывает, он не стал ее… слушать и уехал вместе с… отцом и несколькими друзьями… Подробности его смерти… вам известны… Спустя некоторое время местные… жители стали замечать, что по ночам… здесь раздаются непонятные звуки – это Роберт… не понимая, как все еще ходит по этой, уже… неродной ему, земле, просил о… помощи, просил каждого, кто мог… услышать и пойти на… кладбище. Говорят, ночью даже самые… смелые ребята боялись сюда… прийти – так страшна была… неизвестность. Понимаете, другие… могилы хранили только останки людей… Так Роберт стал… первым призраком…

– И ты вернулся к семье? – спросила художница.

– С другого света не возвращаются. Я это прекрасно понимал. Хотя с прошлым все же поддерживал связь: со своей сестрой.

– Она знала, что ты призрак?

– Догадывалась, часто звала меня. Однажды собралась идти на кладбище ночью… Тогда мне и пришлось открыться ей…

– А что дальше?

– Она умерла спустя пять лет при родах… Нет, призраком не стала…

– А я думала, что…

– Я знаю. Пойдем, покажу наши могилы…

– Интересно, как призраки проводят дни? – шагая через тропинки между могилами, спросила Люси.

– По-разному… Белле повезло больше всех: кто-то положил в могилу радиоприемник на ее похоронах. В нем до сих пор не сели батарейки, представляешь?

– Не верится даже… А другие?

– Многим приходится проводить дни наедине с самим собой, в прямом смысле… Миссис Шэри сошла с ума, наблюдая день за днем, как ее тело постепенно гниет и разлагается. Она признается, что чувствовала все будучи призраком… Но это лишь самоубеждение, не более…

– Хорошо быть призраком и ничего не чувствовать…

– Люси, попробуй забыть о своих сложностях, отключить лишние эмоции вроде страха. Тогда и сомнения насчет будущего исчезнут… Мне кажется, тебе это необходимо.

Она кивнула.

– Почему мне кажется, что я знаю тебя сотню лет? Я не о вчерашнем путешествии говорю, а вообще…

– Иногда воспоминания много значат.

– Не помню, чтобы…

– Мои воспоминания…

– Эм…

Мы уходили в старую часть кладбища через мост, к самым первым захоронениям. Вот где прошлое напоминало о себе больше всего: знакомые имена случайно прорезали темноту, даты вызывали в памяти события… Здесь даже воздух казался другим, пропитанный смертью сильнее, чем везде.

– Как давно ты меня знаешь?

– Всю твою жизнь, – не оборачиваясь, ответил я.

– Понятно…

Я не искал темы для разговора, а Люси не могла подобрать подходящую. Представив себя на ее месте, я поразился ее сдержанности: тысячи догадок взрывались бы в голове, не задай я вопросы. Тем более призраку… Люси не страдала стеснительностью, насколько я успел заметить за все восемнадцать лет ее жизни. Она вздохнула позади. Кажется, ей надоело смотреть в спину собеседнику.

– Что ты бросил в чашу?

– Имеешь виду Чарльза?

– Ага…

– Расскажу об этом позже, хорошо?

– Идет…

И полминуты спустя:

– Наверное, нужно было раньше прийти на кладбище?

– Ты все сделала вовремя, – причина в моих односложных ответах, усмехнулся я.

– Потому что мне надоело торчать взаперти…

– Одна из причин…

– Других вроде… Что-о-о? Склеп? – удивилась Люси.

– Не ожидала?

– Честно, нет…

На фоне деревьев уже можно было различить обитель того, что осталось от семьи Лернер: прах в паре десятков гробов с именными табличками. Не помню, чтобы последние лет пятьдесят кто-то туда заходил.

– Не боишься?

– Если там будет еще больше темноты, не страшно…

– Там будет много тайн, – предупредил я.

– Ты преувеличиваешь…

Мы, наконец, пробрались по заросшей травой тропинке. Покрытые плющом и плесенью стены я давно перестал считать своим вторым домом: мое сердце съели черви, а дух научился странствовать за пределы кладбищенских ворот.

– Никогда не открывал эту дверь.

– Тебе и не зачем… – с легкой завистью пробормотала Люси.– А телепортироваться умеешь?

Я рассмеялся.

– Умею, но мы называем это по-другому… Просто путешествие на расстоянии…

Люси вздохнула.

– Неужели ты бы хотела быть такой, как я? – разговор с Элайзой не давал мне покоя. И я боялся того, что Люси кивнет, незначительно и небрежно, как будто ее это коснулось бы в последнюю очередь, но перспектива открылась бы заманчивая… Вопрос заставил девушку задуматься.

– Можно было бы рисовать целую вечность, правда?

Я чуть было не кивнул.

– Риск слишком велик. Не все…

– Помню, помню! Расскажи лучше, как ты стал призраком?

– Все эти годы я проверяю гипотезы. Может быть, в результате отторжения части моего существа от тела, душа это или нет, не имеет значения. Наверняка она заблудилась. Или, возможно, из-за реакции на какой-то продукт, что я принял перед смертью… Или фермент, который содержался в крови. Я не верю в случайность своего появления, Люси. Призраки существуют в этом мире не затем, чтобы пугать людей, а наоборот, чтобы помогать им… Мне так кажется…

– Мне больше нравится та, где человек что-то принимает перед смертью. Знаешь, на всякий случай я бы съедала это каждый день…

Я лишь усмехнулся: в тот день перед охотой, помнится, съел только вареное яйцо, больше ничего не хотелось.

– Помоги мне открыть эту дверь, пожалуйста.

– Конечно… Сотню раз открывала такие двери, знаешь ли, – рассмеялась художница и вцепилась в выступ. Я проник в склеп и стал толкать изнутри.

Когда, наконец, дверь поддалась, Люси облегченно вздохнула. Подушечки ее пальцев стерлись о грубый камень. Она переступила порог как будто не обычного склепа, а пирамиды – настолько захватило дух открытие. Судя по тому, как потом она наморщила носик, было сыро и пыльно.

– А где твоя могила?

– Справа от тебя, – Люси опустилась на колени рядом с могильной плитой, на которой были выгравированы имя, дата рождения и эпитафия: «Ночью ты всегда рядом. Роберту от Мэри Энн».

– Символичная надпись… – прошептала Люси.

– Давно я ее не перечитывал… Первые ночи эти слова будто вырезались из темноты. Я жалел себя и своих близких, я боялся и одновременно желал исчезнуть! Напрасно все… Мне по-прежнему страшно читать эпитафии. Даже на могилах ставших призраками. Слова адресованы тем, кто уже никогда не вернется в этот мир.

– А кто-нибудь из твоей семьи стал призраком?

– Только я…

– Значит, это не наследственное. Ты умер в тысяча восемьсот сорок пятом в… двадцать три года?

Я кивнул. Она продолжила обходить склеп, но взгляд ее скользил не по стенам, а по собственным образам в голове.

– Скажи, почему вы не можете жить днем? Это что, проклятие какое-то? И почему вы не можете, как нормальные люди, чувствовать этот мир?

– Я думаю, ты сама обо всем догадываешься, но боишься признаться себе…

– Ответь ты!

– Призраки не принадлежат миру, в котором ты привыкла жить… У нас все по-другому, понимаешь? И луна единственная, кто может скрыть несовершенства и изъяны моего существования. Мы сами себе кажемся людьми, порой даже не задумываясь, кем являемся на самом деле… Это глупая иллюзия, Люси.

– А как же вечность, от которой вы все в восторге?

– Хотя бы что-то приятное… А еще я один могу оставаться на солнце. На меня оно не действует.

– То есть… ты можешь не исчезать сегодня утром?

Я снова кивнул с улыбкой на лице. Неужели мне показалось, что я уловил легкую тень надежды? Люси, которую я помнил, разительно отличалась от той, которую я видел сейчас… Прошлое и настоящее порой несовместимы: в этой девушке особенно. Видимо, что-то должно произойти. Во всяком случае, мне придется завоевать ее симпатии…

– А кто стал следующим?

– Мистер Рейнден, конечно. В тысяча девятьсот двенадцатом.

– Тебе больше полвека пришлось жить в одиночестве?

– Это время я посветил поискам… Думать о плохом слишком утомительно, знаешь…

– И что же ты искал?

– Путь вернуться обратно.

Люси даже дыхание задержала, услышав эту фразу… или мне всего лишь показалось.

– И ничего?

– Ну… Как-то однажды попробовал войти в тело собаки… И получилось! Неудобно, правда…

Она состроила гримасу, спрашивая: «И я должна в эту чушь поверить?»

– А почему бы не поверить в это?

– Да просто потому, что это похоже на… вымысел!