Читать книгу Карающая длань законотворца —1 - Оксана Руф - Страница 3

Глава 3

Резкий и надрывный крик развеял песчаное видение.

Солнечные блики потускнели и сменились бесформенными слепыми пятнами. Мне было некомфортно. Тело не слушалось и казалось чуждым душе элементом.

Сосредоточившись на новых ощущениях, я не сразу сообразила, что услышанный ранее крик принадлежал мне.

Получается, я родилась?

Родилась у своих родителей, под пристальными взглядами придворной знати, ведь – о, ужас! – семья де Гралья в очередной раз ожидала девочку. Мда. И зафиксировать подобное бесстыдство моей матери пришли все. Император, судя по голосу, был доволен. А вот остальные злорадствовали. В моей семье девочки не задерживались. Из всех рождённых выжила только я. Ну и брат, конечно. Наследник рода, законотворец и так далее. Да только родился Каудир без сил, и насколько я помню, до пятнадцати лет рос обычным дворянином, разве что учился старательнее.

Я сосредоточилась на воспоминаниях и вдруг почувствовала сильный шлепок. Рот открылся, и я заревела. Стыдоба какая.

– Слава Святейшему, живая. А то жеж как закричала, Ваша Милость, так и всё, – частила женщина. – Я уж подумала, что снова…

– Хватит, – со слезами в голосе попросила мать. – Покажите ребёнка герцогу.

– Как прикажете, Ваша Милость.

Меня качнуло вниз, потом подбросило вверх и я задохнулась от страха. А ну как меня сейчас уронят и прощай новая жизнь. Чтобы избежать подобной участи, я дёрнула одной рукой, дёрнула другой, ударилась подбородком о грудь и сосредоточилась на дыхании. Потому что дышать было сложно. Тяжело и болезненно. Внутри как будто огонь горел, распекая лёгкие.

– Уау!!! – О, опять рот открылся невовремя.

Повитуха вздрогнула и поспешила закутать меня во что-то мягкое и тёплое.

А потом меня понесли.

Несли не слишком долго. Насколько я успела узнать в прошлой жизни, при родах в семье де Гралья присутствовала вся высшая знать. Император, императрица, если была на тот момент, наследники престола, опять же, если были и представители пяти герцогских домов.

Почему именно так, я не успела выяснить. Всё же, даже роды императрицы проходили в более интимном окружении, а наша семья всегда всё напоказ и под присмотром.

Хорошо хоть роженица была за ширмой.

– Ваша Милость! – воскликнула женщина, тряся меня как мешочек с зерном. – Ваша Милость! Девочка! Здоровая! Ваша Милость, счастье-то какое!

– Она мерцает? – напряжённо спросил герцог.

– Что?

– Я спросил, мерцает ли она?! – уже почти рычал он. – Какого цвета кожа?

– Кожа? – Меня развернули и тщательно осмотрели. – Синяя, Ваша Милость. Но для дитя это нормально. Она крупненькая, Ваш-ша Милость? Что вы делаете?!

Меня подхватили за ногу, резко перевернули и потрясли. От несправедливости отца перехватило дыхание, и я снова заорала.

И даже не стыдно. Вот ни разу.

– Да что же вы, Ваша Милость. Ребёнок только родился, вы ей так с-сломаете всё, – испуганно выдавила повитуха.

– Бесполезная.

Меня сунули обратно в тёплые и большие руки. Через мгновение послышался громкий хлопок и тихий смех наблюдателей.

– Кажется, Идир уже на грани, – засмеялся кто-то. – Пятые роды и снова девчонка. Если не появится наследник, де Гралья придётся отдать роль судей тем, кто сможет представить двору мальчика. Ха-ха-ха.

– Моя жена недавно родила, – хмыкнул кто-то совсем рядом и меня подбросило вверх. – Но ежели так, то я готов ещё постараться. Всё-таки первым был сын, мой наследник, а если всё обстоит именно так, то второй сможет стать следующим законотворцем.

– Господа, вы забываетесь, – надменный голос императора заставил всех молчать. – Во-первых, дочь де Гралья всегда, – подчеркнул он, – входит в императорскую семью. За редким исключением, когда императрица уже выбрана. Во-вторых, мне ли вам напоминать, господа, что дочери этой семьи не несут в себе силу законотворца, а это значит, что даже выйди она за одного из ваших сыновей – ничего не изменится. Только прямой потомок де Гралья мужского пола способен обрести хранителя. На этом всё. Антара устала, так давайте будем джентльменами и позволим матери отдохнуть. Отнесите девочку, – последовал приказ и меня снова подбросило.

После представления повитуха отдала меня маме и ушла.

– Слава Святейшему, ты жива, – всхлипнули над ухом. – Слава Святейшему…

Почему-то мне всё это не понравилось. Да, родиться снова, да ещё и в прежней семье – величайшее благо, но вот эти пятые роды… Получается до меня и Каудира погибло четверо младенцев? А не многовато ли, учитывая, что повитухи все как одна обладают способностью сохранять жизнь дитя во время родов?

В прошлый раз говорили только о двух девочках, сейчас мёртвых сестёр в два раза больше. Почему?

И что там лорды сказали про наследника? Каудир ведь старший, или не старший?

Что происходит?

Через некоторое время мне что-то сунули в рот. Попробовала отплеваться, но была спелёнута. Закричала. Снова сунули.

– Ты должна есть, Диела. Да, я назову тебя Диелой, – послышался ласковый голос. – Так звали мою бабушку. Она была очень доброй и великой женщиной. Ты станешь, как она, – лица коснулось что-то мягкое.

Наверное, это мама целует. Я перестала орать и открыла глаза.

– Какая умная девочка, – а это точно голос Миэлы. Я дёрнула рукой, пытаясь освободиться и была остановлена. – Моя леди, вы вырастете красивой и желанной женщиной. А чтобы такой стать, вам надо есть.

В рот снова что-то требовательно сунули.

Ладно.

Я сдалась и неожиданно причмокнула.

Всё-таки первое, что я должна сделать – это обрести контроль над телом.

Три года спустя

– Леди Диела! Леди Диела, пожалуйста! Ваш батюшка оставит меня без зарплаты, если вы не вернётесь в детскую.

– Моя леди. – Миэла ласково поймала меня под мышки и торжественно вручила няне.

С тех пор, как родился Каудир всё её внимание было отдано брату, наследнику и отраде отца. Меня так и не признали. Весь первый год жизни отца я только слышала, да и то на прогулках, когда Его Милость, Великий герцог Идир де Гралья снисходил до прогулки с моей матерью.

Побыть в тишине удавалось столь редко, что я стала сбегать из-под надзора вредной молодой няньки, которая уже второй год безуспешно строила корявые глазки отцу. Почему корявые? Ну маменька-то тоже не дура. При выборе прислуги учитывались не только внутренние, но и внешние качества. Поэтому няня моя была молода, страшна собой и чрезвычайно приставуча. Даже под кроватью меня находила. Под кроватью герцога, разумеется. Кто в здравом уме и твёрдой, пока твёрдой, памяти будет прятаться там, где его обязательно найдут?..

Мда.

А то, что она тайком целует портрет хозяина, да ещё в его личной спальне я и предположить не могла. Вот как закашлялась, как подавилась возмущениями, так меня и нашли. Ещё и по жопе надавали.

Чрезвычайно трудно быть взрослой в маленьком теле. Та ещё пытка, скажу я вам.

Например, чтобы взять книгу в библиотеке, мне нужно вставать на стульчик, затем перебираться на шкаф, и стоя на цыпочках, ползти вверх, до самой верхней полки, где были спрятаны новые труды по изучению горных хребтов.

Или вот, например, прогулка по саду.

Ну вышла я погулять, посидела у озера, поиграла с кошкой садовника и всё, нашли.

– Тира, леди Диела очень непоседливый, но добрый ребёнок. Её твои проблемы с хозяином не должны касаться. Вообще никак, ты поняла?

Нянюшка ещё отца выкармливала, так что в доме с ней считались.

– Но, Миэла. – Тира всхлипнула, злобно зыркнула на меня и потупилась, поймав настороженный взгляд, направленный ей за спину.

Вот так-так. Это кто же к нам приехал?

Я спрыгнула с рук Миэлы и побежала в сторону подъехавшего экипажа. Дворецкий, мистер Грехóль, старый пижон и авантюрист, с поклоном открыл дверь и подал руку какой-то мадам. Спросите почему авантюрист? Ну так только самый отъявленный авантюрист способен в столь преклонном возрасте прослыть на всю округу пижоном. И ведь даже не обижался на брошенное в сердцах прозвище. Миэла его так увековечила. Ага. Хорошая у Каудира няня, добрая, умная, ласковая, не то, что моя грымза.

– Леди Диела!

Тира неслась за мной, подхватив платье и придерживая чепец. Под ним она прятала едва проступающие над кожей рожки. Мягкие наросты скрывались тщательно, с помощью зелий и магии, заключенной в браслет прислуги.

Спросите, откуда я знаю? Ну так, чай не вчера родилась-то. И даже то, что в этой жизни мне всего три, меня не остановило. Аккуратно вскрыла браслет, отследила переплетения силы и нашла крохотный алмаз, покрытый чёрной вязью. Подобные штучки были сплошь и рядом в моём прошлом, то есть, уже будущем.

Но сказать отцу или матушке об этом я не могла. Тира хоть и гадина гадиной, но всё же дурного мне не делала. Отца любила, мать тихо ненавидела, но так то от ревности, а не гадливости души. Тира была полукровкой демонов с сильно разбавленной кровью. В это время их ещё не считали опасными, а потому принимали на работу в качестве прислуги. Особливо покладистых брали нянями, чтобы языку демонов учили благородных отпрысков.

– Леди Диела? – Дворецкий споткнулся, и бросил на меня пугающий и красноречивый взгляд. – Где ваша няня?

– Я здесь. – Тира согнулась, отдышалась и склонила голову перед гостьей. – Добро пожаловать, госпожа.

– Леди.

От тона гостьи Тира вздрогнула и поспешила исправиться.

– Добро пожаловать, леди.

– Грехоль, отведи меня к брату.

Полная, высокая и грациозная леди плыла ко входу в дом. Её наверняка надменное лицо скрывала вдовья вуаль. Узкие носы дворцовых туфель вспарывали едва проклюнувшийся дёрн, когда она делала ещё один широкий и тяжёлый шаг.

Почему-то госпожа леди предпочла скользить по газону.

– Леди Диела, – прошипела на грани слышимости Тира. – Пойдёмте в дом. Мне, итак, перепадёт от вашего батюшки.

Я обернулась, на секунду задержала взгляд на абсолютно человеческих глазах демоницы и фыркнула. Даже если лично она мне ничего плохого не сделала, я всё ещё ненавижу их всех.

С кóзел кареты спрыгнул служка. Кучер лениво тронул вожжи, посмотрел по сторонам и неожиданно развязно подмигнул запнувшейся няне.

– Не пристало леди такой семьи глазеть на слуг, – скороговоркой проговорила она и больно сжала мои пальцы. – Пойдёмте, леди Диела. Ваша матушка будет рада узнать, что вы растёте послушной и образцовой дочерью.

Да чтоб ты понимала. Леди то, леди сё.

Леди нельзя ходить на горшок пять раз в день. Только три, Диела, и так, чтобы никто не видел.

Сморкаться нельзя, ибо леди.

Подтираться самой тоже, ибо… ну вы поняли. Для таких грязных дел у нас существует специальный человек. Ага. Подтиральщик того самого.

Леди не может бегать.

Леди нельзя играть с детьми слуг. Нельзя прятаться от няни и отца. Леди не имеет права показывать свои слёзы, потому что плачет леди в исключительных случаях.

Леди не может плакать над умершим котом. Потому что кот – это мирская тварь, а леди дочь бога. Плакать надо над людьми. И только над достойными, а раз таких нет, то и плакать нечего.

Мне надо жить куклой.

Понять посыл родных было несложно. Леди семьи де Гралья – это Леди, и никто больше. Красивое приложение к трону, с мозгами, если повезёт. И не важно, в качестве кого: императрицы или советницы. Всё одно. Мир империи Света – мужской мир. Воинственный, нетерпимый и нетерпящий. Мир дуэлей и битв за честь. Мир, который мне предстояло спасти ценой собственной жизни и души.

С каждым годом этого хотелось всё меньше.

Нет. Спасти семью, определённо стоило, хотя бы для того, чтобы когда-нибудь, когда я смогу принять всё то, что узнала, посмотреть в их бессовестные глаза и спросить: – И что? Вот это вот всё того стоило?..

Вывернувшись из захвата, я подбежала к багажной полке и потрогала тяжёлую золотую цепь, обвитую вокруг кованого сундука.

По периметру крышки вились запрещённые письмена.

Во время войны такие руны использовались для сокрытия местонахождения сил подкрепления. Авангард имперских войск из раза в раз разбивали, будто заранее зная все возможные пути перемещений, поэтому моим отцом была сделана специальная гравировальная машина, позволяющая быстро и без особых усилий вырезать на повозках заклятия немоты. Это давало нам передышку. Но всё же… Подобная магия была запрещена ещё со времени основания второго материка, потому что требовала вливания частицы души мага.

А зная, кто влил и когда, можно было не только повернуть заклятие вспять, но и сделать хозяина рун безвольной марионеткой.

Поэтому вопрос принадлежности сундука стоял остро. Если это была Бертаза, скрывшаяся в доме минутой раньше, то это значило, что баловался рунами кто-то из моей семьи. И это ещё до начала войны.

Плохо дело.

Я нахмурилась, поднырнула под полку и попыталась распознать клеймо мастера, выковавшего сундук. Но оно было не только скрыто. Оно было выжжено. Место печати ползло волной, будто совсем недавно его щедро облили алхимическим раствором.

– ДИЕЛА.

Упс.

Я вылезла из-под кареты и опустила голову, стараясь не смотреть в сторону разъярённой матушки. То, что герцогиня и хозяйка дома позволила себе проигнорировать гостью говорило о многом. Хотя бы о том, что отец предпочитал общаться с троюродной сестрой за закрытыми дверями.

– Тира, я жду объяснений.

Не терпящий возражений голос и сквозившая в нём ненависть заставили вздрогнуть даже меня. Эк матушку разобрало. Это её так приезд Бертазы задел или что-то ещё?

– Мама. – Я потянулась, требуя взять меня на руки. Ну а как ещё успокоить взбешённую герцогиню? – Мамочка… – Во. Даже слезу выдавить удалось.

Её Милость устало выдохнула и наклонилась.

– Диела. Сколько раз я говорила не выходить во двор? Ты ведь знаешь, как относится к твоим прогулкам отец.

Мама взяла меня на руки, прижала к худой груди, затянутой корсетом, и снова вздохнула.

Она опять похудела.

– Тира, ещё один подобный раз и я буду вынуждена тебя заменить.

– Да, Ваша Милость. – Тира склонилась и проводила меня ненавидящим взглядом.

Я оттянула нижнее веко и высунула язык.

Ненавижу демонов и всё, что с ними связано. Если удастся избавиться от этой прилипалы с помощью матушки, то я буду счастлива. Все будут счастливы.

– Мама. – Я отстранилась от материнской груди и взглянула в потухшие зелёные глаза герцогини. – Там тётя приехала. Тётя кто?

– Забудь о ней, моя девочка. – Мама вновь прижала меня к себе и поспешила в дом. – Бертаза не очень хороший человек. Общение с ней может причинить тебе боль. Ты поняла меня, малышка?

А вот это уже интересно.

На моей памяти, приезжая в гости, Бертаза всегда первым делом шла к матери, чтобы выпить чашечку чая и посплетничать. Но в этой жизни, мама её ненавидит? Почему? Или так было всегда, просто умело скрывалось?

Отчего Великая герцогиня империи Света не желает общаться с родственницей мужа, да ещё к тому же и матерью Дражена?

Надо сказать, что частыми гостями мы дом не баловали.

Вообще, родовое гнездо де Гралья мало подходило на звание колыбели защитников справедливости. И если уж быть совсем честной, то наш дом скорее замок ужасов, укрытый от любопытных взглядов с одной стороны Драконьими хребтами, с другой каменоломней, известной месторождениями базальта, и с третьей непроходимым лесом, где до сих пор встречались чудовищные порождения сумасшедших учёных, специализирующихся, в прошлом, на слиянии нескольких видов магических существ.

Поэтому гости к нам приезжали редко.

Особо важные персоны, такие, как императорская семья и представители пяти герцогских домов предпочитали стационарные порталы, потому что вблизи хребтов магия была нестабильной, что не позволяло открывать личные порталы. Так что, путь через лес Страха, как его назвали в народе, был единственным. И хотя ехать по нему в карете было сродни самоубийству, Бертаза подобных прогулок не боялась, умудряясь навещать семью троюродного брата аж дважды в месяц. Да ещё и без сопровождения.

Почему?

Я прижала палец ко лбу, стараясь усилить мыслительную деятельность.

Почему после перерождения жизнь моей семьи стала казаться ничем иным, как притворством? Неужели, я, будучи той собой, не смогла разглядеть лицемерие за улыбками? Лгали все, но все ли лгали осознанно?

Чёрт-те что, а не перерождение.

Эй. Сиятельство. Тьфу, Священство. Слышишь?

Обращаться к богу подобным образом… но мы с ним не один пуд песка вместе сожрали, так что мне можно. Наверное. Ну не убьёт же он меня в конце концов, а всё остальное вполне можно пережить.

Но сколько бы я ни звала, Святейший молчал. Это было впервые за три года плотного общения. И мне это не нравилось, да. Потому что я уже успела привыкнуть к нашим постоянным перепалкам и мысленным сражениям.

Пока я молча взывала к сообщнику, мама успела пересечь двор и обойти дом со стороны конюшен и плаца, на котором даже сейчас тренировалась личная охрана отца. Среди звона мечей и глухих вскриков я услышала странное шипение.

– Мамочка. – Я подёргала маму за локон, чтобы привлечь внимание. – Хочу туда.

– Туда? – Герцогиня повернулась к плацу, прищурилась и качнула головой. – Нет, моя девочка. Леди не должна смотреть на это. Только мужчины могут держать в руках оружие.

– Я хочу!

– Нельзя, Диела.

– Но я хочу!

Тьфу. Самой противно от этого, но что поделать. Признаваться матери в том, что я уже давно умею держать в руках меч нельзя. Ещё подумает, что единственная дочь сошла с ума, потом проблем не оберёшься.

– Диела, НЕТ.

Умела маменька сказать, как отрезать. Если сейчас продолжу требовать зрелища, то останусь без сладкого на ужин и сказки от Миэлы на ночь. Нет, конечно, как таковые сказки мне были не нужны. Просто вечер – единственное время, которое нянюшка могла посвящать мне, так как мама занималась братом.

Замолчав, я сделала зарубку в памяти: узнать, что в сундуке, куда его поволок служка, приехавший с хозяйкой, и почему со стороны тренировочного плаца слышалось шипение.

В следующий раз придётся идти одной. Страшно до жути, потому что в личной охране отца были те, кого за глаза называли берсерками. К слову, антрацитовая стража подчинялась только императору, но недавно нашей семье было выделено несколько человек, из тех, кто только закончил Школу Имперцев. И именно по этой причине мне нужно было как можно скорее попасть на плац.

Потому что тогда, двадцать лет и одну жизнь назад, первыми, кто напал на нас – были именно они. Люди, давшие клятву защищать наш род ценой своих жизней.