Читать книгу Простая история - Оле Адлер - Страница 2

Мало того, что проснулась я с опухшей от слез и алкоголя физиономией, так еще и не по своей воле. У меня был законный выходной. Я, конечно, знала, что придется тащиться в офис. Ну не могут они без меня закончить все. Но чтобы прямо в восемь будить и вызывать – это перебор. Могли и до десяти подождать ради приличия.

Я сгребла с тумбочки истошно вопящий смартфон и неприветливо буркнула:

– Ну…

– Баранки гну, – так же враждебно сразу наехала на меня Алька.

Вот же нахальная личность. Не успела я очнуться и сказать, что не разговариваю с ней теперь, подруга затараторила:

– Поднимай свой сонный зад, Фролова, и дуй лечиться. – Для убедительности она добавила: – Срочно!

– Отвали, – проговорила я, но не очень уверенно.

Посыл в Алином голосе был настолько мощным, что я села на кровати и начала причесываться рукой. Разум вроде говорил: сиди уже, расслабься, но ноги очень хотели бежать одеваться. Ведьма Алька.

– Аня, ты можешь дуться на меня, но это судьба, понимаешь? Это знакииииии. Джонни, ну ты помнишь Джонни, да? – начала она напоминать вчерашний позорный вечер.

– Я как раз пыталась забыть. Спасибо, что напомнила.

– Ой, не будь такой занудой. Слушай, приятель Джонни…

Она опять не договорила, потому что на фоне прозвучало басом:

– Алюша, сладкая, ты меня звала.

– Нет, дорогой, спи. Я по телефону с Анькой.

– О, ну я все равно встал. Сварить кофе?

– С удовольствием. Ты такой внимательный.

– Аля, я вешаю трубку, – предупредила я вежливо, мгновенно устав от их любезностей.

Зря предупредила. Надо было отключаться так.

– Нет, Ань! Не смей. Или ты меня выслушаешь, или я приеду!

Твою мать! Я знала, что Аля не шутит, а видеть ее сейчас совсем не хотелось. Не только сейчас. Вообще. Не хочу ее видеть еще лет сто, пока не прощу.

– В общем, – начала тараторить подруга, посчитав мое молчание знаком согласия. – Приятель Джонни просто гений. Он хирург-гинеколог, собаку съел на кистах. Операция ерундовая. У него опыт просто ого-го, куча наград, научных работ, вечно по конференциям и симпозиумам. Через три дня будешь скакать козой. Одевайся и топай к нему.

– Ага, бегу и волосы назад, – съязвила я.

– Фролова, ты оставь эти присказки. Я тебе предлагаю идеального хирурга, который идеально вытащит из тебя лишнее.

– Мне бы лучше что-нибудь идеально вставить, – пошло шутила я. – Но ради бога, не надо искать кандидата для этого. Я сама.

– Знаю я, как ты сама. Ничего не будешь делать. Опять все профукаешь.

– Да мне и одной хорошо.

– Да я не про мужика, дурында, про здоровье. Давай, Ань. Хватит дурью маяться. Встала и пошла. Ты хочешь разрыв и срочную операцию?

Эх, Аля оказалась подкованной. Откуда только знает про худший сценарий моего недуга. Хотя о чем я? Ее Джонни, очевидно, тоже доктор. Они там, видимо, трахались половину ночи, а вторую обсуждали мою кисту. Идиоты.

Хотя я извращенно порадовалась своеобразной заботе. И даже злиться почти перестала.

– Аль, ну куда я пойду, что за клиника?

– «Рассвет» называется. Не так далеко от твоего дома.

– Частная? Наверно кучу денег…

– Аня, просто иди! Мы обо всем договорились. Он чумовой спец. Лучший в Питере. Ну… Джонни так говорит, и я ему верю.

Еще бы. Я скептически хмыкнула.

– И не надо вот этого, ага? Собирайся и дуй. Тебя ждут. Он свободен до полудня. Мы договорились.

Они договорились, понимаете? Полный финиш.

– Нет, Аль, – отрезала я, хотя почему-то мне было уже неудобно посылать без аргументов.

– Да, Ань. Я тебя не уговариваю, а ставлю перед фактом. Ты не маленькая. Сама должна понимать, что лучше не доводить себя до ручки. Я высылаю контакты. Собирайся и дуй. Тебя ждут до полудня. – повторила Аля, а для полного эффекта убеждения выдала коронную зомбирующую фразу. – Не подводи меня!

Подводить я никого не хотела и не любила это делать. Просто до трясучки. Наверно, Алька манипулировала, зная мою паталогическую ответственность, смешанную с неконтролируемой потребностью угождать людям. Возможно, именно из-за этих качеств я и двигалась по карьерной лестнице чуть шустрее других сотрудников. Возможно, именно поэтому я стала медленно, лениво, но все же одеваться, чтобы пойти к тому самому хваленому доктору. Это же просто прием в конце концов. У меня никогда не было гинеколога-мужчины. Я смутно представляла, как буду справляться с этим. Но, может, меня и осматривать не надо? Все невооруженным взглядом видно на МРТ.

Аля прислала целый трактат в вайбер. Адрес, как найти клинику, на каком транспорте ехать, в какой кабинет и на какой этаж идти. В конце значилось: «Если в кабинете нет, просто подожди или спроси, как найти Николая Николаевича Скобелева. Но, вообще, он должен тебя ждать».

Такие инструкции я часто получала от Альки по работе. Мы иногда с ней менялись клиентами или подстраховывали друг дружку. Подчас мне нужно было объехать весь Питер, потерять день и сидеть допоздна с документами. Именно в такие моменты было проще поделить доки и курьерствовать по клиентам зонально. Мы с Алькой дружили, поэтому вполне доверяли друг другу. Так и сейчас я приняла сообщение и окончательно включила автопилот действия.

Как ни странно, но утренний кофе и легкий завтрак вернули бодрость тела и духа. Я всегда заряжалась ритуалом вкусной пищи и бодрящего напитка.

Капель весело стучала по подоконнику, а солнце слепило даже через мутное стекло окна. Надо бы помыть, а то уже два года собираюсь. Чертова работа.

Вспомнился Ник, который вешал мне лапшу на уши про судьбу трудоголиков и фатум ночной попойки в среду. Я вздохнула и провела второй раз тушью по ресницам. Нет никакой судьбы. Только наш собственный выбор влияет на будущее. Три года назад я выбрала Питер и работу. Не скажу, что это было ошибкой, Хотя и особенно счастливой себя не чувствовала. Удовлетворенной? Иногда.

Николай Николаевич Скобелев мне представлялся худым морщинистым дяденькой с козлиной бородкой. Всю дорогу до клиники я уговаривала себя, что он просто врач, и мне нужно довериться Альке и рекомендации ее нового хахаля. Снимок в папке мешал и раздражал, но я упрямо сохраняла спокойствие, настраиваясь на позитивный лад. Разумеется, я понимала, что проблемы со здоровье нужно решать. Сейчас как раз был самый подходящий случай и период. Я как раз хотела выцыганить у начальницы отпуск. Правда, собиралась махнуть в жаркие страны хоть дней на пять. Ничего. Курорт после операции, конечно, так себе. Хоть отосплюсь.

Позитивное мышление – сила.

Я вошла в здание клиники, стараясь унять колотящееся во рту сердце. Желудок тоже прижался к горлу, возвращая мне волнительную тошноту. Но в регистратуре меня никто не обругал, наоборот. объяснили, где лифт и бахилы, поулыбались и пожелали удачи.

Я отправилась по Алиным инструкциям к лифту, а на нужном этаже буквально налетела на… Ника.

– О, привет, – поздоровался он совершенно нейтрально. – Аля сказала, что ты придешь, но я сомневался.

– Ээээ, да, – неуверенно кивнула я, рассматривая своего вчерашнего горе-кавалера.

Он был в том забавном врачебном наряде, который похож на пижаму. Свободные брюки и рубашка голубого цвета. Ему чертовски шло. Мой больной разум быстренько прогнал каруселькой все влажные фантазии на основе сериала «Анатомия страсти», где сексуальный доктор творит все возможные непотребства с моим телом.

Надо было вчера с ним переспать. У меня свободная квартира, у него – член. Есть же? Я скосила глаза. Должен быть.

– Пойдем со мной, – позвал Ник, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов.

Я побрела, как безвольная овца. Собственно, ею я себя и ощущала. Аля послала, этот повел. А мне вроде как все равно. На самом деле – нет, но это и не волнует моих пастухов, похоже. Мы с Ником очень быстро оказались у кабинета с табличкой «Скобелев Н. Н. Хирург-гинеколог». Наверно Ник какой-нибудь помощник этого маститого Скобелева.

– Заходи, присаживайся. Я помогу заполнить формы, – деловито и слегка взволнованно, как мне показалось, командовал Ник.

Ну, точно помощник. Наверно, ученик, раз так старается.

Я присела напротив Ника.

– Клади сюда МРТ, – кивнул он на угол стола.

Я повиновалась и потерла влажные ладони. Ник начал задавать вопросы. Год рождения, семейное положение, перенесённые заболевания и все в этом духе. Голос стал деловым, отчужденным и мне было легко отвечать, абстрагировавшись от нашего знакомства, пока мы не дошли до смущающей части.

– Половой жизнью живете?

Это обращение на вы частично сохраняло дистанцию, но все равно не могло не заставить меня нервничать. Ник не поднимал глаз, продолжая смотреть в бумаги на столе.

– Эээ, – протянула я. – Нет.

– Как давно?

– Год. Чуть больше?

Я правда не помнила точно и от этого было не по себе. Так давно без секса, что аж стыдно.

– Соответственно, контрацепция – минус? – продолжал невозмутимо помечать Ник в анкете.

– Минус.

Мой голос стал тихим, больше похожим на писк мыши.

– Не надо смущаться, Ань. Я врач.

– Угу, – только и буркнула я.

Ник сложил бумаги в стопочку и резюмировал:

– Так. Вроде бы все. Теперь осмотр. Пойдем.

Я сглотнула, но поплелась за ним все с тем же энтузиазмом овцы.

Ник привел меня в соседний кабинет, который оказался смотровой. Посредине стояло адское кресло. Я судорожно втянула воздух, ощутив фантомную боль, которую испытывала при последнем осмотре.

– Переодеться можно за ширмой, – кивнул Ник в сторону, где был стул и вешалка.

– А доктор скоро придет? – промямлила я, озираясь, чувствуя, что мое лицо становиться цвета свеклы.

– А тебе меня мало? – хохотнул Ник. – Судя по твоему виду, еще одного врача при осмотре ты не перенесешь. Мы конечно, в больнице, но кардиологов тут нет поблизости.

– В каком смысле?

Я совсем не понимала юмора.

– Откачать тебя после сердечного приступа некому, Ань. – Он закатил глаза сам на себя. – Сорри, шутки юмора. Тебе и так неудобно. Раздевайся и проходи на кресло.

Ник дернул ширму, и я перестала его видеть, оставшись наедине со стулом вешалкой, дверью и собственным смятением.

Юморной доктор же продолжал говорить, видимо, пытаясь меня расслабить.

– Вообще, ты молодец, что пришла. Опасно откладывать. Думаю, сегодня успеешь сдать все анализы, и завтра уже ляжешь. Утром пораньше все и сделаем. Не бойся. Операция даже не полостная.

Я так и стояла ни жива, ни мертва, сжимая в руках ремешок сумки. Первым желанием было выбежать прочь, но я вспомнила Алю и свои заскоки о том, что нельзя подводить людей, поэтому достала телефон. Тут даже был бесплатный вай фай, и мне почти моментально прогрузились по запросу страницы. Скобелев Николай Николаевич действительно был очень уважаем и популярен. Несколько научных работ, свой собственный метод удаления какой-то штуки, регалии, конференции, благодарные пациенты. Вернее, пациентки! И фото… Никакого дядечки с бородкой. Только хардкор. Это был Ник. Николай Николаевич!

Ох, как же тяжело быть тупой.

Качнувшись на пятках, я без врачебной помощи подтвердила свою гипотезу: бежать и как можно скорее.

Стараясь быть тихой, я прокралась к двери, дернула на себя и помчалась прочь.

Нет, я могла смириться, что он глазел на мой снимок, что отвез домой и говорил какие-то милые глупости, могла позволить заполнить мои документы, но осмотр я бы точно не пережила. Нет-нет-нет. Никаких мужских пальцев там. В смысле, не по этому поводу. Так-то я не против пальцев. Кажется, даже не против пальцев Ника. Но вот Николая Николаевича совсем не хотелось.

Я вспоминала руки Ника, как вчера он касался меня, и размазывала слезы по лицу. Все-таки я истеричка. Впечатлительная дура и мнительная идиотка. Но не могу я. Не могу. Даже если бы справилась с осмотром, то позволить ему прооперировать себя точно бы не смогла.

Все это выбило меня из колеи так сильно, что пришлось шататься по улице несколько часов, пытаясь успокоиться. Телефон я, разумеется, отключила, зная, что очень скоро этот гад настучит Альке. Не зря же он знал, что я приду. Наверно в вайбере чатятся. Чертовы умники.

Замерзнув, я вошла в кофейню и долго грела ладони о чашку капучино, не решаясь пить. Зубы так и выбивали барабанную дробь, и я боялась сгрызть чашку. Меня трясло то ли с перепугу, то ли уже от холода. Не знаю. Но и на уютном диване я не сразу смогла прийти в чувства и решиться включить телефон. Конечно, не чтобы принять звонок и упреки от Али, а для работы. Никто не отменял мое курирование проекта на финальной стадии. Сегодняшний выходной также не отменял связь. И уж точно нельзя было отменить мое желание угождать людям и страх всех подвести.

Как в воду глядела. Сразу пришли смски о пропущенных из офиса. Пришлось быстренько брать себя в руки и выдвигаться на службу. Среди сообщений от коллег было и оповещение о пропущенных от Али. Я их разумеется, проигнорировала, надеялась, что она из дома пытается меня достать, но тщетно. Алька сразу поприветствовала меня хмурым взглядом, едва я заняла свое место. Впервые порадовалась волоките, которая не позволила ей сразу распыляться.

Мы корпели над документацией практически всем миром. Я по большей части организовывала процесс, ускоряя и оптимизируя труд остальных. Я почти успокоилась, погрузившись в привычную рабочую среду, ощущая себя успешной, нужной, востребованной. Алька же все это время только и ждала момент, чтобы прижать меня. И конечно он настал, когда я отошла в туалет.

– Ты сбежала, черт подери! Аня! Ты просто удрала! Как так можно? – напала она, игнорируя закрытую дверь кабинки.

Слава богу, мы были одни в уборной.

– Уже наябедничал. Ну и паскуда, – не сдержала я злости.

У меня была идея сказать Альке, что я просто не ходила. Мое бегство действительно было за гранью добра и зла. Абсолютное ребячество и трусость.

– Он сказал, что вы не договорились, но я-то тебя знаю, – проницательно подловила подруга. – Реально сбежала, Анька? Отказала ему и свалила?

О, боже, она меня развела. Как дурочка попалась.

– Я не отказывала. Вернее… Уф, Аль, давай закроем тему. Не хочу это обсуждать.

– Ты хоть понимаешь, как тебе повезло? У Ника очередь на плановое – год. ГОД, Аня! Он был готов тебя прямо завтра прооперировать. Чего ты тупишь, а?

Ответа на этот вопрос у меня не было. Вернее, были причины. Первая – деньги. Наверно, в том центре операция стоит бешеных нулей. Вторая – спонтанность. Ну, какое завтра? Я так не могу. Подобные вещи нужно планировать, готовиться, настраиваться. Третье – сам Ник. Я представить не могла, что он меня осмотрит, а тут же операция. Я буду голая, и он меня нахрен разрежет.

Снова вспомнились его красивые руки и совсем не получалось представить в них скальпель. Ну правда… Вот на моей груди они смотрелись бы отлично. Да и между ног – тоже. И не по поводу осмотра, а с совсем иными целями.

Щеки тут же обожгло от стыда и возбуждения одновременно. Что за…? Я нажала кнопку смыва и вышла к раковинам, где все еще ждала неугомонная Аля.

– Фроловааа, – протянула она мою фамилию и взглянула укоризненно, веля объясниться.

– Не могу я, Аль. Вот не могу и все… Как представлю, что он меня разрежет… Брррр.

Я передернула плечами, прогоняя прочь сладкие фантазии про хирурга.

– Не будет он тебя резать, чудо, – закатила глаза Аля. – Сто лет уже все это проколами. Лапо… Лапро… Лапароскопия, вот!

Она победоносно подняла палец вверх, довольная собой, как будто сама этот метод изобрела. Кажется, Ник тоже говорил что-то подобное. Если бы я не была в коматозе, обязательно бы расспросила.

– Неважно, – отмахнулась я, вытерла руки и поспешила вернуться в офис, где моя нетактичная, назойливая коллега не станет больше доставать. Какой бы назойливой Алька не была, но она умела держать язык за зубами при коллегах. Спасибо и на этом. Правда, это не избавляло меня от ее укоризненного взгляда.

– Аня, зайди ко мне, как закончите все тут, ага? – бросила мне Тамара Львовна, наша шефиня, возвращаясь с обеда.

Черт, это плохо. Обычно, когда она вот так вызывает, то речь пойдет о новом проекте. С одной стороны, я была рада. Ведь мне светило повышение и немного иные обязанности теперь, но с другой… Теперь мне точно никто не даст отпуск, о котором я мечтала уже два года.

Стерва Алька пакостно улыбалась. Она явно что-то знала. Я глянула на нее укоризненно, давая понять, что она мне должна за вчерашний позор, как земля колхозу.

– Да, новый заказ от «Триумфа», – подтвердила она мои предположения.

Я застонала. Этот контракт наша фирма уже сто лет пыталась выбить. Неужели счастье свалится в такой момент? Я не смогу отказаться. Хотя не факт, что смогу при этом не сдохнуть от усталости, вкалывая в безумном ритме еще год.

– А ты скажи Лёве, что у тебя операция, и она точно отпустит. А потом свалишь восстанавливаться в Турляндию на недельку.

Я сцепила зубы. Для нашей бескомпромиссной и неумолимой Лёвы был только один повод жалости к подчиненным – здоровье. Она сама победила онкологию и теперь имела пунктик – не дать умереть никому из своих. Наверно, стоило мне заикнуться о кисте и операции, то действительно сразу получила бы отпуск. Возможно, и руководство проектом бы сохранила. Хотя…

Я замотала головой и прекратила фантазировать. Нужно сначала узнать все, а не строить гипотезы на домыслах.

Но Алины домыслы, приправленные моими фантазиями, оказались жестокой реальностью.

– Аня, «Триумф» идет навстречу. Контракт наш – девяносто процентов, – выпалила Тамара-Лёва, едва я присела возле ее стола. – Я хочу, чтобы ты поехала и познакомилась там со всеми. Прямо в понедельник.

– Что? – пискнула я, не веря ушам.

– Мне нравится, как ты работаешь, как решаешь задачи и адаптируешься под требования, при этом не прогибаясь под заказчика. Это ценные качества. И я не слепая. Не смотри такими большими глазами. Сама знаешь, что молодец.

Ну вот она вся в этом, да. Похвалила, но в облаках витать не позволила. Начальство…

– Эээ, Тамара Львовна, я в отпуск хотела, если честно, – заикнулась я.

Если в понедельник встреча, значит и дальше будет не продохнуть.

– Да-да, ты говорила, я помню. Что у нас сегодня? Четверг? завтра можешь не выходить. Суббота, воскресенье – целый отпуск. Отдыхай, Аня, и в бой.

Я хватала ртом воздух.

«Киста! Чертова киста. Скажи ей про кисту», – орала я мысленно сама на себя голосом Альки. Но его тут же заткнул образ Ника со скальпелем и стыд от того, что я убежала. Он не будет снова со мной возиться. Такой занятой и важный…

– Ну… – Лёва приподняла идеальные смоляные брови. – Все устраивает?

– Эээ, да, супер, Тамара Львовна. Я пойду?

– Иди-иди. Не задерживайся сегодня.

Я вышла из кабинета, по дороге увидев в зеркале свое позеленевшее от волнения и переживаний лицо. Аля тоже сразу все поняла по моей кислой мине.

– Идиотка, – буркнула она и больше не заговаривала со мной без особой нужды.