Читать книгу Дипломаты, шпионы и другие уважаемые люди - Олег Агранянц - Страница 3

10. О технике слежения

Утром, когда я ехал в посольство, впереди моего фиата мелькнуло белое пежо-505 офицера безопасности посольства Павловского.

«Что он здесь делает в такую рань? – подумал я. – Никто из кагэбэшников поблизости не живет. Следит за кем-то? Но уж больно грубо работает».

И решил: как приеду в посольство, сразу же позвоню резиденту.

Я всегда звонил резиденту, когда видел его сотрудников «в деле». Резидент делал вид, что не злится, а на самом деле злился. Наверное, потом распекал сотрудников, а они от этого работали еще хуже.

– Твой Павловский отрабатывает на мне технику слежения. Не принимай зачет, больно грубо.

– Да он мудак, – чувствовалось, что резидент разозлился. И повторил: – Ты же знаешь, что он мудак. Я ему врежу. Не волнуйся.

А я начал волноваться. Они могли найти приглашение и ваучер.

Но предположить, что все так серьезно, я тогда не мог. Я не мог догадаться, что сотрудник ЦРУ Эймс, работавший на русскую разведку, узнав про мой интерес к визе в США, сообщил, что я собираюсь эмигрировать, и добавил к донесению толику от себя. И немалую.

11. Чертовщина

Я начал замечать, что вещи в моей машине стали менять положение. А однажды обнаружил в ней тетрадь, исписанную по-арабски. Позже мне сказали, что это тетрадь записей бесед с Арафатом арабиста Коли Грибкова, который два месяца назад вернулся в Москву. Резидент, наверное, был уверен, что я сразу отнесу тетрадь в американское посольство.

Я при свидетелях передал тетрадь резиденту. Он меня поблагодарил.

А таинственные появления предметов не только продолжались, но и стали принимать совершенно мистические формы, на грани чертовщины.

Лариса обнаружила на полу в гостиной у нас дома… дохлую черную птицу. Сама она залететь туда не могла. Подбросить ее мог только тот, кто чинил утром кондиционер.

Чинили кондиционер трое – два дежурных коменданта и завхоз А. Синдеев. В Москве Синдеев работал директором крупного Дома мебели, в Тунис явно приехал для того, чтобы иметь основание объяснить наличие валюты. Посол определил его в дежурные коменданты, обращался с ним, как со слугой. Естественно, это его обижало, но он терпел. Я избрал его в члены парткома, что сразу существенно повысило его статус, и посол вынужден был назначить его заведующим хозяйством. После этого Синдеев всегда стремился выразить мне свою признательность. Кроме того, он очень не любил чекистов. Его жена работала домработницей у посла, могла слышать о грозящих мне неприятностях, и возможно, он решил предупредить меня об опасности таким странным «восточным» образом.

12. Гость из Москвы

– К резиденту приехал гость из Москвы, – сказал мне дежурный комендант.

Я отправился в консульский отдел и – как говорят французы: только скажешь «волк», сразу увидишь его хвост, – в дверях отдела столкнулся с человеком, который уже пару раз приезжал в посольство в качестве «гостя» резидента.

Приземистый, сутулый, с обезьяньим лицом, про таких говорят, что им нужно покупать два билета в зоопарк: один для входа, другой для выхода. Он обычно прилетал, когда надо было контролировать отъезд кого-нибудь в Москву и кагэбэшники боялись, как бы вместо «Аэрофлота» отъезжающий не сел на самолет в Европу.

– Опять к нам? – спросил я его.

– Дела, – ответил он.

А потом меня вызвал посол.

13. Посол

Кабинет посла встретил меня арктическим холодом и удушающим запахом лекарств. Год назад у посла приключился инфаркт, и теперь он держал температуру в кабинете на пять градусов ниже, чем в остальных помещениях посольства, и принимал какие-то замысловатые снадобья.

По привычке я посмотрел на выключатель противоподслушивающей системы. Если система выключена, то разговор пойдет несекретный и, как полагала служба безопасности, опасаться подслушивания западными спецслужбами не надо. Сегодня система была выключена, стало быть, ничего серьезного.

Сухо поздоровавшись, посол протянул фиолетовую папку, из которой торчал желтый листок. Входящая телеграмма: «С 25 по 30 мая в Центральном комитете будет проходить совещание секретарей партийных комитетов. В работе совещания примет участие первый секретарь ЦК КПСС тов. Горбачев М. С. От вас на совещание приглашаются секретарь парткома и посол (на правах гостя). Секретарю парткома будет предоставлена возможность выступить с сообщением о работе партийной организации. Оплата проезда самолетом «Аэрофлота» первым классом в оба конца за счет Центрального комитета».

Посол посмотрел в календарь:

– Ближайший рейс «Аэрофлота» – во вторник двадцатого. Из Москвы вернемся третьего июня. Если вы не против, встретимся в понедельник и окончательно все уточним?

Я согласился.

Я знал, что совещание секретарей парткомов заграничных коллективов проводится в ЦК партии раз в два года и что следующее назначено на август. А сейчас май. Что это? Изменение сроков или повод отозвать меня в Москву? Это нужно было сразу проверить.

14. Кудрявцев

Я с трудом припарковал машину у советского культурного центра и не торопясь направился в сторону авеню Бургиба.

У ресторана «Саламбо» остановился. С улицы я увидел, что внутри свободен только один столик. Я вошел в ресторан. Не ожидая метра, сел за этот столик и сделал нехитрый заказ: стейк и бокал тунисского вина. Если верить Флоберу, это вино до сих пор делается по рецептам финикийцев, которые когда-то здесь жили. Получив стейк, я написал на салфетке номер телефона советского посольства в Марокко и попросил официанта связать меня с месье Кудрявцевым.

Через пару минут официант подошел:

– Месье Кудрявцев у аппарата.

Мой старый знакомый Виктор Кудрявцев выполнял в Марокко функции секретаря парткома, поэтому, если в Москве действительно собирали всех секретарей, его должны были пригласить тоже.

– Когда в отпуск?

– В августе.

– Хочешь совместить с совещанием?

– Да.

Итак, совещание не перенесено. Совещание будет в августе, а сейчас май. Значит, совещание – это только повод для того, чтобы отправить меня в Москву. Теперь понятно, почему приехал гость.

Это означало, что выход у меня теперь только один. И действовать надо быстро.

Я набрал номер телефона американского посланника.

– Норман Андерсон у телефона.

– Я хотел бы с вами встретиться.