Читать книгу Русские богатыри в поисках «Ноева Ковчега» - Олег Ануфриев - Страница 6

Серёга потряс стопкой бумаг у меня перед носом.

– Как добраться до сути?

– Если тебя это беспокоит, то думаю в Киеве, – предположил я. – Раз единственным свидетелем смерти Святогора был Илья Муромец, а он служил у князя Владимира, а князь Владимир правил Киевской Русью со столицей в Киеве…

– Ну вот, теперь ты знаешь, почему планы меняются, – наводя порядок в комнате, сказал Серёга.

– Что это значит? – опешил я.

– А то, что собирайся. Мы едем в Киев. Даю тебе пару дней на сборы и на то, чтобы попрощаться с семьёй и друзьями. Может случиться так, что обратно не вернёшься. – с серьёзным видом заканчивая уборку ответил Серёга.

Я от растерянности шлёпнулся обратно в кресло.

– Ха, ха, – рассмеялся Серёга, – видел бы ты своё лицо. Что, сдрейфил?

– Ничего не сдрейфил… Просто всё так неожиданно быстро. И что я скажу маме? Да и где я возьму столько денег на дорогу? И на чём мы туда доберёмся?

– С твоей мамой я договорюсь, денег мне родители на карточке достаточно оставили, а едем мы туда на поезде. Я всё уже узнал. Так, что дуй домой, а я пока ты идёшь, с твоей мамой переговорю. К бабушке не поеду. Скажу ей пока твой брат на соревнованиях поживу у вас. А через два дня встречаемся на железнодорожном вокзале. Вроде всё. Теперь топай. В восемь утра как штык на перроне.

В назначенное время я, еле переставляя ватные ноги, шагал по перрону и, зевая от недосыпа высматривал Серёгу. Вставать в такую рань не хотелось, а особенно тащиться в начале каникул и главное не понятно, зачем в Киев. Я вообще дальше Серёгиной дачи никуда не выезжал. И это меня немного беспокоило. Но больше всего беспокоил на моих плечах тяжёлый, битком набитый не известно, чем школьный рюкзак, который с утра взгромоздила на меня мама.

Поцеловав на прощанье, и со словами: «Береги себя», – посадила в троллейбус, идущий до вокзала.

Сама проводить не смогла, так как надо идти на работу. Серёга её уверил, что приходить не обязательно, будет достаточно его родителей. Моя мама Серёге доверяла, считая в отличие от меня прилежным и ответственным.

Волнуясь за меня, мама помахала мне рукой на прощание, вслед уезжающему троллейбусу. Постояла какое-то время, обдумывая нахлынувшее нехорошее предчувствие, повернулась и пошла в другую сторону.

Оглядывая перрон по сторонам, я нигде не видел Серёги. Поезд на Киев стоял и уже объявили посадку.

«Неужели проспал?»

Я в ожидании стал смотреть на дверь вокзала, из которой вышел сам. Люди входили и выходили. Уже объявили об отходе поезда. Серёга не появился. Я стал беспокоиться. Разные варианты событий стали разворачиваться в моей голове. Я уже собрался идти домой, как вдруг дверь распахнулась и выбежал Серёга, направившись прямиком ко мне. Вид у него был растерянный и в отличие от меня он был налегке, то есть без багажа.

– Что вещи украли? – вместо приветствия крикнул я ему.

В ответ Серёга повертел из стороны в сторону головой.

– Потерял?

Снова отрицание.

– Мы никуда не едем?

– Да нет же, – наконец-то ответил Серёга.

– А что тогда?

– Здесь всё ещё по старинке, билеты нужно брать в кассе, а их без паспорта не дают. Надо, что-то быстро придумать, а то останемся здесь. Скоро отправление. Есть предложения?

Идей в голове не было, ведь мы не обговаривали такой вариант, да и другие возможные непредвиденные обстоятельства тоже. Я полностью положился на Серёгу.

Стоя рядом друг с другом, и перешёптываясь, мы не догадывались, что тем самым вызвали подозрение у стоявшего рядом с вагоном, проводника.

– Что слинять решили?

Услышали мы чей-то невнятный, но достаточно громкий голос.

Посмотрев вокруг, мы решили, что данный вопрос не относится к нам, и продолжили разговор. К тому же мы никуда не линяли, а наоборот пытались проникнуть.

– Это я к вам обращаюсь.

Голос исходил со стороны поезда. Мы повернули головы и посмотрели на единственного человека, сидевшего на ступеньках вагона. Источником голоса оказался проводник.

– Да, да именно вам, – глядя в упор на нас сказал проводник, – что на приключения потянуло?

Мы стояли молча и в ответ смотрели на него.

Икнув, проводник приказным тоном, не требующим возражений, крикнул нам:

– А ну бегом марш в вагон. Знаю я таких прохвостов вроде вас. У самого трое любителей приключений, выискивающих любой удобный случай слинять по дороге. У Петровича ещё никто и никогда не сбегал.

Петрович – проводник, икнув ещё раз, пригрозил нам указательным пальцем.

Я остался стоять на месте, ибо мама мне всегда говорила, что не следует доверять незнакомцам. А уже почти знакомый проводник Петрович не внушал мне доверия.

«Вдруг это торговец человеческими органами? Может у него прямо в вагоне разделочный стол? Когда он возьмёт нужное, остальное, разрезав на кусочки, выкидывает по дороге, избавляясь от улик».

Лёгкий толчок в спину на некоторое время прервал ход моих рассуждений. Следом последовала ещё серия толчков, подталкивающих меня по направлению к вагону.

Это был Серёга, он увидел прекрасный шанс попасть в поезд на Киев.

Так подталкиваемый другом, я медленно продвигался к опасному месту. Мысли о торговце органами не оставляли меня в покое: «Проводник увидел, стоят на перроне ничейные дети, и решил воспользоваться случаем пополнить запасы. И скорее всего их целая банда».

Продолжая размышлять о превратностях судьбы, и о такой короткой жизни, я обратил внимание на то, что медленно, но верно продвигаюсь в руки кровожадных бандитов.

– Долго вы ещё будете тянуть резину? – спросил, пошатываясь из стороны в сторону проводник – Петрович. – Может вас, ик, за шкирку затащить в вагон?

Но не проводник, а Серёга, взяв меня за рюкзак побежал, увлекая за собой. Потом пропустив вперёд, стал подталкивать вверх по лестнице.

«Вот и всё», – промелькнуло у меня в голове, заходя в вагон.

– Давно бы так, – проговорил довольный Петрович, поднимаясь за нами следом. – Я ж говорил, от меня просто так не сбежать.

Дойдя до каюты проводников Петрович, рухнул на постель и уснул.

"Если Петрович будет продолжать такой образ жизни то вряд ли он удержится на этой работе, – подумал я о проводнике".

Вагон оказался купейный.

Серёга шёл по коридору вдоль закрытых дверей и дёргал за ручку каждую. Где-то посередине, дверь поддалась Серёгиным усилиям и отъехала в сторону. Серёга, заглянул внутрь купе. Потом позвал меня, помахав рукой. Когда я вошёл, Серёга обратно, с некоторым усилием задвинул за нами дверь, и закрыл её на защёлку.

– Ты чего? – накинулся Серёга на меня. – Чуть весь проект не загубил. Если я всё время буду тебя таскать, то мы и до пенсии до дома не доберёмся.

Я продолжал молчать. Слушая и смотря на него, я ещё сомневался в нашей затее.

– Я на такую удачу даже и не рассчитывал, почти вип, – уже радостно сказал Серёга, осматривая помещение. – Одни на весь вагон. Вот подфартило. А ты чего такой хмурый? Надо быть смелее. Быстрее принимать решение. Тогда, может быть, вернёмся раньше, ещё до того, когда нас станут искать.

Обычно это я втягивал Серёгу в различные приключения, но то дома, где все окрестности для меня знакомы. А тут я растерялся, и всё стало, наоборот. Серёга такой ответственный, серьёзный и рассудительный перевоплотился в настоящего авантюриста. Бросая на койку один рюкзак, а рядом с ним второй, я вспомнил, что у Серёги никаких вещей не было кроме поясной сумки.

– А где твои вещи? – спросил я его. – Украли всё-таки?

– Какие вещи? – переспросил он.

– Ну как какие? – опешил я. – Ну там продукты, необходимая в дороге одежда, то есть те, которые потребуются на время пути, да и на всё время странствия. Так поступают все путешественники. Они всегда тащат с собой огромные рюкзаки. Я не раз такое в фильмах видел. И мой брат…

– Ха! – воскликнул Серёга. – Какие вещи? Какие продукты? Меньше смотри всякую ерунду.

Потом Серёга, похлопав ладонью по сумке, висевшей на ремне, сказал:

– Вот, здесь всё и еда, и вещи. Двадцать первый век на носу, а ты всё рюкзаки таскаешь.

Серёга расстегнул у сумки замок и вытащил из неё пластиковую карту, следом он достал свой хвалёный мобильный телефон, с огромным экраном, подаренный родителями на день рождения.

– Всё можно, если что понадобится, купить в любом городе и в любой стране. Родители оставили на непредвиденные расходы. Думаю, нам хватит. Мы ведь ненадолго. По-быстрому туда и обратно.

Но разглядывая свою поклажу, я даже не успел позавидовать, как за дверью в коридоре послышался женский голос.

«Мрржено. Каму мрржено?»

– Вот сейчас действие цивилизации и проверим, – открывая дверь радостно подмигнул мне Серёга. – Смотри, как работает великое изобретение человечества.

Серёга, переложив карту в руке так, чтобы её было видно издалека, и вышел.

Я следом за ним.

– Нам, пожалуйста… – и Серёга, улыбаясь продавцу в белом переднике, стал перечислять названия, захотевшегося ему мороженного.

Получилось так, что ему захотелось почти все названия, и понятно почему. Лето, солнце нагрело вагон, а следом напекло голову. Становилось жарковато. Набрав таким образом целую охапку, он с усилием протянул карточку.

Продавец с ухмылкой и презрением в глазах, посмотрев сначала пристально на карточку, потом, не меняя выражение лица на Серёгу, важно сказала:

– Мы берём только наличные, мальчик.

Серёга, посчитав, что она пошутила, продолжал ей мило улыбаться, пытаясь протянуть средство платежа.

Мороженица, уперев руки в бока, гаркнула:

– Я же сказала только деньги и ничего кроме денег.

Серёгина вежливая улыбка выпендрёжника превратилась в гримасу. Он стоял, грея в руках мороженное и не понимал, что происходит. Всегда хорошо работающее изобретение, здесь дало сбой.

– Ну, что будешь платить? – сердитым голосом сказала продавец. – Плати или отдавай всё обратно.

– У тебя нет немного наличных? – обратился Серёга ко мне.

Я на вскидку оценил сумму набранного, и усиленно завертел головой, давая понять, что моих карманных расходов, даже если бы их дали на месяц вперёд, точно не хватит.

Серёга всё понял и вывалил вкусно шуршащие пакеты на крышку передвижного, самодельного холодильника.

Продавец с недовольным видом стала укладывать их обратно.

Но тут Серёгу осенило. Он хлопнул себя ладонью по лбу, сказал:

– Какой же я, всё-таки остолоп.

– А где у вас в поезде банкомат? – спросил он у продавца.

Лучше бы Серёга промолчал.

Продавец, решив, что над ней издеваются, отложила свою работу, медленно подняла голову и высказала в адрес Серёги такое количество грубых высказываний, о существовании которых он даже не подозревал.

Мы со скоростью мысли ретировались обратно в купе.

Конечно, было подло с моей стороны, но внутри себя я ликовал.

Оказывается, не всё подвластно современным технологиям, и в будущем я ещё не раз в этом убеждался. Минус одно очко с цивилизации.

– Ладно, да не переживай ты, так с каждым может случится, – решил поддержать я друга, – давай лучше поглядим, что мне в дорогу дали, а то с твоим прогрессом можно с голодухи помереть.

Поезд, изредка подёргивая вагоном спокойно ехал мимо полей, лесов, рек, посёлков и городов. Останавливался на станциях.

А мы, разговаривая друг с другом смотрели в окно.

Проводник Петрович не показывался, да и новых пассажиров не прибавилось. Вагон шёл пустой.

За беседами мы и не заметили, когда стемнело.

Поезд, сбавляя ход, остановился на очередной станции.

Со стороны небольшого, одноэтажного, каменного, старинного строения послышался не понятно, что, объявляющий голос.

В окно нашего купе мы увидели, как мимо, по тускло освещаемому фонарями перрону, пробежала девушка. Держа за длинную ручку, она за собой катила чемодан на колёсиках.

Мы, молча проводили её взглядом.

И как только она скрылась из поля зрения, в дверь нашего вагона громко постучали. Стук в пустом вагоне походил на гром с ясного неба и за доли секунды долетел до наших ушей. Теперь мы смотрели не в окно, а друг на друга.

Наступила тишина.

Снова раздался стук.

Поезд издал гудок.

Стук в дверь больше не повторился.

Вагон дёрнуло, и мы поехали.

Через некоторое время мы услышали шум открывающейся двери между вагонами.

Снова стук. Теперь стучали где-то в нашем вагоне.

Серёга, подойдя к двери, прислонился к ней ухом.

Стук повторился.

– Что надо?

Услышали мы голос проводника Петровича.

– Какого лешева в ночь принесло? Спокойно спать людям не дают?

– У меня билет в ваш вагон, – ответила проводнику девушка.

Тишина.

Её голос мне показался знакомым.

Серёга проверил защёлку на двери.

Послышались шаги по коридору, идущие в нашу сторону.

– Прячемся, – зашептал Серёга, отойдя от двери.

– Куда? – вытаращив глаза, прошипел я.

– Я туда, – показал он на ящик под сиденьем, – а ты туда.

Мы с трудом приподняли нижнюю полку. Серёга залез в ящик. Туда же к нему я покидал рюкзаки. Мне одному с усилием удалось опустить сиденье обратно. Другой ящик я открывал сам. Пришлось повозиться. Одному без помощи было трудно. Посмотрев внутрь, я пришёл к выводу: «Тесновато, да и сам себя не закрою».

Я осмотрелся.

– Мне себя не закрыть, полезу на третью полку, – прошептал я Серёге. – Если заметят, то тебе придётся одному продолжить путь.

С той стороны, подёргали ручку нашей двери и попытались её открыть.

– Заперто, – крикнула за дверью девушка знакомым голосом.

Я быстро забрался наверх и насколько мог, отодвинулся от края, прижавшись вплотную к стене. Было некомфортно. Полка оказалась жёсткой.

«Долго мне не пролежать. Надеюсь, на то, что ехать осталось недолго…»

Не успел я принять удобную позу, замок повернулся, и дверь отъехала в сторону. Я ещё сильнее попытался прижаться к стене, надеясь слиться с ней в единое целое.

Кто-то вошёл.

– Вот постельное бельё, вода для чая горячая, если что надо обращайтесь, – сказал Петрович, выходя из купе и закрывая за собой дверь. – И спокойной ночи.

Внизу послышалась возня. Звук открывающейся молнии замка. Кто-то, что-то вытаскивал. Снова звук молнии замка. Кто-то, пыхтя, пытался что-то засунуть в отделение для багажа, в то самое, где должен был спрятаться я, но у кого-то, видимо ничего не выходило. Со скрипом и грохотом опустилась полка.

«Пронесло, – подумал я. – Серёгу не обнаружили, а то пришлось бы ехать в Киев одному».

Какое-то время шуршали пакеты, потом наступила тишина.

Выглянул за край я, решил незаметно одним глазком подсмотреть на того, кого к нам подселили, и увидел стоявшую ко мне спиной и лицом к тёмному окну девушку. Она снимала футболку. Залюбовавшись её спиной и бретельками, я забыл про осторожность.

– Разве мама не говорила тебе, что подглядывать нехорошо?

От испуга я подскочил на месте и ударился головой об потолок. Оторвав взгляд от бретелек, и приподняв глаза, я в тёмном окне, словно в зеркале, увидел смотревшее на меня строгое лицо Надежды Николаевны.

Одев обратно на себя футболку и повернувшись ко мне, Надежда Николаевна, строго спросила:

– Где второй?

Я сначала решил молчать до последнего, но потом сознался, сдав место Серёгиной дислокации. Ведь найти в маленьком купе, где он прячется, не составило бы особого труда.

Серёга, вылезая, бросил на меня испепеляющий взгляд, говоривший:

«Что мол, быстро же ты сдался.»

Я, спускаясь вниз, ответил ему тоже взглядом: «А что я мог сделать? От Надежды Николаевны, мол, не спрячешься. Она как оракул, видит тебя насквозь».

– Вот так встреча. Ну, здравствуйте, – строго поздоровалась она с нами. – Куда путь держим?

– Даа, – смотря в пол и почёсывая затылок ответил я.

– Здравствуйте, – глядя прямо в глаза Надежды Николаевны ответил Серёга.

– Почему прячемся? – спросила она, поочерёдно рассматривая нас.

Отмалчиваться было бесполезно. От такого пристального взгляда никому из учеников нашего класса не удавалось скрыть настоящую правду.

– Мы едем в Запорожье к его родственникам, – опередив меня и глазом не моргнув, соврал Серёга. – У него там тётя Маша, дядя Коля, двоюродная сестра и двоюродный брат, – а для убедительности Серёга прибавил фамилию. – Они пригласили его на лето, а он пригласил меня. В Киеве они нас встретят.

«Может же, когда надо, – поразившись Серёгиному вранью, – подумал я. – А то всё не умею, да не умею. Вон как заливает…»

Я попытался про себя выстроить свою цепочку лжи, продолжающую его мысль.

Надежда Николаевна с ещё большим вниманием посмотрела на меня.

Я всегда терялся от такого пронзительного взгляда. Обычно в такой момент сдавался, сразу выкладывая всё начистоту. Но в этот раз на кону стояла не моя идея, а Серёгина, и я не хотел его подвести. Я выбрал самый простой способ ответа, пару раз кивнув головой.

Поняв то, что из меня больше не выжмешь, Надежда Николаевна перевела взгляд на Серёгу. Задержалась, рассматривая его лицо ещё несколько секунд, будто изучая и с улыбкой сказала:

– Хорошо. Уже поздно. Надо поужинать и ложиться спать. «Утро вечера мудрёнее.» Потом решим, что с вами делать.

Надежда Николаевна села, придвинув к себе чемодан на колёсиках.

– Так, поглядим, чем снабдила меня мама.

Я толкнул Серёгу локтем и мотнул головой в сторону чемодана, намекая тем самым, что даже учителя не доверяют прогрессу.

Открыв чемодан, Надежда Николаевна стала выкладывать обилие продуктов на стол. Мы, не отрывая взгляда и глотая слюнки, смотрели на всё это разнообразие.

«Это будет больше похоже на пир, чем просто на ужин, – подумал я, прицениваясь с чего бы начать. – А то после скудного обеда из остатков моих продуктов живот сводило с голоду. За это надо сказать спасибо Серёгиному прогрессу».

Я с победным торжеством перевёл взгляд с еды на Серёгу.

Он сидел и с недоумением рассматривал всё, что достала Надежда Николаевна и не понимал, почему прогресс и инновации дали сбой, остановившись на вагоне поезда, едущего в Киев.

«Даже мамы учительниц снабжают их в дорогу по старинке».

– Что смотрите? Налетайте, а то мне всё это и за месяц не съесть. Хорошо, что вы тут оказались.

Второго приглашения мы ждать не стали.

Видя, что мы поели, Надежда Николаевна спросила:

– Почему тогда прятались?

И тут я высказал своё предположение о торговцах человеческими органами со всеми подробностями, которые выдало моё воображение.

Все, поражённые такими фактами, слушали меня «открыв рты».

Серёга, поверив моим словам и с ужасом теперь осознавал, какой опасности мы подверглись.

– А чего ты всё это время тогда молчал и скрывал свои подозрения? – спросил он.

Надежда Николаевна, выслушав моё повествование с улыбкой сказала:

– Нуу, не думаю.

– А где же тогда все люди?

После этого моего вопроса Серёга ещё больше разволновался. Лицо его побледнело. Выложенным мной фактам имело место быть. Серёга с испуганным взглядом посмотрел на Надежду Николаевну.

Надежда Николаевна посмотрела на наши испуганные лица. Её сомнение по поводу того, что мы самостоятельно отправились в путешествие, исчезло.

– Видите ли, в настоящее время между правительствами двух стран, возникли не которые разногласия, приведшие к нежеланию многих россиян ездить на Украину. Вот поэтому поезда едут туда почти пустые. И нет здесь никаких торговцев человеческими органами. Так, что можете ехать спокойно.

– Надежда Николаевна!

– Да?

– А как случилось так, что появилось такое количество версий «Былин»? – поев и перестав бояться, поинтересовался Серёга. – Это от того, что их переписывают все кому не лень, придумывая свои сюжеты?

– А вы их уже читали?

– Прочитал я пару рассказов. Скучно, не зацепило, – ответил я.

– А для меня, так это полнейшая бессмыслица, – сказал Серёга. – Столько вопросов появилось, на которые нет ответов, а если находишь ответы в других рассказах, то вопросов становиться не меньше, а больше. Интерпретаций столько, что и не понять, чья версия правдивая. Если читать детские истории создаётся впечатление о глобальном переписывании друг у друга с умышленным искажением текста. Есть истории, которые даже близко не подходят к описаниям того времени. Схожи только имена, гора, да гроб. Как будто в них скрыта какая-то тайна. У меня сложилось впечатление, что кто-то специально поощряет писателей искажать текст. По-моему, нет такого текста, который бы так не искажали. Возьмём для примера «Мифы древней Греции». Так там, в отличие от «Былин», пытаются собрать все воедино, подкрепляя историческими фактами. А здесь? Наоборот, пытаются скрыть, спрятать, запутать.

– Ну, разошёлся, – прервал я Серёгину речь. – Вот привязался. Разве плохо. Можно всё и не читать. Прочитал перед уроком часть текста больше и не надо, остальное можно и додумать самому, если спросят. Это же какая экономия времени. Всё равно уже точно никто не может сказать, с чего всё началось. Правда же, Надежда Николаевна? Вы ведь не могли прочитать все варианты?

Надежда Николаевна рассмеялась.

– Ну, знаете ли вы. Рассмешили. Вы оба в чём-то правы. Всё, что сейчас пишут, действительно не прочитать. Поэтому вам надо отыскать и почитать первоисточник, на который опираются остальные авторы. А оценку я буду ставить за то, насколько близок ваш рассказ, окажется к оригиналу, а не за то, что вы нафантазируете. За фантазии отдельно оценку поставлю.

– И, что это за тексты такие, и кто их автор? – спросил Серёга.

– Есть писатели которые первыми собрали и опубликовали «Былины». Их вы будете изучать в следующих классах. Ещё больше информации о русском фольклоре можно получить в вузе. А пока будет достаточно тех текстов, которые публикуются для вашего возраста.

– А всё-таки, почему в некоторых местах текст не поддаётся логике? – Продолжил допытываться Серёга. – Взять Святогора. С ним вроде всё понятно. Были высокие люди. Святая гора, вроде тоже сойдёт. Но гроб?

– Опять ты со своим гробом, – встрял в разговор я.

Серёга, не отвлекаясь на мой сарказм продолжил:

– Что вообще делал гроб на горе? Кому и зачем понадобилось тащить его на гору, или там строить? А самое главное таких огромных размеров. Чтобы в нём уместился Святогор? У меня сложилось впечатление, что он был специально сделан Ильёй Муромцем для расправы с Святогором.

– Трудно сейчас разобраться в том, что было на самом деле, – сказала Надежда Николаевна, убираясь на столе. – Собиратели фольклора записывали всё с уст людей, хранивших в своей памяти десятки, а то и сотни стихов. Эти стихи переходили от одного хранителя к другому, меняясь от времени, что-то добавлялось, а что-то удалялось. Кое-какие изменения зависели и от социального статуса рассказчика. Бедные добавляли свои фантазии, те, кто был побогаче, свои. Ещё цензура. Всё, что издавалось тогда проходило цензоров. Они и диктовали условия писателям. Многое удалялось, переписывалось, редактировалось. Если автор пытался оспаривать, то его просто переставали печатать. Ну а если писатель начинал бороться за свои произведения, то ему вообще приходилось худо. Его жизнь становилась невыносимой. У него устраивали обыски, изымали рукописи, запрещали печататься в любых изданиях. Для примера советую посмотреть документальный фильм про собирателя сказок Афанасьева. А когда былинами заинтересовались всерьёз, то было уже трудно разобраться, к какому временному периоду они относились. Ты Сергей ошибаешься на счёт того, что никто не пытается найти истину. Поверь есть люди вроде тебя. Ну а теперь спать. Время позднее. В Киев приезжаем рано утром…

Киев встретил нас солнечной и тёплой погодой. Поразила чистота на привокзальной площади. Территория у вокзала в нашем городе, по отношению к Киевскому, напоминала блошиный рынок в районе городской свалки.

У Серёги зазвонил смартфон. Серёга достал его из поясной сумки, нажал кнопку ответить:

– Да? – спросил Серёга, приложив телефон к уху. – Здравствуйте Татьяна Ивановна. – Да добрались. – Да рядом со мной.

Серёга посмотрел на меня и одними губами молча сообщил, что звонит моя мама.

Я уже и сам догадался.

– Не беспокойтесь, Татьяна Ивановна, всё будет хорошо, я за ним присмотрю, – ответил Серёга. – А хотите я ему трубку передам? – Да не переживайте, с нами ехала Надежда Николаевна. Поговорите с ней?

Но смартфон Серёга не передал, хотя Надежда Николаевна, протянув руку, ждала этого.

– Хорошо, – сказал Серёга. – Хорошо. Хорошо, Татьяна Ивановна. До свидания.

– Вам привет от Татьяны Ивановны, – сказал Серёга Надежде Николаевне. – Ещё она сказала, что придётся подождать родственников внутри вокзала, так как они застряли в пробке, образовавшейся из-за митинга.

Я смотрел на Серёгу и ничего не понимал.

– Вы с нами посидите? – спросил Серёга Надежду Николаевну.

Надежда Николаевна задержалась с ответом. Немного подумав, сказала:

– Раз все уже в курсе, что вы здесь, то скорее всего я провожу вас внутрь и там мы распрощаемся. И оставлю номер телефона для поддержания связи. И ещё, Сергей, смотри за другом и не позволяй ему втянуть вас в какую-нибудь авантюру.

Мне на какое-то мгновение даже стало обидно за себя. Во-первых, мама доверяла Серёге больше, чем мне. Во-вторых, Надежда Николаевна доверяет ему больше, чем мне, раз оставляет нас одних в чужом городе. А они даже и не подозревают, кто зачинщик данного мероприятия. В-третьих, непонятно, когда Серёга успел втянуть во всё это моих родственников. Пока я всё обдумывал, то не услышал, как Надежда Николаевна попрощалась с нами, и только в последний момент увидел, как исчезает её чемодан на колёсиках, в двери вокзала.

«Что, в конце концов, происходит? – хотел спросить я у Серёги.

Но он, опередив меня, спросил первый:

– Что это ты за второй рюкзак таскаешь с собой? В том, что за спиной у тебя, я помню, были продукты. А в руке, что?

Я посмотрел на правую руку и уставился на рюкзак с таким видом, как будто первый раз его вижу. И тут я вспомнил:

– Ах, этот? Это парашют моего брата!

– И на кой чёрт ты его взял.

– Я подумал, что в таких приключениях как наше, он может пригодиться.

– И где, позволь спросить, мы его применим?

– Вон в фильмах, чего только не случается с героями, отправившимися в далёкое приключение.

– И чем нам двоим, поможет один парашют? И я же чётко сказал по-быстрому сюда и обратно. Всё. Дома попутешествуем. И фильмов таких тебе надо поменьше смотреть. А если ты его, где потеряешь? Брат тогда тебя прибьёт. Дай его лучше мне. Сейчас в библиотеку, поищем рукописи и обратно домой.

И Серёга забрал у меня парашют.

«Возможно, он прибьёт меня, если вернётся раньше нас с соревнований и увидит, что парашюта нет. Он на него несколько лет собирал деньги. И ещё ни разу не прыгал. О чём я только думал, когда брал. Ох, прав Серёга, хана мне».

– Ну и чего снова застыл?

Серёга, осматривая улицу, стоял возле окна.

– Горизонт чист, – сказал он, направляясь к выходу, – выдвигаемся.

– А как же родственники? – спросил я его.

Серёга остановился в дверном проходе.

– Какие родственники? – опешил он.

– Мои. Которые должны за нами приехать.

Серёга ещё немного постоял, потом достал свой смартфон и, смотря в него, сказал:

– Родственников не будет.

И Серёга вышел из вокзала.

Обдумывать его слова было некогда. В окно, в которое некоторое время назад смотрел Серёга, я увидел его уже на другой стороне улицы. Он всё также продолжал смотреть в свой смартфон.

«Так и под машину можно угодить».

Я побежал догонять Серёгу.

Но вместо машины под Серёгиными ногами пробежала белая кошка.

«Мяу», – сказала она.

Серёга, не отрываясь от своего занятия, просто перешагнул животное и пошёл дальше.

«Китики, китики, китики», – вываливая из пакета какую-то гадость на асфальт, звала кошку плохо одетая, худая и немного сутулая старушка.

Вывалив содержимое, старушка распрямилась, и грозя нам скрюченным пальцем, прокричала вдогонку:

– Смотрите у меня! Знаю я вас! От самой школы слежу. Допутешествуетесь! Путешественнички.

Я остановился и уставился на старушку. Её слова меня немного напугали.

«Откуда она о нас столько знает? Следит что ли?»

Серёга никак не отреагировал на крик, он продолжал идти дальше, смотря в свой смартфон.

Я немного постоял, ожидая, что ещё поведает нам старушка, но она больше ничего не сказала. Просто повернулась в противоположную от нас сторону и, опираясь на странного вида трость, ковыляя пошла. А я побежал за Серёгой.

– Что ты там ищешь? – поинтересовался я.

– Вот гляди. Ещё дома я наткнулся на одного блогера. Он утверждает, что в Киеве возле церкви есть секретная библиотека, о которой мало кто знает. Даже не все священники в курсе, что существует такая библиотека. Только высшему руководству разрешён туда вход.

– Это как библиотека Ватикана? – спросил я.

– Вроде того, только секретная. И там хранятся книги и рукописи под грифом «совершенно секретно». То, что в них написано, считается запретной информацией. А этот блогер за определённую цену предлагает дать адрес этой библиотеки. Вот сейчас, я пытаюсь с ним договорится о цене.

– А вдруг это развод?

– Ну, порой для достижения нужной цели, приходится иногда чем-то рисковать, – ответил важный Серёга.

– Как успехи? – через некоторое время спросил я, пытаясь заглянуть в смартфон.

– По-прежнему просит всю сумму и сразу. Ладно, отправляю. Как говорится «кто не рискует, тот не рискует». Теперь подождём. Пойдём, поищем магазин и пополним продуктами твой рюкзак, а то вдруг окажемся в месте, где отсутствует, на подобии поезда, цивилизация.

Но до магазина мы так и не дошли. Пройдя несколько шагов, мы услышали звук в телефоне, предупреждающий о приходе сообщения.

Серёга, посмотрев в него, сказал:

– Оперативно. Так посмотрим, что он нам там прислал?

В пришедшем сообщении на украинском были указаны: – адрес, улица и транспорт, на котором туда можно было доехать.

– Не кинул, – удивился я.

– Идём, – тут же забыв про магазин, позвал за собой Серёга.

В поисках секретной библиотеки долго плутать не пришлось. Большое здание готического стиля, напоминающее монастырь, стояло за высоким забором в глубине сквера.

Двигаясь вдоль ограды, на которой были изображены странные кресты без центра, мы нашли ворота с открытой калиткой.

Вокруг не было ни души.

Оглядевшись по сторонам и ещё раз убедившись, что никого нет, мы отправились к зданию с огромной, деревянной, похожей на ворота двойной дверью. Дверь была раскрашена неизвестными для нас узорами. Над дверьми – воротами, почти под самой крышей, было такое же, как и на заборе, маленькое изображение странного креста без центра.

– Красотища-то какая, – сказал я, разглядывая орнамент на двери. – Тяжело будет попасть вовнутрь. Такие двери нам так просто не открыть. Не по силам. Для гигантов делались.

Пока я рассматривал всю эту громоздкую красоту, открыв рот, Серёга подошёл к одной из створок и потянул двумя руками за большое металлическое кольцо. Кольцо напоминало двух переплетающихся друг с другом то ли змей, то ли драконов. Открылась не вся половина громадной створки, а лишь небольшая встроенная в неё дверь, которая была подогнана так, что сливалась воедино.

– Идём, – позвал меня Серёга.

– Погоди. Дай свой смартфон, я тебя сфоткаю, потом ты меня.

Сделав с нас в разных позах и с всевозможными вариантами мимики на лице кучу кадров, мы вошли в библиотеку.

Внутри здания было прохладно. Вдоль стен в виде импровизированных свечей крепились похожие на них светильники. С правой стороны, где-то на середине длинного коридора находился небольшой, огороженный участок для сторожа или охранника, но там никого не было. С высокого потолка на нас смотрели изображения каких-то святых.

– Идём, – сказал почему-то шёпотом Серёга.

Но тихо не получилось. Акустика зала усилила Серёгин шёпот и эхом унесла за поворот.

Запрокинув голову, я рассматривал изображения и мне казалось, что глаза изображённых, пристально следят за каждым нашим шагом.

Коридор повернул и перед нами оказался зал, в конце которого была ещё одна дверь. Вторая дверь по своим размерам немного меньше, чем входная, но по своему убранству более величественная.

Я остановился.

«И эта под рост великанов», – подумал я.

Внутри библиотеки стояла тишина. Даже звуки с улицы сюда не проникали. Слышен был только топот наших шагов по каменному полу.

– Идём же, – ещё тише прошептал Серёга.

Стоя в нерешительности перед огромной, массивной дверью и разглядывая изображения с деяниями Христа, я где-то в глубине души ощутил непонятное до сегодняшнего момента, чувство. Чувство, вызывающее во мне одновременно смесь благоговения, страха, вины и радости. Я почувствовал, будто кто-то невидимый, проник в сознание и в одну секунду прочёл все мысли, разглядел тайные помыслы, выведал всё хорошее и нехорошее, совершённое мной, за мою столь короткую жизнь.

– Ты это куда намылился? – спросил Серёга, когда увидел, как я маленькими шажками пятился назад.

– Я это, это туда.

– Куда туда? – задал он очередной вопрос.

– Ну, туда. Покаяться.

– Не знал, что ты крещённый, – удивился Серёга.

– Заодно и покрещусь, – ответил я.

– Что за ерунда. Рано тебе ещё. Сначала веру обрети. Да и вообще, Иисус знаешь во сколько, крестился? Я вот, например, против поспешного обращения ничего не понимающих детей в ту религию, в которую верят их родители. Человек сам, когда придёт его время, осознанно должен выбрать, с какой верой ему идти.

– Ладно, заканчивай речь толкать. Я всё понял. Доставай телефон и здесь сфотографируемся, – прервал я Серёгу.

Мы подошли к двери вплотную и встали к ней спиной. Серёга вытянул перед собой руку со смартфоном. И когда он пальцем нажал на кнопку, делая фото, огромная дверь пришла в движение. Открываясь в нашу сторону, она силой своей массы дала нам способности супермена к полётам. Вытянув вперёд руки, мы пролетели несколько метров. Грохот от нашего падения эхом разнёсся по залу. Сев на пол и потирая ушибленные места, мы, пытаясь понять, что произошло, посмотрели на дверь. Из двери со словами извинения вышли трое. Двое мужчин и одна девушка. Но, а священнослужителей они никак не походили. Один мужчина постарше, другой помоложе. Тот, что постарше и в солидных очках с круглыми линзами, о чём-то всё время говорил. Тот, что помоложе, с ранцем за спиной, неся в руках свёртки, молча слушал. Девушка, пытаясь не отстать, шла за ними следом. Все трое куда-то спешили и поэтому шли быстрым шагом, напоминающим полу бег.

Проводив взглядом скрывшуюся за углом странную троицу, мы стали подниматься с пола.

«Кого-то они мне напоминают?» – подумал я.

Дальнейшие мои рассуждения были прерваны вновь открывающейся дверью. На этот раз вышло двое мужчин. О чём-то переговариваясь, они из-за пазух курток, вытащили по пистолету. Увидев оружие, я начал пятится назад. Серёга по-прежнему сидел на полу, собирая свой разлетевшийся на несколько частей смартфон. Он не видел выходящих, а я не видел за собой Серёгу. Новый грохот падающего меня, привлёк внимание вооружённых людей.

Двое мужчин быстро развернувшись на шум и нацелив на нас свои пистолеты, приготовились стрелять.

Я, приподнявшись на локте, посмотрел на вооружённую банду, потом на Серёгу. Серёга, не понимая, что происходит, с перепуганным, бледным лицом, рассматривал вооружённых людей и направленное в нашу сторону оружие.

Вооружённые люди, увидели, что источником шума были испуганные, валяющиеся на полу дети. Они, сказав друг другу несколько слов на иностранном языке, ушли по направлению к выходу.

– Слушай Серёга, а ты уверен, что это церковная библиотека? Может вернёмся домой, пока нас не пристрелили?

Серёга в ответ молча пожал плечами.

Мы ещё немного посидели на полу. Так, на всякий случай. Вдруг ещё кто-то выйдет. Пол был холодный. Потом ещё чуток посидели. И, не дождавшись очередного внезапного выхода с той стороны, стали подниматься. Подойдя к двери и, став на незначительном расстоянии, ещё немного постояли в ожидании выходящих. Дверь не подавала признаков жизни.

– Открываем, – решительно сказал Серёга.

Взявшись обеими руками за огромную ручку двери, Серёга с силой потянул её на себя. Немного приоткрыв, мы заглянули внутрь. Увиденное поразило нас. Нет не церковной красотой и убранством, и не стеллажами с множеством книг. Первое, что бросилось в глаза, так – это люди. Вместо священников и монахов в библиотеке сидело, стояло и ходило множество разнообразно одетых взрослых. Здесь находились не только мужчины, но и женщины. Глядя на них, было понятно, что к религии они никакого отношения не имеют. Когда мы вошли все, кто находился в читальном зале, повернули головы в нашу сторону. Они, пытаясь понять кого ещё «нелёгкая» принесла, спокойно, оценивающе рассматривали нас.

– Здрассти, – негромко и заикаясь, поздоровался Серёга.

«Читатели» библиотеки разглядев и определив в нас как не представляющих никакой опасности детей, тут же потеряв к нам всякий интерес, занялись каждый своим, оставленным на миг делом.

Послышалось шуршание бумаги, тихие разговоры и негромкие, на разных языках, в отношении чего-то, споры.

Оглядев зал, мы обратили внимание на единственную, одиноко сидевшую спиной к двери монахиню. В отличие от неё, все находившиеся в библиотеке, сидели и стояли лицом к выходу, ну или боком. Она единственная кто не обернулась и не посмотрела на входящих.

Серёга подтолкнул меня плечом и кивком головы определил направление движения.

– Сядем пока рядом с ней. Расспросим, осмотримся, потом будем действовать по обстоятельствам.

Стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, мы тихо пошли вдоль высоких стеллажей с книгами, расставленными у стены.

С противоположной стороны зала стеллажи отсутствовали. Там почти от пола до потолка были окна с цветными, разных размеров стёклами. Казалось, что их кто-то хаотично склеил друг с другом, но это был упорядоченный хаос, и каждое окно представляло из себя картину, с изображёнными на ней стоявшими воинами, опиравшихся на мечи, словно на посохи. Но тот, кто был изображён на центральном окне действительно опирался на посох.

Двигаясь к намеченному месту, я по дороге, взял с полки, наугад, первую попавшуюся книгу.

Робко остановившись возле монахини и выдвинув из-под столов стулья, мы собрались сесть.

– Не дождались родственников? – спросил нас до боли знакомый голос. – И решили по библиотекам пройтись?

Наши тела зависли в нескольких сантиметрах над местом их приземления. Потеряв дар речи, и открыв от удивления рты, мы посмотрели на монахиню. На нас смотрело строгое и серьёзное лицо нашей учительницы. Хотя из-за Серёги я его не видел, но мне и так было всё понятно.

– Здравствуйте Надежда Николаевна, – ответил на её вопросы Серёга.

«Вот так попадалово», – я стал быстро придумывать отмазку, пытаясь спрятаться за Серёгой.

– Что вы как куры несушки, обнаружившие пустые гнёзда, зависли в воздухе, – сказала Надежда Николаевна, – Присаживайтесь, будьте как дома, раз пришли.

Мы, не дожидаясь второго приглашения, сели.

Серёга, не обращая внимания на наряд, одетый на Надежде Николаевне, стал оправдываться. Только теперь он не правду говорил, как обычно, а по страшному врал.

– Да мы вот книжку решили взять по домашнему заданию, – сказал Серёга, так как будто мы зашли в библиотеку рядом с домом.

Он посмотрел на меня, ожидая поддержки, но увидев книгу, выхватил её из моих рук и положил перед собой. Книга в толстой обложке и с пожелтевшими страницами по своему виду больше походила на переплетённую тетрадь. Сверху обложки на сером прямоугольном листке не большого размера и на старинном русском языке написанным от руки был текст.

– Дайте взглянуть, – прочитав надпись, попросила Надежда Николаевна.

Надежда Николаевна, открыв книгу, совсем забыла про нас. И чем больше она перелистывала страниц, тем сильнее радовалось её лицо. Заблестели глаза, а на губах появилась улыбка.

– Что это за книга? – спросил ничего не понимающий Серёга.

– А это, несчастные вы вруны, то, за чем сюда пришли почти все эти люди, – наклонившись в нашу сторону, таинственно и тихо прошептала Надежда Николаевна.

– Кто они все? – так же наклонившись только в сторону Надежды Николаевны, тихо спросил я.

– А ты разве не догадываешься? В отличие от Сергея, тебе ли знать их.

Я хорошенько осмотрел всех вместе кого видел. Потом каждого по отдельности. Потом осмотрел их в обратном направлении, но кого я увидел, казались мне совершенно незнакомыми людьми.

– Никого не узнал?

Я повертел головой.

– Ну хорошо. Освежим твою память. Давай я их тебе представлю. Вон смотри туда. Тот мужчина с женщиной спец-агенты из ФБР занимаются поиском и изучением необъяснимых и загадочных явлений. Те двое в чёрных похоронных костюмах «люди в чёрном». Тот, тот и тот «библиотекари» из разных стран. А это знаменитый Дэн Браун ищет сюжет для очередной книги.

Чтобы не пропустить ни слова, я приподнялся и почти что встал. Я считался фанатом таких персонажей и готов был пересматривать фильмы с их участием хоть по сто раз. И я всегда верил в их существование. А тут такая удача. Все, и главное, в одном месте. Сколько раз по этому поводу мы спорили с Серёгой, но он согласен был поверить в сверхлюдей и в свои супертехнологии чем во что-то другое. А сейчас даже Серёга был поражён тем, что говорила Надежда Николаевна.

– С вечно преследуемым Гейтсом и его бандой вы могли столкнуться в коридоре, – продолжала Надежда Николаевна. – Ну, а того спящего над толстой книгой старика в ветровой, поношенной, американской шляпе представлять не обязательно. Вам он должен быть хорошо известен.

Я и Серёга, рассматривая старика, пытались вспомнить из какого он фильма, но большая шляпа, закрывающая лицо, не позволяла нам распознать его. И тут мы услышали негромкий смех.

– Видели бы вы свои лица, – тихо смеялась Надежда Николаевна.

– Вы, что нас разыграли? – громко, забыв про осторожность, спросил обиженный Серёга, который уже начинал верить в мои интересы.

В читальном зале, где были лишь слышны перешёптывания людей, шелест перелистывающих страниц, буханье опускаемых на столы тяжёлых книг, воцарилась тишина. Чтобы выяснить причину возникшего молчания, мы подняли головы и осмотрели зал библиотеки. Все присутствующие смотрели исключительно только на нас. Пытаясь понять дальнейшие наши действия, я посмотрел на учителя. Надежда Николаевна выглядела обеспокоенной. Её взгляд был направлен куда-то вдаль, туда, где стояло множество стеллажей. Там между рядами старых книг, не спуская с нас глаз, стояла темноволосая девушка спортивного телосложения.

Серёга, не обратив особого внимания на нашу популярность среди посетителей и забыв про наш залёт, наглым образом спросил:

– А вы, Надежда Николаевна, почему здесь и так странно одеты?

Серёгин голос вывел Надежду Николаевну из оцепенения.

– Всё мальчики, нам пора. Берите книгу и пошли.

Монахиня, держа нас двоих за руки, быстрым шагом шла к выходу. Читатели библиотеки, в полной тишине, взглядами проводили нас до двери.

На выходе я оглянулся. Темноволосая девушка с серьёзным лицом разговаривала с кем-то по телефону. На телефоне ярким серебристым пятном блеснул символ популярного брэнда, и в этот момент всё в библиотеке, не заметно для обычного человека, пришло в движение. Один из «библиотекарей» приподнял до уровня груди согнутую левую руку и, отодвинув рукав куртки, посмотрел на свои необычные часы. Другой, присев на корточки, решил перевязать шнурки на своей, с известным логотипом, кроссовке. Мужчина в чёрном похоронном костюме поправил свой хвалёный чёрный галстук. Парень, в форме без знаков отличая, из другой группы, вытащил зажигалку с известной всем буквой. Он пару раз открыл и закрыл крышку. Старик в шляпе стукнулся носом в книгу, он просто спал.

Закрывшаяся за нами тяжёлая дверь прервала рекламную паузу. Надежда Николаевна, продолжая держать нас за руки, ускорила шаг.

– Как вы сюда попали? – спросила она. – Кто впустил? И где обещанные родственники?

Мы, тащимые Надеждой Николаевной, молчали.

– Всё ясно. Сбежали из дома, – вынесла она вердикт. – И как я сразу не догадалась. Ещё в поезде.

Остановившись возле места для охранника, Надежда Николаевна нам сказала:

– Идите на улицу за ворота и там ждите. И ни шагу от калитки.

Мы поплелись к выходу, размышляя над тем, что нашим розыскам правды о былинах, пришёл конец.

Надежда Николаевна сняла с себя одеяние монахини и осталась одетой в ту одежду, в которой была в поезде. Осторожно подойдя ближе к перегородке, Надежда Николаевна заглянула за неё. Видневшиеся из-под стола ноги, плавающие в луже крови, и скрюченное в углу тело охранника, отсутствовали. – Там вообще никого не было.

«Странно. Когда заходила, был. Отошёл наверно».

И Надежда Николаевна, бросив снятое одеяние к охраннику в кабинку, побежала догонять своих легкомысленных учеников.

Мы, в ожидании своей участи, стояли за оградой возле проезжей части.

«Не сбежали, это уже хорошо», – увидев два маячащих знакомых силуэта, подумала Надежда Николаевна.

Пока Надежда Николаевна шла через парк библиотеки…

К калитке подъехал чёрный внедорожник с чёрными тонированными стёклами. Из него вышли два крепких парня. Первый, что постарше – здоровяк. Второй чуть худее, но на вид не слабее первого. Вышли такие – все из себя, крутые. Упражнения делают. Шею разминают, плечами водят. Огляделись по сторонам. Стали кого-то высматривать.

Надежда Николаевна, обратив внимание на подозрительную машину с парнями, остановилась. Постояла несколько секунд, подумала и пошла, не торопясь прогулочным шагом, делая вид, что она вообще не в курсе всего происходящего. Выйдя за калитку, пройдя мимо парней, подошла к нам и взяла снова, как маленьких, за руки.

Парни на неё не отреагировали. Кроме одного. Он, рассматривая Надежду Николаевну, опустил немного тёмные очки и пытался ей вслед просвистеть что-то пошлое, но у него ничего не получилось из-за жвачки, которая наработала полный рот слюны…

Надежда Николаевна, повела нас быстрым шагом через дорогу. Перейдя на другую сторону и оказавшись на противоположном тротуаре, она побежала, увлекая нас за собой.

Странное поведение своей учительницы я объяснить не мог: – то ли она лично куда-то опаздывала, то ли торопилась посадить нас на поезд, отправляющийся в обратном направлении, то есть домой.

Добежав до перекрёстка и поворачивая за угол, мы услышали громкий женский крик:

– За ними!

Поворачивая за угол дома, я оглянулся и увидел, как те два амбала пытались перейти дорогу, виляя между машинами, поехавшими на зелёный свет.

– Быстрее! – И крепче взяв нас за руки, Надежда Николаевна побежала ещё быстрее, а мы, пытаясь не отстать, побежали за ней.

«Будто в приключенческом кино», – ускоренно двигая ногами, пытался думать я.

Скорость нашего бега могла бы быть лучше. Серёга попросил отпустить наши руки и от этого быстрота переставления ног возросла. Но мы по-прежнему не бежали так быстро, как хотела Надежда Николаевна.

– Быстрее, быстрее мальчики, не отставайте.

«Я по-прежнему не мог понять, почему мы так быстро бежим и почему теперь ещё эти двое за нами бегут? Ещё меня мучал вопрос, когда это Надежда Николаевна успела переодеться, и зачем она всё время переодевается?»

На бегу спросить я не мог, а пробежав несколько кварталов, я стал задыхаться. Оглянувшись, я увидел, что амбалы увеличили скорость бега и стали нас догонять.

«Ну и где весь народ, идущий обычно в фильмах навстречу преследователям, мешая им догонять убегающих, и где различные прилавки с фруктами и овощами, которые можно в данной ситуации весело опрокидывать под ноги преследователей? Где столы, стулья, другие предметы, всегда мешающиеся под ногами у бандитов и помогающие хорошим людям убегать. Никого и ничего. Как-то наш бег не вписывается в установленные стандарты кинематографа», – думал я, теряя скорость бега от усталости.

– Сюда, – показывая на проход между домами, сказала Надежда Николаевна.

Надежда Николаевна в несколько шагов вернулась ко мне, схватила снова, как маленького за руку и с силой увлекая за собой, затащила в подворотню. Во дворе также оказалось безлюдно.

«Ни тебе, ни строителей, ни переезжающих, ни детей, ни старушек, – никого. Ну а чего ещё стоило мне ожидать от двора? Двор на то он и двор. Двор должен быть пустым и своей пустотой привлекать сомнительных личностей. Несколько машин да белый кот, лежащий на лавке. Белый?»

Пытаясь выяснить цвет всего кота, я в беге, выкручивая шею, не переставал смотреть на него.

«Снова белый кот. Такой же, как на вокзале. Что бы это значило?»

Топот наших ног, эхом отражаясь от стен домов, разносился по двору.

«Силы мои были на исходе. При таком беге надолго меня не хватит».

Серёга бежал первый, он всегда бегал быстрее меня. «Несётся так, как будто всю свою жизнь только и делал, что от кого-то бегал. И откуда он знает, в каком направлении бежать? Ах, да мы же во дворе, а во дворах для тех, кто в них первый раз, один вход и один выход. Местные, возможно, знают и третий. Но нам не местным – хана, если второй выход по каким-либо причинам отсутствует. Раз Надежда Николаевна сюда повернула, значит, она на сто процентов уверена, что выход есть. Может она здесь раньше жила ещё в детстве? Или она постоянно в бегах и использует этот двор для ускользания от преследователей?».

Выбежав на другую сторону двора, Серёга, остановился в ожидании нас.

– Туда, – указала Надежда Николаевна в сторону здания со старой ржавой надписью «Рынок».

Пришлось опять перебегать дорогу по проезжей части. Но в этот раз мы оказались на ней прямо в гуще нескончаемого потока машин, двигавшегося в одну и в другую сторону. Водители, сигналя нам, резко тормозили. На рыночной стороне дороги ходило много народу. И все люди оглядывались на визг тормозов и сигналы машин. Мы оказались в центре внимания.

Стоявшая на остановке какая-то женщина, покрутив пальцем у виска, и громко, так чтобы все вокруг слышали, сказала: «Совсем мамаша рехнулась. Самой жить надоело, так и детей решила прихватить».

Пробежав полпути до рынка, мы услышали очередной визг тормозов, сигналы машин и ругань. Это преследователи почти догнали нас. Кроме них к обочине на огромной скорости подъехал и резко остановился чёрный внедорожник.

– Бежим.

«Зачем убегать? – думал я. – Может они просто хотят поговорить? И кто мы вообще такие, чтобы вот так за нами гнаться? И если им нужна эта тетрадь, почему бы её не отдать? Мне так она теперь совсем не нужна».

Возле входа в рынок стояла группа коротко стриженных молодых парней в камуфлированной форме.

– Бегите через рынок на ту сторону, там есть ещё один вход и ждите меня там, – сказала нам Надежда Николаевна, направляясь к этим парням.

Внутри, из-за большого скопления народа, наш бег перешёл в ходьбу. Мы насколько могли, быстро обходя людей, пересекли рынок. Долго ждать не пришлось. Надежда Николаевна, снова взяв нас за руки и быстро шагая, куда-то повела. По дороге она, часто сворачивала в переулки.

– Что вы им сказали? – Спросил Надежду Николаевну Серёга.

– Что сказала? Аа, я сказала, что за нами гонится бывший муж со своим приятелем. Хочет забрать моих детей и увезти в Россию.

– А, что это за люди, которые бежали за нами? И, что им от нас надо?

Похоже Серёгу, как и меня, всю дорогу мучали такие же вопросы.

– И зачем нам надо убегать?

Надежда Николаевна оглянулась. Преследователей не было видно. Она с быстрого шага, напоминающего полу-бег, перешла на обычный. Отпустила наши руки, и мы теперь не тащились за ней, а шли рядом. Ещё раз свернула в переулок.

«Запутывает следы, – подумал я. – Видно всё серьёзно, раз так приходиться петлять».

– А за тем, что это плохие люди и нам надо держаться от них как можно подальше. И лучше было бы больше не попадаться им на глаза.

Потом мы сели в трамвай. Затем в троллейбус.

– Куда мы едем? – поинтересовался я у Надежды Николаевны.

– К одному моему старому знакомому. Там мы решим, как вас отправить обратно домой. О чём вы только думали? И как вообще в такое не спокойное время, вам пришло в голову отправиться именно сюда?

Отчитывала нас Надежда Николаевна долго. Она подкрепляла каждый, самой же заданный нам вопрос страшными историями о том, что могло бы с нами случиться. Мы уже вышли из троллейбуса, а она всё не успокаивалась.

«Напомнила мне мою маму. Она может несколько дней приводить в примеры, леденящие душу истории. И самое интересное, что эти её истории, на моей памяти, ни разу не повторились. У Серёги не так. Его родители проще ко всему относятся и не переживают за Серёгу так, как переживает за меня моя мама. Они вечно в разъездах. Постоянно их нет дома. Не жизнь, а малина. У меня, так вечно все дома. Но Серёга почему-то не очень-то и рад постоянному отсутствию обоих родителей.

Мы шли рядом с Надеждой Николаевной, продолжая молча её слушать. Потом она остановилась, и мы встали. Посмотрела на нас внимательно.

«Похоже, успокоилась», – подумал я.

– Я, кажется, начинаю понимать причину вашего легкомысленного поведения. Вам понадобился первоисточник, о котором вы расспрашивали меня в поезде. Так?

Мы в знак согласия закивали.

– Вы считаете, что первоисточные рукописи – вот так просто, где попало валяются. Или падают с полок под ноги в тот момент, когда вы заходите в хранилище.

Теперь отрицая, мы покрутили головами из стороны в сторону.

– Ничего подобного. Многие годами сидят в библиотеках и хранилищах. Читают документы, письма, чтобы найти нужную информацию, или способ выйти на человека, владеющего ей. Есть люди, которые всю свою жизнь этим поискам посвящают. Некоторые, состарившись умирают, но так и не находят предмета своих поисков. А вы вдруг решили, что, приехав в древний город и зайдя в старинную библиотеку, сразу найдёте всю нужную информацию.

Мы закивали.

– Нам сюда, – сказала Надежда Николаевна, показывая на дорогу, поворачивающую направо. – А в интернете поискать не пробовали?

Мы вновь закивали. Но Надежда Николаевна на нас не смотрела.

– Неет, конечно же. Зачем он вам нужен? Вам ведь, как всем нормальным, надо сразу в Киев.

«Похоже, не отошла», – глядя себе под ноги, думал я.

– Простите, Надежда Николаевна, – перебил её Серёга. – Вы только что сказали хранилище, а разве это не секретная библиотека церкви.

– На счёт секретной, не уверена. О ней здесь почти каждый знает. Раньше может и была библиотекой, а теперь это хранилище старинных книг. Любой желающий, получив пропуск, может в неё войти. Раньше в ней много чего можно было найти, а сейчас оно наполовину разграблено и опустошено. Теперь всё продаётся и покупается. Нынче всякий может куда захочет и где захочет войти, а договорившись с ценой вынести всё что угодно. А вы откуда про неё узнали и где взяли адрес?

– В интернете купили, – ответил Серёга.

– Час от часу не легче, – возмутилась Надежда Николаевна. – И много заплатили?

Серёга вздохнул и кивнул один раз головой.

– Но, похоже, сегодня день открытых дверей. Пропуск у нас никто не спрашивал, – решил я внести свою лепту в оправдательный процесс. – Во всяком случае, когда мы туда входили нас никто не остановил. Ни у калитки, ни в хранилище.

– Всё пришли, – сказала Надежда Николаевна, прервав моё повествование.