Читать книгу Сталь - Олег Борисов - Страница 2

Жаркий воздух маревом висел над столицей. Серые облака пыли окутывали ровные ряды солдат, гремевших железом вдоль выстроенных трибун. От пряного запаха цветов, украсивших низкое ограждение, свербило в носу и хотелось без конца чихать. Но разнаряженные гвардейцы, застывшие вдоль толпы горожан, стоически изображали из себя каменные изваяния и лишь крепче сжимали украшенные цветными флажками пики. Чихнуть или свалиться от жары на глазах короля – это верная дорога на границу, в какое-нибудь вонючее болото. И не видать тебе, солдат, ни столичных кокоток, ни премии за выслугу. Вот и терпели…

Барб-Собиратель к своим семидесяти все еще походил на высокий иссохшийся дуб: крепкий старик с аккуратно подстриженной буро-серой бородой. С гордостью разглядывая марширующие перед ним полки, монарх шептал себе под нос:

– Вот они, вот мои молодцы! Ага, давай, ножку тяни, тяни… Я с вами успею все острова под одной короной собрать, все, до последнего кусочка… И никто вякнуть против не успеет, никто…

Сгрудившиеся позади прихлебатели настороженно пытались по спине повелителя угадать, какой комментарий лучше всего можно подать в сторону проходивших мимо пехотинцев. С абордажниками понятно – любимцы Барба, перекрыли северную границу и дали прокашляться проклятым «сыроедам». Благодаря их неожиданным рейдам сорвано готовившееся нападение и потенциальная война ушла в разряд «может будет – может нет». А вот с пехотой, которую в последнее время все больше флот выгружает уже на захваченные позиции, там все сложно. Может, его величество им тоже благоволит, а может, как гвардии на прошлой неделе – прямая дорога в забытые всеми богами гарнизоны. Ляпнешь что про отличную выправку – и сам следом поскачешь, подальше от столичных радостей.

Повелитель Склеенного Королевства принимал парад. Обычно в столице старались избегать подобного рода развлечений, очень уж нервно на бряцание оружием реагировали соседи. Да и как иначе, если хозяин крупнейшего государства среди летающих архипелагов в открытую заявляет, что штандарт над всеми городами будет веять один. А к кому с оружием не успели зайти, так это или ценностей у соседа маловато и не покрыть расходы на оккупацию, или армия еще способна должный отпор дать. Вот и не гремели лишний раз мечами, предпочитая тайно копить силы и стравливать толпу графов и баронов по другую сторону границы. Но сегодня…

Сегодня Барб решил убить несколько зайцев одним ударом.

Во-первых, еще с утра послам были вручены официальные приглашения, где в скупых строках сообщалось о вечном мире и ротации войск, которые никоим образом не должны потревожить покой чужих земель. И вся демонстрация затеяна исключительно для того, чтобы разного рода пираты и контрабандисты еще раз убедились, что власть готова свернуть голову любой вражине, как бы она ни маскировалась.

Во-вторых, в параде принимали участие часть выдернутых из опалы гвардейских офицеров, которые получили новые назначения в полевых лагерях рядом со столицей. Эдакая жирная кость богатым и уважаемым семьям, с толстым намеком о предложенном королем перемирии. Не стоит пытаться строить за спиной козни и плести заговоры. Лучше поспособствовать в покупке нового вооружения и припасов солдатикам, над которыми поставили командовать любимых чадушек. Казна не бездонная, а гвардейские полки должны выглядеть не просто хорошо, а отлично. Ну и перспективы карьерного роста у молодых офицеров будут куда как более радужными.

И в-третьих, Барбу просто захотелось полюбоваться на армию, в которую уже было вбухано до неприличия много средств и времени. А отдачи пока особенно не видно. Хотя – это все лишь вопрос времени. Потому что направить остро отточенное лезвие выпестованной и отлаженной военной машины – один росчерк пера. Вот пусть соглядатаи и побегают, помучаются бессонными ночами, кто там следующий в планах хитрого старца.

Перед трибуной катились тяжелые стрелометы, задравшие кургузые носы на окованных железными полосами повозках. Чуть скосив глаза на разнаряженных стрелков, лихо отдающих честь высшему командованию, сбоку от короля черной тенью возник еще один старик: господин Инквизитор центральных провинций. Хитрый паук, опутавший сетью своих шпионов не только Боргеллу, но и все крупные города в королевстве. Человек, которого прочили на должность Его Преподобия, хозяина всех тайных служб и церковных наделов. Синюшные тонкие губы прошептали, вызвав довольную улыбку на лице Барба:

– Мастера приготовили все, что просил мой господин. Завтра с утра мы готовы показать новое оружие.

– Ты же просил подождать до осени?

– К осени мы готовы будем перевооружить флот. А результаты можно посмотреть уже сейчас… В монастыре все готово, ждут лишь вас.

Обрадованный неожиданно приятной новостью, владыка Склеенного Королевства подался вперед и поднял в приветственном жесте правую руку. В ответ с площади полетел восторженный рев, подхваченный тысячами луженых глоток:

– Да здравствует король! Слава королю! Слава Барбу-Собирателю!

* * *

Злые слезы рвались на волю, но молодой парень лишь крепче сжимал зубы и продолжал идти домой, гордо подняв голову. Два проклятых дня Ягер сдавал бесконечные экзамены на знание местных ветров, на правила проводки кораблей в ближайшие порты, на тысячу мелочей, которые нужно знать будущему капитану. И все для того, чтобы получить место помощника на любом торговом судне, которые бороздят небеса рядом с провинциальной столицей. Заплатив немалые деньги за право предстать перед экзаменаторами. И ответить на все, даже самые каверзные вопросы.

А в результате? Надменная морда чиновника в расшитом серебром камзоле и пренебрежительное: «Неплохо для вашего возраста». Всё. Можешь проваливать.

Ведь предупреждал старый Генрих, когда пригласил к себе пропустить кружечку пива. Говорил, что для безродного босяка с улицы пробиться в помощники почти невозможно. За подобный патент берут тысячу полновесных золотых и зачастую бумаги кладут сразу на полку. Чтобы при случае вытащить еще монет, раз уж смог на первый взнос наскрести. У династий капитанов и купцов полным-полно своих людей, кто не прочь встать к штурвалу. И на хлебную должность проталкивают своих. Таких же молодых и смелых, с правильной кровью и желанием к старости уйти на обеспеченный покой. Именно им достанутся погоны на военном флоте или форменный камзол благородного купеческого дома. Их и научат, как правильно ходить из порта в порт по давно уже устоявшимся маршрутам. А ты, босота, можешь претендовать лишь на место боцмана, цепного пса для набранной в припортовых трущобах команды. Так что нечего изображать из себя умного, только людей баламутить. Радуйся еще, что с палубы не погнали, все же южные провинции куда как спокойнее относятся к тому, кто поднялся на борт. Ближе к столице даже на сходни бы не пустили.

Ягер мог бы и заплатить. После авантюры с захватом королевского «золотого» галеона у него были деньги. Грязные, кровавые деньги, которые пытался украсть у личной пиратской команды Карл Вафместер. Только вот где теперь Карл? Проорал проклятья для всего мира под клещами палача. А расписки на семьсот с лишним тысяч золотом достались в итоге Ягеру. Часть превратились в звонкое золото, часть спрятаны на будущее. Огромные деньги, на которые можно свой собственный флот построить заново. Вот только нет дураков так подставляться. Тысячу монет на взятку еще бы как-то смог объяснить. Но ведь тянули бы с патентом и требовали еще и еще. А потом начали задавать вопросы, откуда у беженца с северной границы подобный достаток. Да и кому платить, этим зажравшимся ублюдкам?

Смахнув набежавшую слезу, юноша свернул в узкий проулок и двинулся к дому. Крохотный домик, заботливо выбеленный матерью. Маленький огород, давший первый урожай. Смирная лошадка, на которой раз в неделю Ягер привозил хворост с рынка. Корова, куры и прочая мелкая живность, за которой приглядывали сестры. Брат, днями напролет возившийся в куче песка. Казалось, что вот она – спокойная и размеренная жизнь.

Но бывшего контрабандиста влекло к себе небо. Если ты хотя бы раз поднимался к ревущим в холодной синеве ветрам, то вряд ли согласишься остаток жизни провести согнувшись среди грядок. Распахнутые паруса, звон натянутых канатов и запах «гремучки» – вот что снится ночами. Ради этого и стоит во дворе старая летающая лодка, на которой бывшие беженцы перебрались подальше от возможной войны. И ради этого Ягер зубрил науки, подряжался за копейки на местные рейсы и старался стать своим в захудалом порту. Чтобы шагнуть на ступеньку повыше обычного матроса. Чтобы получить возможность официально встать к штурвалу и не шарахаться от каждого встречного военного корабля, когда везешь от соседей запрещенные товары.

Хотел.

И: «Неплохо для вашего возраста. Но…»

Уже подходя к дому, юноша увидел поваленную калитку, и все его проблемы тут же вылетели из головы. Сжимая в руке обнаженный нож, Ягер влетел во двор и притормозил лишь у крыльца, где сидела грустная женщина в ярком цветном платье с белым платком на седой голове.

– Мама?! Что стряслось?

Спрятав нож, единственный кормилец взял протянутый листок бумаги и вчитался в пляшущие черные буквы: «…Во исполнение… Именем короны… Без выплат…»

– Это как так? – Лист выпорхнул из дрогнувших пальцев и закружил к утоптанной земле.

– Староста портовый приходил, с солдатами. Извинялся, что так получилось. Но – королевский указ. Все частные лодки, кто не в купеческих гильдиях, будут изъяты по приказу из столицы. Торговцы могут теперь баркасы иметь не более чем одного на каждого сына, кто с патентом их водить будет. Все собранное отдают на границу, для укрепления стражи.

– Стражи? Да они их продадут опять в Южные графства! Свои запасы повыгребли, теперь за обычных людей взялись?!

– Я же говорю, сынок, это не прихоть местных, это с самого верху приказ… Ты только не кричи громко, а то соседи и так косятся на нас, понаехавших…

Ягер задавил проклятья в адрес короля и постарался успокоиться. Высказать, что хочется – это можно дома, за толстыми стенами. А еще лучше и промолчать, чтобы ненароком кто не услышал. И раньше-то Барб за хулу в свой адрес легко мог отправить на плаху, а сейчас ради премии любой соглядатай с радостью сдаст недовольного. Война на пороге, еле успели север от «сыроедов» прикрыть, как на юге уже соседи между собой сцепились. Теперь за любым надо глаз да глаз. А тем более за пришлыми. Принесло их, как перекати поле. Лето еще не закончилось, а у них уже и скотина своя, и дом подлатали всем на зависть…

– А калитка им чем помешала?

– Солдаты это. Сунулись к лодке, порылись. Я им говорила, что сломано все, не ходишь ты в небо, так ящик все равно выдрали, повозку прямо сюда закатили и погрузили все, что нашли. Ну и не рассчитали, когда заезжали… Староста лишь предупредил, что саму лодку надо или в порт сдать, или на дрова разобрать. И лицензию обещанную на полеты он уже выдать не сможет. Теперь такие бумаги только купцам будут оформлять.

Обессиленно опустившись на скрипнувшую ступеньку, Ягер посмотрел на остатки выпотрошенной лодки в углу и криво усмехнулся:

– Вот тебе и помощник капитана. А я-то еще думал, что это с меня все пытались деньги вытрясти по любому поводу. Они-то уже знали, крысы канцелярские. И все мечтали подзаработать…

– Ты главное не волнуйся. Мы же не пропадем. Хозяйство есть, сыты, одеты. Мельник вон предлагает тебе в подмастерья к нему пойти, на рынок муку возить или в лавке помогать.

– Мельник? Что-то зачастил он к нам в гости, как мне кажется, – фыркнул в ответ юноша, вогнав мать в краску. – Ладно, не оправдывайся, я ведь не в упрек говорю… Но ведь чувствовал я что-то, носилось что-то в воздухе. Хорошо еще, что артефакторный ящик припрятал, оставил лишь чужие обломки.

Вздрогнув, женщина осторожно накрыла своей ладонью руку сына:

– Если тебя без документов в небе поймают, то штрафом не отделаешься. Это не приграничье, где вольности пока не отбирают. Здесь запросто могут и на рудники отправить.

Посмотрев на первые яркие звезды на темнеющем небе, Ягер упрямо выдохнул:

– Не король меня учил летать, не ему меня и на землю ссаживать. Посмотрим еще, кто полной грудью вздохнет…

На следующий вечер несостоявшийся помощник капитана угощал старика Генриха в «Трех ветрах», таверне не из дешевых, но с отличной кухней и выпивкой, проверенной не одним поколением летунов. Блестя абсолютно лысой головой, старик цедил одну кружку за другой и сокрушался о новых печальных временах:

– Ведь надо же было удумать, всех свободных извозчиков ограбить. Меньше десятой доли за лодки выплачивают, а сами потом продают их южанам как новые. Только и слышу, что у одного потасовка была, у другого. И как людям семьи кормить? У нас же больше половины товаров с хуторов так на рынок и возили. А теперь…

– У меня даже разбитый артефакторный ящик выдрали. И в лицензии отказали, – поддакнул Ягер, наливая в опустевшую кружку еще пива. – Ладно хоть хозяйство какое-никакое, но ведь в самом деле, чем теперь заниматься?

– Не знаю, – вздохнул Генрих и печально вперил взгляд в стену за спиной собеседника. – Боюсь, что и меня скоро попросят. Народу-то освободилось полно, все в порт побежали. За любую работу готовы хвататься. Кому старик нужен? Чем меня и грузчиков на складе держать, куда как проще молодого поставить. И по деньгам дешевле будет, да и поменять в любой момент можно, если кто возмущаться станет недоплатой… А про старые времена, когда я капитанам продовольствие докупал и для ремонта разное, про это уж и забыть можно. Маленьких-то судов почти и не осталось, а купцы свои галеоны теперь на королевских верфях до ума доводят. Там же и провиант берут по дешевке. Где уж мои заработки, совсем тоскливо было прошлый месяц. А теперь… Эх…

Ягер поковырял кривой вилкой остатки овощей в тарелке и отставил все в сторону. Кусок не лез в горло.

– Мы ведь сюда подались в надежде на спокойную жизнь. У нас чуть-чуть война не началась. Уже резали друг друга по границе, в набеги ходили. Чудом ноги унесли. И вот – на тебе, лодку на дрова, сам как хочешь, так и крутись. Хоть снова в контрабандисты подавайся.

– Не, это не для меня, – отмахнулся старик и обмакнул усы в пивную пену. – Даже если пинком под зад попросят, я не пропаду. Конечно, уже не так вольготно будет, как раньше, но боцмана королевского флота легко в землю не закопаешь. Еще покопчу воздух, да… Но вот тебе лучше с рассказами про вольные дела не высовываться. Это и раньше не любили, а сейчас и подавно.

– Так я же знаю, с кем рот открывать, – попытался возразить юноша, но Генрих лишь недовольно поморщился, продолжая цедить напиток.

– Уши есть везде, парень. И как я смотрю, власти потихоньку вольницу давят. Это еще в приграничье вашем было весело, стража сама с контрабанды кормилась и жить не мешала другим. А здесь, на югах, давно порядок навели. Как Джерд Ральс был у власти поставлен, чтоб его пузо лопнуло, так и началось. Слишком бодрые ребята по другую сторону границы живут, вот и повымели всех, кто слишком умный. За любую неучтенную лодку – плетей. А второй раз попался – так и в кандалы. Если где пограничники поймали, то половина товара им, а хозяину – штраф и разбирайся потом, каким ветром тебя в чужие облака занесло. Доходило до того, что даже купцов пытались обвинять в контрабанде, слишком уж солдатам хотелось подзаработать.

– Так ведь кроме вас еще западные острова есть и восточные. У меня даже знакомые там были, к нам за грузами захаживали.

– Были. Только тут ведь как. Арисы на торговле поднялись, но сейчас воюют. Их больше оружие интересует и продовольствие, а это уже ограниченные товары. Таможня такое на сторону не продает, надо у вояк закупать. Да вот после недавних чисток вояки тебя самого и сдадут. Деньги возьмут и прямиком к дознавателям и отправят. Чтобы рассказал, кому ты это решил столь опасные товары поставлять. И не укрепляешь ли врагов нашего короля между делом.

– Да, в Арисах сейчас опасно, – согласился Ягер, доливая остатки пива из кувшина собеседнику. – Остается лишь поближе к Туманным провалам податься.

– Пустят тебя туда, мечтай больше. Они и раньше-то себе на уме были, торговали разными диковинками и механизмы под заказ собирали. Водяные мельницы, подъемные штуки разные и прочее. Да только как с Барбом насчет выручки повздорили, так и прикрыли границы. Буромордые, что с них возьмешь. Чужой народ, не похожи на нас. И любые купцы теперь только в нескольких портах появляться могут. Остальных – судно конфискуют, команду под арест. Если не выкупили – запросто с острова могут и вниз сбросить.

Убедившись, что старик закончил ужин, юноша добыл из кармана мелочь и выложил несколько медяков на стол. За разговором удалось выяснить все детали новых королевских указов, что лишь укрепило возникшее вчера желание. И будущие трудности пугали куда как меньше, чем возможность навсегда остаться на земле.

– Чем больше за недоимки давят и налоги дерут, тем больше люди на рынках контрабанду покупают. Поэтому я все же подумаю насчет переезда. Своих оставлю, нет смысла их дергать туда-сюда. А сам все же разузнаю, как на западе дела обстоят. Воевать эти соседи точно не собираются. Ну и грузы они не только в официальных портах принимают. Проведаю знакомых и своими глазами погляжу. Как раз пока несколько недель еще бардак с бумагами будет, успею проскочить. К осени здесь на собственной лодке можно будет сразу в стражу лететь, все дырки перекроют.

Покосившись на деньги, Генрих решил, что выложенных монет вполне хватит покрыть и его часть ужина. С трудом поднявшись, он постоял, чуть покачиваясь из стороны в сторону, и прогудел:

– Я тебя всегда рад буду видеть, ты это знаешь. Поэтому заходи в любое время, если что. Ну и домашним передавай, чтобы дорожку не забывали. Я хоть и не родня, но мало ли как жизнь повернется. Хотел тебя к себе на склады пристроить, да вон как обернулось… Но лучше бы ты тележку завел и начал как предки наши по земле извозом заниматься. Не всегда мы облака бушпритом кромсали. Были времена, когда по дорогам пылили. И ничего…

– Так ведь есть у меня лошадь, – удивился Ягер.

– Вот именно. А за эти два дня цены знаешь как них взлетели? Многую мелочевку купцы и возить не станут, им не интересно. А кому-то надо. Вот и подумай, что лучше: голову на границе сложить или тут потихоньку зарабатывать и жизни радоваться. Тем более что сам сказал, в наших краях войны нет и не предвидится…

* * *

Пиратская шхуна отчаянно сопротивлялась. Единственный живой лучник умудрялся посылать один оперенный подарок за другим, не давая абордажной команде лишний раз высунуть нос за фальшборт. Капитан скрипящего при любых маневрах кораблика прижимался как можно ниже к земле, выискивая в надвигавшемся лесу спасительную проплешину. Может, боги подарят лишний порыв ветра, может, дадут возможность оторваться от преследователя, столь не вовремя вывалившегося из-за облаков. Только ведь к беззащитному хутору подобрались, только готовились жирного фермера за мошну потрогать – и на тебе, проклятые наемники.

Балдсарре Строгий застыл мрачной статуей рядом с рулевым, который уже взмок ворочать штурвал. Боцман охрип рассыпать команды матросам, работавшим с парусами. Верткий пират никак не хотел подставиться под удачный залп боковых баллист, да и огрызался вполне умело. И стрелы успели ранить не одного члена команды. Еще пять, десять минут – и придется подниматься повыше, чтобы не пропороть днище о высокие стволы чащи впереди.

– Мне это надоело, – желчно выдохнул черноволосый красавец и скомандовал, не повышая голоса: – На два румба левее. Артефакты на треть от подъема.

– Днище не развалим? – осторожно поинтересовался замерший рядом командир абордажной команды.

– Последний раз на этом барке по небесам гуляем, мэр уже перекупил у старого капитана. Если даже где доски поведет, пусть за свой счет и ремонтирует… Но мерзавца надо в землю вогнать, сверху горшками забросаем, и хватит с него. Пустой голоштанник нам попался. Удивляет лишь, как мерзавец решился так далеко от границы нос сунуть. Вот и надо урок преподать. Деревяшка у них еле живая, сгнило все давно, так что нам лишь разок приложить и хватит…

Тяжелый барк начал резко терять высоту, наклонив нос вперед. На шхуне испуганно заорали, но сделать уже ничего не могли: ветер почти полностью перехватил преследователь и теперь валился на старое корыто, подобно скале, несомой ураганом. Затрещали верхушки мачт, посыпались реи и оснастка. Сокрушительный удар по касательной смял переднюю часть шхуны и опрокинул ее остатки вниз, на столь близкую землю. Выровнявшись, корабль наемников начал медленный подъем, а с кормы уже полетели вниз дымящиеся горшки, готовые подарить жизнь огненным всполохам. Если кто выживет после возвращения с небес, пусть попробует горячих гостинцев.

– Лево на борт! Паруса убрать! Артефакты на две трети! Артефакты на ноль! Якоря на товсь!

Абордажники бросились помогать команде, ворочая тяжелые канаты и готовя корабль к остановке. Рутинная процедура: отрезать остатки чужой команды от близкого леса, сломить возможное сопротивление на пылающих обломках. И захватить оглушенных пленных, если у кого не хватило ума сдохнуть сразу. В последний месяц жители потрепанного Южного Ариса полюбили новое развлечение – показательные казни пиратов. На которых озверевшие от грабежей и насилия обыватели вымещали все накопленные страхи.

– Первая абордажная команда – с левого борта! Вторая – с правого! Арбалетчикам – прикрыть высадку!

Командир наемников смахнул севшего на рукав белоснежной рубашки жука и покосился на ползущие по небу облака. Погода портилась, как бы не пришлось искать место для стоянки перед надвигающимся дождем. Хотя, если головорезы постараются, то должны успеть вернуться домой. Брать с уничтоженной шхуны нечего, а коротать вечер куда как лучше в таверне, получив с города положенное вознаграждение за удачный рейд, чем в тесном трюме под падающими сверху холодными каплями.

Значит, решено. Пожар оставим тушить непогоде, а сами подхватим выживших и прочь от запахов свинарника, которые долетают от хутора. Вот уж кому в самом деле повезло – так это хозяевам, в ужасе наблюдавшим за развернувшимся перед ними сражением. И пираты резню устроить не успели, и наемники уже бегут обратно к барку. Повезло бедолагам, даже дважды повезло…

– Ну зачем, зачем ты таранил этого доходягу?!

Кривоногий коротышка подцепил с накрытого стола кусок курицы, покрутил в руках и бросил обратно на блюдо. Личный секретарь Балдсарре мог себе позволить повысить голос на хозяина. Как-никак, а знакомы они были уже очень давно. И именно благодаря пронырливости и хитрости скрюченного «недочеловека» капитан наемников удвоил за прошлый год капитал. Ну, заодно к загребущим ручкам тоже немало золотых прилипло, так ведь по взаимному согласию. Но сегодня…

– Сколько раз тебе говорить, что твое место здесь, в усадьбе! Или в ратуше, если дома сидеть надоело. А не на палубе барка, который мог переломить на высоте в две сотни локтей и рухнул бы вслед за пиратом… Или шальную стрелу бы поймал, как твой боцман. Благо еще, что горлодеру в бедро прилетело, а мог бы и в глаз гостинец получить. И смысл? – Карлик добыл из кармана бумажный комок, развернул его и зло оскалился: – Груз и корабль спалили, четверых живых головорезов отдали властям. Получили пятьдесят золотых награды и вексель на провиант на следующую неделю… Пятьдесят… Да команда за этот рейд должна премиальными получить в три раза больше! Опять из личной казны платить?

– Заткнись, Марко, – равнодушно проронил в ответ хозяин дома, разглядывая залитую ярким солнцем лужайку в распахнутое широкое окно.

Секретарь покосился на улицу, убедился, что там ничего интересного нет, и попытался зайти с другой стороны.

– Балдсарре, дорогой… Ну вот скажи мне, чего ты добиваешься? Я не про шлюх, которых мы выгнали в прошлый раз, и не про нового скакуна на конюшне. Я про будущее. Ближайшее и долгосрочное. Хотелось бы услышать про это до того, как во время очередного рейда тебя нашпигуют стрелами.

– Денег хочу. Много, – усмехнулся черноволосый красавчик и нашарил рукой кисть винограда на стоящем рядом резном столике. – А то поместье купить за копейки получилось, а вот с ремонтом уже как-то не складывается… Представляешь, в первую же ночь был дождь, и я проснулся от воды, нагло капавшей мне прямо на голову.

– Ремонт? Ты что, издеваешься? – казалось, карлик сейчас лопнет от негодования. – У тебя очередь стоит каждый выходной из капитанов, желающих предложить тебе шпагу и команду под управление. Разослать их с рейдами по южной границе – они выпотрошат всю ту шваль, которая еще смеет совать нос на местные земли. Получить за охрану границы с горожан и фермеров – вот тебе и желанное золото! А еще почет и уважение!

Оторвав ягоду, Балдсарре покрутил ее в тонких пальцах, затем кинул секретарю в лоб. Улыбнувшись точному попаданию, возразил:

– У меня сейчас две полных роты, укомплектованных лучшими головорезами. Я собрал себе самые сливки. И еще три группы наемников накоротке, готовы взять мой контракт сразу же, как только получат задаток. А та шелупонь, что обивает пороги, их самих по границе в пылающих кораблях раскидают, толку от них никакого. Побираться у сильных и проедать бездарно награбленное… Да и не заплатит ни город, ни фермеры. У нас тут война, как ты можешь заметить. Казна разграблена, большая часть купцов считает убытки. Золото уволокли поближе к столице, скоро не обеспеченными расписками можно будет стены обклеивать.

– Тогда что мы здесь делаем?

Оторвав следующую ягоду, хозяин дома запустил ее в помощника, промахнулся и погрустнел:

– Мы ждем. Ждем тот самый шанс, когда созданная компания «Мечи юга» действительно сможет сорвать банк. Не бегать за мелочевкой, а действительно наложить лапу на что-то стоящее. И поэтому мы лишь обозначаем свое присутствие на границе, отказываемся от участия в авантюрах и тратим мои скудные запасы на солдат, отложив все остальное куда подальше. В том числе – и ремонт моего нового поместья, черт бы его побрал…

Карлик попытался было открыть рот, но хозяин наемников стремительно вырвался из кресла, тремя скользящими шагами сократил дистанцию и навис над секретарем, подобно коршуну:

– А когда мне понадобится твой совет в областях, где ни черта не смыслишь, я тебе скажу. Ты меня понял?

Марко помолчал, боясь стереть пот, выступивший на огромном лбу, потом все же прошептал:

– Я не хочу снова выгребать гнилые объедки из помойных канав. Но если ты ошибешься, если твое дело развалится в самом начале, нам обоим придется искать удачу на улицах.

– Да? Сомневаюсь, что я пойду побираться. Ты – может быть. Но я скорее сдохну на палубе, сцепившись с пиратами, чем протяну руку за подаянием…

– Возможно. Но за твоей спиной уже шепчутся.

– Неудачники. Пусть шепчутся. Пусть шипят в бессильной злобе. Я – первый среди всех наемных команд здесь, на юге. У нас контракт на охрану Пьяцензы. У нас стабильные поставки свежего продовольствия и регулярные выплаты. Мои люди сыты, одеты, отлично вооружены. И я не собираюсь рисковать зря в далеких рейдах. Пусть этим занимаются бездельники, обивающие мои пороги. Здесь их не ждут. Место занято. Пусть проваливают южнее, на границу. Или даже в графства, выжигать пиратские гнезда.

Вернувшись обратно в кресло, мужчина отщипнул новую ягоду и отправил уже себе в рот. Карлик же взгромоздился на стол, пододвинув в сторону поднос с едой, затем попытался вернуться к тому, с чего начал разговор:

– Вот я и говорю – зачем тебе самому гонять соседей? Зачем подставлять шею под случайный удар?

– Этот дырявый кусок дерьма подвернулся нам по дороге домой. Никакого риска.

– Расскажи это боцману. Одна проклятая стрела – и все пойдет прахом. Все! Как ты не хочешь этого уразуметь? Тебе все еще не хватает возможности помахать мечом. Ты все еще не вырос из детских штанишек и хочешь погреть кровь в драке. И это – хозяин собственного дома наемников!

– Завидуешь? – тонкие пальцы отправили в рот следующую виноградину.

– Я просто пытаюсь смотреть дальше собственного носа.

– О да. Твой выдающийся нос способен украсить любой фрегат… Ладно, не дуйся. Так что же ты хочешь увидеть там, в осенних туманах?

– Золото, как ты сказал. А еще – власть, которая даст еще больше золота. И еще больше власти, которую можно получить за звонкие монеты…

– Тебя не устраивает быть моим секретарем? – удивился Балдсарре.

Соскочив со столешницы, карлик быстро просеменил к хозяину и жарко зашептал, застыв рядом с тяжелым дубовым креслом:

– Я подыхал от голода, когда ты меня подобрал в столице. Мой отец спился, разорившись на торговле цветами. Я же хитрил с собранными в полях целебными травами, мешал с сеном и удобрял для запаха навозом. И все это с мечтой о лучшем будущем. Которое может настать когда-нибудь.

– Ага. А еще вернул мне потерянный в буйной пьянке кошелек, в котором было не так уж мало золотых. Кстати, почему ты это сделал?

– Потому что я решил, что честный человек рядом с серьезным господином добьется в жизни куда как больше, чем один паршивый кошель, упавший ему под ноги…

Бросив взгляд на закрытые двери, Марко тихо заговорил, уставившись черными горошинами-глазами на своего нанимателя:

– Ты был простым капитаном наемников. Сейчас – хозяин своего дома, где считают за честь служить лучшие из лучших. Отлично! И это всего лишь за несколько месяцев, как ты стал заниматься «Мечами юга». Но что дальше? Неужели ты хочешь на этом остановиться? Заработать две, три сотни тысяч на старость. Заплесневеть в этом поместье. Тянуть одинокими вечерами вино и вспоминать о славных походах молодости…

Помолчав, командир наемников серьезно ответил:

– Ты у меня далеко не дурак, Марко. Совсем не дурак. Я дураков рядом с собой не держу. И ты доказал уже и свою преданность, и умение работать на нашу общую пользу… Да, если я поднимусь, тебе не придется драться с крысами из-за отходов. У тебя самого будет отличный особняк в пригородах столицы и жена, которая согреет постель и порадует долгими ночами… Но сейчас я не совсем понимаю, что именно ты хочешь от меня?

– Я хочу, чтобы ты перестал бояться собственных желаний. Что такое две роты? Создай армию! Что такое биржа наемников? Создай империю! Возьми за глотку торговые дома. Заставь их служить тебе. Забери их золото. Их сокровища. Их наложниц и охранников. Собери оба Ариса в одно целое. Стань тем, кто будет править этими островами…

Расхохотавшись, Балдсарре отпихнул карлика в сторону и переспросил:

– Императором? Вторым Барбом на Арисах? И как я смогу это сделать?

– Как? Ты сам только что заметил – идет война. Нас режут на всех дорогах, местным городам пускают кровь. Тебе даже не надо загонять их в общее стойло – они уже стоят в очереди и просят, просто умоляют, чтобы ты их защитил. Сгреби в одну кучу все отребье, что обивает твои пороги. Пусть они чистят для тебя пиратские графства. Возьми под охрану все южные поселения, которые перепуганы до смерти и мечтают найти хоть какую-нибудь защиту. Юг будет за тобой. А чуть позже можно и с севером разобраться…

– И сдохнуть от яда или удара кинжала… Не, императором я быть не хочу.

– Тогда стань просто первым среди всех… Слышишь? Среди всех командиров на этих землях! Ты должен принимать решения, кому дышать, а кому умирать. Кому распускать паруса, а кого гнать с палубы, словно нашкодившего щенка. Ты, а не кто-то другой!.. Тогда тебя и будет ждать почет, уважение и то самое золото, о котором мы начали говорить.

Стерев улыбку со своего лица, хозяин «Мечей юга» поднялся, прошел мимо помощника и замер у окна, разглядывая залитый солнечным светом луг. Хозяйственные пристройки. Рощу, вставшую стеной на границе владений. Помолчал и повторил, вторя собственным мыслям:

– Стать первым. Тем, с кем будут считаться все. И купцы. И обычные горожане. Все… От края до края… Это серьезное предложение, его надо обдумать. И решить, при помощи чего я смогу начать строить свою будущую империю.

Порывшись за пазухой, карлик достал тонкий свиток пергамента:

– Мне кажется, ты можешь начать с этого. Был один человек, с серьезными рекомендациями. Он хочет поговорить с тобой. О возможной войне против Барба. И о том, как оба Ариса объединить перед угрозой с запада, со стороны Склеенного Королевства.

– Барб?

– Именно. Вся эта заваруха с Южными графствами началась с его подачи. Он подливает масла в разгорающийся огонь. А когда мы ослабнем, сожрет всех… Человек, который просит о встрече, готов предоставить тебе сто тысяч на первоочередные расходы, если ты согласишься с его предложением.

Повернувшись, Балдсарре хищно усмехнулся:

– Вот видишь. Репутация уже начала работать на нас. К нам уже понесли деньги, хотя мы еще даже не стали первыми из первых… Передай этому умнику, что сто тысяч я возьму за то, что просто выслушаю его. А за то, чтобы для него таскать каштаны из огня, придется платить отдельно. И много. Потому что лучшие мечи Ариса стоят недешево… А когда я на его деньги выстрою свою торговую или военную империю, тогда мы еще подумаем, как именно все повернется… Итак – пусть несет деньги и приходит с предложением. «Мечи юга» всегда открыты для интересных сделок…

Направившись к запертым дверям, будущий хозяин всех наемников Ариса поинтересовался:

– Ты со мной? Надо почаще мозолить глаза мэру и его прихлебателям. Сегодня вечером должны вешать пиратов. Самое любимое шоу в Пьяцензе последнее время. Никак не могу дождаться, когда на площади вернутся уличные артисты. Когда они прыгают на натянутой веревке, то хотя бы штаны не пачкают, в отличие от висельников. Пошли, мой великий комбинатор, развеемся…

* * *

Вечевой Совет должен был утвердить нового вождя. Удачливого. Смелого. Богатого. И готового собрать под свои знамена остатки вольных племен ради похода… Вот тут начинались разногласия. Потому что поход походом, а лезть голым брюхом на мечи Барба желающих не было. А ведь именно южан предлагал пощипать сгинувший в междуусобной потасовке прежний ярл Локхи Скейд. Правда, стоит признать, что тогда знатно проредили вообще всю верхушку. Угрохали и ярла, и его брата, и даже преданного советника и учителя попытались мечом пощекотать. Но дядька хоть и был стар, но прыти не утратил. Поэтому не стал дожидаться, когда его начнут убивать, а сам умудрился взорвать купленный у соседей галеон, и тем знатно уменьшил ряды мятежников. Ну и за погубленную семью воспитанников заодно поквитался. Одним словом, весело тогда было.

Беда в том, что в заварухе сгинули и самые многообещающие кандидаты на трон. Вот и получилось, что собранный к началу осени Совет столкнулся с необычной проблемой: желающих поднять знамя объединенных родов было мало. Да и те, кто выкрикивал свое имя во славу богов, не могли особо похвастать ни воинской доблестью, ни удачей, ни достатком. Выбери такого – и начнет общую казну на любимых жен тратить. А то и вовсе поведет войска в лоб на высокие стены и там во рву и останется.

Поэтому и ругались, тягая друг друга за бороду уже вторую неделю. Орали, дрались стенка на стенку, периодически используя что под руку подвернется. Потом сгребали в сторону разломанные скамьи и битую посуду, устраивались за длинными столами и переводили дух. Чтобы через час-другой снова сцепиться.

У зарешеченного окошка под самым потолком мелькнула хрупкая женская фигура. Застыв на мгновение, гостья окинула взглядом очередную драку внизу, затем той же неслышной тенью отступила обратно в темноту. Сопровождавший ее телохранитель застыл мрачной скалой рядом с мягким диваном, поставленным в тайной комнате прежним ярлом давным-давно. Бывало, покойный Скейд любил посидеть под самой крышей, послушать, что именно обсуждают без него дружинники или приглашенные гости. Приглашенный из далеких далей архитектор сумел отлично выполнить требования заказчика, поэтому при желании можно было расслышать почти любой разговор, который вели внизу.

Скрипнула невысокая дверь и внутрь медленно протиснулся человек, больше похожий на вставшего на задние лапы медведя: косая сажень в плечах, заросшая черными волосами голова, будто воткнутая в плечи без намека на шею. Руки-бревна и ноги-колоды. Варг Копченый, бывший удачливый вождь крохотной ватаги и не менее успешный купец сейчас.

Почти половину жизни Варг ходил в походы: либо в одиночку с ватагой, либо с кем-то из родственников и знакомых. Рубился с соседями, брал на меч и топор южные крепости. Несколько раз захватывал военные корабли Барба, сметая с палубы абордажные команды. И с той же легкостью, как зарабатывал золото, так и спускал его в кутежах и разврате. Жил, будто каждый следующий день будет последним.

В одном из таких походов здоровяк сумел захватить городскую казну, которая смутила разум приятелей по набегу. В итоге дележ перерос в драку, а потом Варга привязали к бревну и стали пытать раскаленным железом, чтобы узнать, куда именно он успел припрятать свою долю. Как именно разъяренный сыроед порвал веревки и перебил бывших друзей – история умалчивает. Но вернулся он после этого набега весь в чудовищных шрамах и с новым прозвищем Копченый, которое прилипло навсегда.

Пока полученное золото перебиралось в карманы лекарей, Варг восстанавливал силы и помогал племянникам торговать мехами. Обоих сыновей вождь потерял во время походов, жена погибла в буране тремя зимами позже. Поэтому все свои таланты воспитателя и наставника молодых Копченый тратил на многочисленных отпрысков младшего брата, периодически доводя их до бешенства нравоучениями. Но неожиданно и для себя, и для племянников оказалось, что дядюшка не только топором махать может с успехом, но и торгуется отлично, и в пушнине разбирается. Так бывший вожак ватаги открыл для себя торговлю, в которой развернулся с присущим ему напором. И уже через пять лет, к своему сорокалетию, половина сделок с мехами шли через него и нанятых им продавцов. И поговаривали, что еще через десять лет вся пушнина будет идти только с его клеймом. Которое ценилось и в Склеенном Королевстве, и в Арисах, и в Туманных провалах.

С прежним королем Варг одно время выяснял отношения вплоть до таскания друг друга за бороды. Локхи Скейд пытался поднять налоги на торговлю пушниной, а успешный купец, наоборот, требовал послаблений. В итоге караваны летающих лодок встали на прикол на целый год. И заполучив существенную дыру в бюджете, ярл пошел на попятный, оставив все как было. Конечно, Варг контрабандой обеспечил себе в те трудные дни сносное существование, но все же и ему пришлось подвинуться в требованиях. Хотя после этого инцидента обе стороны умудрялись как-то расходиться бортами и не объявлять новые торговые войны. Но сам случай получил громкую огласку и почти каждый из вольных сыроедов при случае не забывал вспомнить упрямого купца и хвалился его неуступчивостью, будто сам ярла за бороду дергал. И почему-то большинство так и думало, будто к свержению прежней династии и новым выборам именно Варг приложил руку.

На самом деле богатый хозяин собственной эскадры и ватаг охотников мечтал о другом. Копченый надеялся, что рано или поздно на Тронных островах установится надежная королевская власть, которая покончит с бесконечной вольницей. «Сыроеды» меньше станут грабить соседей, а сами начнут развивать ремесла и торговать друг с другом. Ведь именно тогда он сможет не просто отгружать пушнину на продажу, а создаст собственную разветвленную империю, где каждый вложенный золотой будет приносить две, а то и три монеты дохода.

При этом Варг люто ненавидел южных соседей, в стычках с которыми потерял сыновей. Казалось бы – сам в набеги ходил, никто не звал. Но – так завещали предки, поэтому мечом помахать – дело благородное и богам угодное. А что абордажники ответили и наследников лишили, так за это пусть все скопом и заплатят. Именно эти мысли и сблизили купца с Ледяной Ведьмой. Потому как молодая жена на сносях, хорошо бы будущим детям что-то поприличнее оставить, чем просто склады с мехами. Ну и жизнь так поворачивается, что на карте скоро или лишь королевство Барба останется, или Тронные острова отобьются и соседа в бараний рог свернут. Двум медведям на одной поляне не ужиться никак.

– Ты хотела меня видеть, Арлекера?

– Да, Варг. Есть серьезный разговор.

– Отлично. Кого будем убивать в этот раз?

Седовласая женщина усмехнулась и жестом пригласила гостя присесть рядом с ней. Затем прислушалась к затихающему шуму внизу и ответила, поправив белоснежную прядь:

– Убьют без нас. Новые вожди без мозгов совершенно. Ни договориться, ни в набег нормально сходить… Я хочу, чтобы ты мягко, как умеешь, помог им определиться с любым болванчиком, способным поднять меч и прокричать «за мной!». Время идет, а в набег летом так никуда и не сходили.

– Зачем тебе набег?

– Затем, что хоть верхушку баламутов вместе со Скейдами и похоронили, но пустоголовых все еще много. Слишком много. Все эти Вольные Кабаны, Отчаянные Медведи и Гнилые Пожиратели. Треск и болтовня там, где нужно глотки рвать. Я хочу, чтобы они убрались с островов. Да так убрались, чтобы и соседей потрепали, и сами по большей части головы потеряли в походе. Потому что без этих балбесов-переростков я смогу подобрать всю молодежь, которая пока не набралась глупостей и готова слушать, что именно им говорят старшие. И временные мелкие вожди мне будут лишь мешаться под ногами, сбивать будущих воинов с толку… А уже с молодыми я сумею собрать осколки Тронных островов в одно целое. В единое целое.

Варг осторожно пристроился на жалобно заскрипевший диван и уточнил:

– На Барба? Так они давно готовы и положат нас еще до того, как первый сыроед взберется на чужую стену. Рамп все приграничье дозорами опутал, Хапран так вообще в неприступную крепость превратил.

– Барба нужно оставить. Пока оставить. В поход этой осенью он не пойдет, не станет зря терять войска. Поэтому, если мы не вцепимся старику в холку, то и ответа не будет. А вот Арис. Северный Арис… Южный сейчас грызется с соседями, почти все наемники там. Будь у нас настоящий вождь, мы бы захватили северные острова одним ударом, со всеми их городами, складами и тучными нивами. Урожай только начали собирать, самое время для набега.

– Отобьются, – поморщился купец. – Нет у нас второго Локхи. Даже бледного подобия нет. А любой из дерущих глотку внизу лишь петуха по полям пустит и прелое прошлогоднее сено добыть сможет.

– И хорошо. На жирный кусок пасть распахнут, да этим куском и подавятся. То, что мне надо.

– А что потом? Через год, через два все равно нас ждут неприятности. Молодые пойдут за тобой, но «громыхатели» уничтожены взрывами, «гремучки» тоже нет. Шахты обвалились, склады разрушены. И мастера погибли. Вместе со старыми ярлами все пропало, все, что готовили для войны.

Алрекера положила свою ладонь поверх чужой руки и прошептала:

– Ярл и его припасы в прошлом. А у меня все, что нужно для будущего. Это у горлопанов снизу нет ничего. У меня же и мастера. И шахты. И знания… Поверь, Варг, уже через год я буду сильнее, чем все Скейды, вместе взятые.

Огромная лапа накрыла чужую крохотную ладошку и одобрительно осторожно похлопала по ней:

– Вот видишь. Значит – мы будем убивать. Чужими руками сейчас, чтобы расчистить тебе дорогу. А следующим летом – пойдем в поход сами. Время убивать и отдавать долги. Давно пора.

И Ледяная Ведьма согласилась:

– Да. Время убивать.