Читать книгу Золото Колчака - Олег Будницкий - Страница 4

Золото перемещалось не только за границу. Осенью 1915 года германские войска, вторгшиеся в Прибалтику, вышли к рубежу Западной Двины; это побудило российские власти отправить часть золотого запаса – 526 мешков золотой монеты – в обширные кладовые Казанского банка. Золото из Петрограда, находившегося в опасной близости от линии фронта, перемещалось и в другие отделения Государственного банка во внутренних губерниях. После захвата власти большевиками в силу различных обстоятельств сосредоточение золота в Казани продолжалось. В мае 1918 года туда доставили золото, хранившееся в Тамбовском отделении Госбанка, в июне прибыло золото из Московской и Самарской контор Госбанка, а вместе с ним вывезенные ранее из Петрограда ценности Монетного двора, Главной палаты мер и весов и Горного института. Всего в хранилищах Казанского банка оказалось около 80 тыс. пудов драгоценностей – золота, платины, серебра.

Однако еще недавно безопасное Поволжье оказалось в эпицентре Гражданской войны. Выступление против большевиков чехословацкого корпуса в мае 1918 года, образование 8 июня в Самаре эсеровского (разбавленного затем представителями других партий) Комитета членов Учредительного собрания (Комуча), формирование Народной армии – все это положило начало антибольшевистскому фронту. Со своей стороны, большевики создали Восточный фронт. В Поволжье развернулись ожесточенные бои. В этой обстановке Совет народных комиссаров принял решение об эвакуации золота из Казани. 28 июля в Казань для вывоза ценностей в Нижний Новгород из Москвы прибыла Особая экспедиция (состоявшая всего из трех человек) во главе с инспектором Народного банка К. П. Андрушкевичем. Местные большевики и командование Восточного фронта должны были оказывать содействие Особой экспедиции.

Вывезти золото было физически непросто. Для доставки его к пристани командующий фронтом И. И. Вацетис приказал форсированными темпами проложить к зданию банка трамвайные пути. Вывоз был намечен на 5 августа, однако именно в этот день развернулись бои за город. Особой экспедиции удалось вывезти на четырех автомобилях лишь 100 ящиков золота и несколько мешков кредитных билетов. Стоимость вывезенного большевиками золота составляла около 6 млн руб.

К полудню 7 августа 1918 года «Казань была в наших руках со всеми ее колоссальными запасами и с ее исключительным влиянием», – записал один из руководителей штурма города, управлявший военным ведомством Комуча эсер В. И. Лебедев. Решающую роль при захвате Казани сыграли чехословацкие формирования и части Народной армии под командованием подполковника В. О. Каппеля, впоследствии одного из самых прославленных командиров войск белых. «В Казани мы взяли 30 000 пудов золота, на 100 миллионов рублей кредитных знаков, всю платину, которая была в российских банках, массу серебра и на неисчислимую сумму процентных бумаг, свезенных сюда из всех главных банков России. Все это было мною немедленно отправлено в Самару…» – свидетельствовал Лебедев.

Один из каппелевских офицеров вспоминал, что «перевозочных средств не было, все было захвачено убегавшими красными». По приказу Каппеля к зданию Госбанка были поданы трамвайные вагоны, на которые и грузили золото: «Добровольцы, как муравьи, поодиночке и группами переносили ящики из кладовых банка, где на полу было рассыпано много золотых монет: видимо, уже начали грабить большевики, но не успели… Добровольцы подбирали с пола монеты и передавали их Каппелю, кладя на стол, за которым он сидел. Тогда никому в голову не приходило взять закатившуюся золотую монету себе на память. Все подобранные монеты назначенная Каппелем комиссия аккуратно пересчитывала и снова укладывала и забивала в ящики и отправляла вместе с другими ящиками на пароход „Фельдмаршал Суворов“. Было погружено 650 000 000 золотых рублей в монетах, 100 миллионов рублей кредитными знаками, слитки золота, запас платины и другие ценности».

Использование трамвайных вагонов для перевозки золота – едва ли не самый экзотический способ транспортировки такого рода груза – было не только проявлением изобретательности Каппеля. Трамвайные пути к зданию Госбанка были проведены по приказу командующего красных, ибо перевозка золота на немногочисленных и не очень надежных автомобилях заняла бы много времени и привлекла нежелательное внимание.

Воспоминания о «немедленной» отправке золота еще раз демонстрируют, какая ненадежная штука память. На самом деле золото было отправлено из Казани в Самару примерно через две недели на двух пароходах, один из которых, оснащенный орудиями и пулеметами, специально прибыл из Самары в сопровождении особого офицерского отряда. 22 августа «Вестник Комуча» сообщил: «В. Лебедев телеграфировал Комучу, что им закончена отправка из г. Казани в г. Самару российского золотого запаса».

Через месяц из Самары золото отправилось в Уфу; простояв около недели в Уфе, где даже успели разгрузить один состав, 6 октября «золотые эшелоны», ввиду угрозы захвата города большевиками, отправились дальше на восток. К этому времени конфигурация власти «демократической контрреволюции», по определению министра труда Комуча и будущего советского академика И. М. Майского, заметно изменилась. 23 сентября 1918 года решением Государственного совещания в Уфе было образовано Временное Всероссийское правительство (Директория). При этом предполагалось объединение всех антибольшевистских правительств Поволжья, Урала, Сибири и Дальнего Востока. Но на деле различные правительства продолжали существовать, а их члены вели борьбу за контроль над будущим объединенным правительством или за места в нем. Золотой запас был весомым аргументом в руках Совета управляющих ведомствами (правительства) Комуча.

С образованием Директории Комуч официально прекратил свое существование, а Совет управляющих ведомствами перешел на положение областного уфимского правительства, но расставаться с золотом Совет не спешил. Сибирское правительство аргументировало необходимость отправки золота в Омск соображениями безопасности. Очевидно, что политические причины играли не меньшую, если не большую роль. Тем не менее золотой запас перевезли поначалу в Челябинск, и уже оттуда, совершенно неожиданно для членов Совета управляющих, он был отправлен в Омск, куда и прибыл 13 октября 1918 года. Решающую роль в отправке золота сыграл министр финансов Временного Сибирского правительства (затем – министр финансов Директории) И. А. Михайлов.

Произошло это при следующих обстоятельствах. Члены уфимского Совета управляющих ведомствами в полном составе отправились искать надежное хранилище для золота, оставив «золотой поезд» без надзора официальных лиц. Надежным сочли зернохранилище Государственного банка. Однако когда деятели бывшего Комуча вернулись на станцию, поезда там уже не оказалось. Его «угнал» Михайлов. Почему охрана выполнила его указания? Дело было не в подкупе и даже не в том, что офицеры охраны не сочувствовали эсеровскому правительству: просто они выполнили приказ своего начальства – командующего Сибирской армией генерала П. П. Иванова-Ринова, к которому с соответствующей просьбой обратился Михайлов. Так, по остроумному замечанию Дж. Смила, произошла самая крупная кража золота в истории. Правда, скандала не случилось: деятели Комуча не хотели выглядеть глупцами.

В литературе – и «красной», и «белой» – муссировалась тема грабежа либо растраты народного достояния при транспортировке золота в Омск. Между тем в финансовых документах отражен только один случай пропажи золота – при разгрузке золота в Уфе рассыпались золотые монеты из поврежденного мешка, в результате чего было похищено 410 руб. Недосчитались также нескольких иностранных монет, по-видимому, выпавших из прохудившихся мешков, – в рублевом эквиваленте на сумму 146 руб. 39 коп.

Пересчет, произведенный в Омске в апреле–мае 1919 года группой служащих Минфина и Госбанка под руководством старшего кассира Н. П. Кулябко, показал, что в наличии (считая слитки и монеты, отправленные к тому времени во Владивосток, о чем речь ниже) имелось золота на 645 410 610 руб. 79 коп. Разницу – 6 123 796 руб. 42 коп. – составила стоимость золота, содержавшегося в 100 ящиках, увезенных из Казани большевиками накануне ее падения, а также «непокрытого недочета в поврежденных мешках» и не нашедшего «удовлетворительного объяснения» расхождения в наличии дефектной монеты и монеты старого чекана по документам и по результатам проверки. Последнее являлось скорее результатом путаницы в документах, нежели хищения. В некоторых случаях оценки золота различными «инстанциями», ответственными за его аффинаж (специальную обработку для отделения золота от примесей) и хранение, существенно расходились. Так, стоимость золота, которое находилось в 17 почтовых посылках, присланных из золотосплавочных лабораторий на адрес Монетного двора, была определена лабораториями в 499 898 руб., а Московской конторой Госбанка – в 486 598 руб.

Акты, составленные при передаче 100 ящиков золота представителям Москвы, по неизвестным причинам не были вывезены из Казани. Исходя из того, что в стандартном ящике находилось монет примерно на 60 тыс. руб., большевики располагали золотом на 6 млн руб. из недостающих 6 123 796.

Впрочем, увезенное большевиками золото формально не было списано. По результатам проверки золотого запаса, завершившейся 10 мая 1919 года, была обнародована сумма 651 532 117 руб. 86 коп. Правда, ее следует считать приблизительной, поскольку, как говорилось в подготовленной работниками Госбанка справке, «многих документов на эвакуированное золото не имеется, а проверка его по натуре затруднена как его большим количеством, так и отсутствием точных приборов для определения веса и главным образом данных о пробе на некоторых слитках».

Кроме золота в российской и иностранной монете, слитках, кружках и полосах, в Омск были доставлены 514 ящиков с неаффинированным золотом, золотыми и платиновыми самородками и другими ценностями Монетного двора, 17 посылок золотосплавочных лабораторий, а также банковое и разменное серебро.

Среди бумаг Госбанка имеется «Справка по золоту», датированная (дата проставлена карандашом) 7 марта 1920 года; в ней приведены иная сумма (6 122 021 руб. 07 коп.) и иная версия ее происхождения. Согласно автору справки (подпись неразборчива), эта сумма была выведена путем сложения стоимости золота, доставленного в Омск, и стоимости ценностей Главной палаты мер и весов и Монетного двора, содержавшихся в 514 ящиках.

Среди госбанковских бумаг нами обнаружен также недатированный и неподписанный текст (относящийся к тому же времени, что и цитированная «Справка по золоту»), в котором говорится, что «правильная оценка» содержимого 514 ящиков Монетного двора «не могла быть произведена, и означенные ценности числились на балансе в произвольной сумме 6 122 021 руб. 07 коп.».

В документах Госбанка и Минфина неоднократно упоминается, что содержимое ящиков осталось «нерасцененным», что стоимость слитков золотистого серебра и серебристого золота, «впредь до отделения золота от серебра, не может быть определена даже приблизительно». Ни о какой оценке «в произвольной сумме», тем более с точностью до копеек, речь не идет. На чем основывался и какой логикой руководствовался составитель «Справки по золоту», нам неизвестно. Не исключено, что сотрудники Госбанка не хотели демонстрировать новым хозяевам, что оставили на балансе «колчаковского» банка золото, эвакуированное из Казани представителями «рабоче-крестьянского» правительства.

Для нас важно, что, какая бы сумма ни была обнародована для публики, в Омске оказалось золота на 645 410 610 руб. 79 коп. И сумма эта приблизительная, ибо золото лишь частично было пересчитано физически, а документы не всегда точно отражали реальное содержание ящиков и мешков. Это таило в себе возможность различных сюрпризов, и, как увидим в дальнейшем, не всегда неприятных.