Читать книгу Дорога в небо. Книга третья. Работа над облаками - Олег Еремин - Страница 5

Андрейка сидел за столом и играл в пластилиновых человечков. Он налепил их целую кучу и разыгрывал целые представления.

Сейчас это были пираты. На головы человечкам Андрей насадил пластилиновые же треуголки, а в руки вставил вырезанные из полосок пластика маленькие сабли и кинжалы.

На берегу океана шла нешуточная схватка между капитаном Костяная Нога и его вечным врагом – английским пэром Джоном Бульбулем. Андрейка играл честно, делая каждым из своих человечков за раз не больше одного движения. Сабли чертили воздух, пистолеты стреляли, сраженные бойцы падали на золотой песок, а злая пиратская юнга Анфиса кралась к вражескому кораблю, чтобы подорвать его пороховой трюм.

– Ты точно все уроки сделал? – противным голосом осведомилась Майка, валяющаяся с нотиком на втором ярусе кровати.

– Точно, – пробурчал Андрей.

– А если проверю?

– Ну, Май, дай доиграть, пожалуйста! – взмолился мальчик.

– Ребенок, – вздохнула с явным презрением девочка и уткнулась в виртуальный мир.

Уроки Андрей сделал не все. Так что придется, когда закончит пиратскую битву, опять доставать ненавистный русский. До чего же нудный и сложный предмет! Дома в Токио он был гораздо проще. Но школа, в которую ходил Андрей, была всего лишь с углубленным изучением языка северо-западного соседа.

Андрей подумал, что опять повторяется то же, что было четыре года назад.

Тогда мальчик, все свои шесть лет проживший в России и воспитывавшийся гувернанткой – тетей Леной, переехал жить с родителями в Японию. И буквально через два дня пошел в первый класс.

Первый класс японской школы!

Почти не зная языка.

Дома всегда говорили на русском, а последние два года, пока мама летала к Юпитеру, так и вообще ни единого японского слова не звучало!

И как тут учиться?

Да еще Андрей поступил в школу спустя месяц после начала занятий.

Это был форменный кошмар!

Домашний мальчик, никогда не ходивший в детский сад, в незнакомой стране, с болтающими по-своему одноклассниками…

Если бы Андрей унаследовал от своей родительницы характер, то, наверное, легко бы освоился и превратил свои недостатки в преимущество. Тем более что и так на него все поначалу чуть ли не молились – сын великой Ханы Хаякавы – самой знаменитой японской космолетчицы!

Но дети очень быстро разбираются в людях, и вскоре на вопросы своих друзей и родителей: «Ну, какой он?!», они стали с презрением ронять: «рохля, дурак, никчемный» и прочие нелестные эпитеты.

Так и повелось. Друзей Андрей за четыре года так и не завел. Учебу кое-как вытянул, но весьма посредственно. Из кружков выбрал самый безобидный – рисование. Но и там особых успехов не достиг. Было ясно, что ни великим художником, ни, тем более, мангакой, ему не стать. Хотя, свою первую мангу про потерявшегося щенка он нарисовал в третьем классе. И никому ее не показывал, кроме папы.

Отца Андрей любил гораздо больше, чем маму. Хана не то, чтобы совсем не обращала внимания на сына. Нет, она иногда любила с ним потетёшкаться, но такое находило на нее редко. Да и заняты родители были всегда очень сильно.

Пожалуй, единственными по-настоящему приятными воспоминаниями с того времени остались походы, которые они довольно часто совершили всей семьей. Жить на природе было удивительно хорошо, даже не смотря на очень тяжелые нагрузки. Но совершенно неспортивный мальчик стоически их переносил ради возможности посидеть с родителями у ночного костра или искупаться в пронзительно чистом и холодном горном озере.

Большую часть времени, не занятого скучными домашними заданиями, мальчик проводил играя. Он придумывал разные истории или разыгрывал те, что видел в фильмах или слушал в книжках. Отец, когда у него было время, по вечерам читал сыну. Это было самое замечательное время! А потом Андрей отыскивал в сети аудиокниги. Читать бумажные книги он почему-то так и не полюбил. А вот так, поставишь себе «Капитана Блада» и разыгрываешь то, о чем слушаешь.

Андрейка посмотрел на своих пластилиновых пиратов.

Бой подошел к концу. Раненый пэр Бульбуль бежал, а противную Анфису поймал корабельный кок, отшлепал и выгнал с фрегата.

Андрей залепил проткнутые саблями тела и бережно сложил свое универсальное воинство в коробку.

Тщательно стер со стола следы пластилина.

Да, мальчик старался быть аккуратным. Раньше дома всегда была прислуга, но здесь все приходилось делать самому, а Майка следила, чтобы свою часть работы он выполнял безукоризненно. И, если что, могла и подзатыльник отвесить.

Конечно, она уже не лупцевала его, как в «давнем детстве», но, все равно.

Майя была на два года старше Андрея и прежде они очень часто играли вместе. Вернее Майка заставляла играть податливого и боязливого мальчика в то, что ей нравилось. Его родители дружили с семьей Камэнаси. Те регулярно наезжали в Японию, а он с мамой и папой в Россию, и, пока взрослые общались, детей предоставляли самим себе.

А потом, полтора года назад…

Дядя Рёка, тетя Даша и маленькая Хикару возвращались из Японии.

Майю в ту поездку с собой не взяли, она заканчивала шестой класс, умудрилась получить в третьей четверти хиленькую тройку по геометрии и была оставлена дома грызть гранит науки.

Самолет разбился при посадке.

Родители Андрея вылетели в Москву на похороны, а сын остался в Токио.

Ему было очень жалко Майю, но он опасался, не возьмут ли ее в их семью. Если честно, то мальчику этого не хотелось. Заиметь такую противную старшую сестру было бы паршиво. Он сам себя ругал за эти мысли, но ничего не мог с собой поделать. Но мама не удочерила Майю. Она очень любила девочку, иногда Андрею казалось, что сильнее, чем его. Но не решилась взять на себя ответственность. А, может быть, специально подтолкнула свою лучшую подругу и соратницу по космическим экспедициям – тетю Настю, у которой после серьезного облучения и тяжелой операции не могло быть своих детей, забрать к себе сироту.

С тех пор Андрей и Майя не встречались.

Когда родители улетели на долгие три года к астероиду Лютеции, Андрей надеялся, что его оставят под присмотром домработницы. Но, увы…

– Отправишься к Мыскиным, поживешь у них, – сообщила мама, и Андрей почувствовал, как в животе возник неприятный холодный комок.

Он попытался возражать, но с мамой это было бесполезно.

И вот он здесь, в России.

А вот теперь представьте. Мальчик, который четыре года учился в японской школе, идет в пятый класс русской гимназии с углубленным изучением точных наук. По которым у Андрея, если переводить на российские оценки, всегда были только тройки. Да и русский язык он сейчас знает весьма паршивенько, совсем не так хорошо, как местные жители.

Жесть и мрак.

Именно такими словами он думал, когда, достав бумажную тетрадку, принялся выводить на ней строчки упражнения. Здесь заставляли писать от руки – то еще извращение во второй-то половине двадцать первого века!