Читать книгу Волны и небо! - Олег Ерёмин - Страница 7

Три дня подряд Юра приходил на пустырь. Он появлялся здесь утром и одиноким призраком скитался по покрытой ухабами и кочками территории, иногда присаживаясь в траву и подолгу глядя на переливающуюся радужными сполохами поверхность Провала. Потом, уже ближе к вечеру, он, ссутулившись, уходил прочь, так и не решившись подойти к поблескивающей границе и сделать шаг за нее.

На четвертый день все повторилось в том же порядке. Бесчисленные круги вокруг развалин, усталость и равнодушие в конце дня. Бросив последний сумрачный взгляд через плечо, Юра побрел домой узким, заросшим травой переулком, завернул за угол, вышел на широкую мощеную улицу, ведущую к центру города.

– Юрий Сергеевич, подождите, – раздался сзади спокойный голос.

Юра обернулся. В десяти шагах от него, чуть опершись рукой о стену дома, стоял неприметный человек в сером костюме мелкого служащего.

– Я хотел бы с вами поговорить.

– Интересно, о чем? – настороженно отозвался Юра.

– Об этом, – человек в костюме махнул рукой в сторону пустыря.

– Почему со мной?

– Ну, вы в самом деле… С кем же еще?

– Извините, а кто вы, собственно, такой?

– А вы не поняли?

– Понял. А все-таки?

– Ну, скажем, Посредник. Представитель одной организации.

Юра сощурился, резко спросил:

– Это – ваших рук дело?

– В какой-то степени… – чуть растерявшись, начал Посредник. – Но это между нами, ладно?

– Вы действительно такой простак, или притворяетесь?

– Притворяюсь, – честно сказал Посредник.

– А вы психолог, – улыбнулся Юра и чуть расслабился. – Даже раскалываетесь вовремя…

– Работа такая, Юрий Сергеевич.

– Тогда еще вопрос. Лена – ваш человек?

– Да.

– Тогда почему пришли вы, а не она. Я ведь, вроде как, в ее ведении?

– Мы решили, что у меня больше шансов вступить с вами в контакт.

Юра секунду подумал. Кивнул.

– Ну, так что, Юрий Сергеевич, побеседуем?

– Если угодно, – сухо ответил тот.

– Тогда прошу за мной.

Они прошли полквартала и сели в темно-коричневый кэб с наглухо задернутыми шторами оконцами.

– Здравствуй, Витя.

Лена улыбалась, но глаза при этом оставались какими-то уж очень серьезными. Или грустными?

– Привет! – Витя явно обрадовался, но тут же засмущался. – Не видно тебя давно…

Она подошла так близко, что Витя почувствовал терпкий запах ее волос.

Он отвел от нее взгляд и стал внимательно рассматривать ветку сирени, выбившуюся из-за забора.

– Как ты? – все так же приветливо продолжала Лена.

– Да, ничего. Работа, дом, церковь… А ты?

– По-разному, – теперь в голосе ее явная печаль. И с какой-то лихорадочной надеждой: – ты не торопишься?

– Вообще-то… тороплюсь.

Витя сделал резкое движение, словно собираясь уйти, но Лена остановила его прикосновением к плечу:

– Погоди! Я должна тебе сказать… Ты… Я…

Она беспомощно улыбнулась и, подняв руку, нежно провела ладонью по его щеке, чуть взъерошила волосы на затылке, потянулась к нему всем телом.

Витя отпрянул. Воззрился на нее обиженно и с явной опаской. Ленина рука как-то жалобно повисла в воздухе, лицо стало как у ребенка, которого ударили без вины. Она всхлипнула, прижала ладони к щекам и, круто развернувшись, кинулась прочь.

Витя нахмурился. Сжав кулак, ударил по штакетной доске забора. Низко опустил голову и пошел своей дорогой, мысленно проклиная себя, Лену, весь этот мерзкий и отвратительный мир…

Их было пятеро.

В одинаковой камуфляжке, с навешенными со всех сторон приборами, амуницией и оружием. Примерно одинакового роста, с одинаково стриженными «под ежик» головами. С удивительно похожими лицами, вернее их выражением: смесью застывшей готовности выполнять любые приказы и высокомерным пренебрежением ко всем гражданским.

– Капитан Скворцов, сержанты Серебряков, Демичев, Краснояров, ефрейтор Зинчук, – коротко отрекомендовал Посредник и, указав на Юру. – Юрий Сергеевич Шилов. НАШ специалист.

Те по очереди кивнули.

– Ясно, но вы говорили, кажется, о Научной группе?

Посредник подхватил Юру под локоть и увел в направлении двух фургонов, возле которых разворачивалось какое-то сложное оборудование, сновали сумрачные серьезные люди в серых спецовках и расхаживали несколько важных, ученого вида, мужчин.

– А вот и наша наука. Группа профессора… м-м… скажем, Иванова. Они, разумеется, в проход не пойдут, будут вести дистанционное наблюдение. Надеюсь, вы не против, что мы отправляем на это опасное дело только хорошо подготовленных и добровольно вызвавшихся профессионалов?

– Нет, нисколько.

– Тогда перейдем к делу. Нам надо обговорить план мероприятия.

Юра смотрел, как уходят в туман неизвестности пять силуэтов.

Идут прямо к Провалу, чуть согнувшись под тяжестью аппаратуры. Водят из стороны в сторону стволами винтовок.

Юрий поднял вверх скрещенные руки и, описав ими плавный круг, сконцентрировался на идущих солдатах, проникая внутрь их сознания. Он ощутил тяжесть рюкзаков, холодную сталь оружия, настороженность и страх перед неведомым. И в то же время остался собой, одиноко стоящим высоким черноволосым парнем, управляющим, манипулирующим силовыми потоками, раскрывающим, раздвигающим ворота в другой мир.

А они (он) уже входили в разверзшуюся серую щель.

Сумрак.

Смутные расплывчатые тени.

– Не расходиться, кучнее! Зинчук, прикрывай тыл.

Позади светлое пятно выхода, с как бы дымящимися краями. Очертания родного мира с каждым шагом все зыбче, туманней.

– Стоять! Серебряков, Зинчук – на караул. Демичев, Краснояров – развернуть оборудование.

«И без тебя знаем. Мог бы так громко не орать. Жуть-то какая!»

Двое присели на корточки, скинув с плеч приборы, и стали лихорадочно их подключать. Трое других, сжимая в руках оружие, озирались по сторонам.

Зародившийся где-то на грани видимого вихорек медленно, но неотвратимо стал расширяться, приближаться к пятерке. Скрипящие и чавкающие звуки, тихое подвывание.

– Капитан, танки! – Демичев указывал рукой на три боевые машины, ползущие на них.

– Какие, к черту, танки! Нет там ничего!

– Да есть же! Вон они, накатываются! А-а!!!

Демичев рванулся прочь, но ноги ватно вязли в тумане. Юрий почувствовал, как в спину сержанту уткнулось холодное железо и его подмяло под гусеницы.

– Без паники! Демичев, ты где? Какие, к черту, танки, я вас спрашиваю!? Куда девался этот болван!?

А вихрь уже кружил вокруг них. Неодолимая сила приподняла разведчиков вверх и стала растаскивать в противоположные стороны.

– Включить рации! Держать связь!

– Господин капитан!!! – истерический вопль Серебрякова. – Это дракон! Он меня проглатывает!!!

Скрежет зубов по автомату. Адская боль в перекушенном животе.

– Ты, придурок чертов, вытаскивай нас!!!

Юрий напряг силы, пытаясь ухватить их силовым полем и выдернуть, но солдаты ускользали, и он, теряя контроль, мог только наблюдать, ощущать их…

Бесконечный эскалатор, движущийся вниз, в темноту. Демичев видит над входом распятое, истекающее кровью тело капитана Скворцова. Когда Демичев проезжает под ним, капитан поднимает голову и говорит:

– Я же говорил, что там танки…

Краснояров дерется с Зинчуком за голову Скворцова. Удар – и штык-нож пронзает ефрейтора насквозь. «Голова теперь моя!»…

Хрустальный город над облаками. Демичев сидит в серебряном кресле и смотрит на водящих хоровод полуобнаженных девушек. Одна из них подходит к нему и садится на колени, нежно обнимает и льнет к его груди…

Погоня. Серебряков бешено вращает баранку автомобиля и жмет на газ. Свист пуль и звон вспарываемого ими стекла. Враги нагоняют. Машина с сидящими в ней Скворцовым и Краснояровым бьет его автомобиль в задний бампер…

От удара Краснояров ударяется грудью о панель и режет правый локоть о край выбитого стекла.

– Не уйдешь, гад! – он вновь поднимает дуло скорострелки и пули вминаются в спину Зинчука. Тело дергается, валится набок, а машина, потеряв управление, подлетает на бугре и, перевернувшись, врезается в бетонную стену. Жаркое облако взрыва хлещет по преследователям…

– …И все-таки, где этот чертов камень?

Скворцов роется в груде каких-то манускриптов и реторт. Под мощным дубовым столом – распростертое тело чернокнижника с торчащим в груди серебряным кинжалом…

Джунгли, наполненные криками неведомых хищников. Черная зловонная трясина. Лиана хлещет идущего впереди Зинчука по ногам и, два раза обернувшись вокруг них, резко дергается в сторону. Тот орет, стреляя куда попало. Остальные, остолбенев, замерли на месте. Громкий чавкающий звук и полная тишина…

Юрий чувствовал, что его мозг переполняется все нарастающей волной безумия и ужаса.

– Я не могу-у!!!

Он схватился за голову и, упав на землю, стал по ней кататься.

Но их надо вытащить.

«Может, по одному?»

Серебряков идет по скалистому гребню. Глубоко внизу зеленеет лесистая долина. А по ее краям – громады гор. За спиной увесистый рюкзак, наполовину заполненный пластиковой взрывчаткой. Где-то впереди, в километрах пути ИХ гидростанция, нависшая над городом и разбросанными возле него поселками и фермами. ОНИ ничего плохого ему не сделали, но приказ – это приказ. И он его выполнит, даже если погибнет.

– Погоди!

Резкий бросок в сторону. Упал за камень. Пистолет-пулемет на приближающегося. Ужасно знакомое лицо. Ах да, это тот, что забросил их сюда! Ах ты, гад! А за его спиной, как мираж, вырисовывается на фоне неба знакомый пустырь, ребята из спецроты, штатские сволочи. Серебряков поднимается, отбрасывает прочь оружие и идет к ним. Но черная трещина зазмеилась в нескольких метрах впереди, мгновенно расколов горный кряж и Серебряков вместе с пластом грунта сначала медленно, а затем все быстрее, падает вниз, в пропасть.

Навсегда.

Ночной переулок. Резкий свет газового фонаря. Впереди торопливо цокает каблуками девушка в светлой блузке и короткой вельветовой юбочке. Демичев облизывает пересохшие губы, плотоядно глядя на ее стройные ножки. Резко кидается вдогонку. Девушка оборачивается, рассыпая по плечам русые шелковистые волосы. Страх на красивом лице, поднятые к груди тонкие руки. Секунда – и он налетает на нее, валит на землю, подминая, тиская, разрывая одежды. Полный боли и страха истошный крик, и бьющееся под ним юное тело. Вдруг оно ускользает, растворяется, и все вокруг погружается в круговорот смутных образов. Лицо того типа – Юрия, выплывает из мглы, его протянутая рука вытягивает Демичева, но новые волны тумана скрывают его и он пропадает.

Навсегда.

Зинчук стоит, прижавшись спиной к холодной переборке. В его руках бластер. Где-то там, в коридорах галактического лайнера – чужие. Гигантские твари: не то насекомые, не то ящеры с лоснящейся кожей и огромной пастью. Полминуты назад замолчал последний из остававшихся в живых – помощник штурмана Серебряков, и в наушниках теперь мертвенная тишина. Тяжелые шаги слева, на полу гигантская тень. Она приближается. Зинчук, ничего не соображая, бьет в ту сторону лучом лазера. На пол валятся раскаленные добела ошметки переборки, растекается лужей расплавленный металл. Но оно идет, хоть бы хны, даже не вздрогнет. Вдруг силуэт чудовища меняется и перед сержантом – тот яицеголовый, Юрий, что ли? Он протягивает к нему руки, зовет. И в это мгновение волна взрыва отбрасывает Зинчука назад, и видение скрывается за сполохами огня.

Навсегда.

Тигр бросился неожиданно. Краснояров не успел среагировать, только ткнул куда-то вперед штык-ножом. Тяжелая когтистая лапа ударила его по плечу, выбивая это несерьезное оружие и сбивая с ног. Нависшая сверху клыкастая пасть, когти, рвущие одежду и тело.

Волна дрожания – и все погружается в туман, из него раздается голос:

– Держись же!

И тонкая, скользкая, похожая на змею веревка – в руки. Его тянут куда-то вверх, к свету, он уже видит очертания домов, столпившихся товарищей, прилипших к приборам ученых. И в этот момент веревка превращается в настоящую змею, которая рвется в его руках, и он падает назад, в кошмар.

Навсегда.

Выжженный солнцем кишлак. Пустые улицы. Только метрах в тридцати – два трупа в чалмах. Слева, возле стены развороченной снарядом сакли присели его ребята. Минутная передышка сменяется новой яростной атакой. Со стороны близких гор из зеленки выскакивают душманы. Паля из винтовок. И падая, один за другим, под огнем его бойцов. Свист пуль над головой. Крик за спиной. Косой взгляд влево. Это Зинчук. Он обеими руками схватился за развороченную грудь и валится навзничь. Щека вновь прижата к горячей скорострелке. Врагов слишком много. Они гибнут десятками, но все равно бегут вперед. Бородатые мужики и совсем еще пацаны, с тонкими полосками усов над верхней губой. Сильный удар в плечо – и Скворцов удивленно смотрит на торчащую из разорванной камуфляжки обломанную кость. Чьи-то руки подхватывают его, оттаскивают в сторону. «Демичев?» Нет, тот штатский, что засунул их в эту проклятую дыру. Но его лицо скрывает туман, и нахлынувшая боль отключает сознание.

Навсегда.