Читать книгу Очерки истории Саха: рождение Республики - Олег Евгеньевич Царьков - Страница 2

(1898-1916 гг.)

На рубеже ХХ века административное деление и организация управления Якутии практически не менялось. Пять округов, образованных в 1822 году1, делились на улусы и наслеги, которые объединяли несколько родов якутов2, а также волости. Якутский округ, самый крупный по численности населен, к 1917 году состоял из 10 улусов, в которые входили 593 якутских3 и 24 тунгусских рода4, и 9 русских сельских обществ, объединивших 38 селений. Второй по численности населения Вилюйский округ состоял из 7 улусов, объединявших 520 якутских5 и 11 тунгусских родов, и 2 русских сельских общества6. В Верхоянский округ входили 4 якутских улуса, подразделявшиеся на 40 наслегов7, 2 тунгусских, 5 ламутских и 4 юкагирских рода. Колымский округ включал 11 якутских наслегов, округ расселения местных казаков. Также в него входили по одному роду эвенков и чуванцев, по пяти чукотских, ламутских и юкагирских рода.

Собрание голов улусных управ, начало ХХ века

В 1898 году южная граница Якутской области была изменена в пользу Иркутской губернии: по решению Кабинета Министров бассейн Витима с золотыми россыпями отошёл к ней. Таким образом, размеры Олёкминского округа были сильно урезаны, а его население уменьшилось с два с половиной раза8. В отличие от других частей Якутской области, эта административная единица не имела улусного деления и состояла из 7 якутских9 и 5 русских10 обществ и двух тунгусских родов11.

Карта расселения тунгусских племён в 1906 году

Управление Якутской областью осуществлялось на основе «Устава об управлении инородцев» 1822 года и находилось в составе Иркутского генерал-губернаторства. Вследствие этого права губернатора области, назначаемого непосредственно императором, были ограничены в финансовой области. Указ «О преобразовании областных установлений ведомства МВД Якутской области» от 17 марта 1903 г. Из ведения Общего присутствия12 областного управления изъял право решения многих хозяйственных вопросов, передав их в компетенцию Общего присутствия, состоявшего из четырёх отделений13. Рабочим аппаратом якутского губернатора и областного управления являлась канцелярия, состоявшая из отделений, руководимых советниками, и окружные исправники. Им подчинялись волости, улусы и наслеги. Улусами руководили управы, состоявшие из улусного головы, двух его заместителей и письмоводителя; наслегами – князцы, которым помогали старшины родов14. Следует отметить, что в связи с ростом населения некоторые административные роды часто насчитывали больше жителей, чем прежние наслеги, образуя новые волости. Так, у северных якутов, обитателей лесотундры по верхней Яне, Колыме и Индигирке, сформировались новые территориальные общины – тогои, сосуществовавшие наряду с устаревшим наслежно-родовым порядком.

Собрание голов улусных управ, начало ХХ века

На рубеже веков губернатором Якутской области был действительный статский советник Владимир Николаевич Скрыпицын15, занимавший свой пост в течение 11 лет. Кипучая деятельность этого энергичного чиновника охватила почти такие стороны жизни края, как землепользование и организация кредита, развитие путей сообщения и прокладка телеграфа, просвещение, здравоохранение и ветеринария. Реформы второй половины XIX века и бездарная продажа Аляски, на которой через несколько лет после сделки обнаружили золото, вызвали научный интерес к изысканию природных богатств окраин Российской империи и исследованию народов, их населяющих. В 1894-96 гг. сибирский золотопромышленник В.Н. Сибиряков16 под эгидой Восточно-Сибирского Отдела ИРГО на личные средства организовал историко-этнографическую экспедицию по «выяснению условий жизни инородцев Якутской области», названной впоследствии его именем. Прогрессивный, либеральный администратор В.Н. Скрипицын понимал её значимость и добился для «экскурсантов»17, большинство которых являлись политическими ссыльными, свободного перемещения по территории.

Якутск в начале ХХ века

В.Н. Скрыпицын считал, что успешная колонизация края невозможны без создания соответствующего культурного пространства и «обрусения» инородцев. Именно поэтому он всесторонне поддерживал местные инициативы, связанные с духовным и культурным просвещением населения. Именно поэтому он был лоялен к политическим ссыльным, духоборам, скопцам и евреям, в меру своих возможностей делал послабления данным категориям населения. Скрыпицын всячески способствовал открытию библиотек, содействовал устройству здания общественного собрания, где образовался кружок местной русской интеллигенции, который знакомил население с произведениями театрального и музыкального искусства. При В.Н. Скрыпицине увеличилось количество учебных заведений, а женская и мужская прогимназии были преобразованы в гимназии, благодаря чему для якутов стало доступно среднее образование18. Другим достижением губернатора стало устройство телеграфных сообщений. В 1900 году первая телеграфная линия соединила Якутск с Иркутском, а через него установила постоянную и оперативную связь со столицами Российской империи. Вслед за этим были устроены линии Якутск – Охотск, Нюя – Сунтар – Вилюйск19. В 1904 г. количество телеграфных контор достигло двенадцати, и через них местные купцы стали осуществлять торгово-коммерческие операции, увеличившие их оборот во много раз.

Материал, собранный Сибиряковской экспедицией, якутский губернатор использовал при подготовке проекта реформирования землепользования, реализованную в 1899 году в виде «Инструкции о порядке уравнительного распределения в наслеге (или селении) земель между общественниками в соответствии с податными и повинностными платежами»20. До этого на территории области действовал свод правил для применения Устава 1822 года, утвержденной в 1825 году. Согласно ему, все наделы якутов были распределены на пять классов, в соответствии с величиной ясака21. Благодаря этой системе количество и качество наделенной земли было пропорционально размеру уплаченной подати. Оценка урожая «на глазок», отсутствие регистрации полезных земель, иногда их укрытие открывали полный простор для всевозможных злоупотреблений общественными землями в пользу состоятельных родовичей, что задевало фискальные интересы администрации.

Сибиряковская экспедиция зафиксировала факт отмирания родоплеменных структур в связи со снижением социально-экономической роли традиционных тойонских родов. В родах и наслегах административная власть оказалось у разбогатевших и более образованных незнатных соплеменников, из числа которых сформировалась якутская национальная интеллигенция и сельская буржуазия. Отсутствие статистических данных не позволяет определить расслоение сельского населения области, как правило, занимавшегося многопрофильным хозяйством22. Сохранившиеся данные позволяют говорить о появлении крупных аграрных хозяйств, в которых достаточно успешно применялись технические и агрономические достижения23. Наиболее известным из них было хозяйство С.П. Барашкова24 из Качикатского наслега Восточно-Кангалаского улуса.

Управа Восточно-Кангалаского улуса

К началу века «новые» тойоны, заправлявшие в наслежной администрации, составляли довольно активную в политическом плане часть коренного населения. Так, под разными предлогами отказывались ее внедрять и обратились с ходатайствами об их отмене к генерал-губернатору25. Зародившаяся в недрах тойоната якутская интеллигенция постепенно росла в численном отношении и формировала собственную идеологию. Так, к 1905 году в Якутской области насчитывалось 318 «всякого рода служилых людей, составляющих наиболее образованную часть населения»26. Таким образом, социальное расслоение якутского общества замедлялось вследствие господства традиционного уклада жизни. Совокупность перечисленных выше факторов предопределяла инертное состояние якутского общества по отношению к происходившим в России событиям.

Пекарский Серошевский Сибиряков

Эдуард Карлович Вацлав Леопольдович Александр Михайлович

(1858-1934) (1858-1945) (1849-1933)

Большую роль в формировании национального самосознания сыграли два ссыльных поляка – В.Л. Серошевский и Э.К. Пекарский. Оба изучали якутов: первый – этнографию (быт, обычаи, хозяйство, общественный строй, историю), а второй – язык и фольклор. Несмотря на общую национальность и близость местожительства27 их взаимоотношения не сложились, поскольку, по мнению польского националиста Серошевского, социал-революционер Пекарский стал «обруслым». В июне 1895 года, по истечении 14-летнего срока обязательного пребывания в Сибири, Пекарский получил право избрания местожительства, за исключением столиц и столичных губерний. Не воспользовавшись своим правом возврата в европейскую часть России, он остался в Якутии, где вёл научные изыскания и занимался составлением якутско-русского словаря, который был издан на деньги российского правительства28. Зачинатель якутской литературы А. Е. Кулаковский (Ексекюллях29) высоко оценивал заслуги Пекарского: «… 2) У нас не было литературы, а Ваш словарь должен послужить краеугольным камнем для ее создания; 3) Прямой и практический смысл словаря понятен каждому. Вы воистину заслуживаете названия «отца якутской литературы». Без Вас не нашлось бы лица, у которого хватило бы дерзости принять на себя такой колоссальный труд как Ваш Словарь…»30.

Кулаковский Никифоров Софронов

Алексей Елисеевич Василий Васильевич Амнеподист Иванович

Якуты, окончательно перебравшиеся в города, также занимались ремёслами. Они открывали собственные мастерские, по большей части, ювелирные31 и скорняжные. Как сообщали местные газеты, якуты «привозят на рынок колеса, сани, телеги, деревянную и берестяную посуду, простую мебель и другие предметы домашнего обихода, а также изделия из шерсти, кожи, замши и конских волос (ковры, половики, обувь, рукавицы и т.д.), вещи из кости. Они оригинальны по форме, своеобразны орнаментацией, мастерски выполнены и находят хороший сбыт». Всего же к 1916 году в Якутской области существовало до 30 различных видов местных ремесел и промыслов и две сотни ремесленников. По своей продукции они делились на промыслы для собственного хозяйства (треть от общего числа), на вольную продажу (пятая часть) и промыслы по заказу(остальные). Таким образом, для большинства умельцев: кузнецов, плотников, столяров, скорняков, резчиков по кости32 и сапожников ремеслом было подсобным занятием, дополняющим основное – скотоводство, рыбную ловлю и охоту. Важной инициативой Скрыпицина стала идея кредитной поддержки населения. Она способствовала вовлечению инородческого населения в товарно-денежные отношении33. Она способствовала развитию кредитного дела в крае, утвердив Устав ссудных касс Якутской области. Это способствовало определённому росту промышленности, основная часть которой концентрировалась вокруг Якутска34. Впрочем, объём её продукции был невелик, а число наёмных рабочих, включая занятых в ремесленных мастерских, колебалось в районе трёх сотен.

Кузнечный промысел по отношению к другим ремёслам находился в особом положении. Якуты издавна занимались железоделательным ремеслом, а их продукция на протяжении многих веков считалась отличным товаром и пользовалась спросом. Когда с начала XX века промыслы оказались вовлечены в рыночные отношения, их владельцы превратили их в основной источник своих доходов. На рубеже XIX – начале XX веков таковыми считались качикатские железоплавильщики Н.Х. Федоров (Харалаан), С.Н. Харлампьев и А. Архипов (Кычылыыр), владевшие двумя рудниками на речках Кертянь и Лютенга. На Вилюе выплавкой железа занимались Д.И. Иванов (Сыраан уус) из Сатинского наслега Мархинского улуса, Аммаевы, Таркаевы, Мачаховы из Кэнтикского наслега Верхневилюйского улуса, а в Лено-Амгинском междуречье – братья Макаровы (Энсиилэр) и Захаровы (Чемоикинский наслег Мегинского улуса). Благодаря их предпринимательской жилке по рекам Лене, Алдану, Ботаме, Вилюю, Мархе и в других местах разрабатывались месторождения железных руд и велась выплавка железа кустарным способом. Всего в Якутии добывалось до 600 пудов железа в год, которое использовалось для изготовления мелких поделок домашнего обихода – ножей, топоров, ножниц, кос и серпов.

Хотя скотоводство оставалось преобладающим занятием населения Якутской области, областная администрация, зависевшая от поставок хлеба из Иркутской области, стремилась развивать земледелие, что привело к открытию сельскохозяйственной школы с земледельческой фермой. Столь широкая образовательная программа привела к нехватки учительских кадров, вследствие этого губернатор добился разрешения привлекать к педагогической деятельности политических ссыльных, которые, в свою очередь, познакомили якутскую молодёжь с социалистическими идеями. Одновременно с мероприятиями в области народного просвещения администрация провела ряд мер по борьбе с эпидемиями и эпизоотиями. При В.Н. Скрыпицине открылась амбулаторная лечебница Красного Креста, где бедная часть населения смогла получать бесплатное лечение, активно строились участковые больниц и фельдшерские пункты, развивалось ветеринарное дело, но этих мер было совершенно недостаточно.

Одной из инициатив властей стало упорядочение снабжения охотников области современным охотничьим оружием и боеприпасами. Для его хранения и продажи были построены пороховые погреба, склады и магазины. Эту инициативу поддержали крупные торговые фирмы, всегда имевшие в числе своих товаров ружья, сделав их к началу ХХ века доступным товаром. Так, если в 1893 году в Вилюйском округе властями предполагалось наличие в частном пользовании 3575 ружей всех систем, то четверть века спустя только в трех южных округах было зарегистрировано 15264 казнозарядных ружей. Вместе с ними стали завозить значительное количество пороха и свинца35.

Объем добычи пушнины на территории Якутии установить крайне трудно, так как официальная статистика только частично отражает фактические данные. На территории области действовали три пушные ярмарки – Якутская36, Олёкминская и Анюйская37 и четыре торговых38. Благодаря усилиям областного начальства, через Якутск проходил основной объём пушнины39. Кроме неё, якутская пушнина появлялась на прилавках Иркутска, Кяхты и Нижнего Новгорода. Согласно официальным данным, в 1905 году стоимость добытой в Якутии пушнины исчислялась в 117 707 рублей, а в 1911 г. – 120 724, что не соответствует действительности. Эти данные безусловно занижены, поскольку значительная часть добытого меха за бесценок обменивалась на товары и водку, забиралась в погашение долгов или уходила контрабандой за рубеж.

В начале ХХ века на Лену устремились крупные иркутские купцы, монополизировавшие пароходное сообщение и меховую торговлю. Вслед за ними в Якутск устремился ряд более мелких хищников, пытавшихся нажиться на торговле с туземцами. Одной из главных бед Якутии стал неограниченный ввоз и продажа спиртного, которым занимались многие мещане, часто производившие самогон в обход государственной винной монополии40. В.Н. Скрыпицын требовал введение полного запрета на его ввоз в северные округа и кочевья, поскольку считал решение этого вопроса жизненно важным для благополучного развития края. Однако, интересы казны, склонных к мошенничеству торговцев и «новых» тойонов оказались сильнее власти губернатора, вследствие чего он подал прошение об отставке.

Пароходы на Лене, начало ХХ века

Русско-японская война имела тяжелые экономические последствия для Якутии. С её началом полностью прекратился завоз товаров41 по Охотскому морю через Аян42, а отправленные для Колымского округа из Сан-Франциско на специально зафрахтованном МВД России американском судне «Миннеола» грузы не достигли Ольской бухты43. Вследствие этого в Колымском округе возникла угроза голода, которая заставила доставлять грузы из Верхоянска на Колыму и Гижигу санным путем. Полная загрузка Сибирской железной дороги военными эшелонами затруднила доставку товаров из Европейской России и вызвала сокращение товарооборота Якутской летней ярмарки на 300 тыс. рублей.

В ходе русско-японской войны Иркутское генерал-губернаторство было объявлено прифронтовой территорией с введением военного положения. В связи с этим Якутская область превратилась в ссылку для политически неблагонадёжных лиц. Меры по отношению к ним были настолько строги, что привели уже в 1904 году к «романовскому» вооруженному протесту политических ссыльных. Следствием этого стало послабление в размещении ссыльных, социальная44 и политическая45 природа которых по сравнению с предыдущими годами довольно сильно изменилась.

«Кровавое воскресенье» и поражение в войне с Японией вызвали в России волну возмущения, отголоски которой докатились до Якутска. Только поздней осенью 1905 года в Якутске состоялись две демонстрации с политическими лозунгами46, а 16 ноября 1905 года почтово-телеграфные работники Якутска, Олёкмы и Витима присоединились к всеобщей забастовке почтово-телеграфных служащих Москвы и Иркутска. Революционная волна, прокатившаяся по России, способствовала росту национального самосознания якутов47. В 1906 году возникла первая национальная организация, имевшая Устав, в основу которого были положены принципы российского «Крестьянского Союза». Её создание было инициировано членами Якутского сельскохозяйственного общества (ЯСХО), созданного в 1899 года для стимулирования сельского хозяйства. В 1905 году председателем его совета избрали частного поверенного В.В. Никифорова48. Под его руководством ЯСХО стало играть большую роль в общественно-политической жизни края, что особенно проявилась в вопросах учреждения областного земства. Получив разрешение председателя Совета Министров С.Ю. Витте, В.В. Никифоров со своими единомышленниками взяли за основу бурятский проект, который предусматривал, что земля в Якутской области должна принадлежать местным жителям; в её пределах вводится полное земское самоуправление, а законность или незаконность действий земства определяет только независимый суд. В политическом отношении В.В. Никифоров и его единомышленники ориентировались на идеологов сибирского областничества, отстаивавших автономию Сибири.

Убедившись в нежелании властей проводить реформу, В.В. Никифоров перешёл в открытую оппозицию к существующему режиму и встал на путь организованной борьбы за осуществление своих идей посредством создания общественной организации, призванной возглавить национально-демократическое движение якутского народа. 4 января 1906 года в Якутске собрались представители улусов и интеллигенции, принявшие решение о создании «Союза инородцев-якутов» и избравшие Центральный Комитет49. Участники собрания немедленно развернули энергичную деятельность по созданию низовых организаций Союза. Как явствует из доклада якутского областного прокурора Л.И. Гречина: «из 8 улусов Якутского округа с 131 наслегом присоединились к программе «Союза якутов»: 10 наслегов из 13 Восточно-Кангалаского улуса; все 8 наслегов Дюпсинского улуса; 15 из 17 наслегов Мегинского улуса; 19 из 31 наслега Ботурусского улуса; 6 наслегов Баягантайского и несколько наслегов Западно-Кангалаского улусов».

Новая организация ставила своей целью ненасильственную борьбу за признание собственности якутского народа на все земли Якутии, введение земского самоуправления, за право делегировать своего представителя в Государственную Думу, за отмену полицейского контроля за деятельностью управ. До выполнения этих требований предлагалось бойкотировать местную администрацию и отказаться от выплаты налогов. На следующий день ЦК «Союза» направил телеграмму С.Ю. Витте, где сообщил о своих планах и намерениях50.

9 января 1906 года, в годовщину «Кровавого воскресенья» в Якутске произошли события, дискредитировавшие В.В. Никифорова в глазах властей. В этот день состоялась демонстрация, в которой приняли более двухсот человек. После митинга они с пением «Марсельезы» ворвались на заседание городской Думы и потребовали её отставки, найдя сочувствие у части гласных, среди которых были члены ЦК Союза якутов В.В. Никифоров и И.Г. Васильев. Под давлением толпы городская Дума большинством голосов приняла решение о самороспуске. В скором времени это решение было отменено властями, а зачинщики беспорядков были арестованы и отданы под суд.

Члены «Союза якутов» в городской тюрьме Якутска, 1906 год

1й- И.С. Говоров, 4й – И.А. Попов, 6й – В.В. Никифоров, 7й – И.Ф. Афанасьев

17 января из Петербурга в Якутск пришло распоряжение министра внутренних дел о роспуске «Союза якутов» и немедленном аресте его руководителей. В ночь с 18 на 19 января полиция арестовала шестерых членов ЦК. Этих мер оказалось достаточно, чтобы оказать деморализующее воздействие не только на якутскую интеллигенцию, но и на некоторых членов «Союза якутов». Так, Н.А. Готовцев и И.Г. Васильев (гласный городской Думы) заявили о «чистосердечном раскаянии в необдуманном вступлении в Союз якутов». Судебное разбирательство затянулось до 1907 года. В.В. Никифоров был признан «главным руководителем и… душою преступного сообщества «Союз якутов»» и приговорен к 1 году 6 месяцам заключения в исправительном доме. Остальные члены ЦК и активисты были приговорены к меньшим срокам заключения51, а 7 человек судом были оправданы. В целом, в якутских улусах Первая русская революция не имела никакого воздействия, хотя в волостях и среди казаков наблюдались небольшие волнения и забастовки.

Выйдя из тюрьмы В.В. Никифоров, заверив областную администрацию в собственной лояльности, продолжил свою общественную деятельность и организовал съезд представителей Якутского округа, который состоялся 21 марта – 5 апреля 1908 года в г. Якутске. В нём участвовало 34 делегата от пяти якутских улусов и четырёх русских волостей. Избранная съездом жилищная комиссия рекомендовала «инородцам» отделить жилища от хотонов (коровников), увеличить окна и чаще заменять старые юрты новыми. Натуральную оплату возчикам за услуги грузопассажирских перевозок делегаты съезда посчитали обременительным для населения. Поступили предложения покрывать эти расходы за счет средств Якутской губернии. В.В. Никифорова вышел за повестку съезда и поднял вопросы о праве собственности якутов на землю, отмене ясака, освобождении от выплаты руги52, подводной повинности, открытии новых школ и учительского института. Хотя съезд не принял ни одного решения, он поднял насущные проблемы якутского народа и предал их гласности.

Вместе с тем делегаты поддержали представление губернатора Якутской области И.И. Крафта53 иркутскому генерал-губернатору об улучшении жилищных условий улусных якутов за счет долгосрочных беспроцентных денежных ссуд, вспомогательных касс и пожертвований золотопромышленных компаний. Иван Иванович Крафт прибыл в Якутск 27 марта 1907 года, а два месяца спустя был утверждён именным царским указом в должности губернатора. Он был сыном своего времени со всеми достоинствами и недостатками, но результатом его деятельности стал всесторонний быстрый рост народного хозяйства Якутии. Приоритетным направлением его деятельности являлось сельское хозяйство и потребительская кооперация. Так, в 1910 году был открыт первый потребительский кооператив, а год спустя создан сельскохозяйственный склад, поставляющий сельскохозяйственную технику, семена и зерно крестьянам, и открыты. сельскохозяйственные курсы.

Участники Якутского окружного съезда, 1908 г.

Экономический рост России, начавшийся по окончании Русско-японской войны, затронул Якутскую область, где появилось отделение Русско-азиатского банка54 и возник городской общественный банк Н. Д. Эверстова55. Их открытие позволило местному купечеству значительно упростить экспортные торговые операции, а также финансировать разработку новых россыпей на Вилюе и Алдане. Ежегодный рост объёма золотодобычи, требовал большего количества сельскохозяйственной продукции и строительных материалов, а, следовательно, роста перевозок.

В 1911 году образовано Общество потребителей Якутска в составе 46 пайщиков из числа горожан и селян деревни Марха, расположенного в семи верстах от города. Три года спустя после создания общества «Экономия»56 оба потребительских общества объединились. Одновременно с ними возникло Общество потребителей г. Олёкминска. Усилиями П.И. Михалева, И.И. Эверстова и П.В. Осипова (Иноземцева) в последующие годы кредитная и потребительская кооперация получили широкое распространение в сельской местности57. Развитие кооперации открывало новые перспективы для роста производительности крестьянского хозяйства и улучшения благосостояния народа. Приобщаясь к простейшим кредитным операциям и объединяясь в кооперативы, жители Якутской области вовлекались в товарно-денежные отношения и получали возможность заниматься мелким предпринимательством.

В 1912 году стал издаваться агрономический журнал «Якутское хозяйство», в сентябре – проведена сельскохозяйственная выставка, а с начала следующего во всех 17 школах58 области было введено преподавание основ агрономии. К 1916 году на территории Якутии уже действовали 43 потребительских общества59, 228 хлебных магазинов и 41 рыбный магазин. Практическим результатом деятельности Крафта стало обеспечение Ленских золотых приисков продовольствием, резко снизившее зависимость области от поставок из Сибири. Как и прежде, главным традиционным занятием и основным источником существования для якутов было скотоводство. С начала XX века отмечался довольно устойчивый рост всего поголовья скота, но он шёл неровно в связи с периодическими неурожаями трав и хлебов60. Несмотря на то, что преобладание натурального уклада в стойбищах малых народностей61 и в отдельных хозяйствах центральной и южной Якутии, поощрение сельского хозяйства принесло свои плоды. Так, в 1911 году сбор налогов по области достиг одного миллиона рублей, что составило пять рублей с души. Однако, этих денег на нужды развития не хватало, и областная администрация была вынуждена покрывать дефицит за счёт дотаций из казны Иркутского генерал-губернаторства.

Скрыпицын Крафт Витте

Владимир Николаевич Иван Иванович Роман Эвальдович

Важной сферой деятельности якутского губернатора, стремившегося повысить эффективность народного хозяйства области, стало изучение богатств края. В этих целях Его чиновники провели статистико-географическое обследование области62 и топографическую съёмку, нанеся на карту все населённые пункты. Для дальнейшего изучения богатств Якутии по инициативе Крафта ИРГО постановило создать Якутский отдел в составе Восточно-Сибирского отделения. В 1907 году губернатор организовал геологическую экспедицию в Сунтарский район, где были обнаружены залежи соли63, которые стали немедленно разрабатываться.

Олёкминские золотые прииски, начало ХХ века

На территории самой Якутии золото добывалось в южной части и в бассейне рек Вилюй и Олёкма. Золотые россыпи этих рек в скором времени были монополизированы крупными золотопромышленными компаниями. На Вилюе оперировали предприниматели Амурской области, которые в конце XIX в. освоили ряд площадей в бассейне р. Сутан64. В верховьях Лены оперировала компания «Лензолото», которая концентрировалась на россыпях Бодайбо. Под предлогом изыскания скотогонного пути на золотые прииски губернатор Крафт снарядил экспедицию на реки Тимптон и Чульман, а концессию передал русским золотопромышленникам65. В следующем десятилетии Верхнеамурская компания, которую в Якутии представлял Я.Д. Фризер, завладела всеми приисками Учурского района66 организовала его промышленную добычу. В те же годы золото было обнаружено старателями в Тимптонском районе, которые начали разработку богатого прииска Лебединый.

Драга по добыче золота. Тимптон. Начало ХХ века

Вслед за экспедицией в Тимптон из Якутска была послана геологоразведочная партия в Гижигу для проектирования телеграфного сообщения с Охотском. В ходе обоих экспедиций были обнаружены россыпи золота, залежи каменного угля, железа, мрамора и других строительных материалов. В 1915 году, уже после отставки Крафта инженер Н.Босенко попытался провести инвентаризацию полезных ископаемых Якутской области. По его данным, имелось 373 месторождения полезных ископаемых67, не считая мамонтовой кости и других ценностей.

Как и его предшественник Скрыпицын, Крафт уделял внимание здравоохранению: были открыты приюты для слепых, глухих и умалишённых, строились больницы и фельдшерские пункты68. Переход на новый участковый принцип организации медицинской способствовал развитию медицинской помощи сельскому населению. К 1911 г. число врачебных участков было увеличено до 12, врачей – до 1969. Учреждённая губернатором фельдшерская школа, ежегодно выпускала хорошо подготовленных по тем временам фельдшеров70 и сняла остроту их нехватки. При этом половина её выпускников являлась представителями коренного населения.

Подготовка специалистов требовала повышения общеобразовательного уровня жителей области, в частности, учителей, для чего были открыты педагогические курсы, сделаны послабления образованным политссыльным71 и построены ряд учебных зданий: двухэтажное каменное строение реального училища и женской гимназии. С 19 июня 1907 г. начала выходить общественно-политическая и на русском и якутском языках литературная газета «Якутский край» / «Саха дойду», а затем другие частные газеты. РАН был издан словарь якутского языка, составленный Э. Пекарским72. Крафт неоднократно вносил предложения о приравнивании якутов к русским крестьянам и о введении воинской повинности с целью "усиления окультуривания якутов", но они постоянно отклонялись вышестоящим начальством73. Реализуя свою идею, Крафт добился выделения 26 стипендий для обучения якутских детей74. Под его покровительством на территории области проводились географические и этнографические изыскания, завершавшиеся изданием их результатов и позволившие сохранить уникальный якутский фольклор и олонхо75. В Якутске появились телефон, телеграф, кинематограф, электричество, было построено двухэтажное здание музея-библиотеки. Указанные выше мероприятия способствовали не только росту и сплочению рядов якутской интеллигенции, но и росту её национального самосознания, одним из теоретиков которой стал А.Е. Кулаковский.

Интеллигенция Вилюйска, 1914 г.

(Первый во втором ряду слева – А.Е. Кулаковский)

Ленские события 1912 года практически не отразились на общественной жизни Якутии76. В то же время повсеместно отмечалось негативное влияние этих событий на хозяйственную жизнь края. Так, в корреспонденции из Мархинского улуса Вилюйского округа сообщалось: «По случаю волнений на Ленских приисках местные купцы имеют плохие дела, так как находятся в денежной зависимости от приисков». Примерно также считал первый национальный идеолог А.Е. Кулаковский, который в своём письме-программе «Якутской интеллигенции» специально подчеркивал, что происшедшие события уже «ушли в область преданий», что «бунты русских рабочих сего года прямого отношения к нашему делу иметь не могут». Подобная реакция областного общества и национальной интеллигенции лишний раз указывает на его неразвитость, связанную с отсутствием образования и патриархальным укладом жизни.

Начиная с конца XIX века в Якутии вопрос о путях развития якутского народа стал ключевым для национальной интеллигенции. В середине января 1912 года А.И. Софронов (Алампа)77, И. Н. Эверстов, К.М. Стручков, Н. Г. Соловьев и А. Е. Кулаковский составил устав «Кружка любителей якутской литературы» и подал в Якутское областное присутствие по делам об обществах и союзах заявление о регистрации этого общества. Кружок ставил своей задачей развитие литературы на якутском языке, но в регистрации его было отказано, так как областное присутствие нашло, что проектируемое общество имеет своей целью «объединение инородческих элементов на почве исключительно национальных интересов, а это запрещено законом».

Несмотря на негативное отношение властей, А. Е. Кулаковский, В. В. Никифоров, А. И. Софронов начали готовить к печати журнал «Саха саната»78 выход первого номера был запланирован на 1 сентября 1912 года79. Одновременно, С. П. Барашков, В. В. Никифоров и А.Е. Кулаковский занялись организацией «Общества якутских культуртрегеров». В основе его программы лежали земские идеи, воспринятые от ссыльных народников. В качестве программного документа А.Е. Кулаковский подготовил «Письмо якутской интеллигенции», на написание которого его подтолкнул проект царского правительства переселить всех якутов в северные области80, освободив юг Якутии для российских крестьян. Автор также прошёлся по «европейским просветителям якутов», включая Э. Пекарского.

Будучи идеологом национального движения А.Е. Кулаковский чётко осознавал, в чьих интересах составляется его программа, подразделяя их на шесть социальных групп81. В общей своей массе это был очень узкий слой образованных людей, считавших Якутию своей малой родиной. 25 августа в Якутске по инициативе В. В. Никифорова собрался съезд из 46 представителей улусов82. Формально в его повестке стояли два вопроса: об ознаменовании особым образом 300-летнего юбилея царствующего дома Романовых и об избрании депутации для принесения лично их императорским величествам поздравлений83. Третьим вопросом должен был быть доклад А.Е. Кулаковского, который планировал обнародовать свою программу. Неожиданно для депутатов губернатор И.И. Крафт сообщил, что крестьянская колонизация будет производиться не в населенных, а на пустующих местах. Впоследствии стало известно, что правительство вовсе отказалось от идеи переселения крестьян в Якутскую область вследствие того, что климатические условия не отвечают требованиям, предъявляемым для возделывания земледельческих культур.

Несмотря на изменение повестки дня, инициатива осталась у представителей национальной интеллигенции, которые начали обсуждать земельный и меры по развитию просвещения в крае. Вслед за этим была избрана депутация в Санкт-Петербург на торжественные мероприятия по поводу 300-летия правления дома Романовых84. Помимо выполнения чисто представительских функций делегаты должны представить ходатайства о восстановлении права на избрание одного депутата в Государственную думу от Якутской области, об учреждении земства, об отмене ссылки в Якутию, о землеустройстве, о введении ссудных касс и учреждении мелкого кредита, о сложении недоимок, о переводе якутов Олёкминского округа из осёдлого состояния в кочевое, о строительстве железной дороги Тулун – Усть-Кут и о создании местной цензуры для выпуска литературы на якутском языке.

Участники инородческого съезда, 1913 г.

Недовольный повесткой съезда, закончившегося 2 сентября, Кулаковский решил воздержаться от выступления, поскольку не стоило, как говорят якуты, «менять жир на гнилую рыбу», и покинул съезд. Несколько позже он разослал своё письмо своим-друзьям-единомышленникам85. Большинство из них восприняли лишь тревогу автора за судьбу якутского народа, а предлагаемые им пути выхода не воодушевили их. В результате его замысел учредить «Общество якутских культуртрегеров» на съезде так и не был реализован. Тем временем, Миней Израилевич Губельман, более известный под революционным псевдонимом Емельян Ярославский, создал в Якутске кружок «Юный социал-демократ», через который прошли многие представители якутской учащейся молодежи, который оказал влияние на будущих лидеров советской Якутии П.А. Ойунского86 и К. Аммосова87.

В начале ХХ века транспортировка грузов и пассажиров осуществлялись по семи почтовым, семи земским и шести торговым трактам. Главным из них являлся Иркутский почтовый тракт88, функционировавший круглогодично89. Летом он обслуживался пароходами, зимой – гужевым транспортом. На территории области тракт имел протяженность 1000 верст90 и обслуживался 44 станциями. С открытием Ленских приисков он стал играть не только почтовую, но и важную коммерческую роль91. Другой важной артерией являлся Нельканский тракт, по которому в центральные районы Якутии ежегодно ввозилось до 70000 пудов чая92 и другие восточные товары.

Станция на Иркутском тракте, начало ХХ века

Возросшая коммерческая активность привела к развитию пароходства93. Если в начале XX века речной флот на Лене имел всего 11 пароходов, то в 1917 году он вырос до 38 грузовых пароходов94 и 113 барж95 общей грузоподъёмностью в 21000 тонн96. На них через пристани верхней Лены в Якутию ежегодно ввозились около 3,7 млн пудов грузов. Из этого количества в Якутск прибывало чуть более 1 млн пудов грузов, в то время как остальные оседали на берегах Лены и её притоков. Из мест выгрузки доставленные товары развозились по всей области с установлением зимнего санного пути. В обратный путь пароходы грузились продукцией Якутской области, в основном, рыбой, шкурами, мехами и золотом. С давних времён рыба являлась частью рациона питания якутов и других северных народов, а также широко применялась в качестве главного корма для ездовых собак. В центральной Якутии массовый подледный лов рыбы осуществлялся на озерах. Его продукцию – замороженных карасей – продавали на рынках городов, улусных центров и приисков97.

Установление частными судовладельцами постоянных рейсов к устью Лены привело к качественному изменению характера рыболовства, которое, как отрасль хозяйства, приобрело промышленный характер. Ежегодно с июля до начала октября в низовьях Лены собиралось около тысячи рабочих для лова рыбы98. Условия рыбной ловли были крайне тяжелыми. Весь они промысловый сезон проводили под открытым небом, не было отапливаемых помещений, даже палаток. Засолка рыбы происходила с нарушением элементарных санитарно-гигиенических требований. Якутский губернатор И.И. Крафт, посетив северные округа, пришел к выводу, что тормозом развития рыбных промыслов были недостаток рыболовных снастей, недоступность рынка сбыта, отсутствие хороших погребов для хранения рыбы, примитивные способы «консервирования» и скармливание собакам огромного количества рыбы.

Якутск. Торговая пристань, начало ХХ века

Главную роль в организации рыбной ловли играли крупные промышленники99, которые присылали работников целыми артелями100 и арендовали «пески», как называли рыболовные места. Доход от них поступал в распоряжение улусных управ101. Естественно, что в зависимости от выхода рыбы в реки её улов сильно колебался, и нередко повторявшиеся неурожайные годы не раз подвергали голодовкам местное население Верхоянского и Колымского округах. Основными рынками сбыта рыбы были г. Якутск и прииски «Лензолота».

В 1911 г. в целях освоения северо-восточных окраин и противодействия торговой экспансии американцев Совет Министров империи поручил «Добровольному флоту» отправить из Владивостока пароход с грузом товаров и продовольствия для Колымского округа. Пароход «Колыма» вышел 16 июля из бухты Золотой Рог с казенным грузом в 2400 пудов и 12 августа прибыл в пункт своего назначения. До него в устья Лены, Яны, Индигирки и Колымы заходили только американские и канадские торговые шхуны. Для получения сверхприбыли англо-американцы на территорию империи постоянно завозили запрещенные для реализации товары – спирт, являвшийся дешевым и эффективным средством для одурманивания аборигенов, и своё оружие, приспособленное под боеприпасы, быстро становившиеся дефицитом и частью неэквивалентного обмена.

В следующую навигацию «Колыма» поднялся вверх по реке до Нижнеколымска, доставив катер и четыре кунгаса. Впоследствии местный речной флот увеличился и составил два паровых и четыре моторных катера. Установление регулярного морского сообщения Колымского края с Владивостоком давало возможность поставить вопрос о продолжении этих рейсов до устья Лены102 и устроить небольшой каботажный флот на Колыме103. Это оказалось очень своевременно, поскольку у побережья Чукотки в 1913-1918 гг. действовала Канадская арктическая экспедиция, возглавляемая Вильялмуром Стефанссоном, нацелившегося на освоение пушных богатств Арктики104. Трудности организации регулярного судоходства на Крайнем Севере силами Добровольного флота105 привели к необходимости доставлять грузы из Владивостока через порты Аян и Охотск, перенаправлять их в Якутск и Оймякон и только оттуда рассылать по северным округам.

С открытием Доброфлотом регулярных рейсов из Владивостока в Аян и Олу движение по Аянскому тракту вновь оживилось. Для многих якутских и иркутских купцов этот путь оказался предпочтительнее более длительного и дорогостоящего пути через верховья Лены. По этому тракту в Якутск стали ежегодно доставляться мука, консервы, табак, мануфактура, металлические изделия и т.п.– до 50 тысяч пудов и главное – чай, закупавшийся в Шанхае в конце ХIХ века до 10 000 ящиков в год. С конца ХIХ века Аянский тракт все чаще именуется Аяно-Нельканским, а участок между Якутском и Амгой, где устанавливается регулярное почтовое сообщение,– Амгинским трактом106. К началу ХХ века он все больше приобретает самостоятельное значение как транспортная магистраль, соединяющая областной центр с Амгинской Слободой107.

Магазин А.И. Громовой в Олёкминске, начало ХХ века

По окончании русско-японской войны на охотском побережье стали преобладать японские рыбопромышленники и коммерсанты, активно «осваивавшие» богатства Охотского моря, ставшие им доступными по Портсмутскому мирному договору. Они активно включились в торговые операции, связанные с прибрежной торговлей и стали достойными соперниками американцев и англичан. Особым спросом на азиатском рынке пользовалась мамонтовая кость, которая добывалась издревле. Её «гнёзда» обычно находились по берегам рек после весенних разливов или в результате ливневых дождей, когда вследствие обвалов крутых берегов останки мамонтов полностью или частично обнажались. Торговля мамонтовой костью была разделена между торговыми фирмами А.И. Громовой, «Молчанов и Быков», «И.П. Антипин и Г.В. Никифоров», «Наследники Санникова» и якутским отделением «А.В. Швецов и сыновья». Их агенты скупали мамонтовую кость на севере или у посредников, но, главным образом, оптом на ярмарках. Таким же способом эти фирмы заготавливали и сбывали струю кабарги, пользующуюся большим спросом в Японии и Китае как сырье для изготовления качественных и высокоэффективных лекарств.

Громова Анна Ивановна Кушнарев Пётр Акепсимович

Одним из наиболее активных коммерсантов Якутии на рубеже ХХ века были наследники А.М. Кушнарева. В своё время он принимал участие в Иркутской ярмарке, наладив торговые связи с 35 представителями заводов, торговых фирм и с отдельными купцами, а также выезжал на знаменитую Нижегородскую ярмарку, где имел дело с доверенными лицами. Сумма полученных Кушнаревым кредитов составила 161,4 тысячи рублей. Дебиторами были 112 купцов различных городов Сибири и Европейской России. В Якутске у Кушнарева было двухэтажное каменное здание, в Иркутске – обширное дворовое место с каменными зданиями и двухэтажными жилыми постройками. После его смерти наследникам осталось движимого и недвижимого имущества на 1 миллион 67 тысяч 162 рубля.

Предпринимательством занималась вся семья А.П. Кушнарёва. Его супруга Екатерина вела оптовый и розничный отпуск вина и спирта. Дочь Агриппина (по мужу Бушуева) была доверенным лицом при закупках рогатого скота и лошадей, а затем открыла свои магазины и товарные базы в Охотске. Сын Петр108 вёл коммерческие операции в северных округах, а затем занялся пароходством. Семья Кушнаревых отличалась деловой хваткой, охотно принимала опыт у ведущих купцов Сибири и Европейской части России. В то же время Кушнаревы использовали обычные методы первоначального накопления капитала – ростовщичество, спекуляцию, монопольные цены.

Кушнаревы не стали делить отцовское наследство и конкурировать друг с другом, справедливо полагая, что накопленный капитал при расчетливом ведении дел принесет большие прибыли. 9 марта 1903 г. в Якутске было зарегистрировано товарищество – торговый дом «Наследники А.М. Кушнарева» – торгующее галантерейными, мануфактурными, винно-водочными, бакалейными, скобяными и другими товарами в Якутске и Киренске. Совокупный капитал, вложенный в дело, составлял 900 тысяч рублей. Из них половина принадлежала Петру Кушнареву. Каждый из родственников-компаньонов мог создать или входить в другие товарищества. Приумножая свои богатства Кушнаревы отчетливо сознавали, что поступление товаров на отдаленные рынки и затруднения в их продаже удлиняют время пребывания капитала в сфере обращения. Замедление оборота, вложенного в товары капитала снижало норму прибыли. Поэтому Кушнаревы купили пароход, названный в честь отца «Акепсим», который доставлял товары в самые труднодоступные районы без устройства перевалочных баз. 1911 г. управляющий Якутским отделением Русско-Азиатского банка, учитывая, что Кушнаревы затратили на покупку парохода до 200 тысяч рублей открыл им дополнительный кредит на 75 тысяч.

Следующий этап роста дела Кушнаревых начался в 1913–1914 году, когда П.А. Кушнарев совместно с И.П. Антипиным (зятем В.Н. Ксенофонтова) организовал «Северное торгово-промышленное товарищество» (СТПО). До этого момента все крупные меховые фирмы действовали через своих агентов, местных купцов, выступавших в качестве скупщиков-посредников. СТПО под непосредственным руководством П.А. Кушнарева стало заниматься скупкой пушнины на Севере самостоятельно, вытесняя, как посредников, так и конкурентов. Его примеру последовали «Наследники А.И. Громовой», которые приобрели довольно крупное дело Г.Н. Габышева и организовали свое «Усть-Янское отделение наследников А.И. Громовой». Вскоре все крупные пушные фирмы Якутской области либо имели в Москве свои конторы, либо вступали в комиссионные отношения со столичными коммерсантами. Так, «Наследники А.И. Громовой» централизовали свою пушную торговлю через московскую «Главную контору». Их конкурент, самый богатый якут того времени109, Г.В. Никифоров (Манньыаттаах уола)110 имел комиссию у фирмы «Шептунов и Скачков» в Москве, а СТПО действовало через московское представительство «Наследников А.М. Кушнарева».

Никифоров Григорий Васильевич Семёнов Алексей Алексеевич Барашков Семён Петрович

Крупные купцы и промышленники Якутской области составляли очень узкую группу, которую можно отнести к крупной буржуазии. Несмотря на погоню за прибылью и неприкрытую алчность, они в целом, решали жизненно важные для края вопросы ежегодного завоза товаров, скупки и вывоза местных продуктов и пушнины, сбыта их на российском и зарубежном рынках. Обороты торгового капитала способствовали росту предпринимательства, а также товарного производства в традиционном секторе, и развивали транспортную инфраструктуру.

Сезонность навигации требовала более надёжной связи с Россией, которую Крафт предлагал установить, проложив железнодорожную ветку до Усть-Кута. Поняв не реализуемость этой идеи, он предложил перекроить карту Якутской области, не считаясь с интересами местного населения. В частности, Колымский округ предлагалось присоединить к Камчатской области, а южную золотоносную часть Якутии – к Амурской. Взамен Крафт предлагал включить в состав Якутской области Охотский уезд, то есть обеспечить выход к теплому морю. Его центр – город Охотск был самым старым городом на Дальнем Востоке, имел не более тысячи жителей и являлся центром православия111. В описываемое время он служил перевалочным пунктом в торговле пушниной, снабжении продовольствием внутренних районов Колымы и восточной Якутии, а также являлся небольшим центром рыбозаготовительной отрасли. Не получив ответа из Иркутска, Крафт направил в Петербург предложение о создании Северо-Восточного генерал-губернаторства в составе Камчатской, Якутской областей и Чукотки с центром в Якутске. По его мнению, это позволило бы России содержать большой воинский контингент с госпиталями с целью защиты северо-восточных рубежей страны.

Офицеры Якутской местной команды. Начало ХХ века

Как показывают архивные документы, штат единственной воинской части, находившейся в распоряжении якутского губернатора, – местной команды112 наряду с Бодайбинской был самым большим в Иркутском военном округе вследствие обширности территории. Местные команды РИА относилась к частям вспомогательного назначения и комплектовалась из русских крестьян, главным образом приленских, так как коренное местное население платившее ясак и было освобождено от военной службы. Функции команды определялись Уставом гарнизонной службы и заключались в обеспечении порядка и дисциплины, несении караульной службы, охраны и обороне хранилищ с вооружением, другими материальными средствами и иных военных и государственных объектов. Долгое время её начальником был Николай Димитрианович Попов (1873–1945), происходивший из священнической династии. Бросив учебу в Иркутской духовной семинарии, в 1896 г. он поступил вольноопределяющимся в Сибирский стрелковый батальон и вскоре был направлен в школу прапорщиков. В его рядах он принимал участие в подавлении «боксёрского восстания» в Китае. Во время русско-японской войны Н.Д. Попов участвовал в русско-японской войне в составе Восточно-Сибирской стрелковой бригады113. В 1907 г. он был переведён в местные войсковые части и проходил службу в Киренск и Бодайбо, а с 1909 года подполковник Н.Д. Попов возглавил местную команду и Якутский гарнизон. Во время первой мировой войны она играла роль депо для пополнений.

Помимо местной команды другой вооружённой силой в Якутской области являлся Якутский городовой пеший полк, который нёс службу на территории Якутской области и Охотского уезда. Его первоначальный штат114 насчитывал пять сотен. В 1857 году после откомандирования первой сотни в Гижигу и Петропавловск он был уменьшен115, но его фактическая численность едва достигала половины. Из полка были выделены шесть команд116, которые выполняли полицейские функции и обеспечивали охрану государственных учреждений и объектов не только в области, но и на побережье Охотского моря117. В силу целого ряда причин, в основном материального характера, численность полка неуклонно сокращалась и к 1917 году состоял из 16 пятидесятников, 26 урядников и 369 нижних чинов. Большинство из них были результатом метисизации пришлых казаков и якутов.

Предложение Крафта об учреждении Северо-Восточного генерал-губернаторства вызвало неудовольствие его непосредственного начальника Иркутского генерал-губернатора А.Н. Селиванова, сделавшегося его открытым недоброжелателем и привело к переводу в Енисейскую губернию. На место деятельного чиновника был назначен безыциативный бюрократ Р.Э. фон Витте118, котором хозяйство области пришло в упадок. К началу 1917 г. он имел 30-летний стаж государственной службы. 16 декабря 1916 г. медицинская комиссия освидетельствовала в Якутске Витте и установила, что он страдает эмфиземой легких и артериальным склерозом слуха, «развитию которых в значительной степени способствовали суровые климатические условия Якутской области, а потому нести служебные обязанности не может». В январе 1917 года он ушёл в отставку с пенсией в 5000 рублей в год119, а его функции стал выполнять барон Д. О. Тизенгаузен, вице-губернатор120.

В августе 1914 года в связи с началом войны губернатор фон Витте провел мобилизацию нижних чинов и находящихся в отпусках офицеров. На единственном в области призывном пункте мобилизованные проходили медицинское обследование. В случае годности к строевой службе им предоставлялось трое суток для решения хозяйственных вопросов, после чего они поступали в распоряжение местной команды, формировавшей маршевые роты для отправки в Иркутск. Так, в августе 1914 года было призвано 42 человека121, а в 1915 году ещё 374 нижних чина, в том числе 187 крестьян122. Значительную часть призывников последующих лет представляли собой ленские крестьяне, составлявшие к концу мировой войны значительную часть местной команды. Всего с учетом призванных в 1908-1913 годах на военную службу в войне участвовало более 800 жителей области. Инородцы на действительную военную службу не призывались, но могли служить добровольно. Этим правом воспользовались около сорока человек, в том числе из Батурусского улуса отбыли в действующую армию 10 человек. Из-за отсутствия архивных данных имена этих смельчаков полностью установить не удалось. Известны имена нескольких якутов, которые были награждены за боевые успехи медалью солдатской доблести – Георгиевским крестом.

Амгинские крестьяне на фронте мировой войны

Первая мировая война тяжело отразилась на положении населения Якутской области. Уже в 1915 году цены по сравнению с 1913 годом на мясо повысились на 20%, муку ржаную – на 30-32%, масло коровье – почти в 2,5 раза123. Но это не было пределом. Газета «Ленский край» в 1915 г. писала, что «несмотря на таксу, утвержденную губернатором, цены на белый хлеб выросли с 10 коп. до 15 коп. за фунт, что представляется не чем иным, как безобразнейшим грабежом». В годы войны посевная площадь сократилась на 30%, урожайность зерновых упала до 2-3 сам. Наблюдался спад в торговле, сокращались поставки сельскохозяйственной техники резко сократились. Повсюду не хватало хлеба, особенно семенного зерна, чая, сахара, а часть потребительских кооперативов разорилась.

Следующий, 1916 год оказался очень засушливым и неурожайным. Перепись показала, что из 51850 хозяйств области 6,5% остались без скота, 18,4% имели до 3 голов, 55,9% – от 4 до 10 голов. Практически их можно было причислить к беднякам. От засухи особенно пострадало население Баягантайского улуса, где семьи забивали последний скот. От чрезмерного истощения и хронического недоедания беднота употребляла в пищу траву, сосновую и лиственничную заболонь и олений мох. По постановлению правительства от 13 мая 1916 г. иностранные купцы освобождались от обложения пошлиной за привозимые в Сибирь через устье реки Колымы и к востоку от нее товары. Кроме того, иностранные товары, привозимые в центральную Якутию через устье Лены, получали большие льготы.

Одновременно с этим за годы войны посевная площадь области сократилась на 30%, урожайность зерновых упала до сам-три. Особенно трудно было с семенным хлебом, поскольку всякая инициатива областной администрации по обеспечению жителей семенами игнорировалась поставщиками. Обеспокоенный таким положением, губернатор фон Витте направил иркутскому генерал-губернатору запрос о «незамедлительной помощи голодающему населению области». Согласно журналу межведомственного совета от 17 июня 1916 г. в распоряжение Якутского губернатора было отпущено 270000 рублей из общеимперского продовольственного капитала на закупку 50000 пудов продовольственного и 58000 пудов семенного хлеба. К декабрю 1916 г. иркутскими властями было заготовлено 58 тыс. пудов хлеба для Якутии. Его часть была доставлена в Якутск получили только летом 1917 года. С этого времени цены росли бесконтрольно, спекуляция стала открытой, что вызвало возмущение населения.

Спад производства наблюдался даже в золотодобыче, где пришла в упадок Тимптонская концессия. Ситуацию в этой области могла бы улучшить распродажа золотоносных участков по Вилюю, где к началу 1918 года было подано 923 заявки. Однако, ни одна из них не была удовлетворена безынициативным губернатором. В некоторых случаях инициативные предприниматели, пользуясь военной конъюнктурой, преодолевали косность областной бюрократии и открывали новые предприятия. Так, в 1915 году А.А. Семёнов124 начал разрабатывать свинцовое месторождение в Верхоянье. Руду добывали в долине реки Джендабыл (Эндыбал) в теплое время года (летом и осенью). С открытием санного пути ее перевозили на расстояние 330 км в устье Алдана, где в 1916 г. было построена кустарная свинцово-плавильная печь125, продукция которой многократно перекрыла потребности Северо-Восточной Сибири в свинце. В 1914–1915 гг. в Кангалассах стал разрабатываться для нужд Витимских золотых приисков каменный уголь. Его также стали использовать для речных пароходов. В годы войны производство соли на Кемпендяйской и Багинской солеварнях колебалось в пределах от 35 тыс. до 50 тыс. пудов. Она имела очень хорошее качество и практически вытеснила привозную на рыбных промыслах в низовьях Лены. Другой областью экономики, где наблюдался определённый рост являлось животноводство. Несмотря на засуху, к 1917 году произошел большой скачок в численности поголовья крупного рогатого скота и лошадей126 по отношению к предвоенной, особенно в трёх южных округах.

Несмотря на рост цен на охотничье оружие и боеприпасы к нему127, добыча пушнины стала частью заработка для якутов и тунгусов. К 1917 году на местных ярмарках цены на неё достигли наивысшей отметки, что позволило извлечь наибольшую выгоду от их продаж, превышавшую покупную стоимость от промысловиков по песцам почти в четыре, лисицам в полтора, горностаям и белкам в два с половиной раза. Благодаря такому обороту дел, торговцы пушниной стали быстро богатеть128. По данным якутской городской налоговой комиссии, в 1916 г. торговый дом «Наследники А.М. Кушнарева» имел обороты в 2,5 миллиона рублей, а прибыль в сумме 375 тысяч рублей. В следующем году торговый дом «Наследники Кушнарева» в Якутске оприходовал пушнину на сумму 795 605 руб. 85 коп., израсходовав на неё 764 667 руб. 12 коп., в Москве же его доходы и расходы составили соответственно 673 940 руб. 09 коп. и 572 081 руб. 76 коп. Таким образом, по своим торговым оборотам Кушнаревым129 удалось войти в тройку самых крупных торговых фирм в Якутии, вслед за отделением торгового дома «Коковин и Басов» и «Наследники А.И. Громовой».

Несмотря на все усилия губернаторов Якутская область оставалась краем массового распространения социальных болезней – трахомы, туберкулеза, сифилиса, и непрекращающихся эпидемий, которые уносили в могилу большое количество людей. Область периодически посещали оспа, брюшной тиф, малярия, корь. В период Первой мировой войны усилился отъезд врачей из области в центральную Россию130, а приток их почти прекратился. Вследствие этого часть больниц и некоторые фельдшерские пункты были закрыты131. Вследствие недостатка медикаментов и мобилизации на фронт специалистов, рост населения области за двенадцать лет (с 1905 по 1917 гг.) несколько снизился132.

Г.В. Ксенофонтов П.Н. Сокольников Н.О. Кривошапкин

В начале мировой войны был учреждён инородческий комитет Российского общества Красного креста133, который возглавил присяжный поверенный Г.В. Ксенофонтов134. В его обращении к населению Якутской области говорилось: «…И мы, якуты, как дети единой матери России, должны в дни всенародной скорби откликнуться на общее дело. Будучи мыслями и чувствами за одно с ними, которые на полях сражений своею кровью запечатлевают преданность долгу, станем же здесь на местах проявлять заботливость к осиротелым семьям и мере сил своих помогать им из своего достатка. Пусть эти деяния малы и незначительны, но цена им больше, ибо они идут от чистого сердца на благое дело!».

После объявления комитета о подписке на нужды увечных и раненых воинов В.В. Никифоров сам собрал по подписанному листу 616 рублей, из которых 100 выложил из собственного кармана, а 26 дал Г.В. Ксенофонтов. Еще 432 рубля дал благотворительный вечер, где была сыграна пьеса Василия Васильевича «Разбойник Манчаары». К 25 февраля 1915 г. было собрано 4261 руб. 25 коп. пожертвований и изготовлено 1640 теплых вещей для солдат на фронте. 3 октября 1914 года жена губернатора учредила «Дамский комитет Российского общества Красного Креста», который заготовлял заячьи одеяла и жилеты для солдат, оказывал благотворительную помощь больным и раненым воинам, их семьям, русским военнопленным, находящимся в Германии.

Труппа спектакля «Разбойник Манчаары», 1910-е гг.

Поддерживая почин инородческой управы и дам города Якутска, губернатор Витте на особом совещании представителей улусных голов, состоявшемся 23 августа 1915 года, организовал Комитет по снабжению армии теплыми и меховыми вещами в составе городского головы П.А. Юшманова, купца П.А. Кушнарева и Г.В. Ксенофонтова. В течение года было изготовлено и отправлено 4003 теплых жилета. Всего же за 1915-1916 годы комитет изготовил 5025 жилетов, 25 одеял и собрал 7812 руб. Открытая подписка в помощь армии, организованная городскими властями Якутска, дала 1753 рубля 83 копейки135. Дополнительно к ней по тысяче рублей из личных средств пожертвовали полковой атаман Казанцев136, городской голова Юшманов, духовенство, купцы Ф.В. Астраханцев и В.М. Пихтин137 – 1000 рублей, Н.А. Аверинский – 200, а оймяконский купец Н.О. Кривошапкин – 10 тысяч рублей. Материальные пожертвования поступили от П.А. Кушнарева – 10000 заячьих шкур, а наследники А.И. Громовой и Г.В. Никифоров пожертвовали на оборону по 500 рублей деньгами и товарами138…

Сельское население также активно участвовало в сборе средств. Так, только население 24 наслегов Верхне-Вилюйского улуса на нужды войны пожертвовало 847 руб. 50 коп. Губернатор фон Витте во Всеподданническом отчете сообщал, что на нужды войны поступают средства из самых отдаленных уголков области. В частности, он отметил, что тунгусы Мемельского и Кюнкюндюрского родов «пожертвовали самое дорогое для них – оленей», а больные проказой из Вилюйского лепрозория собрали в пользу беженцев 54 руб. 80 коп. Этот трогательный и глубоко патриотический поступок как людей, которые сами нуждались в сочувствии и помощи, произвел неизгладимое впечатление на общественность и лично императора Николая II, который написал «сердечно благодарю».