Читать книгу Возмездие - Олег Кожевников - Страница 6

Добившись единства тела и духа, я, уже полностью осмысленно, оглядел всю панораму последствий нашего посещения преддверий ада. Слава богу, Саня начал проявлять признаки жизни – ещё полностью не придя в сознание, он уже пытался отстранить от себя Серёгу, упорно продолжающего делать ему реанимационный комплекс. Володя и вовсе уже поднялся и сейчас стоял, прислонившись к стене, в метре от закрытого люка в шлюзовой отсек. Подняться-то он поднялся, но говорить, судя по всему, ещё не мог. Стоял и тупо смотрел на меня осоловелыми глазами. Хотя по выражению Володиного лица и мутному взгляду было трудно понять, что ему нужно, но я догадался. Ну конечно же, то же, что и мне, – несколько глотков эликсира. Сделав два шага к нему, я протянул нашему доктору уже открытую бутыль со спасительным напитком, им же созданным.

Несколько секунд, я наблюдал, как Вовка заглатывает эликсир, а потом, посчитав, что ему уже достаточно, отобрал бутылку и направился к лежащему неподалёку Саше. Подойдя, первым делом, одной рукой, за шиворот рубашки отстранил от Шурика почти невменяемого Серёгу, который, повернувшись ко мне и часто хлопая ресницами, промямлил:

– Мишь, как же так, а? Что же там, в этом отсеке такое, что ребят так вырубило?

Не отвечая на вопрос, я протянул ему бутыль и коротко сказал:

– На, глотни немного, для прочистки мозгов!

Сергей схватил баллон двумя руками, запрокинул голову и судорожно начал хлебать эликсир. После пятого глотка я поступил с ним так же, как до этого с Володей, – молча отобрал бутыль.

Затем склонился над Сашей и начал тонкой струйкой вливать эликсир в полуоткрытый рот моего друга. Естественно, жидкость попала, так сказать, не в то горло, и он зашёлся в сильном приступе кашля. Но какая-то часть эликсира всё же попала туда, куда нужно. Саня очнулся, открыл глаза и даже сел самостоятельно. Вот тогда я опять протянул ему бутыль. Парень не в состоянии был сказать ни бэ ни мэ, но баллон живо схватил и, удерживая его в одной руке, присосался к бутыли, как телок к сиське своей мамки. У него я баллон не стал вырывать, мужик испытал такое, что не приведи Господи – пусть лечится, организм сам поймёт, когда будет достаточно.

Посчитав, что сделал все, что мог для своих друзей, я устремил все мысли к той цели, из-за которой мы так пострадали. Уже не думая ни о чём другом, кроме как о предстоящей миссии в Статис-камеру, перевёл тяжёлый взгляд на окрега. Он так и стоял истуканом на том же самом месте, где мы оставили его перед посещением шлюзового отсека. По его лицу невозможно было понять, в каком он состоянии и как скоро станет совсем невменяемым от воздействия эликсира. То ли дело – крегги, по их, вполне себе человеческим лицам, было сразу понятно, в каком состоянии подпития находится объект. Володя говорил, что как только у креггов пошли слюнявые пузыри, они и начали отрубаться один за другим. А эта жабья морда, может быть, уже давно отрубилась, и безо всяких там слюновыделений. Больше даже для проверки, в каком он состоянии, чем для дела, я мысленно приказал окрегу:

– Подойди к останкам креггов, освободи Ка-излучатели и подай один из них мне, а второй одевай себе на голову.

Пока инопланетянин стоял неподвижно, как будто я ничего и не приказывал, в моей душе начал разгораться пожар настоящей паники. Это будет настоящей катастрофой, если окрег уже выпал из реальности. Кто тогда вновь откроет люк в шлюзовой отсек? Кто перепрограммирует деструктор? И наконец, кто научит пользоваться порталом для переброски в Статис-камеру? И это не говоря уже о том, что я совершенно не представляю, как найти в этой Статис-камере Окров.

Машинально бросив взгляд на свои часы, я ещё больше запаниковал. До времени планового появления в Статис-камере вестового крегга оставалось всего одиннадцать минут. Если окрег уже невменяем, то успеть попасть в Статис-камеру по графику инопланетян можно будет только в том случае, если в командном модуле хоть кто-нибудь из связанных пришельцев уже очнулся. А вот в этом я был совершенно не уверен. Скорее всего – оставшиеся в командном модуле окреги уже были на пути в ад. По крайней мере, у двоих из них были неестественно вывернуты головы, и кровь из ссадин уже не сочилась. Надежда была только на пришельца, лежащего сверху. У него из рваной раны на руке шла кровь, я даже перевязал её куском своей майки. Но кроме этой раны, у него, по моим наблюдениям, была сломана нога. Так что он ещё долго будет находиться без сознания.

Но тут моя паника мгновенно улеглась, потому что окрег шагнул к останкам вытащенных из шлюзового отсека инопланетян и начал высвобождать блестящие обручи, невозмутимо снимая их с бесформенных кровавых кусков, бывших когда-то головами креггов. Видно было, что он не испытывает никаких эмоций, ковыряясь в этом кровавом фарше. Я ещё раз подумал, что пришелец ведёт себя не так, как полагается живому существу. Так в моём представлении вёл бы себя бесчувственный робот. Но инопланетяне же, совершенно точно, живые, и кровь из них хлещет так же, как из раненых людей. Нет, тут, наверное, психика совершенно другая, нельзя подходить к пришельцам с людскими мерками.

А к тому же в боевой обстановке мы тоже не очень-то брезгливы. Знамо дело, для того чтобы победить и выжить, ты готов хоть в выгребную яму нырнуть, хоть замаскироваться среди горы расчленённых трупов. Хотя бы вспомни, как сам ковырялся в разорванных гранатами останках сослуживцев, чтобы найти всего лишь несколько патронов. И как обрадовался, и благодарил Господа, когда обнаружил под кишками разорванного живота друга Дыни гранату из его боекомплекта. Можно сказать, именно эта граната спасла тогда тебе жизнь. Дыня пожертвовал собой, чтобы ты выжил! Наверное, предчувствовал, что Кузя – единственный, кто сможет спасти его близких в недалёком будущем.

Очнулся я от таких невесёлых воспоминаний только тогда, когда окрег подошёл и протянул мне блестящий серебристый обруч. Я его взял, взвесил в руках и осмотрел. В нём было килограмма два, и блестел он не по всему периметру. На его поверхности, среди кровавых разводов, висели какие-то белёсые ошмётки.

«Части мозгового вещества креггов», – отстранённо подумал я. Вид этой мерзости окончательно привёл меня в чувство. Хоть я и в боевом состоянии, но надевать на голову обруч в таком виде как-то совсем не хотелось. Повернувшись к стоящему столбом Серёге, я буркнул:

– Давай сюда свой носовой платок.

Парень суетливо стал шарить по карманам. Видно, всё ещё окончательно не пришёл в себя. Даже я знал, что этот интеллигент всегда носит платок в правом заднем кармане своих джинсов. А Серёга сначала проверил передние карманы, и лишь потом сунул ругу в тот карман, где лежал аккуратно сложенный носовой платок. Протянув его мне дрожащей рукой, он спросил, показав пальцем на обруч:

– Миш, а это что такое?

– Что, что! Не видишь, что ли, – это Ра-излучатель, забрызганный мозгами креггов! А будешь и дальше так тупить, инопланетяне выйдут из Статис-камеры, и уже твои мозги будут стекать по обшивке этого летающего блина.

Говоря это, я старательно обтирал носовым платком поверхность обруча. Наконец, взгромоздил его себе на макушку. Он оказался несколько маловат, хотя и был до этого одет на голову здоровяка крегга. Сначала было очень неудобно, потом в височной области защипало, и одновременно с этим обруч начал увеличиваться в диаметре. Затем Ра-излучатель самопроизвольно, очень даже удобно устроился у меня на черепе, чуть выше ушей, после чего я совсем перестал его ощущать. Благодаря произошедшему волшебству я немного отвлекся от тревожных размышлений по поводу дальнейших действий в Статис-камере. Сиюминутные ощущения спасительно защищали мой измученный мозг от страшных предположений, что может случиться в недалёком будущем. Всё равно гадать бессмысленно, и совершенно неизвестно, как это внеземное устройство будет воздействовать на тебя, любимого, минуту спустя.

Но я всё же внимательно просканировал себя и несколько успокоился. Всё, вроде, было как обычно, и этот Ра-излучатель пока никак не повлиял на мою психику. Чтобы ничего не отвлекало, я проверял себя, закрыв глаза, а когда открыл, едва удержался на ногах. Ничего себе – ничего не изменилось! Да всё восприятие окружающего мира стало кардинально другим! Теперь помещение первого уровня озарялось светло-малиновым цветом, вместо того холодного белого, которым был освещён отсек буквально секунды три назад. Казалось, что все расстояния значительно увеличились. Теперь, до обозначенного кругом портала было метров тридцать, и это вместо тех четырёх, бывших ранее, до появления на моей голове Ра-излучателя. Да что там расстояние, внешность моих друзей абсолютно изменилась. Это уже были совсем не те, до боли знакомые фигуры и лица, а какие-то мультяшные персонажи, с размытыми чертами лица, непропорциональными фигурами и голубыми аурами вокруг голов. Кроме того, их тела казались полупрозрачными, я видел практически все органы и стремительный ток крови, бегущей по венам. Б-р-р, всё-таки какое жуткое зрелище – человеческое тело, если на него смотреть под таким непривычным углом зрения, нарисовавшимся под воздействием Ра-излучения!

Бросив взгляд на окрега, я удивился. Вот он-то, как раз, совершенно не изменился. Стоял, как и прежде, только с обручем на голове. Приглядевшись, я понял почему. Вся его фигура, начиная с головы, была окутана какой-то субстанцией. Сразу она не была заметна, но, если присмотреться, создавалось впечатление, что инопланетянин упакован в толстую полиэтиленовую плёнку. Я обратил внимание на свою левую руку. Она тоже была упакована в такую же плёнку, и под ней выглядела совершенно обычно. Всё ясно – это защитное поле, которое генерирует Ра-излучатель. Именно оно и защищает организм носителя обруча от воздействия чужого пространства. А то, что внешний мир кажется обладателю обруча совершенно другим, говорит о том, что так, видимо, видят его и обитатели пространства Окров.

Всё, хватит рассусоливать, рассуждая и разглядывая необычно выглядевших ребят. В глазах уже двоится, и голова кружится, а время неумолимо движется вперёд. Ещё постоишь так немного, вообще в осадок выпадешь – даже деструктор поднять не сможешь. А ведь ещё нужно двух Окров нейтрализовать, а силы уже на исходе. Проклятый шлюзовой отсек выжал меня практически до нуля. Держался только на ослином своём упрямстве и чётком понимании того, что я, пожалуй, тот единственный человек, кто может хоть что-то предпринять для спасения всей нашей цивилизации.

Осталось совсем немного времени до того момента, как нужно появиться в Статис-камере. А то эти долбаные Окры заподозрят, что на корабле случилось какое-нибудь ЧП, будут настороже и тогда уже не получится свалиться им, как снег на голову в июле. А элемент неожиданности – мой единственный шанс как-то справится с Окрами. Тем более они находятся в собственном мире, а я чужак. И, ко всему прочему, очень зловеще прозвучало одно замечание окрега: «Окры не нуждаются в оружие – они сами являются самым совершенным оружием».

Всепоглощающая тревога, казалось, навеки поселилась в моей душе после этого сообщения. И страх. Не за свою жизнь, а за то, что я позорно облажаюсь, упустив шанс вытащить своих сородичей из того дерьма, в которое мы провалились по самую макушку. Если совсем честно, раньше мне было глубоко наплевать, что будет с людьми в какой-нибудь Ботсване и прочее. Но сейчас мы все в одной большой тонущей лодке, а спасательный круг только у меня. И увильнуть от выполнения такой безумной миссии, как путешествие в Статис-камеру, не выйдет, ведь от успеха этого предприятия напрямую зависит жизнь друзей, моих родных девчонок… – всех разом.

Настроив себя таким пафосным образом на путешествие в ад, я больше не стал отвлекаться. Хотя, по моим расчётам цейтнота ещё не было и минуты две вполне можно было посвятить на последний, может статься, разговор со своими друзьями. Но это значило бы дать слабину, пойти на поводу одной из составляющих своей психики, которая любыми путями пыталась отдалить начало решительных действий, засунуть голову в песок как страус, и пусть кто-нибудь другой разбирается с возникшими проблемами. Но с этой своей гнилой сущностью я научился справляться ещё в Чечне.