Читать книгу Непрошеные, или Дом, с которым мне «жутко» повезло. Книга первая и вторая - Олег Колмаков - Страница 6

Вызванный наряд, долго ждать себя не заставила. Видать, не каждый день в местное РОВД поступают сообщения о случайно найденных мертвецах. Это вам на жалобы на соседей или бытовые кражи, куда менты не особо-то и спешат. Убийство – совсем иное дело. Тут с райотдела особый спрос.

Уже через пару минут я услышал звук сирены. А следом за ней во двор вкатился жёлтый милицейский Уазик с синей полосой на борту и фиолетовыми проблесковыми маячками на крыше. С ходу тот отечественный внедорожник подкатил к нашему дому.

– Эй, парень! Где тут тринадцатая квартира?.. – первым из машины выпрыгнул милиционер, в ранге лейтенанта. – …С этим чёртовым домом, у нас вечно какая-то путаница выходит. Третья квартира может запросто быть во втором подъезде. Тогда как двадцатая, вдруг окажется в первом. А вместе с десятой, на одной и той же лестничной площадки может соседствовать как пятая, так и первая…

– Да, здесь она, здесь. Тринадцатая-то. На втором этаже… – усмехнулся я. Со стакана водки, совсем недавно упавшего на старые «дрожжи», меня довольно быстро развезло. –…Это я вас вызвал.

– И где жмур? – лейтенант покосился на меня с нескрываемым подозрением. Вслед за лейтенантом, как горошины из стручка, из Уазика высыпали ещё трое вооружённых милиционеров.

– Там, наверху… В моей квартире… – ответил я, немного покачиваясь.

– Фу-у-у, мля!.. – лейтенант прикрыл свой нос ладонью. – …Да от тебя, скотина… Как от спирт завода, за версту свежаком разит. Сержант, накинь-ка на этого «огнедышащего дракона» браслеты… – и как только на моих запястьях защёлкнулись наручники, офицер уступил мне дорогу. –…Веди, показывай.

В сопровождении милицейского эскорта, я поднялся на свой этаж. Вошел в квартиру и, остановившись на пороге злополучной комнаты, указал сотрудникам правоохранительных органов необходимое направление.

– Она там, на диване.

– Всем стоять здесь. Не топтать следы… – распорядился лейтенант. Сам же, чуть ли не на цыпочках, осторожно прошел вовнутрь комнаты. Глянул на диван. Обошел вокруг него дважды. Заглянул под стол. После чего, ещё раз поинтересовался. – …А труп, собственно, где?

– Я же говорю: на диване, – вопрос мента меня просто взбесил. Наплевав на всякие там запреты, я шагнул вовнутрь комнаты.

Однако приблизившись к своему злополучному дивану, я и сам замер в оцепенении. Потому как там, где только что (каких-то десять минут назад) лежало мёртвое тело, сейчас было абсолютно пусто. Ни убитой, ни багрового кровяного пятна.

Ничего не понимая, я огляделся по сторонам и, точно так же, как и минутой ранее это сделал лейтенант, машинально заглянул под стол. А вот там я кое-что узрел…

Нет, вовсе не мёртвую девицу. Под столом валялся совсем недавно выброшенный мною в сугроб, армейский нож!.. Правда, на сей раз, на его клинке почему-то отсутствовали пятна крови. Такая, знаете ли, невероятная и ничем не объяснимая метаморфоза.

Трогать тот нож, я естественно не стал. Поднявшись, я уставился на офицера милиции в немом, переполненном растерянностью вопросе.

– Парень, быть может, нам не стоит терять понапрасну время?.. Скажи честно: дескать, этот труп привиделся тебе в пьяном бреду… – желваки лейтенанта угрожающе заплясали. Похоже, он был уже на пределе. Я видел, как из последних сил он пытался изобразить на своём лице некое хладнокровие. Тут достаточно было лишь одной, пусть и самой малой искры и все его мнимое внутреннее равновесие, тотчас разрушится. Вот тогда, вне всяких сомнений, мне придется несладко.

– Как будто бы… Он был здесь… – моя прежняя уверенность, несколько поиссякла.

– Архипов!.. Степанов!.. – лейтенант обернулся к своим заскучавшим подчинённым. – …Начинаем обыск. Ищем мёртвое тело. Либо что-то с ним связанное. На все, про все, даю вам не более десяти минут.

Милиционеры вернулись в комнату значительно раньше означенного офицером срока. Вернулись ни с чем. Да, и искать-то им, собственно, было негде. Основные помещения по-прежнему оставались пустынными, ничем не заставленными. Потому как квартира моя являлась фактически не обжитой. Что же касаемо всевозможных тюков, не распакованных коробок и пакетов, сваленных в зале в одну большую гору, так перетряхнуть их за пару-тройку минут, сотрудникам правоохранительных органов особого труда не составило. Меж тем, человеческое тело, пусть и мёртвое, совсем не иголка в стоге сена. Просто так, под ковёр или за дверь его не спрячешь.

– Что ж… Не нашли, значит не нашли… – пожал плечами лейтенант. После чего, обратился уже ко мне. – …Присаживайся. Протокол будем составлять.

– Командир, побойся Бога. Какой, на фиг, протокол?.. – усмехнулся я. В данную минуту моя душа ликовала. Каким-то неизвестным мне образов свершилось невероятное. А быть может, та жуткая картина и в правду было лишь моим кошмарным сновидением. Либо именно сейчас, я и прибываю во сне. – …Трупа-то нет.

– Вот именно, что нет… – согласился со мной офицер. – …Зафиксируем факт хулиганства. Ложный вызов наряда милиции, деяние наказуемое… После чего, мы заберем тебя на пятнадцать суток. Чтобы впредь неповадно было.

– Быть может, мы как-то по-иному договоримся? – вполголоса я попытался использовать свой последний, самый верный аргумент в подобных недоразумениях.

– Ребята, спускайтесь вниз, к машине… – приказал лейтенант, обращаясь к подчинённым. Проследив, как те покинули комнату, он вновь обернулся ко мне. – …Как я понял, ты у нас бизнесмен… Надеюсь, что сотка баксов тебя не шибко обременит. Тем самым ты компенсируешь затраты на бесполезный выезд, амортизацию автотехники и прочую, связанную с тем нервотрепку.

– Не вопрос. Сотка, так сотка. Кстати, водочки замахнуть не желаете? – предложил я, кивнув в сторону стола.

– Не откажусь. Дежурство у меня, считай, уже кончилось… Да, и начальство в выходные дни не шибко жалует нас своим присутствием. Потому, наливай.

После второго стакана сорокаградусной лейтенант заметно захмелел и слегка разоткровенничался.

– Ваш гребаный дом, скажу я тебе… У нашего райотдела, как кость в горле. Тут ведь до ремонта, что было?.. Правильно. Сплошные «коммуналки» с общими кухнями. Ну, разве что в твоих нынешних апартаментах обитала одинокая старушенция, бывшая учительница, передовик народного образования. Ну, а в остальных квартирах ютился тот ещё контингент… Тунеядцы, алкоголики, судимые и прочее хулиганьё. В общем, сплошной опустившийся и разложившийся элемент. Что ни день, то драка. Что не праздник, так убийство, грабёж или иная поножовщина…

После того злосчастного взрыва, когда газ шарахнул, когда стены дома разбросало по всей округе… Мы, уж было, с облегчением вздохнули. Посчитали, что накрылось то осиное гнездо медным тазиком. Да, видать рано обрадовались. Кажись, все заново начинается. Первый же новосёл… Причём, в самую первую ночь своего проживания вдруг отметился ложным вызовом и мифическим трупом. Представляю, какой дурдом нас поджидает, когда заедут остальные постояльцы.

Парень, мой тебе дружеский совет: пока не поздно, беги-ка ты из этого, Богом проклятого дома.

И кто знает. Быть может, напрасно я не вникал тогда в пьяную болтовню мента. Возможно, в ту минуту, в гораздо большей степени меня интересовали иные вопросы. Куда, к примеру, подевалась та мёртвая девка? Или как в квартире вновь оказался мой армейский нож, которым и была убита та самая несчастная? Ни в какую логическую цепочку эта пара вышеназванных фактов (то есть, исчезновение тела и внезапное появление в комнате орудия убийства) не укладывались. Если и предположить абсолютно фантастическую версию о том, что кто-то решил сыграть со мной злую шутку, то чисто физически ему вряд ли удалось это сделать. Не возможно, за столь малое время найти в сугробе нож, принести его в комнату, спрятать куда-то тело и, как минимум, поменять обивку (если ни весь диван целиком), дабы полностью избавиться от яркого и вовсе несмываемого пятна крови. Причём, все вышеозначенные действия злоумышленник обязан был проделать, минуя входную дверь подъезда и лестничные марши. Ведь в ожидании наряда милиции, волей неволей, а я фактически контролировал эти самые, «стратегически важные» зоны.

Даже после того, как милицейский Уазик со счастливым лейтенантом покинул пределы моего нового двора, меня по-прежнему продолжали одолевать всевозможные сомнения и догадки. Несколько раз, я обошел квартиру уже самолично. В поисках трупа заглянул туда, куда вряд ли, успели заглянуть милиционеры. А мой мозг все продолжал и продолжал выдвигать всё новые и самые нереальные версии случившегося. В конце концов, я сдался, списав произошедшую со мной невероятную историю на чрезмерное злоупотребление алкоголем и излишний стресс, накопившийся за последние сутки. Так бы, наверное, и забыл я о той привидевшейся мне мёртвой девки… Даже если б и вспомнил о ней когда-нибудь в будущем, то непременно с юмором и усмешкой. Однако, последовавшие за тем события, вновь заставили меня с содроганием вернуться памятью к передрягам нынешнего утра…

Однако всему свой черёд.

Целый день, размеренно потягивая пивко, я занимался передвижением мебели, разбором и раскладкой вещей, завинчиванием в стены шурупов, мытьем полов и раскатыванием ковровых дорожек. Увлекся я этой домашней работой так, что вовсе не заметил, как за окном совсем стемнело, и наступил поздний вечер. Лишь закончив с привидением квартиры в более и менее сносный человеческий облик, я и позволил себе небольшой отдых. Присел на диван и непроизвольно обратил внимание на часы. К тому моменту стрелки на них уже показывали без четверти двенадцать. А ведь у меня осталось незавершённым ещё одно, последнее из намеченных с утра дел… А именно, повесить замок на тот самый зловещий чердачный люк.

Дело, в общем-то, плёвое, трехминутное. Ровно в двенадцать я вышел на лестничную площадку с массивным (если не сказать амбарным) навесным замком. Поднялся по деревянной лестнице до самого её верха. Памятуя о вчерашней неудавшейся попытке с ходу открыть чердак, осторожным движением я подёргал крышку люка. На сей раз она свободно ходила вверх и вниз без каких-либо затруднений. Я облегчённо вздохнул. Казалось бы, чего ещё надо – защёлкни на петлях душку замка, да иди себе восвояси. Однако меня разбирало почти детское любопытство: а чё там сейчас?

Одним рывком я поднял крышку в вертикальное положение, и уж было собрался заглянуть вовнутрь… Как мой взгляд вдруг встретился…

Вы не поверите. Я в упор упёрся своими глазами в остекленевший взор широко открытых глаз той самой мёртвой девицы, которая ранним утром исчезло с моего дивана.

Её светлое тело ярко контрастировало с тёмным фоном чердака. Причём, мёртвая барышня лежала сейчас на самом краю чердачного проёма. Потому и оказались наши лица в каком-то сантиметре друг от друга. При этом мне на голову вдруг упала её безжизненно-свисавшая рука.

– А-а-а!.. – исступлённо заорал я.

От дикого ужаса, заставшего меня врасплох, мои ноги непроизвольно подкосились, тогда как руки, подчиняясь каким-то внутренним инстинктам, сами собой разжались. Отпустив поручни деревянной лестницы, я полетел вниз на холодный бетон лестничной площадки.

Последнее, что я увидеть… Точнее то, что успело отложиться в моей памяти, было женское, мертвецки бледное тело. И как плеть, свисавшая из люка рука…

– Со-се-ед!.. Со-се-ед!.. Ты как себя чувствуешь?..

С трудом приоткрыв глаза, я увидел склонившуюся надо мной Полину Никитичну. Ту самую соседку, с которой познакомился ещё позавчера во время осмотра квартиры и с которой совсем уж как-то по-скотски обошёлся тогда Илья.

Кое-как я встал на ноги. Голова гудела, в ногах чувствовалась лёгкая дрожь. Упав с лестницы, я очевидно хорошенько долбанулся головой, получив при этом лёгкую форму сотрясения.

– Вот, зашла… Собиралась пригласить тебя на наше новоселье… – чувствуя некоторую неловкость и как бы оправдываясь, продолжила старушка. –…Поднялась на второй этаж, а ты здесь лежишь…

– Не понял!.. – потирая затылок, я постепенно приходил в себя. – …О каком новоселье идет сейчас речь?

– Ты, что ж?.. На улицу ни разу сегодня не вышел?.. – удивилась соседка. –…Наши жильцы в свои квартиры вернулись. Все, одним скопом заехали. Целый день вещи таскали. Мы ж здесь, почитай, с первого дня. Дом дружный. Вот и собирались пригласить тебя за наш общий стол, дабы познакомиться с нашим новым соседом.

– За приглашение, конечно, спасибо… Да только извините, поздно уже. Мне на работу рано вставать… – я попытался вежливо отказаться. Не до гулянок мне нынче было. Над моей головой (причём, вовсе не в переносном, а в самом буквальном смысле) сейчас висел труп. Хорошо ещё, что бабулька так ни разу и не удосужилась поднять свои очи к верху. Уверен, её отношение к новому соседу, наверняка изменилось бы: с радушно-гостеприимного, на истерично–предынфарктное.

– Тогда, спокойной ночи… – как-то хитро улыбнулась Полина Никитична. – …Мое дело, пригласить, а уж вы сами, как пожелаете.

В нервном ожидании мне пришлось провести ещё пару минут, ожидая пока навязчивая Полина Никитична спуститься вниз, исчезнув из моего поля зрения. Затем, схватив валявшийся на полу замок, я молниеносно взобрался по деревянной лестнице. Забросил на чердак, свисавшую руку погибшей. Захлопнул люк и защёлкнул на петлях толстый полукруг навесного замка. После чего, уже вразвалочку, с чувством выполненного долга спустился вниз.

«Помнится… Утром мент говорил мне о том, что жильцы дома пользуются в округе дурной славой, в плане криминальной репутации. А сегодняшней ночью у них, как по заказу намечена грандиозная пьянка… По словам всё того же лейтенанта, подобные мероприятия, как правило, заканчиваются либо мордобоем, либо поножовщиной… Вот, господа следователи, вам и карты в руки. Где искать убийцу девушки вы и без меня, надеюсь, сами догадаетесь…»

И тут я поймал себя на несколько неприятной мысли. Мне вдруг отчётливо стало понятно, что вектор моих последних действий устремлен не совсем в верное направление. Вместо того чтобы помочь органам внутренних дел в поимке настоящего убийцы, я пытаюсь в ещё большей степени запутать следствие.

По сути, я занимался тем же самым, что проделали именно со мной… То есть, сваливал тяжкое преступление на чужие плечи. Лет пять назад, как законопослушный гражданин, я бы, и подумать о том не посмел. Что-то во мне, определённо изменилось. А быть может, что-то незримое изменилось вокруг меня, в этом окружавшем меня мире.

Возвращаться в квартиру я вовсе не спешил, по-прежнему стоял на лестничной площадке в тягостных раздумьях. Уткнувшись взглядом в бетонный пол, я продолжал рассуждать о своих дальнейших действиях. Собираясь закурить, достал из кармана пачку сигарет и тут… В мою голову вновь закралась неожиданная мысль.

«Твою ж мать… А ведь пол на лестничной площадке абсолютно сухой. Ни капельки талого снега. Если Полина Никитична действительно пришла из соседнего подъезда, то пробираясь по заметенным снегом дорожкам, она просто обязана была оставить в тёплом подъезде свои мокрые следы. Не переобулась же она, в самом деле, перед дверью моего подъезда!..»

Каким-то шестым чувством мне удалось поймать, хоть и весьма незначительную, а все же несостыковку. Однако перекрутив в голове массу версий, я, так и не смог найти в ней хоть какого-то логического смысла. Возможно, именно здесь, в этой самой «несостыковке» я и упустил некую зацепку к постижению некой, очень значимой для меня тайны.

Уже докуривая сигарету и собираясь вернуться в квартиру, я вновь спохватился.

«Э-э, брат! А ну, подскажи… Какого чёрта, ты закрыл чердак на замок? Коль ты собрался спихнуть убийство голой девки на пьяных соседей, то этот самый чердак в обязательном порядке должен быть открыт. Ведь если отталкиваться от версии об убийстве девушке моими соседями, то каким образом пьянчуги сумели бы затащить данный труп на чердак, когда на люке висит замок?..» – усмехнулся я сам себе.

Помните, как у Пушкина: и в третий раз закинул он невод…

Нет, вовсе ни невод. И, не о пушкинском старике идёт сейчас речь… Это мне уже в третий раз пришлось взбираться на деревянную лестницу. Теперь, это необходимо было сделать для снятия с петель, навешенного пятью минутами ранее амбарного замка.

Если б кто наблюдал за мной со стороны, он наверняка бы подумал о моем окончательном помешательстве. Да, вы только сами представьте… Тридцатилетний мужик лезет в полночь на чердачную лестницу. Падает с нее вниз головой. Очнувшись, опять подымается наверх, чтобы закрыть чердак на замок… Спускается вниз, перекуривает… После чего, вновь взбирается к люку, дабы его открыть. Этакая, полуночная зарядка для тех, кто не спит. По-моему, полнейший идиотизм. Не находите?

«А быть может, я действительно уже «тронулся умом»? И эта убитая девушка, лишь плод воображения моего воспалённого мозга. Некое фантомное видение из моей прошлой военной жизни…»

Уж и не знаю зачем. То ли, ради подтверждения, или опровержения своего помешательства… То ли, опять же, по причине своего нездорового любопытства… Короче, сняв с чердака замок, я приподнял крышку и заглянул в образовавшуюся щель.

Дабы не утомлять читателя излишними подробностями своих чувств, страхов и прочих переживаний – скажу сразу: мёртвого тела там уже не было.

И если вы посчитаете, что данное обстоятельств повергло меня в некое шоковое состояние; чрезвычайно меня расстроило или несказанно удивило, то вы ошибётесь. Человек – это такое совершенное существо, которое очень быстро может привыкнуть или приспособится к чему угодно. Как к очень хорошему, так и к невероятно плохому.

Примерно тоже самое произошло нынче и со мной. Все эмоции одним махом иссякли. Похоже, они чуть ранее были использованы мною по самому максимуму. Отчасти я был похож на некоего зомби. Лишённый каких бы то ни было чувств, я нынче подчинялся исключительно животным инстинктам. Собираясь окончательно закрыть крышку и, как минимум, до утра забыть об этом гребаном чердаке, я в последний раз окинул взглядом тёмную крышу и увидел… Если быть более точным, то в противоположном конце чердака я случайно уловил едва пробивавшийся наверх лучик света.

«Ну, конечно!.. Какой же я осёл… – мне ничего не оставалось, кроме как посмеяться над самим собой. Разгадка исчезновения трупа, оказалась предельно простой. – …Как же я сразу не дорубил?.. Ведь там, во втором подъезде, наверняка имеется ещё один, точно такой же чердачный люк. Должно быть, именно через него какие-то твари и таскают сюда свою трупятину. То заволокут её на чердак, то перетащат в мою квартиру, а то и спрячут мёртвое тело где-то у себя… Именно поэтому, поджидая ментов у своего подъезда, я и не заметил ничего подозрительного.

Что тут скажешь?.. Ловкие хлопцы. И, в общем-то, не лишённые чувства юмора… Чёрного юмора. Ну, ничего… Сейчас мы посмотрим, кто из нас ловчее. Похоже, мне необходимо немедленно сбегать в соседний подъезд… Если я поспешу, то обязательно возьму их с поличным. То есть, с мёртвым телом той самой девахи, прирезанной моим армейским ножом. Там-то мы и узнаем: кто и с какой целью пытается довести меня до «последней ручки»!..»

Быстренько сбежав по ступенькам вниз, я выскочил в морозную ночь улицы. С десяток широких прыжков по заснеженной дорожке и вот, я уже вхожу в соседний подъезд. Небольшой тамбур, после которого настежь открытая дверь коммунальной квартиры. Глаз режет чересчур яркий свет лампочки, без какого-либо абажура подвешенной по центру длиннющего коридора. В коммуналке суетятся женщины с какими-то тарелками и кастрюлями. Меж них бегает ватага детишек в возрасте от трёх до двенадцати лет. Повсюду шум, гвалт, какая-то предпраздничная суета.

«Ах, да!.. Ведь у них нынче новоселье. Кажется, именно на него и приглашала меня Полина Никитична…»

Честно сказать, я ожидал увидеть несколько иную картину, потому и слегка под растерялся, вовсе забыв о чердачных люках. Не часто, знаете ли, в наши дни можно увидишь подобное единение, по сути чужих друг для друга людей, характерное скорей для прошлого века, для эпохи 50-70-х годов минувшего столетия.

Прямо у входа, я вдруг заметил небольшую комнатушку: два на три метра, с небольшим столиком и парой длинных скамеек. Сейчас, в предвкушении хлебосольного застолья, в той комнатушке коротали время мужчины, человек шесть. Травили байки, перекуривали; незаметно от женщин по-тихому выпивали.

Один из них мгновенно отреагировал на мое появление.

– О-о!.. Никак наш новый сосед пожаловал!.. Ну, проходи-проходи, не стесняйся. Здесь все свои. Давай, что ли, знакомиться. Меня дядей Лёшей кличут… – крепкий дядька лет пятидесяти семи вышел мне навстречу и, широко улыбаясь, протянул руку для рукопожатия.

Не ответить на столь дружеский и открытый жест, с моей стороны было бы просто свинством.

– Присоединяйся к нашему коллективу… – похлопав меня по плечу, дядя Лёша как-то осторожно и ненавязчиво подтолкнул меня в ту самую «сугубо мужскую» комнатушку. – …Ребята, налейте гостю. Спирт у нас, хоть и технический, зато чистый и легко пьется. Да, и в голову бьет практически сразу…

– Помнится, Полина говорила… – из толпы мужиков навстречу мне вдруг двинулся изрядно подвыпивший парень. – …Дескать, ты идти к нам не захотел. Ты это чё, пижон грёбаный?.. Брезгуешь с нами вмазать? Выходит, впадлу тебе посидеть с обычными работягами за одним столом…

– Петруха, сукин ты сын… – прикрикнул на него дядя Лёша. – …А ну, закрой свою варежку, ни то схлопочешь. Уж троих детей успел настрогать, а умом так и не обзавелся.

– Петро… – тут в комнатушку вбежала высокая худощавая женщина, почему-то с верёвкой на шее. – …Ты, что ли, бузишь?

– Надька, ты б забрала своего мужика… – почти в приказном порядке рявкнул дядя Лёша. – …У нас, понимаешь, гость. А этот… Вон, как раздухарился. Уж и не знаю, где он успел так надраться. Валерка, а ну, помоги Надюхе довести горемыку до кровати.

Хоть и был Петька в изрядном подпитии, однако просто так он сдаваться вовсе не собирался. Первым делом Пётр схватил со стола нож. А после, каким-то неуловимым движением врезал мне, присевшему было на табурет, со всей своей дури, точно в скулу.

Удар оказался сильным и самое главное, вовсе неожиданным, потому и полетел на пол…

– Со-се-ед!.. Со-се-ед!.. Ты как себя чувствуешь?..

С трудом приоткрыв глаза, я увидел склонившуюся надо мной Полину Никитичну. Ту самую соседку, с которой познакомился ещё позавчера во время осмотра квартиры и с которой совсем уж как-то по-скотски обошёлся тогда Илья.

Кое-как я встал на ноги. Голова гудела, в ногах чувствовалась лёгкая дрожь. Упав с лестницы, я очевидно хорошенько долбанулся головой, получив при этом лёгкую форму сотрясения.

– Вот, зашла… Собиралась пригласить тебя на наше новоселье… – чувствуя некоторую неловкость и как бы оправдываясь, продолжила старушка. –…Поднялась на второй этаж, а ты здесь лежишь…

– Не понял!.. – потирая затылок, я постепенно приходил в себя. – …О каком новоселье идет сейчас речь?..

Тут-то и поймал я себя на мысли о том, что всё, вокруг меня происходящее, совсем недавно со мной уже было. Этот самый момент нынешнего вечера, я однажды уже пережил. Слышал те же самые слова и точно так же поднимался с бетонного пола, держась за свой затылок. И если, действительно так оно и было, то прямо сейчас соседка должна будет удивиться тому, что я ни разу не выходил нынче на улицу.

– Ты, что ж?.. И на улицу ни разу сегодня не вышел?.. – как по заказу удивилась старушка. – …Наши жильцы в свои квартиры вернулись. Все, одним скопом заехали. Целый день вещи таскали. Мы ж здесь, почитай, с первого дня. Дом дружный. Вот и собирались пригласить тебя за наш общий стол, дабы познакомиться с нашим новым соседом.

«Ну, вот. Так и есть. Если я откажусь, она уйдёт восвояси, пожелав мне напоследок спокойной ночи».

– За приглашение, конечно, спасибо. Да, только извините, поздно уже. Мне на работу рано вставать.

– Тогда спокойной вам ночи!.. – как-то хитро улыбнулась Полина Никитична. – … Мое дело, пригласить, а уж вы сами, как пожелаете.

«Что за чертовщина?.. Будто бы время, чуть притормозив, пошло по кругу. Теперь я буду дожидаться момента, когда соседка покинет подъезд. Закрою чердак на замок, потом вновь его открою. Побегу вслед за бабулькой. Получу от пьяного Петра по морде, чтобы вновь подняться с бетонного пола…»

Данная ситуация выглядела так, словно кто-то свыше проверив мою «экзаменационную работу» и, выставив по ней неудовлетворительную отметку, всё же оставил мне некий шанс исправится, воспользовавшись пересдачей. А быть может, те предыдущие события были лишь моим вещим видением, которое предостерегало меня от каких-то необдуманных действий.

Что ж, пожалуй, мне следует к нему прислушаться. То есть, вернуться домой и никуда, ни в какие передряги более не ввязываться.

Именно так я и поступил. Вновь закинув холодную руку мёртвой девушки на чердак, я прикрыл крышку люка. После чего, отправился спать.

«Пусть, хоть задолбятся, хоть зазвонятся во входную дверь… Даже если война или конец света… Ни за что, со своего дивана более не встану…»

Пытаясь задремать, я долго ворочался с закрытыми глазами. Слышал, как за стеной громко говорили люди; скрипели стулья; стучал о стекло металл. Кто-то кричал; кто-то ревел навзрыд. А потом, весело заиграла гармошка. Народ запел хором, гулко и дружно затопали ногами. При этом мой диван, в буквальном смысле заходил ходуном.

«Нет. Так я точно, не усну. Ну почему они начали отмечать своё новоселье именно ночью… Да, ещё и накануне новой трудовой недели… – раздражённо размышлял я, в очередной раз, переворачиваясь с одного бока на другой. – …Дня или вечера им было мало?.. Могли бы подумать и об окружающих. Между прочим, их соседу завтра на работу. Подъём у него в семь утра. Впору прямо сейчас, среди ночи, диван в другую комнату тащить, дабы выспаться…»

– А им, наплевать на соседей. У них праздник.

– Вот именно. Этим уродам плевать… – согласился я. И тотчас с ужасом сообразил, что разговариваю я, уж вовсе не с самим собой, а с кем-то иным. Мгновенно открыл глаза и соскочил с постели.

Признаться, именно в это самое мгновение я был готов застонать от отчаяния, завыть на полную луну, освещавшую ныне мою комнату. Потому как в этом самом лунном свете я и различил силуэт незнакомой мне дамы, сидевшей на диване в противоположном углу комнаты.

«Мне в первую очередь следовало поменять замок на входной двери…» – таковой была первая мысль, посетившая мою голову. А ещё, я был вовсе не прочь немедленно убить незваную гостью, разорвать, стереть в порошок или, на крайний случай, просто выбросить из окна.

– В конце-то концов, меня оставят сегодня в покое?.. – заорал я во все горло. – …Вам, б…, тут чё?.. Проходной двор, или мёдом намазано… Запомни и передай всем остальным: это моя и только моя квартира… И ныне я желаю нормально в ней отдохнуть!.. – чуть поперхнувшись и тотчас откашлявшись, я продолжил уже в более сдержанном тоне. – …А ну, подымайся и проваливай… Барышень лёгкого поведения я нынче не заказывал.

Невзирая на мою настойчивость, на мои угрозы, девица не тронулась с места. И даже тогда, когда я приблизился к ней вплотную, она и бровью не повела.

– Ладно, крошка. Давай по-иному. Я провожу тебя до двери… Дам тебе что-нибудь из алкоголя, оставшегося после моего новоселья, и ты тотчас отправишься домой. Ну, а я немного посплю. Договорились?

Самым удивительным было то, что чем ближе я к ней приближался, тем меньше мне хотелось изгнать её из своего жилища.

Дама выглядела несколько беззащитной. Да, и одежда её состояла исключительно из лёгкой, наброшенной на плечи и почти прозрачной накидки, переливавшейся нынче в лунном свете голубоватым оттенком… Тем не менее, моё желание оставить девушку в комнате, было продиктовано вовсе не жалостью или неким состраданием. И, уж тем более, речь не могла сейчас идти о каких бы то ни было похотливых намерениях… На уровне некоего подсознания, я вдруг почувствовал невероятное и ничем не объяснимое притяжение. Меня влекло к ней так, словно внутри её находился мощный магнит, тогда как я был сделан исключительно из металлических запчастей. Ничего подобного, ни с одной особой противоположного пола я прежде не испытывал. Подобное произошло со мной впервые.

«Не могу поверить. Ты все-таки нашелся…» – я вдруг почувствовал нежный и предельно умиротворённый голос незнакомки.

Именно «почувствовал». Потому как девушка данной фразы, фактически не произносила. Её губы, которые я прекрасно различал в темноте, так и оставались неподвижны. Ни один мускул, ни одна клеточка её лица, вовсе не дрогнули.

«Зачем меня искать?.. Я всегда здесь. Ты, только свистни…» – усмехнулся я про себя.

«Свистом тут не поможешь», – вздохнув, беззвучно ответила мне незваная гостья.

Не осталось и малейшего сомнения в том, что я могу общаться и понимать гостью, не открывая рта. С одной стороны, это было весьма удобно. С другой, подобный диалог меня определённо настораживал. Потому как я, фактически лишался права на личную тайну. Любая мысль, пусть и случайная или опрометчивая, могла быть тотчас услышана моей нынешней собеседницей.

Однако в гораздо большей степени меня пугало совершенно иное. Имею в виду ту самую, чересчур внезапно возникшую «незримую тягу». Откуда она взялась и какова её природа. Мои страхи и опасения зиждились нынче на следующем умозаключении. Коль незнакомке подвластна столь сильная телепатия, то и наслать на меня определённую «порчу» или там, приворожить меня к себе – это для нее, как два пальца… Надеюсь, вы меня поняли. То есть, тот самый дурман, вдруг снизошедший на меня, вполне мог иметь как мистический, так и внеземной, привнесённый извне оттенок. Или того хуже, иметь дьявольскую природу.

Страшно, чёрт её побери, и одновременно весьма романтично. Ночь, луна, тёмная комната и таинственная незнакомка, в лёгкой воздушной накидке. А страх, пожалуй, только усиливал то влечение.

– Не бойся и не думай сейчас о чём-то плохом… Поверь, я желаю тебе лишь добра… – дама вдруг заговорила со мной в полный голос. – …Если хочешь, я могу общаться и так. Пусть и примитивным, зато более для вас привычным образом. Я лишь считала, что свои чувства правильней выражать душой, а не губами.

– Какие, на хрен, тут могут быть чувства?.. – вновь усмехнулся я, всё ещё пытаясь отделаться от столь пугающего меня наваждения. – …Девочка, ведь мы видим, друг друга, не более трех минут.

– А ты вспомни меня. Это было очень-очень давно. Я прошу тебя: вспомни…

– Чё вспоминать-то? Какой год или месяц? Времена своей юности или может, своего детства? – я абсолютно не врубался в то, о чем она сейчас просит.

– Нет-нет. Мы были вместе, значительно раньше… – пока меня подмывало на откровенный юмор, девушка оставалась предельно серьёзной. Похоже, что те самые воспоминания, которые она от меня нынче добивалась, были ей, чуть ли не жизненно необходимы. – …Я уверена в том, что ты не должен был все забыть. Попробуй хорошенько напрячь свою память и у тебя обязательно получиться.

– Ну, хорошо. Зовут-то тебя как? – я предпочёл помочь незнакомке, потому и пошел ей навстречу,  начав с самого простого. С её имени.

– Марта. Я, твоя Марта.

– О-о, девочка!.. Теперь уж точно, мимо кассы… Уверяю тебя. Представительниц противоположного пола с подобным именем, я вообще не встречал. И, уж тем более, не имел с ними никаких отношений…

Уж будьте уверены, сейчас я говорил чистую правду.

– Пожалуйста, посиди со мной. Я соскучилась по тебе… – вопреки моей чёткой аргументации, продолжала стоять на своем барышня.

– Извини, Марта. Я вполне допускаю, что ты хорошая и умненькая девушка. Вот только я тебя вовсе не понимаю. Изо всех сил стараюсь… Но, увы. Ты сама пойми, как можно вспомнить то, чего в жизни твоей вовсе не было. Ты требуешь от меня невозможного…

Забегая немного вперёд, могу сказать о том, что наша романтичная ночь на том бессмысленном диалоге вовсе не окончилась. Да-да. Прошу прощения, но я был не в силах, не воспользовался возникшим недоразумением. При этом стоит отдать должное и самой Марте. Девушка была совсем не против. Более того, в постели Марта оказалась просто чудесной и изобретательной любовницей. Ну, и я постарался не ударить в грязь лицом. В общем, не чувствуя усталости и истощения, мы наслаждались друг другом почти до самого утра.

В минуты коротких перерывов, тяжело дыша, безотказная девица вновь и вновь интересовалась: не вспомнил ли я её. В ответ, я отрицательно мотал головой. Причём, по ходу бесконечной любовной ночи, я и вовсе убедился в том, что нежданная гостья, скорее всего, ошиблась адресом. Потому как несколько раз в порыве неистовой страсти, обращаясь ко мне, она выкрикивала имя: ни то Роббера, ни то Роберта. Зная наверняка, что следующее утро уж точно расставит все по своим местам, а также допуская мысль о том, что текущая ночь может стать для нас с Мартой первой и последней, против некоего Роббера я вовсе не возражал. Более того, сейчас я готов был быть кем угодно: хоть Васей, хоть Петей – главное, чтобы наша случайная встреча длилась как можно дольше.

Вполне допускаю мысль о том, что после всего вышеозначенного, кто-то из читателей назовёт меня сволочью. Дескать, воспользовался, гад, девичьей наивностью. Повторюсь. Называйте меня: хоть Васей; хоть Петей; хоть сволочью; хоть гадом… Главное, что в эту ночь я чувствовал себя на седьмом небе от бесконечного блаженства…