Читать книгу Непрошеные или Дом, с которым мне «жутко» повезло Книга третья. Начни жизнь со смерти… - Олег Колмаков - Страница 4

– Да, говорю тебе, то был обычный рикошет. Пуля, ударившись о металлическую опору, стоящую за плакатом, отскочила в проезжавшую мимо машину. Дело случая. И хватит ныть. Хорош размазывать тут сопли… – вдруг рявкнул на меня, молчавший до того Магистр. – …Вед ты всегда был бойцом. Так будь другом, соответствуй своему имени и традициям нашей славной династии. Можно подумать, во время последней войны у тебя не было случайных жертв? Не было посторонних лиц, невольно попавших в сектор твоего обстрела?

– По крайней мере, в своих я точно не стрелял.

– Речь идет вовсе не о «своих» и «чужих», я спрашиваю тебя о случайных. И уж кому-кому, а мне лгать не следует.

Да и, кроме того, в нашем последнем случае, пуля зацепил вовсе не обычного простолюдина. Сам того не ведая, ты невзначай ликвидировал своего прямого врага. Он был одним из тех, кто опустил тебя до уровня последнего изгоя, обречённого на верную смерть. Именно по твоей, вышеозначенной классификации он и есть самый настоящий «чужой».

Не забывай о том, что ты давно на осадном и полувоенном положении. Тут, брат, как на фронте. Либо ты их, либо они тебя. Иного, не дано. Эти ворюги обвинили тебя в самом страшном грехе, в убийстве, которого ты вовсе не совершал. Причём, упорно вели это дело до конца. До твоего конца. Вот и получил один из них то, что «заказывал». То есть, реальную смерть.

Ты сам вспомни. Если бы не наша помощь, эти бандиты, занимающие высокие посты, при помощи вполне правовых действий, давно бы раздавили тебя катком предоставленных им полномочий. Для этих мерзавцев, ты лишь ничего не значащая былинка. Только представь, сколько за ним, за Казначеевым и Титаренко – таких же, как и ты сам: невинно осуждённых, уволенных, униженных, растоптанных. Своей пулей ты отомстил ему за сотни, если не тысячи погубленных судеб.

Или… Быть может, нам вновь обратиться к наглядному пособию? Тому самому, что на Южном кладбище. Так поехали, глянем ещё разок на твою могилу и надгробную плиту.

– Нет. Не надо… – ответил я, не задумавшись.

– Ты, парень, как я посмотрю: в конец приборзел. Словно капризная барышня, вечно выпрашиваешь для себя что-то нереальное. Беспрерывно талдычишь о своем желании вернуться к нормальной жизни. И, в то же самое время, не хочешь марать свои изнеженные ручонки. А так, сын мой, не бывает. Спокойную жизнь нужно отвоевать. Зубами выгрызть.

Меня по-прежнему переклинивали эмоции, вызванные сообщением о том, что моя пуля «попав точно в цель», угодила вовсе не в «плакатного вкладчика» и даже не в рекламный щит с которого тот лыбился. А в голову, проезжавшего мимо чиновника. Ко всему прочему вдруг выяснилось и ещё кое-какие подробности. Будто бы, именно этот чиновник и планировал: как убийство исполняющего обязанности директора Тракторного завода, так и мое собственное. Гневная и импульсивная речь Магистра, конечно же, меня немного остудила. К слову сказать, моя нынешняя обида, как раз и заключалось в том, что он, в общем-то, был прав.

Признаться, я и сам, будучи в застенках следственного изолятора, после пары суток бесконечных, унизительных пыток и истязаний, размышлял именно об этом, придумывая десятки сценариев своей мести. И подчас те фантазии были самыми радикальными. Потому и оставалось мне нынче, лишь тихо огрызнуться.

– Можно подумать, теперь некому будет обвинить меня в преднамеренном убийстве.

– Как не покажется тебе это странным или, быть может, абсурдным.… Но именно теперь, шансов остаться в живых и надеяться на непредвзятое правосудие, у тебя гораздо больше, нежели было до сего момента. А если нам, ещё и посчастливиться увидеть мёртвые тела двух других «субчиков», напрямую заинтересованных в твоей гибели, шансы на твое полное оправдание будут куда выше.

– И что? Сейчас мы помчимся к ним? – мысль о том, что я действительно превратился в серийного киллера, не очень-то меня радовала. Однако собственная жизнь казалась мне тогда, гораздо важней жизни тех, кто собирался её у меня отнять.

– Нет. У нас несколько иные планы и обязательства. Разве не помнишь, мы обещали прекрасной даме поучаствовать в её ночной дискотеке. Вот туда, мы нынче и отправимся.

*  *  *

– Я вам уж в сотый раз повторяю… СККа битком… Народу тьма-тьмущая… Такого наплыва, я и не припомню. В то время как сотрудников милиции на данном объекте, раз-два и обчелся… – кричала в трубку Жанна, главный режиссёр и ответственная за проведение ночной дискотеки.

– Уважаемая, да вы и меня поймите… – дежурный отряда патрульно-постовой службы оставался непреклонен. – …В городе черти что творится. Горожане, словно с ума посходили. Я, и без того, выделил вам больше положенного.

– С чего это вдруг вы взяли, что «больше положенного»?.. – не отступала Жанна. – …Согласно договору, сотрудников милиции должно быть не сорока (что мы, собственно, и имеем на данную минуту), а двести пятьдесят человек. У нас дюжина входных дверей. И каждая из них должна быт под надлежащей охраной. Я уж не говорю о внутренних помещениях. В конце концов, мы платим вам деньги. Так будьте любезны, обеспечьте надлежащий правопорядок.

И тут, кто-то опустил свою руку на телефонные рычаги. Связь тотчас оборвалась.

– По какому праву, вы здесь?.. – собралась было возмутиться девушка. Однако увидев прямо перед собой одного из утренних таинственных гостей, сдержала нахлынувшее на нее бешенство. – …Вы… Вы меня напугали.

– Дорогуша, не надо милиции… – совсем тихо и ласково заговорил Жерар. – …И без нее, у нас тут будет полный порядок. Уж это я тебе гарантирую.

– У меня голова идет кругом… – тяжело вздохнула дама. – …Столько народа, ужас. Казалось бы, в самую пору радоваться. А у нас ди-джей, совсем не в форме. Кстати… Ведь вы обещали ему помочь.

– Обещал, значит, сделаю. Однако и ты должна гарантировать мне исполнение двух, совсем пустяковых просьб.

– Ну, если совсем уж пустяковых… – усмехнулась Жанна. Нежданный гость, как ей тогда показалось, просто источал уверенность и надёжность. – …То обязательно выполню.

– В таком случае, слушай меня внимательно… – Жерар прикоснулся к запястью барышни и нежно провел по её руке своими пальцами. – …Тот мужчина, который приходил к вам утром перед самым моим визитом… Это мой старый и хороший друг. Очень давно мы закончили с ним один курс циркового училища. Я не видел его уже много лет. Потому и хотел, в самый канун Нового Года, сделать ему неожиданный подарок.

Открою ещё один маленький секрет. Мой друг неплохо владеет телепатией. И даже не задав тебе ни единого вопроса, он сможет запросто почерпнуть нужную ему информацию непосредственно из твоих мыслей. Посему, в его присутствии постарайся не только не говорить обо мне, но даже не смей подумать о нашем с тобой разговоре.

Кроме того, ты покажешь мне место рядом со сценой, где установлен высоковольтный щит освещения. Поможешь мне, там укрыться. Чтоб мое внезапное появление, стало для моего училищного товарища полной неожиданностью. И ещё…

– Стоп, стоп, стоп… – Жанна оборвала гостя на полуслове. – …По-моему, мы обговаривали лишь две просьбы. Тогда как озадачили меня уже три.

– Все, ранее мною сказанное, можно отнести к весьма простым и совсем неэнергозатратным действиям. Потому и объединим их лишь в одно, мое первое поручением.

– В таком случае, что же ещё предстоит мне сделать, дабы наш ди-джей вновь помолодел?

– Да, плёвое дело. Отдаться мне, прямо здесь и сейчас.

Жанна уж собралась влепить хаму увесистую пощёчину. Однако, вовсе не ожидая от самой себя следующих слов, вдруг ответила: «я согласна» – и принялась расстёгивать пуговицы своей блузки.

«Ну, а куда ж ты, сучка, денешься», – ухмыльнулся про себя Жерар.

*  *  *

До спортивно-концертного комплекса мы добрались далеко за полночь. Вовнутрь вошли, как и прежде, со стороны служебного входа. Охранник Болт все ещё дежуривший на вахте, молча проводив нас пристальным взглядом, вновь исправно отзвонился Пиночету.

Следуя по лестничным маршам и пересекая всевозможные коридоры, нам повсюду попадались молодые люди, в открытую употреблявшие спиртное и курившие папиросы с ярко выраженным запахом анаши.

По всему чувствовалось, что комплекс нынче изрядно переполнен. Ведь даже здесь, в служебных коридорах и всевозможных переходах, от табачного дыма было просто не продохнуть. А милиция, попросту не успевает за всем уследить.

Постучав в дверь «Режиссёрской» и выждав пару секунд, Магистр дёрнул ручку кабинета собираясь войти без какого-либо приглашения. Но тут щёлкнул замок, и навстречу ему выпорхнула раскрасневшаяся и слегка растрёпанная Жанна. Они чуть было не стукнулись своими лбами.

– Ой, извините… Вы уже здесь?.. – девушка сконфуженно опустила глаза. После чего, будто спохватившись, добавила. – …Мой кабинет, к сожалению занят. Давайте подыщем другое, более тихое помещение, чтобы согласовать наши действия и быть может обсудить условия дальнейшего долгосрочного проекта.

В словах режиссёра Магистр почувствовал нечто подозрительное. Потому и попытался он заглянуть чуть дальше, в её самое сокровенное, во внутренний мир Жанны. Точнее, в её мысли. Однако в девичьей головке, нынче царил полный сумбур. Она думала сразу обо всем, и одновременно, вовсе ни о чем. В этой безбрежной гамме бессистемных мыслиобразов, единственно читаемым было чувство некоего всеобъемлющего блаженства.

– Девочка, хотелось бы, ещё раз напомнить… – оставив затею с чтением чужих мыслей, Магистр заговорил о более приземленном. – …Долгосрочные проекты с нашим участием, даже не обсуждаются. Я здесь временно. Можно сказать: проездом. Да и вам я бы посоветовал, не дёргать судьбу за хвост. Никогда не оговаривайте и, уж тем более не подтверждайте в письменной форме какие-либо договора, относительно вашего ближайшего, либо далёкого будущего. Это, знаете ли, чревато необратимыми последствиями и иными непредсказуемыми сюрпризами.

– Почему? – Жанна вновь глянула на «прибывшего фокусника», ничего непонимающим взглядом.

– Обычно я не растолковываю прописных истин. Однако для вас я, пожалуй, сделаю некоторое исключение и поясню следующее. Во-первых, человеческая субстанция не постоянна. Она непрерывно изменяется во времени. То, что было крайне важно для вас сегодня, уже завтра может потерять всякий смысл, превратившись в бесконечную и долгоиграющую обузу. Во-вторых, человек, это крайне уязвимое существо. Мечта о далёком будущем, подчас может обернуться для него чёрным безвременьем. Крайне рекомендую вам, дорогуша, жить сегодняшним полноценным днём. Дышать реальным, ныне существующим воздухом и получать самые свежие эмоции от того, что окружает вас на данное мгновение…

*  *  *

– Капитан, срочно разыщи и доставь в управление майора Сироту… – коротко распорядился Усачёв, и уж было собрался положить телефонную трубку, как остановил его все тот же дежурный.

– Товарищ генерал, позвольте доложить. Около двух часов назад начальника убойного отдела майору Сироту, в бессознательном состоянии отвезли домой. В настоящее время, он и вовсе в реанимационном отделении областной клинической больницы.

– Что с ним? Он пил?

– Никак нет. Врачи констатируют полное истощение организма. Вечером, по вашему приказу, он выезжал на квартиру подозреваемого Кузнецова. Там-то и приключилось с ним, данная оказия.

– Почему сразу не доложили?

– Посчитали случившееся, не заслуживающее вашего внимания. Да и, честно говоря, сперва мы и сами подумали об алкоголе. Надеялись, что к утру одыбается… И кстати, Александр Геннадьевич…. Ко всему прочему, бесследно пропали экстрасенсы, что выезжали с Сиротой на адрес. В октябрьский райотдел поступили два заявления от их родственников. Дескать, давно должны были вернуться домой. Их «сотовые» телефоны не отвечают. Короче, как в воду канули.

Внести хоть какую-то ясность, относительно судьбы без вести пропавших, мог участковый Круглов. Вместе с экстрасенсами и Сиротой, он так же присутствовал на осмотре квартиры. Однако капитан, в стельку пьян. Сейчас он отсыпается в своем оперпункте, и произнести что-либо членораздельное, пока не в состоянии. Несет какой-то полный бред о вампирах и вурдалаках…

– Ну, хватит обсасывать эту тему… – немедленно остановил дежурного Усачёв. – …Лучше скажи: кто из оперсостава, находиться ныне в нормальном, «боевом» состоянии?

– Здесь в управлении: Александров и Канунников. При необходимости, из дома можно выдернуть Васильева, Михалёва и, пожалуй, Степанова.

Абсолютно все, кого только что перечислил дежурный, были сплошь молодыми, совсем не имевшими надлежащего опыта сотрудниками. Доверить им столь щепетильное и (прежде всего для самого Александра Геннадьевича) судьбоносное дело, генерал не решился. В сердцах Усачёв даже успел пожалеть о своем крутом приказе полугодичной давности, по которому была разогнана «старая гвардия» управления, чересчур непокорная и уж совсем неуправляемую.