Читать книгу Три серебряные монеты (и прочие формальности) - Олег Краснов - Страница 1

Начало. Тут должна была быть эпичная сцена, впечатляющее первое появление героя или описана какая-нибудь примечательная деталь. Но у нас тут не какая-нибудь нормальная книга, у нас тут приключения ведуньи, прописывающей всем курс уринотерапии, и юноши-тугодума. И начало должно быть соответствующим. Поэтому принимайте скучнейшую историческую справку:

Тенистый лес хранит в себе следы многих битв. Вглядись в кучу камней и обязательно найдешь средь них хотя бы один помятый шлем. Нет ни клочка земли, под которым не покоились бы чьи-то останки. А если выкопать все оружие, очистить от ржавчины и отбраковать весь непригодный хлам, то можно вооружить всю Квенстонию, да еще и лишнего останется. Сколько живет человечество (точный ответ на этот вопрос зависит от того, какой религиозной школы вы придерживаетесь), столько и терпела эта несчастная страна всевозможные войны и нашествия. Находясь между Матринией и Мордорией, Квенстония постоянно занимает статус спорной территории. А спор решается обычно грубой силой. Лишь последние семьдесят лет сохраняется некоторое подобие мира, при котором дипломаты заменили воинов. Теперь все баталии происходят на трибунах. Представители всех трех сторон проводят сессии и судебные разбирательства, копаясь во всевозможных архивных документах и пытаясь понять, кому же по праву принадлежит Квенстония. Вот договор пятисотлетней давности (который устанавливает право земли за Мордорией) оспаривается из-за годом позже подписанного соглашения (где Квестония указана как провинция Матринии). Учитывая, сколько архивных документов накопилось за две тысячи лет (а что было ранее, установить сложно из-за Великого пожара), спор только в самом разгаре.

В Тенистом лесу осталось немного деревьев, которые помнят прошлое тысячелетие и могут дать (при посредстве шаманов) важные показания. Большинство же растений – молодые, посаженные лет триста, двести назад или в эпоху мирного времени. Одной из старожил является березка розоватая. Это деревце также старо, как и человечество. Не удивляйтесь, что ствол худ, а высота не поражает воображение, березки здесь низковатые. Зато корни этого дерева впитали кровь многих видных полководцев, погибших на поле боя. Сколько стрел пролетело мимо ствола, едва не оцарапав кору. Сколько пожаров прошло мимо, пожирая более молодых соседей березки. Это растение пережило столько всего, что и самому дотошному хронисту не перечислить. Если бы только кто из шаманов или хотя бы хронистов набрел на березку…

Тук!

Мужчина имел крепкое телосложение, светлые волосы, бледную кожу и голубые глаза. Не слишком длинная борода заплетена в косички, а усы – идеально симметричные. Юхан-патер (Юхан отец, Юхан старший – перевод с квенстонского) давно заприметил это деревце. Цвет коры у березок обычно совпадает с цветом древесины. И нежно-розовый оттенок обещал идеальный материал для стен нового туалета. А то старый уже совсем обветшал, ходить туда страшно. Березка пойдет на брусья и опилки, из которых будет сделана фанера для внутренней обшивки туалетной кабинки.

Мощными ударами топора Юхан-патер скоро превратил единую березку в два новых объекта: узкий пенек и поваленный ствол. Насвистывая народную песенку себе под нос, мужик начал отсекать лишние ветки. Периодически он делал перерывы, чтобы принюхаться и насладиться крепким запахом березки розоватой. Смолистый аромат отдавал мятными и клубничными тонами.

– Гадить в таких стенах будет одно удовольствие, – комментировал Юхан-патер, сожалея, что в такой момент никому не может похвастаться своей радостью. Ведь скоро у него будет туалет прямо как у дворянина! Дом уже обустроен, осталось доделать различные мелочи. Сарай перестроить, упомянутый туалет, вырыть новый колодец, построить загон для домашних фьолле-токколле.

Но одиночество в лесной чаще не так омрачняло его радость, как тревога за здоровье дочери. Златовласая и прекрасная как сама Фрейя, юная девица внезапно захворала. Ее разум замутнился, глаза перестали видеть, а изо рта вырываются только нечленораздельные звуки. Она как упала в обморок, так и проводит в забытии большую часть суток. Лишь пару часов в день она проявляет признаки жизни, но просыпается все с большим трудом.

Отчаявшись, мать семейства, тучная Брюнгильда, решилась обратиться за помощью к знаменитой ведунье Иммисандре, о которой в народе ходит тихая слава. Хоть Мордорийская инквизиция и не имеет никаких официальных полномочий на территории Квенстонии, обращаться к магии здесь все равно небезопасно. Но что еще делать, если бедной Йоханне становится все хуже? Услуги официальных врачей, которые используют научные методы, стоят слишком дорого. К тому же, ждать их можно месяцами с момента отправки запроса. Иммисандра тоже недешево оценивает свои услуги, но все же ценник у нее более гуманный. И приехать она может в течении нескольких дней. Тут и выбирать нечего.

С большим волнением Брюнгильда отправилась с соседкой к таинственному флигелю с черными воронами, петляя и избегая встреч с людьми. Еще больше волнений получила Брюнгильда, заполняя письмо с координатами своего адреса и прикрепляя его к лапе вороны, которая своими размерами могла посоревноваться с курицей. Снимая вечером стресс литрами пива и делясь впечатлениями с отцом семейства, Брюнгильда чуть не повалилась со стула, когда странно загудел чан с похлебкой. Из посудины донеслось тихое шипение, а потом проявился голос. Побулькивание похлебки мешало разобрать возраст говорящего, но не скрывало принадлежность к женскому полу. Юхан-патер догадался, что это с ними связалась Иммисандра. Обговорив все детали, та прервала связь. Брюнгильда избавилась от похлебки, бывшей в чане, уверенная, что есть это теперь опасно для здоровья.

Взвалив наскоро обработанный ствол на плечо, Юхан-патер побрел в сторону дома. Прошло полтора дня, как он поговорил с чаном и собрал все наличные средства. Теперь Иммисандра может нагрянуть в любой момент. То, что об этом прознает инквизиция, сам Юхан-патер не боялся. Он по опыту знал, насколько глупые и продажные люди там водятся. Обмануть их просто, а если не получилось, то откупиться не так уж и дорого. Но если и денег нет, то тут пиши-пропало, зрелище будет угодно самому Ка-Тул-Хе.

Вот редеет лесная чаща, тропинка переходит в дорожку, виднеется домишко. На полянке, сидя в позе лотоса, медитирует Юхан, сын Юхана-патера. Семнадцатилетний юноша со светлыми волосами настолько глубоко вошел в состояние дзена, что совершенно не заметил прошедшего мимо отца. Юхан-патер хотел его окликнуть, но никакое колебание воздуха не могло пробиться сквозь сомнамбулическую сферу, окружавшую сына. Понимая, что транс слишком глубок, Юхан-патер прибег к иному средству. Он легонько ударил кончиком ствола по занятой медитацией голове. Мигом очнувшись, Юхан не сразу понял, что случилось.

– Йоккала-пуккала! Конец света, Ка-Тул-Ха спустился по наши головы! – истошно прокричал он, запутавшись в ногах и повалившись на бок. Оглядевшись, приметив фигуру отца и убедившись, что небо все такое же голубое, Юхан понял, что конца света не будет, просто его резко вывели из медитативного транса.

– Мне это, помощь нужна, – флегматично проговорил Юхан-патер, выдержав небольшую паузу.

Стоит сразу обозначить, что манера речи в Квенстонии предполагает растягивание гласных и обилие лишних пауз. Любая фраза тянется подобно медовым нитям, стекающим с ложки обратно в бочку. Такая манера речи зародилась пару веков назад, когда были убиты все воины, интеллигенты и дворяне. Из-за постоянных войн в стране остались одни флегматики, равнодушные ко всем конфликтам. Неторопливость стала их образом жизни, игнорирование внешнего мира – частью национальной философии. Пускай Матриния и Мордория дальше выясняют свои отношения, посылая на убой своих воинов. А квенстонцы постоят рядом и понаблюдают. За мирные годы все перечисленные тенденции только усилились. Одним из главных преимуществ сложившейся культуры стал набор привилегий. Иностранцам очень тяжело разговаривать с квенстонцами, даже появилась и стала популярной поговорка «лучше кочергой по голове, чем разговор с квентстонцем». Из-за этого все формальности на территории Квенстонии сильно сокращаются, даже инквизиторы мягче обращаются с местным населением. Ибо устроить тут допрос кому-нибудь, особенно болтливому – себе дороже.

Не успел Юхан хорошенько подумать и медленно кивнуть в ответ на слова отца, как внимание обоих мужчин привлекло появление новой фигуры. Из лесной чащи выскочила девушка. Темные прямые волосы выдавали в ней жительницу иных стран. Голубое платье из тонкого шелка, стильная сумочка, всевозможные золотые украшения и яркий макияж говорили о высоком финансовом статусе особы. Молодость, неописуемая красота и меркантильный взгляд свидетельствовали о ведунской крови в ее венах.

Гордо шагая в брендовых сандалиях, девушка быстро сократила дистанцию и остановилась всего в метре от отца семейства. Она замерла, ожидая предписанного этикетом приветствия. Юхан-патер потратил около минуты, чтобы оценить изменившуюся обстановку и понять, кто перед ним предстал.

– Добро пожаловать, фройко-оллен! – широко улыбнулся мужчина, отбрасывая ствол березы в сторону. – Вы есть Иммисандра? Мы вас ждали с нетерпеньем. Я очень рад, что вы так скоро прибыли. Мы много волновались…

Иммисандра закатила глаза, чувствуя, что ее новые клиенты явно любят поболтать. Она знала, в какую страну отправляется, но надеялась, что повезет и попадутся клиенты лаконичного типа общения. Жаль, что правила предписывают помогать всем, кто способен оплатить ее услуги. Если бы не крайняя обидчивость богов, которые даруют ей силу, Иммисандра отсеяла бы половину клиентуры. Спустя некоторое время, когда Юхан-патер сделал слишком долгую паузу, она поняла, что может вставить уже свою реплику.

– Все по строгому регламенту. Вы показываете, чем платите за прием, я оцениваю. Если плата соответствует обговоренной цене, я принимаюсь за осмотр вашей дочки. В зависимости от диагноза, вы мне доплачиваете за лечение по мордорийскому тарифу. Попрошу сэкономить нам всем время и сразу проводить меня в необходимое помещение, – сухо выговорив все это, Иммисандра закончила небольшую речь деловой улыбкой.