Читать книгу Безобразные девочки снова в моде - Олег Лукошин - Страница 4

В первом классе папа подарил Ване пластинку группы Deep Purple. Она называлась «In Rock» и на её обложке были изображены пять длинноволосых мужчин, высеченных в скале.

– Это моя любимая группа, – бормотал пьяный отец. – Великая музыка. Они тебе понравятся, я уверен. Особенно прислушайся вот к этой.

Он ткнул грязным пальцем в третью песню. Три коротких английских слова были её названием. Рядом стояли цифры, обозначавшие время звучания, а чуть ниже, мелким шрифтом, было напечатано ещё какое-то выражение. Подзаголовок.

– Чайлд ин тайм. Ребёнок во времени. Прямо про тебя, – криво улыбнулся папа и потрепал Ваню по голове. – Эта песня изменила мою жизнь.

Отец вот уже три года не жил с семьёй. Появлялся редко, как правило пьяным. В квартиру мама его не пускала, выходила на лестничную площадку, и Ваня слышал их нервные, сбивающиеся на крик голоса. Не пустила она его и на этот раз. Он очень просил повидаться с сыном, «напоследок». Мама почему-то сжалилась и позволила Ване выйти к отцу. Тот целовал его потрескавшимися губами, дышал в лицо перегаром и просил за что-то у Вани прощения.

– Прости меня, сынок! – смотрел на него отец и в его глазах блестели слёзы. – Я очень виноват перед тобой.

Ваня напряжённо молчал.

– Свидание окончено, – выглянула из дверей мама.

Отец поднялся с колен и, не попрощавшись, стал спускаться по лестнице.

– Ты куда хоть уезжаешь? – крикнула она ему вдогонку.

Он не отозвался.

Она завела сына в квартиру и закрыла дверь. Ване было неимоверно жалко папу. Даже захотелось уйти вместе с ним.

– Что он тебе подарил? – взяла мама в руки пластинку. – У-у, «Дип Пурпл». Бяка какая! Лучше б «Арабесок» принёс. У него было, я помню. Ну, слушай, – вернула она пластинку Ване.

Он открыл стоявшую в углу радиолу, вытащил пластинку из конверта и поставил её под иглу. Начал сразу же с третьей песни…

На следующий день мама сказала, что папа повесился.

***

– Раздвигаем парты! Дружно, дружно. Мужчины, вы уж девочек освободите от этой обязанности!

Пацаны вмиг раздвинули парты. Чаепитие наконец-то переходило в самую интересную свою стадию – танцы. Девочки толпились в центре класса, нарядные, улыбающиеся. Мальчишки суетились и старались вести себя поразвязней.

Пятый класс.

– Итак, – спросила классный руководитель Светлана Ильинична, – кто какие пластинки принёс? Лично я принесла Надежду Чепрагу.

– Я Челентано принёс!

– А я Боярского.

– Я Пугачёву.

– Я – группу «Форум».

– А я «Дип Пёрпл»! – крикнул Ваня.

Такую группу никто не знал. Одноклассники выбрали «Форум».

– Белая но-о-чь опусти-и-илась как о-облако…, – зазвучало в динамике старой вертушки.

Все стали разбиваться по парам.

– Ты танцуешь? – подошла к Ване девочка Лена. Самая красивая девочка в классе.

– Да, – кивнул он застенчиво.

Они вышли в центр, обнялись и стали неумело танцевать. Лена смотрела на него пристально и томно.

– А я ничего не принесла, – сказала она. – Мне сестра не дала. Хотя у неё много чего интересного. А у тебя что за пластинка?

– «Дип Пёрпл». Моя любимая группа.

– Не слышала. Классно играют?

– Ещё как! Я поставлю тебе.

Он прорвался к проигрывателю и, несмотря на бурные протесты, зарядил «Child In Time». С первых аккордов, как обычно, нахлынула волна кайфа.

– Чё за параша! – раздались крики. – Верните «Форум»!

– Под такое не потанцуешь, – сказала Светлана Ильинична. – Может, Чепрагу послушаем?

– Гадость какая-то, – морщась, сделала заключение Лена. – Ну и дрянь ты слушаешь!

Он ушёл, не дождавшись конца.

– Уроды! – бормотал себе под нос. – Чтоб вы сдохли все!

***

– Ну а чё, – бодрился Иван. – Неоконченное высшее – тоже неплохо.

– Да где уж там! – возражал сосед по комнате Олег. – Высшее образование должно быть законченным.

– Ой, брось ты эту правильную философию! – морщился Иван, разливая по стаканам остатки портвейна. – Миллионы людей живут без высшего, и ничего.

– Но уходить на четвёртом курсе…

Иван взял стакан в руки.

– Ну, видишь как оно вышло.

– Тебе просто надо было поговорить с социологом. С глазу на глаз.

– Не помогло бы.

– Но почему! Он же нормальный человек. Хотя бы тройку мог поставить.

– Он не человек. Он тварь в человеческом обличии.

Олег досадливо качал головой.

– Какое отношение к людям у тебя неправильное!

– У тебя очень правильное.

– Просто он упёртый. Хочет видеть у студентов настоящие знания.

– Ничего он не хочет. Срать он на всех хочет. Он кусок говна, который жаждет уважение. Он унизить меня хотел, увидеть ползающим на коленях.

– Эх, Ванька, Ванька. Тяжело тебе в жизни придётся.

– И ты ту же песню… Чёрт знает сколько от жизни прожито, а всё будто впереди что-то там будет.

– Будет впереди. Будет. Но не для всех.

– Да ну на хер! Грузиться ещё… Давай, твоё здоровье!

– Твоё!

Они допили вино. Иван стал собирать вещи.

– Что Вань, отчаливаешь? – заглядывали в дверь соседи по коридору.

– Да, всё, – кивал он.

– Ну, счастливо! Удачи тебе.

– Это вам удачи, – огрызался он. – Моя всегда при мне.

Диппёрпловскую пластинку в сумку положить не решился. Боялся сломать. Попросил у Олега пакет.

– Тут на днях меломан тот самый приходил, – сказал Олег. – Бородатый. Говорил, хочет купить диск.

– Он не продаётся.

– За хорошие деньги. Диск-то у тебя фирменный.

– Вот поэтому и не продаётся.

– Ну как знаешь.

Напоследок хотелось обнять соседа, с которым прожил вместе три с лишним года. Однако что-то остановило.

«Он тоже сволочь хорошая», – мелькнуло в голове.

– Прощай, – протянул он Олегу руку.

– Суит чайлд ин тайм, – напевал по дороге к автобусной остановке, – юл си де лайн…

Песня бодрила.

***

– Ладно, решено, – процедил он сквозь зубы. – Развод так развод.

Она рассмеялась.

– Думаешь, я плакать буду?!

– Не будешь?

– Не-а.

– Ай, красавица!

– На хуй иди.

Она переместилась на кухню. Иван потоптался по квартире, посмотрел программу передач. Ничего интересного.

– Я к матери поеду, – доносилось бормотание жены. – Не хочу с тобой ни дня оставаться. Виталика сама заберу.

– Скатертью дорога.

– Завтра заявление напишу. Если желаешь, тоже приходи. Часам к десяти.

– Сама справишься.

Роясь в сумочке, жена вышла в коридор.

– Я знала, что всё плохо кончится, – говорила она вполголоса. – Угораздило меня за такого мудака замуж выйти!

– Пасть заткни! – крикнул он. – Пока в окно тебя не выкинул.

– Неудачник! – яростно выдавила она.

Он открыл дверцу шкафа. Диска на месте не было.

– Где моя пластинка? – вышел он в коридор.

– Какая пластинка? Не знаю.

– «Дип Пёрпл»! Моя пластинка!

– Ой, иди в пизду со своей пластинкой.

– Ты, сука! – подступил он вплотную. – Если ты что-то с ней сделала…

Жена заслонилась руками.

– Только ударь меня! Сразу сядешь.

– Где пластинка, курва?!

– Не видела я пластинку. Отстань!

Он рыскал по квартире, открывал дверцы шкафа и тумбочки. Заглянул под диван.

– Если ты её выкинула…

– Ничего я не выкидывала, – пищала жена. – Наверху, на шкафу – не она?

Диск был там.

– Убиралась, переложила случайно…

«Сука, – думал он. – Гнусная сука!»

Жена торопливо выскользнула за дверь.

Иван достал вату, дистиллированную воду и стал протирать виниловые бороздки.

***

– Борис Степанович, можно к вам?

– А, Ваня! Заходи, заходи.

Директор был артистично приветлив.

– Я с заявлением.

– Каким заявлением?

– Об увольнении.

– Об увольнении!?

Директор попытался изобразить крайнюю степень удивления. Получилось это натужно и неубедительно.

– Да, решил уволиться.

– Что так? Что-то лучше нашёл?

– Нет пока. Но здесь больше не хочу работать.

Борис Степанович поморщился.

– Обиделся, что премии лишили? Сам виноват. Поймали на проходной пьяным – всё, ничего не попишешь.

– Да не в этом дело.

– А в чём?

– Не нравится мне здесь.

– Вон оно что! – директор саркастично улыбнулся. – Что же тебя не устраивает?

– Всё не устраивает. Люди, условия.

– Эх как! Вона ты какой ты у нас!

– Такой, какой есть. Настоебала вся эта тупость.

Директор был оскорблён словами Ивана.

– Ты думаешь, перед тобой все двери открыты? Ждут тебя с распростёртыми объятиями? Ошибаешься. Сейчас тебе ой как тяжело будет хорошее место найти.

– Как будто это хорошее.

– Ну, хорошее не хорошее, но вполне приличное.

– Конечно, конечно. Переходите и вы в вулканизаторщики. Вам понравится.

Борис Степанович обиженно молчал. Теребил в руках авторучку. Задумчиво смотрел в окно.

– Да что я с тобой разговаривать буду, – изрёк наконец. – Давай твоё заявление.

«Не возражаю», – написал на бумаге. Поставил дату и подпись.

10.16 – горело на электронных часах проходной.

«Прямо как продолжительность «Child In Time», – подумал Иван.

***

– Виталик! – позвала мама сына. – Выйди на лестничную площадку. С тобой папа поговорить хочет.

– Папа пришёл? – удивился Виталик.

Он приоткрыл дверь и переступил порог квартиры.

Папа стоял, прислонившись к перилам. Увидев сына, расплылся в улыбке.

– Здравствуй, сынок! – присел на корточки.

Запахло перегаром. Папа был небритый и очень худой.

– Как ты?

– Хорошо, – буркнул Виталик.

– В каком сейчас классе?

– В третьем.

– Ух ты!

Иван смотрел на него пристально, долго, а потом вдруг расплакался.

– Прости меня, сынок! – обнял он сына. – Я страшно виноват перед тобой.

Виталик застенчиво молчал. Папа утёр слёзы, шмыгнул носом и полез в пакет, который стоял прислонённым к стене.

– Я уезжаю сегодня, – буркнул он. – Возможно надолго. Может, насовсем даже. Не знаю, увидимся ли ещё. Хочу тебе подарок сделать.

Он достал из пакета пластинку с пятью длинноволосыми мужчинами, высеченными в скале.

– Вот, моя любимая группа. «Дип Пёрпл». Слышал такую?

Виталик отрицательно замотал головой.

– Великая музыка. Тебе понравится, я уверен.

– Спасибо, – буркнул сын.

– Особенно обрати внимание на третью песню. Самая моя любимая. Она изменила мою жизнь. Чайлд ин тайм. Ребёнок во времени. Прямо про тебя, – взъерошил он сыну волосы. – Слушать есть на чём?

– Не знаю, – пожал плечами Виталик.

– Старая вертушка была, я помню. Обязательно послушай!

В дверь выглянула мать Виталика.

– Ну что, всё вы? Поговорили?

– Да, всё, – поднялся Иван. – Пойду я. Счастливо оставаться.

Он стал спускаться по лестнице.

– Уезжаешь что ль куда? – крикнула вдогонку жена.

Иван не отозвался.

– Ну-ка, что он тебе подарил? – взяла мать у Виталика пластинку. – О-о, «Дип Парпл» свой! Как это он с ним расстался? Ну, слушай. Если проигрыватель ещё работает.

Проигрыватель работал. Виталик сразу же включил третью песню.

Она произвела на него огромное впечатление.

The story of a loser – it could be you. Так звучал на английском подзаголовок песни, напечатанный мелким шрифтом. Спустя несколько лет Виталику удалось перевести его на русский.

«История неудачника – им мог бы стать и ты».