Читать книгу Песочные Часы. Фантастический роман - Олег Пискунов - Страница 6

Сны. Иногда они становятся вещими. Странный, навязчивый сон преследовал меня уже вторую неделю. Стоило лишь немножко закрыть глаза, как сразу же появлялся он. Черноволосая незнакомка в огненном платье протягивала ко мне свои загорелые руки и умаляла:

– Павел, помоги мне, я скоро погибну, я уже почти мертва, спаси меня! Я жду тебя, скорее…

Уставшая, измученная улыбка, затухающий свет темных, пронзительных глаз, черные вороньи волосы, внешность у нее была необычной и очень даже знакомой, почти идеальная внешность, таких людей в природе просто не бывает. Впрочем, сон, он и есть сон, где во сне летает наше сознание? На этот вопрос пока не может ответить современная наука, может быть, наши сны, это всего лишь отголоски посещений других параллельных миров? И то, о чем пишут писатели, где-то там, в этих самых измерениях, уже давно происшедшие события? И там, в этих таинственных мирах наши мысли приобрели уже давно материальную форму? Или мы увидели и зафиксировали во сне кадры из чужого фильма? Кто знает, что происходит за гранью нашего сознанья или бытия.

Совсем недавно расстроилась моя свадьба. Моя милая Ирочка воспитывалась без родителей, они погибли в автокатастрофе, когда девочке исполнилось всего пять лет. Кроме бабушки у Иры никого больше не было, а бабушка коротала свою старость в далекой сибирской деревеньке, где жили почти одни старики – староверы. В восемь лет, когда девочка пошла в первый класс, она могла наизусть цитировать Библию. Ира была очень молчаливой и набожной девочкой.

Раньше Ирина училась в специальном интернате, который находился в другом городе и только лето, она могла проводить у бабы Феклы. Мы с ней познакомились в университете, я подрабатывал чтением лекций по математике и информатике, потому что в то время меня очень редко печатали, и не всегда хватало денег на жизнь. Мне очень понравилась черноволосая и зеленоглазая, слишком застенчивая девушка, она всегда внимательно слушала мои лекции, сидя на первом ряду и старательно записывала их в свою зеленую тетрадку. И никогда не улыбалась, подруги говорили про нее, что Ирина – самая наивная девушка во всем университете. Постепенно, я стал оказывать ей маленькие знаки внимания и, удивительное дело, Ира ответила мне такой же взаимностью. Потом, через полгода, когда у нее возникли финансовые сложности, девушка согласилась переехать ко мне, но при одном условии, до свадьбы мы будем спать в разных постелях. К величайшему несчастью, моя квартира была двухкомнатной. После двух месяцев жизни под одной крышей, я понял, что из нее получится самая идеальная жена, Ира умела все. Единственным ее недостатком, была чрезмерная набожность, девушка тратила почти половину своей стипендии на милостыню нищим, часто пропадала в церкви.

Все это время я усиленно трудился на литературном поприще, постепенно меня признали как писателя, появились договора из различных издательств, заметно возросли гонорары. В то время Ирина как-то постепенно отдалилась, целыми днями она ходила без настроения, молчаливо упрекая меня.

– Большие деньги уже испортили тебя, Дудин, – говорила она, – когда их у человека много, он совсем не видит бед других, его душа черствеет и гаснет, такой человек навсегда удаляется от бога.

Я тогда был категорически с ней не согласен и считал, что деньги портят не всех. Хороших – они делают лучше, а плохих – еще хуже. Мне тогда казалось, что я остался прежним, я всегда тратил огромные средства на Ириных нищих, церковь и другие благотворительные мероприятия. Она всегда отказывалась от моих подарков, не пользовалась украшениями и косметикой, носила простенькую одежду. А когда я купил новенький «Лэнд Ровер», наши отношения и вовсе развалились, она вернулась в свой мир, к которому привыкла, когда жила с своей бабушкой.

Ирочка придиралась почти к каждому моему слову, ее раздражало во мне все. Она допоздна общалась с набожными старушками у ближайшей церкви, наедине со мной девушка молчала, как будто в рот набрала воды, иногда, она могла не разговаривать целую неделю. Эта неделя для меня казалась целой вечностью.

Я очень любил ее, и как мне тогда казалось, вел себя по отношению к ней вполне достойно, к тому же еще и воздерживался почти три месяца, потому что не прикасался к ней как мужчина, я держал свое слово. Причиной нашего разлада стало ее воспитание и сложившееся мировоззрение человека целиком ушедшего в религию. Я тоже верил в бога, но по-своему. В один из таких пасмурных для нас дней, Ира заявила:

– Павел, я жить с тобой больше не могу, мы с тобой совершенно из разных миров. Дудин, понимаешь, я встретила очень хорошего парня и ухожу от тебя, он меня всегда понимает и через месяц, мы с ним распишемся. Прости!

Я уже готов был ее отпустить, что ж, насильно люб не будешь, пусть уходит. Я не собирался ее просить и умалять остаться. Ирина собрала свою небольшую сумку и ушла, даже не взяв с собой денег.

Моя писательская карьера разладилась с ее уходом, все меньше и меньше моих произведений теперь принимали издатели, как будто кто-то порчу навел.

Как-то совершенно случайно я повстречал на улице Ирочку и ее парня, потом я узнал, что он – довольно известный скульптор-реставратор. Игорь Семенов собирал по всему Подмосковью разрушенные старинные скульптуры, реставрировал и затем безвозмездно передавал в музеи. Вдвоем они часто посещали церковь и помогали нищим.

Ирина с ним была очень счастлива, хотя жили они бедно и почти впроголодь, он все семейные деньги вкладывал в свою реставраторскую деятельность. И, странное дело, она поддерживала его и понимала, ведь это был ее мир, к которому она привыкла с раннего детства.

Недавно я опять встретил ее на улице, мое сердце забилось, как огромный паровой молот, Как она похудела и была все в том же старом, своем любимом синем платье. Довел тебя, моя милая, Игорь до ручки. Я не рискнул подойти к ней, потому что очень боялся, что Ира не станет со мной разговаривать. А через два часа, я нашел мастерскую Семенова, помещение мастерской находилось в цокольном этаже старинного особняка, еще дореволюционной постройки. Запах разведенного гипса непривычно щипал ноздри, кругом стояли и лежали сотни гипсовых и мраморных человеческих фигур. У одних не было голов, другие не имели рук или ног. Семенов стоял посреди мастерской, медленно перемешивая лопаткой какой-то раствор в большой бочке, иногда он подходил к одной из скульптур, аккуратно перебирая в руках обломки, и разговаривал с ней как с живой. Я окликнул Игоря и передал ему деньги:

– Это для Ирочки, – сказал я. – От близкого друга. Передай ей обязательно!

Скульптор кивнул головой и принял деньги, глаза его при этом как-то странно фанатично загорелись, Игорь даже осколки из рук выронил.

– Ты лучше скажи, что сам заработал их и купи ей новое платье. Мы с тобой договорились?

Игорь опять бессловесно кивнул, у меня создалось впечатление, что он абсолютно не слышал меня. Может быть, я зря дал ему деньги? Но, ведь Ирочка у меня бы их не приняла. Может быть так будет лучше? С этими мыслями я покинул эту дурацкую мастерскую, Семенов со мной не попрощался, он отвернулся и продолжал ковыряться в мраморных осколках своего нового шедевра.

Через неделю Игорь нашел меня сам.

– Извини, – виновато сказал он, – но у нас сейчас кончились деньги, помоги нам еще раз, Я тебе потов все сразу верну.

– Как ты меня нашел? – удивленно спросил я.

– Это было совсем не сложно, ты ведь известный писатель и, пожалуйста, Ирочке ничего не говори, хорошо? А я скажу, что сам их заработал.

– Ты купил ей платье? – Спросил я.

– Да, купил, – как-то странно отреагировал он, – и не одно, я много одежды для нее купил.

Я снова дал ему денег, он муж Иры и должен о ней заботиться, пусть даже моими средствами.

Через две недели я увидел репортаж в утренних новостях о шикарной выставке Семенова, в репортаже сообщалось, что Игорь за свой счет восстановил огромное количество мраморных фигур восемнадцатого века. Ему тогда рукоплескали все коллеги по ремеслу. После выставки его коллекция безвозмездно останется в местном краеведческом музее.

Вчера, я встретил Ирину около продуктового магазина, она все так же была в своем любимом голубом платьице, счастливая, беззаботная улыбка на ее лице, словно озаряла мир вокруг.

– Павел! – Радостно воскликнула она, пожимая и треся мою руку, – ты знаешь по Игореву выставку? Ты на нее еще не ходил? О боже, я так счастлива, я очень счастлива! Представляешь, он заработал очень много денег и безвозмездно восстановил старинные скульптуры, какой же он у меня молодец, я очень горжусь им!

Теперь я понял, откуда он взял деньги на свои скульптуры, я сам дал ему их и Игорь пустил все мимо своей семьи, видимо они опять голодали.

– Я туда не пойду! – Я почти бегом кинулся домой, даже не попрощавшись со своей любимой. Господи, Ирочка променяла меня на этого сумасшедшего, блаженного Игоря, да, они вместе, скоро с голоду помрут!

В этот же день, поздно вечером ко мне снова пришел Семенов, наглость его не имела границ. Он опять пришел просить у меня денег для своей работы.

– Я тебе ничего не дам, – я кричал на него, – как ты мог довести до такого Иру?

– Моя Ирочка меня бы поняла, я истратил твои деньги на благое дело, ты что меня не поддерживаешь совсем? – Он удивленно посмотрел на меня. – Мне нужны еще деньги, пожалуйста, мне не к кому больше обратиться, я совсем недавно такую удивительную скульптуру нашел. Я же творю угодное богу дело, неужели, ты меня совсем не понимаешь? Это так просто!

Его внутренний мир был прост, он был творцом и все должны были всегда помогать ему.

– Игорь убирайся, – я указал ему на дверь, – я давал тебе деньги на одежду для Ирины и на ваше питание, а не твою работу. У тебя совсем совести нет?

– Я понял, что ты денег мне сегодня не дашь? – Он как будто не слышал меня, находясь за своей прозрачной непробиваемой стеной блаженного скульптора. – Тогда я зайду потом, может быть ты передумаешь?

Я заглянул в его глаза и ужаснулся, это были глаза сумасшедшего, он совсем не слышал меня и не понимал, что я говорю. Видимо Игорь считал, что если я дал деньги ему один раз, значит потом буду давать постоянно, ведь он их тратил на красоту! Я развернул его, открыл дверь, и пинком отправил в коридор.

– За деньгами я потом к тебе зайду, – крикнул он на прощание и спустился вниз, что то еще бормоча себе под нос.

Бедная Ирочка, ее Семенов был очень болен, он даже не блаженный, а самый обычный, сумасшедший фанатик, неужели, она ничего не видит, или не хочет видеть? Может быть, она сама искала такого мужа и поэтому счастлива с ним? Я должен был срочно переговорить с ней, попытаться достучаться до нее. Я схватил куртку и выбежал на улицу, но затем вспомнил, что не знаю их адреса, а в мастерскую к Семенову идти совсем не хотелось, тем более, что достучаться до нее я бы все равно не сумел.

Полгода назад расстроилась моя свадьба. Ира теперь жила с ненормальным скульптором, а я потерял своё вдохновение. Теперь еще этот странный сон, который мне часто снился после нашего расставания.

Прекрасная незнакомка в огненном платье протягивала ко мне загорелые руки и умаляла:

– Павел, помоги мне, я скоро погибну, я уже почти мертва, спаси меня!

Уставшая, измученная улыбка, затухающий свет темных глаз, черные вороньи волосы. Впрочем, сон, он и есть сон. Иногда мне казалась, что она очень похоже на мою Ирину, вот только Ира ко мне больше никогда не придет.

Или это я сам вычеркнул ее из моей жизни? Ну и бог с ней, а мой сон, это подсознательная идеализация моей мечты, такие прекрасные незнакомки бывают лишь во снах и еще в моих книгах. Я и Ира, наши внутренние миры разошлись и соединить их уже было абсолютно не возможно.

Игорь какое-то время не беспокоил меня и вот, пришел сегодня, ранним утром, я еще куртку снять не успел, вернувшись с утренней пробежки.

– Я за деньгами, – с порога сказал он, – Я такую великолепную скульптуру реставрирую, если увидишь, в обморок упадешь, только ты мне можешь помочь.

Видимо Ирин скульптор ничего не понял и решил все заново повторить? Я оттолкнул его и хотел закрыть дверь, но он помешал мне:

– Ты денег мне не дашь?! – Он вцепился в меня мертвой хваткой, словно краб клешней в свою добычу.

Я замахнулся рукой, но ударить наглеца не сумел, Игорь опередил меня, он достал из-за спины пластиковую трубочку и выдул ее содержимое прямо мне в лицо.

«Видимо это яд, – возникла последняя мысль, – отравил меня, гад». В глазах все плыло, окружающий мир превратился в маленькую черную щелочку.

– Там тебе хорошо будет, писатель. – Голос скульптора исчез вместе с моим сознанием. – Ты там очень нужен!..

Я открыл глаза уже в совершенно чужом мире, в руках оказался странный золотой диск с гладкой поверхностью. С одной стороны кругляка блестящий синий, отполированный в полусферу камень, со второй стороны остались лишь вмятые крепежи, видимо для второго такого же камня. Синий камень притягивал взор, гипнотизируя меня, от него сложно было оторвать свой взгляд, он излучал спокойствие и пустоту. Интересно, откуда у меня взялся этот артефакт?