Читать книгу Деревня, Которой Нет - Олег Сергеевич Шишибаров - Страница 2

Мы с Мяконьким живём под сенью раскидистого дуба, в листве которого день и ночь поют птицы, а вокруг раскинулась Деревня, Которой Нет, со множеством обитателей. Вот лишь несколько из них: ёжик Груздик, устроившийся неподалёку от нас, под кустом шиповника, (отшельник, которого способен выманить только Мяконький), мышка Пиликунька, любительница кружев и песен, морская черепаха Тиля, обитающая на побережье океана, возле Золотых ворот Лабиринта Вселенских Мыслей, мартышка Бананка, часами ожидающая отдыхающих на пальме, (там же возле Золотых ворот), ослик Буковка, педант и книголюб, и много-много других.

Попасть В Деревню, Которой Нет непросто, поскольку она скрыта горными нагромождениями, а единственный путь проходит через кольцеобразный Лабиринт, расположенный почти на берегу океана.

Это огромное мраморное сооружение так и называется – Лабиринт Вселенских Мыслей. Пол его выложен чёрными и розовыми плитами, в шахматном порядке, мраморные стены с розовыми прожилками искусно отполированы, а сверху на стенах висят хрустальные фонари, освещающие коридоры по ночам. Потолка нет, поэтому блуждающим по бесконечным тупикам и коридорам всегда открыто небо.

Лабиринт Вселенских Мыслей – это уникальное сооружение. Он является одновременно и библиотекой, в которой хранятся сотни тысяч фолиантов, начиная с библии, и заканчивая периодическими изданиями, и музеем, и в некотором роде – мастерской, в которой можно изготовить что угодно. В нишах хранятся не только книги, но и различные исторические экспонаты, и другие ценности: географические и звёздные карты, скульптуры, старинные вазы, инструменты, модели кораблей, автомобилей и паровозов, образцы минералов и растений со всех материков, и прочее.

В общем – это огромное хранилище Вселенной. В некоторых местах, совершенно неожиданно, мрамор раздвигается, и на стене появляется экран, на котором можно ознакомиться с любой информацией, как на мониторе компьютера. Иногда экспонаты сами появляются перед глазами любопытных, но через некоторое время вновь бесследно исчезают.

Загадку Лабиринта Вселенских Мыслей пытаются разгадать многие, но пока это никому не удалось. Кажется, что разгадать загадку Лабиринта проще простого: стукнуть киркой по стене сильнее – и готово!

Однако не тут-то было! Если любознательные посетители пытаются применять силу, на стене появляется предупреждающая надпись:

Осторожно!

Можно выпасть в вечность!

Некоторые, не обращая внимания на предупреждение, продолжают дальше. И вдруг в какой-то момент, они – выпадают. Такие уже были, и дальнейшая судьба их неизвестна, поскольку из вечности ещё никто не возвращался.

Издали Лабиринт Вселенских Мыслей напоминает огромную розоватую жемчужину, отделяющую цепь горных нагромождений от океана.

Наружный вход Лабиринта, обращённый к океану, представляет собой красивые двустворчатые ворота, у которых всегда дежурит черепаха Тиля. Они так и называются – Золотые ворота. Чтобы попасть к нам, в Деревню, Которой Нет, нужно зайти в эти ворота, пройти по бесчисленным коридорам Лабиринта, а выйти… Впрочем, где находится выход, знают только обитатели Деревни, и, если вы не знакомы ни с кем из них, вам, пожалуй, едва ли удастся найти его самому. Хотя, попытки отыскать его, никогда не прекращаются.

Любопытные постоянно забредают в Лабиринт, осмотреть экспонаты, почитать надписи на стенах, которые оставляет Тиля, а заодно поискать выход в Деревню.

Каким образом Тиля оставляет надписи на стенах, никто не знает, поскольку никто ещё не застал её за этим занятием.

Увлекаемые Тилиными надписями, или соблазном найти дорогу в Деревню, Которой Нет, Некоторые посетители уходят очень далеко, а потом долго-долго кричат, призывая её на помощь.

Справа от Золотых ворот Лабиринта, если смотреть с моря, стоит одинокий уличный фонарь, освещающий площадку по ночам. На столбе фонаря висит дисковый телефон-автомат, с которого можно позвонить в любую точку мира. Слева от Золотых ворот, растёт лохматая пальма, на верхушке которой целыми днями бездельничает мартышка Бананка. Под пальмой стоит жёлтая уличная скамейка со спинкой, на которой любят отдохнуть усталые путники: здесь открывается чудесный вид на Жемчужный залив, имеющий подковообразную форму, кое-где заросший пальмами. Пологий берег с чудесным палевым песком омывают ленивые волны океана…

Между Жемчужным заливом и Лабиринтом Вселенских Мыслей проходит тропинка, утоптанная сандалиями путешественников и отдыхающих, живущих в нескольких домиках, расположенных неподалёку.

Но прохожие не только по этой причине любят посидеть на жёлтой скамейке: мартышка Бананка рассказывает им анекдоты, и округу частенько оглашает весёлый смех.

Морская черепаха Тиля – одна из удивительных сущностей Деревни, Которой Нет. Мяконький с совой Ярушей приносит ей по ночам ром и различные периодические издания, которые достаёт из своего почтового ящика у нас на поляне.

У Тили два хобби: читать всё, что попало, забрасывая прочитанное в пластмассовую мусорную корзину, и смотреть сериалы про ковбоев. И когда она смотрит очередную серию, то в горячке начинает палить из своего револьвера по ковбоям, точнее дырявить их шляпы. Поэтому, у неё несколько ламповых телевизоров, которые ремонтирует наш великий изобретатель мышонок Мучка.

Мы с Мяконьким очень любим Жемчужный залив и, в летний период, совершаем ежевечерние прогулки вдоль побережья, а потом проходим через золотые ворота в Лабиринт, и возвращаемся в свою Деревню, Которой Нет.

Однажды вечером мы вернулись с побережья, и подошли к золотым воротам. Мяконький спрыгнул с меня, забрался на Тилю, которая дремала у своего каменного столика, и поцеловал её. Тиля проснулась, что-то забормотала, и Мяконький пообещал ей прийти ночью, чтобы почистить панцирь. Затем Мяконький забрался на мою спину, и мы вошли в золотые ворота Лабиринта.

– Газеты не забудь! – крикнула вдогонку Тиля. – Скукотища…

Но разве Мяконький про такое забудет? Он без Тили жить не может.

А когда настала ночь, у Золотых ворот Лабиринта произошло вот что.

Стёклышкин, молодой ассистент профессора в городской обсерватории, держа небольшой ручной телескоп подмышкой, возвращался домой после астрономических наблюдений Луны. Пахло полынью, сухим песком и водорослями и настроение у Стёклышкина было приподнятое: оказывается, во время полнолуния освещённость лунных кратеров… Но что это?! В нескольких шагах впереди, под ярким светом уличного фонаря, Стёклышкин вдруг обнаружил – почти полутораметровую морскую черепаху! безмятежно дремлющую с сигарой в кресле. Рядом На небольшом каменном столике стояла бутылка с цветной этикеткой, поблёскивало блюдце с нарезанным лимоном, и лежал револьвер. Чуть поодаль шипел старый ламповый телевизор, на четырёх ножках, мерцающий синим полупогасшим экраном, на котором отчётливо темнели три звездообразные дыры (явно от выстрела). В воздухе ещё висел запах пороха. Почти сразу же за черепахой, Стёклышкин увидел необычное мраморное сооружение с золотыми воротами, над которыми виднелась гранитная скрижаль с надписью: Лабиринт Вселенских Мыслей.

Стёклышкин подкрался к воротам, чтобы приоткрыть их, как вдруг черепаха подняла голову, вынула сигару изо рта, и недовольно произнесла:

– Тиля меня зовут…

Стёклышкин вздрогнул, обернулся и застыл на месте.

– Недавно заснула, – недовольно пояснила черепаха, – так что, если заблудишься, не ори! Жди до утра. Два дня не спала. Дай поспать!

Стёклышкин молчал.

– Сериал про ковбоев смотрела… – продолжала черепаха. – Хочешь бродить в Лабиринте – броди. Открывай ворота и иди! Только следов не оставляй. И не вздумай мне жевачку на панцирь прилепить – застрелю! И вход закрою. А выход в Деревню, Которой Нет, тебе всё равно не найти…

Черепаха сунула сигару в рот, свесила голову и заснула.

Стёклышкин постоял, послушал сиплый старушечий храп, и уже собирался идти дальше, но любопытство зазывно потащило его в Лабиринт. Ассистент профессора воровато оглянулся, приоткрыл тяжёлые ворота и осторожно шагнул внутрь: множество мраморных коридоров с шахматными полами разбегались в разные стороны, освещённые хрустальными фонарями, над которыми темнело ночное небо. Стёклышкин с удивлением осмотрел мраморную стену одного из коридоров с какой-то надписью, каждая буква которой далеко отстояла друг от друга, и, убегая вдаль, скрывалась за поворотом.

Стёклышкин принялся читать надпись, невольно прислушиваясь к гулкому эху собственных шагов, и с каждым словом уходил всё дальше и дальше. А написано было вот что:

Сколько не доверяй людям, всё равно окажется, что не доверять надо было ещё больше.

Стёклышкин дочитал фразу до конца, постоял в некотором раздумье, и отправился обратно. Но не тут-то было: когда Стёклышкин пришёл к началу фразы – входа уже не было!

Стёклышкин принялся бегать по коридорам, натыкаясь на какие-то застеклённые витрины, мониторы с надписями, и прочее, заметался, и заблудился окончательно. О том, чтобы залезть на гладкую трёхметровую стену не было и речи: физической подготовкой Стёклышкин никогда не отличался. Тогда он стал орать.

Через час, когда надежда Стёклышкина уже испарилась, как пузырьки в бокале шампанского, он опустился на корточки и положил рядом телескоп. Опираясь спиной о стену, ассистент профессора подпёр ладонью подбородок и впал в глубокое раздумье.

Неожиданно, откуда-то сверху, Стёклышкин услышал тоненький голосочек:

– Привет! Заблудились?

Стёклышкин поднял голову и увидел на краю стены хомячка. Рядом, на жёрдочке хрустального фонаря, сидела сова, с лапы которой свешивалось лукошко, набитое газетами и бутылками.

– Помочь? – вновь заботливо поинтересовался хомячок.

– Буду очень признателен! – ответил Стёклышкин и подскочил, машинально хватаясь за телескоп.

Незнакомец представился:

– Меня зовут Мяконький. А это – Яруша. Яруша, лети пока к Тиле, мы скоро придём.

Сова с корзиной улетела, а хомячок спросил:

– А вас как зовут?

– Меня? – улыбаясь, переспросил ассистент профессора, – Стёклышкин.

– Ночень приятно! – произнёс хомячок и предложил:

– Идите за мной!

Стёклышкин последовал за хомячком, который, словно продолжал прерванную беседу:

– А я к Тиле пошёл, панцирь почистить, и свежие газеты передать. Хозяйство-то нужно в порядке держать. Мы с Ярушей к ней по ночам летаем, пока мой Тигра спит.

Стёклышкин прислушивался к тоненькому голосочку хомячка, беззаботно шагающего по самому краю стен, и то и дело поднимал голову, чтобы не упустить его из виду.

– А вы зачем в Лабиринт пошли? – поинтересовался Мяконький.

– Если честно, и сам не знаю, – смущённо ответил Стёклышкин. – Так получилось…

– Понятно, – произнёс хомячок. – А я думал, вы в «поиске». Вы лучше одни не ходите сюда.

– Почему?

– Этот Лабиринт необычный. Он ведёт в Деревню, Которой Нет, где мы живём. Но стены Лабиринта постоянно меняются. Поэтому зайти в него можно, а вот выйти… Редко кому удаётся.

– Ясно, протянул Стёклышкин.

– Чтобы попасть к нам в Деревню, – продолжал Мяконький, – нужно сначала «раствориться». Вы умеете – «растворяться»?

– Не-ет… – пробормотал, сбитый с толку Стёклышкин.

– Му вот! – воскликнул словоохотливый собеседник. – А зачем тогда микспериминтировать?

– А кто живёт в этой Деревне? – неожиданно заинтересовался Стёклышкин.

– Да многие живут, – ответил хомячок. – Ёжик Груздик, заяц Персик, хомячок Тёня с крошкой Ня. Там у нас есть поляна, а на ней огромный дуб. Под дубом лежит мой Тигра, а я живу на нём!

– На тигре? – удивился Стёклышкин.

– Му да, – отвечал Мяконький. – Тигра меня очень любит, поэтому я живу на нём. Тигра так хочет. Вас уже дома потеряли. Вы с телефона нафтомата у ворот позвоните. Мы с Ня сегда так делаем.

Несколько поворотов прошли в молчании.

– А у нас мартышка Бананка убежала, – вздохнув, сообщил хомячок. – Опять кому-нибудь кокосом в глаз запустит. Она такая. Терпеть не может умных. А вы – умный?

– Даже не знаю… – растерялся Стёклышкин.

– Тада вам нечего переживать! – махнул лапой Мяконький, сворачивая на очередном повороте. – Бананка очень любит анекдоты. А вы?

– Люблю, – сознался Стёклышкин, почему-то застеснявшись.

– А я ми очень, – вздохнул хомячок. – А что это у вас подмышкой?

– Телескоп, – ответил Стёклышкин, обходя возникающие из ниоткуда выступы стен и, сворачивая в неведомые коридоры.

– У-у-у! – протянул маленький собеседник. – Ну меня у Персика такой есть. Он ночью в него на небо смотрит. А я приду, и говорю ему: «Хватит уже на звёзды смотреть! Спать пора! хочешь сухарик?».

Стёклышкин не понял, кому был предложен сухарик: ему или Персику. А хомячок, при слове сухарик, протяжно вздохнул, и почесал пузико. Несколько минут шагали в тишине, а потом хомячок спросил:

– Вы в серватории живёте?

– Нет, я живу в обычном доме, но вышка для астрономических наблюдений у меня на крыше есть, – улыбнулся Стёклышкин, и, приходя в добродушное настроение, неожиданно предложил:

– Заходите как-нибудь с Тигрой в гости! Вы мой дом сразу узнаете: он в посёлке отдыхающих самый последний.

– Сибо, – скромно ответил Мяконький и объявил:

– Вот и пришли!

И действительно, Стёклышкин очутился возле самого входа. Ассистент профессора осторожно прошёл золотые ворота, словно опасаясь, что неведомая сила затянет его обратно. Он оглянулся: со стены взлетела сова с Мяконьким на спине и опустилась на черепаший панцирь.

хомячок перебрался на плечо черепахи, взял у совы щёточку и принялся за уборку.

– Благодарю вас! – сердечно произнёс Стёклышкин.

– Мичиво, – добродушно ответил хомячок, начищая черепаший панцирь. – Мы с Тигрой к вам набизательно заглянем. До свидани!

– Всего хорошего, попрощался Стёклышкин и лёгким шагом отправился домой.