Читать книгу Чекистские фантазии - Олег Северюхин - Страница 12

Лубянская площадь не изменилась. Она, вероятно, не изменится никогда. Если изменится Лубянка, то вслед за ней изменится вся Россия.

Феликс Дзержинский в не застёгнутой (или расстегнутой?) шинели приветствовал всех проезжающих по площади:

– Добро пожаловать в наши подвалы!

Я шел и чувствовал, что Москва какая-то не такая. Все вроде бы на месте, но что-то не то. Точно, «Детский мир» перестроили. Неплохо смотрится и вписывается в архитектурный ансамбль. Многие дома отремонтированы, но, кажется, что это был не ремонт, а перестройка. Всюду чистенько. У магазинчиков урны и около них нет окурков. Курить что ли меньше стали?

Москвичам для заметки. Не ищите на чем меня подловить, я специально не буду называть улицы, номера домов, названия ресторанов и других заведений, чтобы по прошествии определенного времени вы не могли сравнить, так ли все это на самом деле было.

Улицы, ведущие к Кремлю, вообще невозможно расширить, но за счет переноса строений с места на места определенные места стали просторнее.

Народ встречный прилично одет, даже молодежь не носит вызывающих нарядов и причесок. Пробежали несколько подростков двенадцати-тринадцати лет в белых рубашках с галстуками-триколорами и обилием звездочек на них.

– Кто это такие? – спросил я.

– При вас такие дети назывались пионерами, а у нас они называются нашатами, – сказал мой гид. – Нашата – первые. Самые примерные дети и подают положительный пример другим детям.

– А почему нашата, – уточнил я.

– Это уменьшительное от названия Наши, – просто сказала Лена.

– Наверное, и в пионерские лагеря ездят? – поинтересовался я.

– Да, ездят, – подтвердила девушка. – И нашатские сборы у костра. И металлом собирают, и макулатуру, и пенсионерам помогают. И песни нашатские поют.

– Наверное, песня «Взвейтесь кострами синие ночи»? – предположил я.

– Точно, – улыбнулась Елена и запела:

– При нас пионерская организация носила имя Ленина, – сообщил я.

– А у нас нашатская организация носит имя лидера нации, – с гордостью сказала офицер госбезопасности.

– С детства любите лидера нации? – спросил я.

– Пожалуй, так, – согласилась бывшая нашатка. – У нас в школах есть еще сентябрята. Лидер нации родился в сентябре, и учебный год начинается в сентябре. Школьников собирают в пятерки, по числу концов звездочки и они в составе пятерки вместе гуляют, играют, занимаются внеклассной работой. Каждому сентябренку выдают золотую звездочку с портретом лидера нации в молодости.

– Да, вы много достигли в деле совершенствования воспитательной работы с молодым поколением, – сказал я с деланным восхищением.

– Не пойму, вы это говорите с издевкой или действительно хвалите работу с подрастающим поколением? – спросила Елена.

– Почему же я должен издеваться? – спросил я с некоторым недоумением.

– Да так, просто мне показалось, – сухо сказала девушка.

У многих взрослых на груди значки с триколорами и звездочками с портретом какого-то человека. Значки в форме развевающегося знамени издали можно принять за знаки отличия депутатов Государственной Думы.

– Что это за значки у людей? – спросил я.

– Это значок с изображением лидера нации, – ответила Лена. – Каждый уважающий член партии, то есть Наш – носит такой значок и каждый уважающий лидера нации, тоже как бы Наш, носит такой же значок, но только меньше размером. Вы еще много увидите таких значков, так как численность ЕП СССР приближается к девятнадцати миллионам.

– Интересно, а студенты и старшие школьники как-то охвачены общественной работой или они предоставлены сами себе? – поинтересовался я.

– Они тоже являются активными строителями общества будущего, – в голосе девушки прорезались привычные для экскурсоводов интонации. – С четырнадцати лет молодежь вступает в единый союз молодежи СССР. Сокращенно ЕСМ. Члены партии ласково называют их «наша смена» или сокращенно «наши». У них и значки есть, такие же, как и у членов партии, но меньше примерно в полтора раза. Некоторые члены партии предпочитают носить молодежные значки, и возраст скрывается, и миниатюрный значок элегантно смотрится на костюме.

– Да, интересно вы живете. А Вы, Лена, чем бы хотели заняться для души? – поинтересовался я.

Бросив на меня укоризненный взгляд, девушка ничего не сказала.