Читать книгу В лабиринтах темного мира. Похождения полковника Северцева в трех томах - Олег Северюхин - Страница 37

Наша история прерывается на царствовании полоумного Ивана по современному прозвищу Грозный, закончившемся великой Смутой, и начинается одним из царей новой породы Романовых Петром, который удумал одним махом Россию сделать цивилизованной державой с западным политесом, но с восточным рабством и замашками улусных властителей.

Наследовавшая Петру немецкая принцесса принесла в Россию Серебряный век и процветание с рабами бессловесными, продаваемыми оптом и в розницу благочестивыми помещиками-рабовладельцами, составившими славу и гордость России.

Затем Александр Первый – победитель Наполеона. За труды народные по очищению земли русской от неприятеля оставил народ в рабстве крепостном, но усовестившись в содеянном, ушел в богомолье простым старцем, где и был бит плетьми уездным начальником. Чего насаждал, то и получил по мягкому месту.

Следующий царь – Николай, довел Россию до поражения в крымской войне и ничего путного не сделал для развития ее. Зато был личным цензором у поэта-рабовладельца Пушкина Александра Сергеевича, которого произвел в классики русской литературы и поручил во всех школах учить некоторые его стишки, типа «Вечор, ты помнишь вьюга злилась, на мутном небе мгла носилась», потому что все другие то обличали царей в сказке о царе Салтане, то клеймили попов толоконных лбов.

Александр Второй – освободитель, ввязался в войну с турками за Балканы и дал свободу крепостным, за что и был убит революционерами. Угробил десятки тысяч русских людей в Балканской войне и обеспечил России достойного противника в двух мировых войнах – «братскую» Болгарию.

Третий же Александр послал все западные страны в одно место и стал заниматься Россией, но пример не был поддержан наследниками.

Его сын, Николай под вторым номером, стал последним российским императором и был расстрелян вместе с семьей новыми хозяевами страны – гегемонами, вышедшими из среды крепостного крестьянства.

Российская интеллигенция разделилась на два лагеря: революционеров-большевиков и патриотов, и каждый врал народу о ждущем их счастье в результате победы в Гражданской войне.

Победили большевики, которые обещали, что те, кто был никем, тот станет всем, а все заводы, фабрики и земля будут в собственности народа, а все нации будут иметь свои государства по праву самоопределения вплоть до отделения. Куда там патриотам, которые выступали за единую и неделимую и за непонятное Учредительное собрание, разогнанное матросом-большевиком Железняком, который «шел на Одессу, а вышел к Херсону».

Советскую власть можно назвать большевистским игом, потому что народ выкручивали не хуже монголо-татар, данью было раболепие и политическое угодничество перед властителями. И расправа с непокорными короткая – тройка-каторга-расстрел. Раболепным – должности-деньги-дачи-машины-ордена-премии-лампасы-погоны и при малейшей провинности – тройка-каторга-расстрел. Как у монголов.

Во всех войнах русские показали свое неумение воевать. Давили числом и кровью. Из настоящих полководцев были только генерал Суворов Александр Васильевич и адмирал Ушаков Федор Федорович. Только у них войска учились военному делу и знали свой маневр. И только они были непобедимыми полководцами и флотоводцами, знающими цену русскому солдату, да и все иностранные завоеватели и противники уважали силу суворовских солдат, ушаковских матросов и его морской пехоты.

Ушаков стал святым, и Суворов достоин такой же чести.

После Суворова и Ушакова был генерал Скобелев Михаил Дмитриевич. Ак-Паша. Белый паша. Освободитель Болгарии и покоритель Средней Азии. Болгары хотели избрать его своим царем, но русский царь вдруг оскорбился, как это он будет наравне с простым русским генералом пусть и талантливым полководцем. Вот так царское чванство изменило историю не в нашу пользу.

И все. После Скобелева были генералы, плохие, хорошие, но полководцев не было.

Когда в войну вмешивались цари и Верховные Главнокомандующие, русскую армию постигала катастрофа.

Вся история моей страны укладывается в христианизацию, борьбу с язычниками да староверами, монголо-татарское иго, Великую смуту, крепостное право, социалистические иго и перестройку с демократией.

Я стал было задремывать, но в комнату вбежал Петроний и сообщил, что Пётр задержан и находится в императорской тюрьме.

– Вот те раз, – подумал я, – сам проводил его и указал дорогу, на которой его не будут искать, просто никто не подумает, что там можно ехать. Кто же нас сдал?

Мои размышления прервал громкий стук в дверь. Так стучат только те, кому положено так стучать – власть! Демократия демократией, но любой ефрейтор старается использовать те преимущества, которые ему дает лычка.

В открытую дверь вошел целый центурион с плюмажем на шлеме.

– Октавий Май Брут, – торжественно провозгласил он, – вас приказано доставить ко двору императора Нерона. Можете взять с собой одного раба.

И все. Что, зачем, почему? Хорошо, что не бьют и не связывают. Обыска тоже не делали, значит это не арест.

Во дворец меня везли на носилках. Вернее, несли целых четыре раба. А это уже какая-то почесть. Хотя, императоры могут себе позволить расстелить перед эшафотом рулон шелковой материи, типа, ничего личного, работа такая сатрапом быть.