Читать книгу Катала - Олег Шелонин - Страница 7
6
Оглавление– Артем, проснись! Да проснись же!
Здорово меня все же вымотало накануне. Никогда еще с таким трудом не выныривал из сна. Иллена трясла меня за плечо, и от нее исходил такой чарующий аромат, что голова пошла кругом. Мне вдруг захотелось схватить ее, прижать к себе… о господи! Совсем с катушек съехал, тут где-то рядом ее брат. Гормон, назад!
– Чую, случилось что-то страшное. Я проспал завтрак. Угадал?
Я поднял веки, увидел встревоженное лицо Иллены, в глазах которой плескалось отчаяние, понял, что действительно случилось что-то серьезное, взметнулся с постели и рванул в рубку управления. Первое, что мне бросилось в глаза, – голубой шарик планеты на обзорном экране, поверхность которой в некоторых местах была перекрыта пеленой свернувшихся в спирали облаков.
– Что случилось?
– Нас тут ждали! – Энди ткнул пальцем в экраны меньшего калибра. К нам стремительно приближались четыре точки. – Они идут на захват.
– Оторваться можешь?
– Энергии только на один скачок хватит.
– У тебя же трехскачковый!
– На микроимпульсы много энергии ушло. Как минимум на полскачка топлива спалили. А полтора скачка в нашей ситуации – это самоубийство. Без штурманских программ зависнем в космосе опять непонятно где.
– На маршевых дойдем. И этих, как его… микроимпульсах.
– Не дойдем. Холодильники пусты. Братки Тахира всю жратву оттуда выгребли. С голоду помрем! Думай скорей, что делать.
– Планета пригодна для жизни хомо сапиенс?
– Приборы утверждают: да.
– Попытайся на нее сесть.
– Не успею. У них громадное преимущество в скорости. Они появились, когда я тормозил, для выхода на круговую орбиту.
– Может, это таможня?
– Нет. Идут без опознавательных. Таможня бы запросы слала.
Мысли в моей голове неслись галопом. Неужели Большой Джо или Синдикат? Но как они на нас так быстро вышли? Мы же делали прыжок практически наугад…
Ответ пришел в виде веселой трели моего ПКИ. Проклятье! Я забыл его заблокировать. По нему нас и засекли, как только грузовик Энди вошел в зону доступа галактической сети. Вопрос: кто? Большой Джо или Ники? Впрочем, и у того и у другого длинные руки. Ну что ж, поговорим.
– Энди, гони к планете!
– Так не успеем же!
– Включай внутренние антигравы, чтоб нас здесь по стенкам не размазало, и врубай маршевые двигатели на всю катушку! Иди по траектории захода на посадку.
– С ума сошел? В таком режиме мы мгновенно сгорим в атмосфере!
– Не мгновенно. Пару минут пошипим на этой сковородке. Исполняй!
– Эх! Раз живем!
Пальцы Энди замелькали над виртуальной клавиатурой, вводя команды. Уважаю. Я дал ПКИ разрешение на аудиосвязь.
– Арти, – сразу каркнул Никаэль. Голос у гарпии был резкий, грубый, – а почему без видео? Что ж ты личико-то прячешь?
Щас вот, разбежался. Буду я тебе своих спутников светить.
– Ты еще скажи: спой, цветик, не стыдись! Чего надобно, пернатый? Выкладывай быстрей, мне с тобой лясы точить некогда.
– Не знаю, что такое лясы, но ты мне денег должен. Тридцать миллиардов.
– Тебе должен тот, кто их с моего счета увел! А твои костоломы, вместо того чтоб разобраться, что к чему, сразу за бластеры хвататься начали. Ведь на их глазах все происходило. Проститутки долбаные. А еще друзьями назывались. Передай Вито, что я ему при встрече клешни с усами пообрываю, а Килаю лично глаз на жопу натяну!
Никаэль зашелся сухим отрывистым кашлем. Он смеялся. У гарпий отвратительный смех.
– Ты всегда умел выражаться образно. И я тебя ценил, но на этот раз ты меня подвел. Причем не только меня. Из-за тебя на меня Большой Джо в большой обиде.
– Так Джо у нас Большой, вот и обида у него большая.
– Арти, это плохие шутки. Деньги надо вернуть. Сто двадцать миллиардов.
– Сколько?!!
– Сто двадцать миллиардов. Ты задолжал их Большому Джо, а он этот долг переложил на нас.
– Какое счастье! Одной проблемой меньше. При случае обязательно ему намекну, что это ты его миллиарды прикарманил. Будешь знать, скотина, как своих людей кидать!
– Взять его! – каркнул Нико.
– Мы не можем, – каркнул в ответ кто-то из его личной стаи, – они уже входят в атмосферу. Если последуем за ними, то сгорим.
– Арти, – заволновался Нико, – ты что задумал? Вернись, я все прощу!
– Ты прямо как жена, брошенная неверным мужем, – расхохотался я и громовым голосом продолжил: – Ты до сих пор не понял, с кем имеешь дело? Думал, на тебя работала шестерка? Я воин! А воин унизительному плену предпочитает смерть!
Я вырубил связь. Воин… тоже мне воин! Нет, над тренажерами я под руководством Стража в свое время достаточно поиздевался, но вряд ли меня после этого можно назвать воином. Пока что на моем счету нет ни одного убитого врага. Табу. Даже в самых критических ситуациях, когда моя жизнь висела практически на волоске – а таких ситуаций на Далатее было полно, – мне удавалось не переступать эту черту.
Ух, как Ленка на меня таращится! Похоже, сыграно на пять. Все было очень убедительно.
– Прости, родной, нет времени на объяснения. – Я выдернул громоздкую тушу Энди из кресла пилота, бесцеремонно отшвырнул в сторону и занял место у пульта управления. Страж, повинуясь моему мысленному приказу, уже вовсю моргал алыми всполохами с камня перстня, вгрызаясь в электронные мозги грузовика. Ого! Алые всполохи – это запредельный режим. В чем дело? Нас начало мотать из стороны в сторону. Понятно. Пошла атака, и Страж начал выводить корабль из-под обстрела. Надо сказать, виртуозно работает!
– Какого хрена!!!
Вам приходилось слышать рев взбешенного медведя? Как оказалось, Энди не только внешностью, но и голосом на него похож.
– Энди, не вздумай! Он нас спасает! – Иллена повисла на взметнувшемся с пола брате, не давая ему броситься на меня с кулаками.
Какая же ты умничка! Правильно. Верить надо своему королю. Рывки стали мощнее. К счастью, корабельные антигравы под чутким руководством Стража работали отменно, смягчая гравитационные удары. Обзорные экраны начали перекрывать языки пламени. Взревели агрегаты, пытаясь охладить стремительно накаляющуюся от трения обшивку.
«Дай мне хотя бы пятьсот метров форы!» – мысленно взмолился я, обращаясь к Стражу.
Замечательный все-таки у меня защитник. Все понимает с полуслова. Нет, с полумысли!
– Все ко мне! – рявкнул я, зафиксировав в подкорке стремительно приближающийся зеленый мыс, глубоко вдающийся в голубые воды широкой извилистой реки, и дал команду перейти на бреющий полет.
– Не понял… – начал было Энди.
Он явно тормозил, но, к счастью, Иллена соображала быстрее и бесцеремонно подтащила ко мне своего брата.
– Держитесь крепче!
В рубке стало нестерпимо жарко. Так жарко, что запершило в горле.
– За что? – прохрипел Энди.
– За меня!
Я направил корабль на едва виднеющуюся на горизонте гору, сгреб обоих в охапку и скрутил пространство точно над мысом, одновременно блокируя свой ПКИ…
* * *
И опять мокрая тряпка шаркает по моему лицу. Интересно, сколько на этот раз я крови потерял и сколько лежал в отрубе?
– Слушай, а он вообще человек?
– Сам не видишь? Две руки, две ноги…
– Посередине хвостик. Насмотрелся на вас в душе. Ли, не о том речь! Люди на такое не способны!
– А кто способен?
– До сегодняшнего дня я был атеист, – неопределенно буркнул Энди.
Какая прелесть. Лежу спокойно, ничего не делаю, а имидж сам собой взлетает до небес. Зевс, Посейдон, быстро потеснились. На Олимп ползет Артем Великолепный – бог телепорта! Морда наглая, грудь колесом!
– Леночка, голову пощупай… – тоном умирающего лебедя попросил я.
– Ой! Он уже очнулся!
– Голову пощупай, говорю! – уже строже сказало мое величество.
– Зачем?
– Щупай!
Нежные девичьи пальчики осторожно прошлись по моей шевелюре.
– Рогов нет? – деловито спросил я.
– Нет.
– Значит, должен сиять нимб.
– Тьфу! Энди, оставайся атеистом. Боги такими раздолбаями не бывают.
– Не слушай ее, Энди. На колени и быстро бить поклоны! – приказал я, открывая глаза.
Подо мной зеленая травка, надо мной голубое небо, белые облака, а рядом сидят брат с сестрой и таращатся на меня. Лепота! У Иллены в руке мокрый кусок ткани, перепачканный в крови.
– Откуда тряпка? – поинтересовался я.
– Эта дуреха от подола юбки оторвала, – сдал сестренку Энди.
– Она же у нее и так мини, – «ужаснулся» я, потом сделал вид, что мою королевскую морду озарило, и глубокомысленно изрек: – Влюбилась и теперь искушает. Я бы даже так сказал: непристойно домогается!!!
Мокрая тряпка смачно шлепнула меня по лбу.
– Прошу прощения, ваше величество, – ядовито извинилась «искусительница». – Хотела ваши королевские сопли из-под носа удалить, но малость промахнулась.
– Вот доберемся до Фессалии, я тебя сразу на конюшню и поро-о-оть, поро-о-оть, вожжами да с оттягом! – мечтательно вздохнул я, приподнялся на локте и начал озираться.
Над вершиной горы, верхушка которой едва просматривалась в туманной дымке горизонта, все еще бушевало пламя. В отличие от самой горы его отсюда было видно очень хорошо.
– Сколько контрабанды я на нем поперевозил, – ностальгически вздохнул Энди. – Угробил ты моего кормильца.
– Помянем. За мной не заржавеет. Зато теперь мы официально мертвы, и Синдикат с Большим Джо от нас наконец отстанут. Кстати, ты сколько весишь?
– Девяносто восемь.
– Тебе надо срочно садиться на диету. – Девяносто восемь плюс пятьдесят пять. Полтора центнера с гаком, не считая меня, родного. И я все это пер через пространство. Псих! А ведь до сих пор вроде не был склонен к суициду. – И долго я тут без сознания лежал?
– Минут пять-шесть, не больше, – доложил Энди.
– А в прошлый раз? – повернулся я к Иллене. – Когда я тебя из казино вытаскивал?
– Минут двадцать отдыхал, – сердито буркнула девчонка. – Перепугал меня до полусмерти. Хоть бы ножкой для приличия дрыгнул, чтоб я не волновалась.
– В следующий раз непременно. Энди, Ленка, о том, как я вас с грузовика вытаскивал, никому ни слова. Договорились?
– Договорились, – синхронно мотнули головами брат с сестричкой.
– Вот и ладненько. Энди, ты успел определиться, где мы есть?
– Нет. Я только выруливать начал, как на нас навалились.
– А что если эта планета необитаема? – испуганно спросила Иллена.
– Тогда нам с тобой уготована роль Адама и Евы.
– А мне? – поинтересовался Энди.
– Тебя в библейских текстах нет, а потому, чтобы не нарушать каноны, мы тебя… – я многозначительно похлопал себя по животу. – Короче, молись, чтобы здешние леса кишели живностью и с хавчиком не было проблем.
Энди скупо улыбнулся, Иллена начала хохотать.
– Что, даже не испугалась? – «расстроился» я.
– Неа, – мотнула головой девчонка.
– Это плохо. Перед королем все должны вибрировать от страха, а не от смеха!
– Я от холода вибрирую, а не от смеха.
– А вот это нам совсем даже ни к чему. Возись потом с твоими соплями.
Местное солнце уже клонилось к закату, становилось прохладно, и Иллена, на которой было только легкое летнее платьице, зябко подергивала плечиками. Однако прежде чем заняться ее гардеробом, я решил позаботиться о технике безопасности.
– Так, ребята, валим под сень вон тех деревьев. Листва там плотная, кустики густые. То что надо.
– Предлагаешь коллективный поход в кустики? – фыркнула вредная девчонка.
– Предлагаю в них замаскироваться, – пробормотал я, напряженно вглядываясь вдаль.
Да, я не ошибся. Четыре точки над пылающей горой на горизонте не что иное, как поисковые флаеры. И, похоже, они не просто так там роятся. Флаеры идут строго по спирали, постоянно увеличивая радиус поиска и сканируя пространство…
– Валим отсюда! И побыстрее!
Я взметнулся на ноги, рывком поднял с земли Иллену и потащил ее за собой по направлению к роще, шумевшей зеленой листвой неподалеку.
– Да погоди ты, толком объясни: в чем дело? – Энди не спеша поднялся.
Вот увалень! Нет, это хорошо, что он не паникер, но с такой реакцией на внешние угрозы уровень выживаемости ноль. Как вообще этот контрабандист умудрился за столько лет ни разу не попасться?
– Бегом, кому сказал! Здесь скоро будут флаеры с уродами из Синдиката!
В заросли мы вломились почти одновременно. Причем Энди умудрился нас не только догнать, но и обогнать.
– Где флаеры? – тяжело дыша, спросил он.
– Скоро увидишь.
Я активировал котомку странника, выудил оттуда две легкие куртки цвета хаки, одну из которых кинул Иллене, и зеленый свитер, который достался Энди.
– И что теперь? – спросила девушка, застегивая на себе куртку.
– А теперь, как ты и мечтала, в кустики.
– Я мечтала?
– Ну не я же. Энди, подтверди.
– Да ну вас!
Краем глаза я заметил, что один из флаеров уже выруливает на опасную для нас траекторию.
– За мной!
Густой кустарник под раскидистым корявым деревом, отдаленно напоминающим дуб, был идеальным укрытием. Сверху хрен заметишь. Вот только термосканеры… Ну, я идиот!
– И правда флаер, – удивился Энди, разглядев, наконец, характерную точку на горизонте.
– Быстро на землю!
Энди с Илленой попытались влезть в кустарник, но я указал место рядом, и они послушно шлепнулись в зеленую траву. Что значит грамотная дрессировка! Я вновь залез в котомку странника, выдернул оттуда термопалатку, дал установку на температуру окружающей среды, накрыл ей ребят, поднырнул под зеленое полотно и пристроился к Иллене под бочок.
– А с другой стороны лечь не мог? – строго спросила курносая моралистка.
– Мог. Но с этой стороны приятней. – Обожаю подтрунивать над этой девчонкой.
Энди, лежавший с другой стороны Иллены, недовольно засопел. Однако даже через его сопение я уловил тонкий посвист гравитационных двигателей флаера. Обычный человек его не слышит даже в двух шагах. Я не обычный человек, но лучше об этом никому не знать.
– Ленка, не шебуршись. Флаер подлетает.
Все замерли. Поисковик прошел над мысом, и вскоре свист его двигателей затих вдали. Я выждал еще несколько минут и, убедившись, что опасность миновала, покинул наше импровизированное убежище.
– Подъем. На горизонте чисто.
Энди с Илленой выползли из-под палатки.
– Как ты определил, что он уже ушел? Я ничего не слышала.
Вот въедливая девчонка.
– Меня больше волнует другой вопрос, – хмуро буркнул Энди, – чего они тут ищут? Официально мы уже погибли.
– Ники очень подозрителен, и он в отчаянии. Большой Джо на него повесил сто двадцать миллиардов. Даже Синдикат такую сумму не потянет. Войну с Большим Джо тоже. Весовые категории не те, вот Ники и не может успокоиться. Цепляется за соломинку.
– Но мы же разбились! – не унимался Энди. – По крайней мере, так они должны считать.
– Я думаю, что наш король слегка переиграл, когда рычал на Ники, – безапелляционно заявила Иллена.
– Наш король… – вздохнул я благостно. – Энди, твоя сестра меня уже признала. Очередь за тобой.
– Перебьешься.
– Ленка, займись его перевоспитанием. Твой брат чересчур строптив. Кстати, а в чем я там переиграл? Все вроде убедительно звучало.
– Я во-о-оин! Я во-о-ин! – передразнила меня вредная девчонка. – Ты хотя бы раз, работая на казино, рычал на босса?
– Нет, – честно признался я, – был предельно вежлив. Иногда даже подобострастен. Этот долбаный птеродактиль обожает, когда перед ним трепещут и пресмыкаются.
– Вот и выбрался из образа. Если бы изобразил отчаяние загнанного в угол человека, который решил покончить с жизнью, все прошло бы гладко. А теперь твой босс засомневался.
Черт! А ведь она права.
– Видал, Энди, какие мы, блондины, умные. – Я затолкал палатку обратно в котомку странника.
– А у тебя там космолета случайно нет? – поинтересовался парень.
– Было бы кстати. Но объем пространственного кармана сильно ограничен. Минимальный комплект для выживания, ну и кое-какие мелочи для души.
– Пространственный карман? – задумалась Иллена.
– Не забивай свою хорошенькую головку такими высокими материями.
Я повертел головой, сканируя взглядом небо. Четыре точки с четырех сторон резко пошли вверх. Похоже, Ники отдал приказ прекратить поиски, сочтя их бессмысленными. Ну, дай-то бог.
– Что ты там увидел? – спросил Энди.
– Поисковикам дан отбой. Вышли за пределы атмосферы в открытый космос.
– Ну у тебя и зрение!
– На том и стоим.
– А у тебя другой одежки нет? – спросила Иллена, пытаясь закатать рукава, чтобы они не перекрывали кисти рук. Куртка ей была велика, а из-под нее еще выглядывала порванная юбка. Выглядела она в этом ансамбле довольно забавно.
– «Юбку новую порвали и подбили левый глаз, не ругай меня, мамаша, это было в первый раз», – весело пропел я, помогая закатать ей рукава.
– Ща сам у меня в глаз получишь!
– Ну вот, опять на мое величество покушаются.
– Так есть другая одежда?
– Нет. Женскими тряпками обзавестись не удосужился.
– Жаль, – вздохнула девчонка и тут же, чисто из вредности начала наезжать: – Какой же ты король, если о своих подданных не печешься?
– Это подданные должны заботиться о своем короле, – наставительно сказал я. – Лелеять его и холить.
– Не заслужил пока. Как думаешь, эта планета обитаема?
– Надеюсь. Климат, атмосфера, гравитация – все идеально. Вот только солнышко садится очень медленно. Не кратно биоэталону хомо сапиенс, но все равно кто-нибудь здесь наверняка есть.
Со стороны реки раздались довольно подозрительные звуки. Словно по ней плыло что-то неуклюжее, громоздкое, ритмично шлепая тяжелыми ластами по воде.
– Кратность? Биоэталон?
Недоуменное выражение на личике девчонки сообщило мне, что она была не в курсе таких простых понятий. Ну что ж, постараемся пояснить. Все равно надо как-то время коротать. Судя по звукам, до чудища еще километра два-три. Успею целую лекцию прочесть. Обзор реки с этой позиции из кустиков прекрасный, а вот нас в этой зеленке заметить трудно. Так что мы пока в относительной безопасности. Я пристроил свое седалище на землю, выбрав позицию так, чтоб в просвете кустов была видна река, и жестом предложил брату с сестричкой пристраиваться рядом. Те возражать не стали.
– Вы ведь знаете, что для расселения хомо сапиенс подбираются планеты приблизительно с двадцатипятичасовым суточным циклом?
– Конечно, знаем, – пожал плечами Энди. – Только эти циклы отличаются от эталонного где-то в районе плюс-минус час.
– А откуда это пошло, знаете? Что стало эталоном?
Контрабандист пожал плечами.
– Может, с нашей прародины? Есть версия, что наши предки – выходцы с Земли.
– Той, которая в Первую Галактическую войну сгорела? – заинтересовалась Иллена.
– В этом измерении – да, – кивнул я. – Но, раз уж об этом зашла речь, то позволю себе сделать уточнение: суточный цикл Земли составлял двадцать четыре часа, а не двадцать пять.
– Да полно тебе! – фыркнула девчонка.
– Быть того не может!
– Точно вам говорю. Сейчас я вам дам общеобразовательный курс по этому вопросу, и вы все поймете.
– А у нас есть время на лекции? – осторожно спросил Энди.
Однако зауважал. В лоб не возражает. Начинает понимать, что все, что я делаю, делаю неспроста.
– Минут пятнадцать спокойной жизни гарантирую, – успокоил я его.
– А потом?
– А потом по обстоятельствам. Так вот, однажды на Земле ученые, занимающиеся исследованием биоритмов человека, провели один забавный эксперимент. Это было еще в те незапамятные времена, когда человечество только начинало выходить в космос. Ученые отобрали сотню добровольцев в возрасте от двадцати пяти до тридцати пяти лет, здоровых ребят и девчат, и полностью изолировали их от внешней среды. Поместили в некое подобие роскошных одиночных камер. Там было у них все: книги, видеоигры, в холодильниках всегда море продуктов, не было только телефонов, телевидения, а также окон и дверей, чтобы они не могли определить, день сейчас на дворе или ночь. Разумеется, за ними наблюдали через видеокамеры и все данные тщательно фиксировали. Результаты этого эксперимента научное сообщество шокировали. Через пару дней биоритмы всех испытуемых претерпели забавную метаморфозу. Их суточный цикл изменился. Разумеется, это произошло не синхронно, определенный разнобой в начальной фазе был, но среднеарифметическая величина суток всех без исключения испытуемых стала равна двадцати четырем часам сорока семи минутам. То есть физически их сутки увеличились почти на час. И, что интересно, как только они перешли на этот режим бодрствования и сна, их биометрические показатели резко улучшились. А еще интереснее было то, что этот их новый суточный цикл полностью совпадал с периодом обращения Марса вокруг своей оси. Марс – это безжизненная планета, крутившаяся вокруг центральной звезды по соседству с Землей. И тогда ученые начали сопоставлять и анализировать другие факты. Уже давно было замечено, что костная структура человека больше приспособлена к условиям пониженной гравитации – именно той гравитации, которая была на Марсе. Только это существо могло упасть с высоты человеческого роста и сломать себе конечности. Промежуточного звена между обезьянами и человеком палеонтологи к тому времени так и не нашли, а сам наш вид за шестьдесят тысяч лет до этого события возник словно из ниоткуда. Раз! – и появился хомо сапиенс, ничем не отличающийся от современного человека, а все остальные приматы, такие как австралопитеки, питекантропы и прочие, исчезли.
– Ого! Так наши предки с Марса? Но за шестьдесят тысяч лет человек обязан был приспособиться к новому ритму жизни! – воскликнула Иллена.
– Что значит шестьдесят тысяч лет по сравнению с миллионами лет эволюции? Как только условия окружающей среды изменились, организмы тут же вернулись к естественному для них ритму жизни. Вот поэтому одним из главных параметров при выборе планет, пригодных для постоянного места жительства хомо сапиенс, был ее период обращения вокруг своей оси. Он должен быть кратным двадцати пяти часам с коэффициентом ноль пять, один или два, плюс-минус один час в ту или другую сторону. Это позволяло врожденным биоритмам человека подстроиться к естественному ритму планеты и не впадать в депрессию – главного врага всех первых поселенцев в период колонизации планет. Немало таких колоний сами собой увяли, пока уже современные ученые не разобрались, в чем дело.
– Любопытно, – пробормотал Энди.
– Слушай, откуда ты все это знаешь? – возмутилась Иллена.
– Перед вами великий медиум! – с пафосом сказал я. – Читаю прошлое, как открытую книгу.
– А будущее? – заинтересовалась Иллена.
Она что, и впрямь поверила, что я медиум?
– Да, что нас ждет в будущем? – оживился Энди.
И этот туда же. Кажется, я перестарался.
– С будущим проблема. Далеко заглядывать не могу.
– Хотя бы в ближайшее будущее загляни.
Вот ведь блондинка!
– Ну вы даете, братцы-кролики. Сами, что ль, не слышите? Будущее к нам уже плывет. Большое, неповоротливое, фырчит и ластами по воде стучит.
«Братцы-кролики» прислушались.
– Ой! И правда! – всполошилась Иллена.
– Надо тикать! – взметнулся Энди.
– Всем сидеть! – строго сказал я. – Такие чушки на земле неповоротливые. В случае чего всегда успеем удрать.
– А зачем ждать? – нервно спросила девушка.
– Жрать хочу, – пояснил я. – Вдруг оно съедобное?
Энди плюхнулся назад на землю и начал ржать.
– Ли, будет в мужья набиваться – не вздумай! У него желудок на первом месте. Такого проще убить, чем прокормить.
– Сутки с ним всего знакома, а он за это время так сумел меня достать, что я теперь из принципа его на себе женю. По пятам за ним буду ходить и изводить. Куда он, туда и я. Даже если ему до ветру потребуется…
– Полагаешь, в моем дворце удобства будут через дорогу?
Боже, как они ржали! Славная у меня все-таки подобралась команда. Пришлось их даже успокаивать.
– Тихо! Чудо-юдо на подходе.
Ребята затихли и устроились поудобнее, так, чтоб было видно из кустов все, что творится на воде. И вот из-за поворота реки появилось оно – чудо-юдо. Допотопный пароход уверенно шлепал лопастями колес по воде, пофыркивая черным дымом из трубы, а на его палубе суетились люди. Самые настоящие люди.
– Братва, живем! Здесь все же есть цивилизация, – обрадовался я и поспешил выудить из котомки странника пачку мерцающих галактических банкнот.
– Так у тебя и деньги есть? – удивился Энди.
– Я же говорю, там у меня минимальный комплект для выживания. Деньги в него тоже входят. К сожалению, не очень много. Всего пара тысяч, но на билеты, полагаю, хватит. Надеюсь, галактические кредо здесь в ходу.
– А есть сомнения? – фыркнула девчонка.
– Большие. Ты посмотри, какая древность по воде плывет. А вдруг эта планета в Галактическую Федерацию не входит?
– И это в двадцати шести парсеках от Далатеи? – презрительно хмыкнул Энди. – Тоже мне пророк. Такого не может быть по определению!
– Тем лучше. Сейчас начнем скакать по берегу, размахивая банкнотами. Должны клюнуть. Все хомо сапиенс до денежек охочи.
– Вряд ли это потребуется, – возразила Ленка. – Смотри, они останавливаются.
Действительно. Пароход дал оглушительный гудок, и его лопасти завращались в обратную сторону, тормозя движение. Загремела якорная цепь. На воду начали спускаться шлюпки, в которые набивались люди, вооруженные пилами и топорами. Среди них были как женщины, так и мужики.
– Отлично! – обрадовался я, заталкивая галактические банкноты в карман. – Горючка кончилась. На лесозаготовки пошли. Есть шанс незаметно влиться в коллектив.
– А если нас заметят? – спросил Энди.
– Обязательно заметят. Мы ведь понесем дрова.
– Думаешь, не поймут, что мы посторонние? – недоверчиво спросила Иллена.
– Смотри, какой пароход огромный. Мы там затеряемся в два счета.
– Но у меня юбка порвана!
– Убийственная логика. О женщины! Вы не меняетесь во все времена. На первом месте у вас тряпки…
– А у вас – желудок! – парировала девчонка. – Как я в рваной юбке на пароход взойду?
– Гордо и с достоинством! Я буду величественно шагать рядом, держа твою юбку над головой, как стяг…
– Что?!!
Энди скорчило от смеха. Он согнулся пополам, зажал себе рот рукой, но из-под нее все равно прорывалось сдавленное хихиканье.
– Ленка, кончай смешить брата.
– Я смешу?
– Ну не я же. Он нас демаскирует. Если начнет в голос ржать, нас тут же засекут. А юбку береги. Она – наше алиби. Скажем, что ты порвала ее на лесозаготовках. Очень убедительно будет звучать.
– Ладно, будет вам алиби… в обмен на новую юбку. Пообещай, что купишь мне ее у какой-нибудь кумушки на пароходе.
– Заметано. А теперь сидим тихо. Они приближаются.
Лодки причалили к берегу, и гомонящая толпа углубилась в лес, выискивая наиболее подходящие на дрова стволы. Операция внедрения прошла как по маслу. Как только местные аборигены напилили и накололи достаточное количество дров, мы словно невзначай влились в их коллектив и начали перетаскивать поленья на уже приставший к берегу грузовой бот, специально предназначенный для транспортировки этого природного горючего до парохода. А по окончании заготовительных работ как ни в чем не бывало забрались в одну из лодок, дождались, когда она наполнится людьми, и через несколько минут были уже на борту речного варианта «Титаника», который имел аж целых две палубы. Нижняя – для черного люда, верхняя – для местной знати. Народ там выглядел и попредставительнее, и побогаче.
Пароход снялся с якоря и возобновил движение.
– Здесь остаемся или ползем вверх? – тихонько спросил Энди, косясь на лестницу, ведущую на верхнюю палубу.
Я не успел даже рта раскрыть, как Иллена разом все за всех решила, нагло воспользовавшись моей коронной фразой.
– Не пристало его величеству возле всякой черни отираться.
Я покосился на ее драную юбку, ухмыльнулся, оттопырил локоток, дав девчонке возможность взять меня под руку, задрал нос, выпятил грудь и двинулся к лестнице. Молодость и дурь всегда рука об руку идут. Это я не о Ленке (чего с блондинки взять?), это я о себе… я, правда, тоже блондин, но, несмотря на колер, был же когда-то умный! По крайней мере, до встречи с этой курносой язвочкой точно был! Нет чтоб сначала к разговорам этой самой черни прислушаться, сориентироваться, попытаться выяснить, куда нас занесло, так нет ведь, выделываться начал! Что тут скажешь? Идиот!
– Куда прете, голодранцы? – дорогу нам тут же преградил дюжий молодец. – Тута места для бла-а-родных!
«Чернь» вокруг оживилась, чуя, что сейчас будет представление. Конечно, будет! Какая прелесть. Для полноты картины только этого штриха и не хватает. А уж под настроение-то как он хорошо идет! И под удар снизу в челюсть. На этот раз я свой пальчик не утруждал. Лень было искать на этой груде мяса нужную точку. В данной ситуации апперкот и надежней, и эффективней, и главное – эффектней выглядит. Тут важно соразмерить силу удара так, чтобы и челюсть недоумку не сломать, и отключить его как минимум минут на десять. Однако это очень трудно сделать, когда твоя согнутая в локте по всем правилам этикета правая рука поддерживает ручку дамы, а левая в этот момент цепляет крюком челюсть хама. Она все же хрумкнула. Ай-яй-яй! Квалификацию теряю.
Детинушка рухнул на заплеванную палубу, и «чернь» радостно взревела. Народ любит, когда учат холуев. Однако ревела она недолго. Внезапно воцарилась гробовая тишина. В чем дело? Я обвел взором толпу. Все смотрели на… Черт! Все смотрели на мой ПКИ, вынырнувший после удара из-под рукава куртки.
– Рабцы… – тихо ахнул кто-то.
Женщины в панике начали разбегаться, а мужики – засучивать рукава… под которыми ни у кого не было ПКИ.
– Тартар… – одновременно выдохнули мы с Энди.
– Ой, мамочки! – вжала голову в плечи Иллена.
– За мной! – взревел я и рванул в самую гущу толпы, прорубая в ней широкую просеку. – Энди! Ленку прикрывай.
– Прикрою!
Моя команда неслась следом, норовя успеть проскочить, пока их не отсекла от меня бушующая толпа.
– Арти, к борту правь!
Ты девочка, конечно, умная, но в тактике и стратегии полнейший ноль. В воду предлагаешь прыгать? До берега уже далеко. На лодках нас в один момент догонят и веслами забьют.
Впереди пространство расчистилось, никому уже не хотелось попадаться под мой кулак, а вот сзади толпа напирала. Проклятье! Неужели опять придется делать телепорт? Практически третий… нет, уже четвертый за эти сутки! Нельзя. Сдохну. На этот раз точно сдохну. Я еще после предыдущего скачка не восстановился. К счастью, прямо по курсу нарисовалась еще одна лестница, ведущая вверх, а леерные ограждения верхней палубы уже облепили пассажиры бизнес-класса, привлеченные шумом снизу.
– Чего вылупились? – рявкнул я, рванув вверх по лестнице. Следом за мной дробно стучали по ступенькам ножки Ленки и бухали ботинки Энди.
Дорогу нам попытался преградить растерянный господин, облаченный в строгий белый костюм, отдаленно напоминающий форму вахтенных офицеров морского флота моей далекой родины.
– В чем дело, господа…
– Там наших бьют, а вы не чешетесь!
Не прекращая движения, я, слегка пригнувшись, резко взял его на плечо и перекинул через Ленку с Энди прямиком в толпу, а затем, повинуясь импульсу, выдернул из кармана пачку банкнот и взметнул ее вверх. Мерцающие в лучах заходящего солнца галактические банкноты веером рассыпались как по верхней, так и по нижней палубе, накрывая жаждущих нашей крови пассажиров. Что тут началось! Кто прыгал, пытаясь выудить из воздуха драгоценные банкноты, кто ползал по полу, подбирая деньги с палубы, тут и там закипели жаркие схватки, и скоро так называемое «благородное» сословие уже ничем не отличалось от так называемой «черни».
– Арти, ты просто гений, – выдохнула Ленка.
– Не перехваливай. Энди, если я хотя бы еще раз скажу, что блондины отличаются умом и сообразительностью, разрешаю дать по шее…
– С удовольствием!
– Ленке!
– А почему Ленке?
– Потому что я король и меня бить нельзя. Назначаю ее девочкой для битья.
Я уверенно вел свою команду, перешагивая через дерущихся пассажиров прямиком к капитанской рубке. Что интересно, она оказалась открытой, а за штурвалом не было никого! Оно и понятно. Похоже, вот этот господин, с которого только что сбили фуражку в драке за купюру в десять кредо, и есть капитан.
– Чего мы здесь забыли? Нам к лодкам надо! – нервно сказал Энди.
– Успеется. – Первым делом я схватил лоцманские карты и сунул их в руки контрабандиста. – Припрячь.
Парень торопливо закивал головой и начал заталкивать карты себе за пазуху, а я тем временем взялся за штурвал, поднатужился и вырвал его с корнем, заклинив рулевое управление.
– Вот теперь пошли.
Мы не спеша спустили шлюпку на воду, сели на весла, а на пароходе все кипела битва.
– Ты все деньги на них ухнул? – спросил Энди.
– Все!
– Может, пойдем подеремся за парочку купюр? – нервно хихикнула девчонка. – Похоже, это здесь большая ценность.
– Не мой масштаб. Меньше чем за миллиард мое величество даже пальцем не пошевелит. Энди, и… раз! И… два!
Мы ударили веслами, направляя лодку к берегу, а пароход на всех парах продолжал идти без руля и без ветрил в неведомую даль. Надеюсь, у них хватит ума застопорить машины и встать на якорь, пока не сели на мель или вообще не перевернулись к чертовой матери. Впрочем, это уже не мои проблемы. Сами виноваты. Я очень не люблю, когда мне пытаются сунуть кулак в нос или под ребра.
– Ребята, а кто такие рабцы? – спросила Иллена.
