Читать книгу Сезон огненных дождей - Олег Шовкуненко - Страница 10

«Добро пожаловать во второй день добровольных каторжных работ», – поприветствовал себя лейтенант Марк Грабовский, разбуженный омерзительным пеликаньем таймера. Сигнал долго звучал в гробовой тишине спасательного модуля. Никто из уставших, вымотавшихся людей даже не пошелохнулся, чтобы заткнуть глотку безжалостно-пунктуальному компьютеру. А впрочем нет… На соседнем кресле кто-то заворочался, послышалась крепкая польская брань, а затем вместе с гортанным выдохом «ух!» воздух прорезал свист выпущенного метательного снаряда.

«Только бы не граната», – подумал Грабовский, переворачиваясь на другой бок.

Это была не граната, а скорее бомба, если учитывать с каким грохотом эта штука врезалась в приборную панель пульта управления. И, о чудо, электронный сверчок захлебнулся на полуслове. Через мгновение пассажирский отсек планетохода вновь наполняла благословенная тишина.

«Это же надо, попал! – сладко зевнув, лейтенант поудобней подстроил под голову оторванный от кресла подголовник. – Молодец Микульский, моя школа».

– Всем подъем! А то заспались мы что-то сегодня, – властный голос Мастера подействовал не хуже холодного бодрящего душа.

«Н-н-да… Это уже не компьютер. Этого просто так не заткнешь».

«Головорезам» ничего не оставалось, как согласиться с мнением Марка. Отовсюду послышалось чертыханье и робкое шарканье. Именно такие звуки и должны производить живые существа, спросонья ступив на пол, который с креном в сорок градусов убегает из-под ног.

– И почему я не умер маленьким? – Грабовский, кряхтя, уселся на своем неудобном, но все равно таком желанном ложе.

Шутка лейтенанта не нашла поддержки у его соседа, пробудившегося на заднем ряду антиперегрузочных кресел. Куда больше Шредера взволновало отсутствие одного из его космических ботинок.

– Думаю, он валяется под пультом управления, – Микульский виновато взглянул на товарища. – Мне позарез требовалось что-то тяжелое.

– Идиот! – «тепло» поздоровавшись, Георг пополз в указанном направлении.

Пока Марк не торопясь застегивал свой камуфлированный серо-черный комбинезон, на кресло рядом тяжело опустился Строгов.

– Целые сутки угрохали на строительство какой-то убогой примитивной тележки. Я полагал, мы управимся пошустрее.

Грабовский на удивление не испытывал столь пессимистичных чувств. Ведь основным достижением вчерашнего дня он считал совсем не сооружение какой-то там тележки. Главное, что удалось сделать, так это отремонтировать основной тормозной двигатель. Хвала всевышнему, повреждение оказалось плевое. Чтобы обнаружить и устранить его хватило даже их скудного образования. Плазмотрон просачковал при посадке… Ну, ничего, зато сейчас он поработает, еще как поработает!

– Да, ты прав, – Николай согласился. – С чисто техническими проблемами мы кажется справляемся, но вот время… Представь сколько его уйдет на демонтаж и повторную установку плазматрона.

– На установку не так уж и много, а вот насчет демонтажа… – Марк нажал на потайную кнопку боевой униформы, активируя ее многочисленные функции. После того, как на внутренней стороне запястья замигал маленький зеленый глазок, разведчик резво спрыгнул на пол. – Насчет демонтажа я, кажется, кое-что придумал.

В тусклом свете аварийных ламп четырехметровая сигара, одетая в доспехи из толстых обмоток высокочастотного соленоида, выглядела бомбой только что свалившейся с небес, но по счастливой случайности так и не разорвавшейся. И вот на место прибыли саперы. Они словно паутиной оплели ее тонкими, но прочными тросами и бережно спускают вниз, прямо в кузов подогнанного грузовика.

– С блоками это ты хорошо придумал, – Строгов похвалил друга.

– Это было легко. Если лебедка находится снаружи, а ее услуги позарез необходимы внутри, то спрашивается как выйти из такого затруднительного положения? Возможен лишь один вариант – прорезать дыру в борту, и через систему блоков завести трос, так как это делается в подъемных кранах.

– Никогда бы не подумал, что ты разбираешься в подъемных кранах.

Марк хохотнул:

– У меня в детстве был классный большой конструктор. Помнится, он позволял соорудить даже модель печатного станка.

– Нет, с печатным станком как-нибудь в другой раз, прокламации нам пока не нужны. А сейчас… на вот, принимай.

Строгов послал мысленный приказ Луизе, стоящей возле панели управления лебедкой, и толстый цилиндр замедлил движение. Затем «головорезы» дружно вцепились в широкое обгоревшее сопло и оттянули его в сторону. Продолжая опускаться, плазменный двигатель мягко улегся на подставленную под него тележку.

– Вот, курочка и снесла яичко, – весело пошутил Микульский и отцепил бесполезный теперь трос. – Осталось только докатить его до…

– Тихо! – окрик Великого Мастера заставил всех замереть. Несколько секунд он прислушивался к окружающей тишине, а затем торопливо приказал. – Бросайте все и ходу отсюда! Живо!

Корсиканцы выскочили из-под брюха планетохода, Николай махнул Луизе, и они все вместе кинулись бежать. Промчавшись метров двадцать, Марк притормозил и с подозрением глянул вверх, туда, где на горячем ветру колыхалась маскировочная сеть. Вчера Строгов приказал закрыть ею провал, который проделал планетоход, провалившись под землю. Маскировка, конечно, отменная, и уже даже опробована в деле, но и она не сработает, окажись плохие парни достаточно близко. Ткань и песок это не одно и то же, ну хоть тресни, не одно и то же! У Марка почему-то противно занемели пальцы. Их следовало немедленно размять. А лучшее упражнение, которое знал лейтенант Грабовский – это сжимание и разжимание спускового крючка. Поддавшись наитию, разведчик начал перетягивать из-за спины свой FAMAS-G3.

– Приближение! – По лицу Николая было видно, что он всеми силами пытается идентифицировать объект.

– На детекторе движения пусто, – Грабовский пощелкал режимами боевого шлема.

– Это не в туннели. Это снаружи и, кстати, уже не так далеко.

Сердце в груди Марка гулко екнуло. По телу пробежала мелкая зудящая дрожь, а сознание начало расслаиваться, словно он распадался на множество независимых и противоречивых «Я». Дьявол, неужели… Марк со страхом узнал накатившее на него ощущение, он почувствовал, он понял кто вновь пришел по их души.

Лейтенант открыл огонь, как только стальная лапа пропорола маскировочную сеть. Разведчик хорошо помнил – чем раньше начнешь стрелять, тем больше у тебя шансов. Трюк «подпустить поближе» здесь не канает. Уж слишком быстрая и свирепая эта тварь – охотник!

Оказавшись под огнем, биомеханический зверь издал визжащий и одновременно яростный вой и, не раздумывая, кинулся вниз. В его мозгу не было страха. Стальные кости выдержат и не такой удар, а надетая на металл живая плоть готова к любой боли. Боль только раззадоривает. Она наполняет охотника злобой, жаждой мести и разрушения. Она словно аперитив перед сладким и желанным блюдом – кровавым бифштексом из тела заклятого врага.

Не успела первая тварь покинуть проем в потолке туннеля, как на ее месте появилась вторая, а затем, путаясь в лохмотьях «Хамелеона», возникла и третья истекающая тягучей ядовитой слюной пасть.

Что ж так хреново! Грабовский зарычал как загнанный в ловушку тигр. На победу в схватке с одним охотником еще можно кое-как рассчитывать, но когда их трое… Человек слишком слаб, чтобы противостоять этим универсальным машинам смерти.

– Сосредоточить огонь на целях «два» и «три»! Прикрывайте меня! Ему нельзя дать подняться, – Строгов рванулся вперед словно истребитель, идущий в лобовую атаку.

Что происходит? Кому нельзя дать подняться? Марк не имел возможности ни понять, ни тем более переспросить. Он стрелял без остановки, стрелял, стараясь наделать в огромных телах зверолюдей как можно больше дырок. Но что же Николай? Лязг и скрежет заставили лейтенанта оторваться от прицела и на миг опустить взгляд.

Охотник, рискнувший первым сигануть в темное чрево туннеля, никак не ожидал, что вместо горизонтального пола он грохнется на наклоненную крышу планетохода. Стальные когти не смогли как следует зацепиться, и заскользили по гладкому покатому металлу. Гигант со страшным воем покатился вниз как по ледяной горке. В момент удара о землю к нему и подскочил Великий Мастер.

Господи, что он творит?! Марк по-настоящему испугался за друга. Николай ни секунды не колебаясь прыгнул на грудь опрокинутого на спину монстра. Вонзая двухдюймовые когти в морщинистую серую кожу, Мастер пополз к горлу зверя. Охотник взревел от злости и ненависти. Своими механическими ручищами он попытался сбить невиданного доселе врага. Но не тут-то было! Строгов двигался намного быстрее, точно так же, как тогда, возле завязшей в бархане спасательной шлюпки. Грабовскому показалось, что он больше не видит тела Мастера. Только тень молниеносная, неуловимая и вездесущая.

Когда попытки изловить несносное «насекомое» не увенчались успехом, охотник решил его сбросить. Вскочив на лапы, зверочеловек совершил мощный прыжок. Именно в момент этого прыжка и прогремели выстрелы. «Глок», переведенный в автоматический режим, за считанные мгновения выпустил всю обойму. В упор, прямо в горло беснующейся твари.

Бесспорно очередь из «Глока-18» – штука убойная, но и горлянка у охотника тоже будь здоров. Попробуй, попади в какой-нибудь жизненно важный узел, особенно когда тебя мотыляет как хвост у взбесившейся кобылы. Печально, но Марк оказался прав. Тварь хрипела от боли, плевалась кровавой слюной, но по-прежнему оставалась живой, подвижной и смертельно опасной.

Рев раненного охотника, истерический крик перепуганной Луизы, непрекращающаяся пальба и набатные удары собственного бешено колотящегося сердца оглушили Грабовского. Целую непозволительно долгую секунду он соображал чтобы такого предпринять. Однако не нашел ничего лучшего, чем самому ринуться в рукопашную. Пусть это глупо, пусть безрассудно, но Марк более не мог безучастно взирать на то, как его лучший друг в одиночку бьется со свирепым чудовищем.

– Получи, гадина! – стараясь отвлечь внимание на себя, лейтенант на бегу выпустил длинную очередь в брюхо охотнику.

«Отставить! Стреляй по верхним. С этим я управлюсь сам».

От мысленного приказа Мастера, разведчик опешил. Как сам? Демонстрация последовала незамедлительно. Марк находился достаточно близко, чтобы все отчетливо разглядеть. В такое невозможно поверить, если конечно не увидишь собственными глазами. Николай размахнулся и со страшной силой ударил когтями в то самое место, куда только что вошли пули. Один рывок и толстая кожа на горле охотника оказалась вспоротой. Вторым ударом Строгов загнал свою мощную руку в зияющую рану глубже, чем по локоть.

Есть! Когда охотник покачнулся Марк понял, что Мастер поразил цель. Биомеханический убийца оседал, как будто из гидравлических амортизаторов в его стальных ногах вытекала рабочая жидкость. Вот она иссякла до капли, и злобный Франкенштейн рухнул на пол, грохоча стальными безжизненными лапами. Только когда чудовище перестало биться, Строгов вырвал руку из его горла. Николай сам выглядел как настоящая рана, залитый с ног до головы алой кровью, в разорванном жилете, края которого завернулись как пласты только что содранной кожи.

– Быстрее! Уходим! – Марк помог другу подняться на ноги. – Сейчас прыгнет следующий.

Следующий не прыгнул, а скорее рухнул с грохотом горного обвала. Грабовский едва поверил в удачу. Охотник падал либо смертельно раненый, либо уже мертвый. Кому-то из «головорезов» чудесным образом повезло. Плазменные пули поразили мозговой центр, а падение стало лишь тем самым контрольным выстрелом, после которого искусственного монстра можно было окончательно вычеркнуть из списков врагов. Проломленный череп давал на это полное право.

Но в живых еще оставался третий противник. И он совсем не собирался отступать. Охотники хотя и не отличались особым интеллектом, но полными тупицами их тоже не назовешь. Из печального опыта двух своих собратьев зверюга сделала соответствующие выводы. Просто так броситься вниз она не решилась. Необходимо прикрытие. Прикрытием для охотника стала, по меньшей мере, тонна песка, которую тот сгреб в одну большую кучу, а затем столкнул вниз. Скрываясь за завесой красного дождя, биомеханический убийца и появился на поле битвы.

Мог бы и не утруждаться, когда бы знал… Марк с тоской посмотрел на счетчик патронов. Число «10» его как-то совсем не вдохновила. Это все что осталось. У Шредера и Микульского наверняка не многим больше. Спасаясь с гибнущего звездолета, «головорезы» так и не успели как следует запастись боеприпасами, а это очень и очень зря.

Охотник выпрыгнул из облака кирпично-красной пыли как дьявол из преисподней. Прекрасно ориентируясь в темноте, он точно рассчитал направление броска. Марк спокойно мог распрощаться с жизнью, если бы Строгов не кинулся на пол, ловко подсекая друга. Сверкающие лезвия стальных когтей со свистом рассекли воздух прямо у них над головами. Упустив добычу, тварь взревела от злости. Смрад, который исходил из разинутой пасти, оказался столь нестерпимым, что разведчик едва не задохнулся. Он инстинктивно попытался отыскать хотя бы глоток свежего воздуха и поднял голову. В это миг их взгляды встретились. Человек и зверь. Серые глаза Грабовского буквально впились в красные зрачки биомеханического существа. Несколько бесконечно долгих секунд они в упор глядели друг на друга, словно загипнотизированные. Может, это и впрямь был гипноз, колдовство или еще бог знает что, однако, Марк снова ощутил тоже, что чувствовал во время побоища на Тогоре – охотник не видел в нем врага.

Как же так? Почему? Марк недоумевал. Может быть здесь и кроется причина его небывалого сверхъестественного везения? Практически все «головорезы» мертвы. Его боевые товарищи – суперпрофессионалы и закаленные бойцы. Сотнями уходили они из жизни, а у доблестного лейтенанта Грабовского за все это время ни одной царапины. Неужели… Марк ужаснулся неожиданно накатившей мысли. Неужели его просто не хотят убивать?!

Если охотник и впрямь решил пощадить Грабовского, то насчет Великого Мастера у него были диаметрально противоположные планы. Нестерпимый визг сервомоторов больно резанул по ушам. Зверюга резко развернулась и прыгнула на Николая. Пять тонн искусственного мяса, стальных костей, механики и автоматики. От такого пресса ни увернуться, ни защититься. Такой удар это верная смерть.

– Ник, нет…!!!

Видя, как на его лучшего друга падает рассвирепевший монстр, Грабовский заорал во всю глотку. Он ничего не мог поделать. Он беспомощен и слаб. Он простой человек и не может тягаться со стихией, воплощенной сейчас в разъяренном звере. Все, что ему под силу, так это потратить десять своих последних зарядов.

Еще до того, как стальные когти коснулись тела Николая, разведчик выстрелил. Он так близко, что промазать просто невозможно. Огненные трассы помчались к голове монстра… но вместо нее прошили пустоту. Охотник был и вдруг испарился. Его словно ветром сдуло, и этот ветер оказался сильнее самого неистового урагана. Чудовище размазало по стене туннеля как жирного, обпившегося кровью клопа. Горячие алые брызги дождем накрыли двух друзей, а промасленные подшипники и шестеренки подкатились к их ногам, словно колесики от ненароком раздавленного детского автомобильчика. Грохот сражения стих. Подземелье вдруг наполнила звенящая нереальная тишина, в которой слышалось лишь тяжелое дыхание людей и легкий треск электрических разрядов, все еще гуляющих по уже мертвому механическому телу.

Казалось, Грабовский первым пришел в себя. По крайней мере, он первым отреагировал на непонятное сверхъестественное происшествие, причем отреагировал как всегда, с горячностью и жаром истинного южанина. Не понимая что происходит, не зная как ко всему этому относиться, Марк не нашел ничего лучшего, чем наброситься на Строгова:

– Великий Мастер, хренов! Вставай, давай! То за ним никакой дьявол не угонится, а то в самый неподходящий момент разлегся тут, словно беременная на пляже.

Наблюдая за другом, Николай улыбнулся. Нет, все же умеет этот проходимец замечать главное… или это из меня получился никудышный актер.

– В запасе имелось еще, как минимум, пять десятых секунды. Вагон времени, чтобы увернуться самому, а заодно и тебя, героя недоделанного, вытянуть. Так, что можно было и подождать чюток. – Николай ловко поднялся на ноги.

– Подождать?! Чего подождать? – гнев Марка сменился растерянностью.

– Должно было что-то произойти. Луиза не могла просто так, безучастно взирать на нашу смерть.

Все взгляды немедленно устремились на девушку. Смущенная и растерянная она стояла между Микульским и Шредером. Голова вжатая в плечи, пальцы неловко сжимают рукоятку пистолета. Всем своим видом корсиканка как бы говорила: «Сама не знаю, как это у меня вышло».

– Ник, откуда ты мог знать, что Луиза нам поможет? А если бы не помогла?! – Грабовский поочередно косился то на девушку, то на друга.

– Я видел. Вокруг Луизы образовался плотный силовой жгут. Энергия росла со скоростью шквала и притом в огромном количестве. Луиза копила ее не просто так. Она собиралась ее потратить, и я надеялся, что знаю куда именно.

На мгновение Николай вновь очутился в пылу недавней схватки. Память воскресила все до мелочей. Мастер увидел Луизу. Вот она стоит в окружении беснующегося смерча. Это похоже на пламя, только закрученные в спираль языки черны как дым от горящей смолы. От них исходит неясное синеватое свечение. Иногда темная энергия принимает странные жутковатые формы и тогда чудится, что вокруг хрупкой женской фигурки пляшет целая стая невиданных монстров. Мощность энергетических потоков растет. Из газообразной воронка становится плотной. Гигантской анакондой она обвивает тело Луизы. Но вот сумрачная змея переползает на вытянутую вперед руку девушки и молнией срывается с ее пальцев. Затем удар…

– Хорошо, что наша боевая подруга не промазала. – Грабовский словно увидел картинку представшую перед мысленным взором Николая. – Чуток пониже… и со стены пришлось бы соскребать уже Великого-превеликого Мастера и его не менее необъятного друга. Думаю, вдвоем мы растеклись бы квадратов на пять.

– Да… – Микульский почти с детским восхищением рассматривал то, что осталось от охотника. – Силища-то какая!

– Интересно, а почему когда рядом столько дармовой энергии мы должны вручную толкать эту проклятую телегу?

В Шредере заговорила традиционная немецкая практичность и рациональность. Пока все, включая Строгова, находились под эмоциональным кайфом, баварец думал о деле. Вряд ли Георг и впрямь хотел переложить работу по транспортировке двигателя на хрупкие женские плечи. Он просто шутил, шуткой своей, намекая, что не грех бы закончить прерванную работу. А то, глядишь, чего доброго опять нагрянет какая-нибудь нечисть.

Мысль весьма здравая, тем более что Николай уже чувствовал новую волну врагов. Уже близко. И на этот раз среди них не только охотники.

– Пока дотолкаем телегу, пока перегрузим и смонтируем двигатель… – Строгов прикинул необходимое время. – На все про все минимум четыре часа. Не успеваем. Нас настигнут раньше.

– Придется взрывать.

Николай даже не обернулся на голос. Подобное предложение, да еще сделанное с такой поспешностью и вожделением могло исходить лишь от одного человека. Однако, тут Шредер был прав, минирование провала должно сработать. Во-первых это ловушка для непрошенных гостей. Во-вторых – пробка в туннеле. Те, кто придет по их души, не смогут откапать его очень уж быстро. Все они созданы, чтобы убивать. Созидательный труд отнюдь не их амплуа.

– Взрыв должен быть довольно мощным, – согласился Великий Мастер. – Не знаю скольких гадов мы таким способом прикончим, но это не главное. Главное это завал. Чем больше песка и камня сюда рухнут, тем лучше.

– В комплект спецматериалов модуля входит небольшой ящик аммоналовых шашек. Их там штук десять. – Напомнил Георг.

– Мало, – Строгов скептически покачал головой.

– Есть еще одна граната, – Микульский сам скривился от своего предложения.

– Остается сам модуль, – вывод напрашивался сам собой.

– Господин лейтенант, там же реактор, – Шредер вспомнил «прелести» туннеля через который штурмовой отряд Строгова пробрался в разоренный Ульф. Вспомнил и вздрогнул всем телом.

Николай и сам не забыл подкатывающую к горлу тошноту, боль в суставах, вкус металла на губах и пунцовые пятна перед глазами. Да… далеко не всем удалось тогда пережить этот радиоактивный ад.

– Я все понимаю, – Мастер пристальным взглядом обвел своих боевых товарищей. – Но, разве у нас есть другой вариант? Если есть, подскажите. Я внимательно слушаю.

Ответом стала гробовая тишина.

– Ну, вот и выяснили, – Николай поверх голов глянул на обгоревший стальной диск планетохода, который вот уже несколько дней они называли своим домом. – Значит, быть по сему. Георг, займись… – Строгов перевел взгляд на баварца. – Гости к нам пожалуют примерно через час.

Часа как раз хватило, чтобы дотолкать плазменный ускоритель до заранее отделенной, десятиметровой секции подземного поезда. Налегая на тяжеленную, издевательски поскрипывающую тележку, Николай не переставал думать о Луизе. В том, что его возлюбленная обладает потенциалом страшной разрушительной мощи, он только что убедился. Ясно так же, что Луиза пока не в состоянии управлять дарованной ей силой. Осталось выяснить самую малость – что это за энергия и почему она так намертво приклеилась к хрупкой девушке. Строгов попытался сложить воедино все те крупицы информации, которыми он обладал. А, собственно говоря, что такое он знал? Практически ничего. Отдельные обрывочные сведения, которые сообщили Микульский и Марк, да еще личные наблюдения, сделанные в суматохе бесконечных стычек. Нет, так не годится. Луизой следует заняться всерьез и даже не столько потому, что она – грозное смертоносное оружие, а потому, что она его женщина, его любовь, его жизнь.

Ну, ничего, вот выберемся из этой передряги… Николай усмехнулся своим наивным планам. Как только «головорезы» выберутся из этой передряги как пить дать сразу влипнут в другую, а затем в третью, пятую, десятую.

Худшие опасения Строгова не замедлили подтвердиться. Где-то высоко над головой загрохотали посадочные двигатели. Вряд ли кто-нибудь из «головорезов» слышит их. Тем лучше. Еще минут десять у корсиканцев не будут трястись руки.

Прикрепляя плазматрон к зависшей на стене платформе, Мастер все время поглядывал в сторону, откуда они только что пришли. Вдруг среди преследователей окажется какой-нибудь умник, который смекнет, что покинутый планетоход, в котором на полную катушку пыхтит ядерный реактор – штука подозрительная…

Но нет, не смекнул. Взрыв чуть не сбросил «головорезов» на каменный пол. От него ходуном заходила висящая на монорельсе платформа и гулко загудели кроваво-красные своды. Николаю на мгновение даже показалось, что они перестарались. Учитывая плачевное состояние туннеля, обвал вполне мог докатиться и сюда. Однако, бог миловал. Защитный силовой щит, поставленный поперек туннеля, сдержал ударную волну и летящие вместе с ней камни, песок и пыль. Единственное, что оказалось не по зубам плотному гравитационному полю, так это излучение.

– Марк, что там на счетчике? – Строгов с подозрением глядел в клубящуюся пыльную круговерть за силовым щитом.

– Девяносто ритов.

– Это сколько по-нашему?

– Примерно двести сорок рентген, – в голосе Грабовского послышалось облегчение. – Не так много, могло быть и хуже. Однако, это все же не ласковый солнечный ветерок где-нибудь на Ривьере. Для загара многовато.

После этих слов, Марк вдруг бросил работу и начал расстегивать куртку своей боевой униформы.

– Запарился? – Николай краем глаза следил за другом.

Вместо ответа разведчик обратился к Шредеру:

– Ты тоже раздевайся.

– Спасибо, мне и так хорошо, – Георг только приступил к сборке топливной системы и поэтому не хотел отвлекаться.

– Это приказ, рядовой! – лейтенант рявкнул в лучших армейских традициях.

Пока баварец расстегивал магнитные застежки, Марк подошел к Луизе и как галантный кавалер накинул ей на плечи свой, ставший теперь керпично-бурым, камуфлированный «пиджачок». Не понимая в чем дело, девушка с подозрением посмотрела сначала на разведчика, а затем перевела взгляд на Николая. Строгов кивнул в знак согласия. Он понял затею друга. Универсальная аптечка, вмонтированная в боевой комбинезон, справится с последствиями такого не небольшого облучения. Грабовский со Шредером наверняка уже получили дозу антиоксидантов, стимуляторов и бог еще знает чего, что в таких случаях полагается по канонам всемогущей инопланетной медицины. А теперь они предлагали поправить здоровье тем, у кого такой униформы, увы, не оказалось.

– Ян, Луиза, одевайтесь. Только в темпе!

Мастер даже не подумал, стать в очередь на лечение к протонному доктору. Он уж как-нибудь справится сам. Сейчас главное совсем другое. Сейчас главное успеть!

Николай смерил взглядом распотрошенное брюхо плазменного двигателя. Пестрящие непонятными маркировками, упакованные в жаростойкие корпуса электронные блоки, лабиринты труб, ребра высокочастотной катушки, паутина экранированных кабелей. Вся эта хрень цепким плющом плотно оплела грузное тело генератора. Спящим зверем плазмотрон покоился в гамаке из стальных небрежно нарезанных полос, которые Микульский одну за другой старательно приваривал к висящей на стене платформе. И вот этого самого зверя они намерены разбудить. Эх-хе-хе… Мастер горько вздохнул. Кто его знает, может их затея не что иное, как жалкая попытка протянуть хоть еще немного. Краткая отсрочка, всего на каких-то несколько часов.