Читать книгу Дикие века - Олег Васильевич Щербак - Страница 4

Дело пахло скверно. От сгоревшей и брошенной мастерской веяло неприятностями. А низкие тучи, обещающие скорый дождь, надежно скрывали луну и звезды, лишив необходимого света. Олаф и Милорад привычно взвели самострелы, а Еж обнажил посеребренный тесак, кивком головы давая понять, что готов к действиям…

А ведь все начиналось так неплохо. Я уже второй раз успел получить жалование, и мой кошель, набитый серебром и медью, с приятной тяжестью висел на поясе рядом с ножом и кинжалом. Теперь можно было расплатиться с бронником, починившим для меня легкую кольчужную рубаху. Кроме того, удалось присмотреть себе отдельную комнату в одном из гостиных дворов, куда я и собирался в ближайшие дни переехать. А главным поводом для гордости стало то, что я смог удержать сразу четыре узла. Прорыв случился накануне во время занятий и порядочно порадовал меня.

И вот когда я довольный восседал на лавке во дворе казарм, наблюдая за дружеским поединком Олафа и Милорада, через ворота вошел неизвестный дородный человек в небедной одежде в сопровождении двух мальчишек. Он явно захаживал сюда не первый раз, поэтому кивнув караулу, направился сразу к дому воеводы. Потеряв интерес к гостю, я снова вернулся к наблюдению за борющимися десницами, чьи учебные дубовые клинки мелькали с ослепительной скоростью.

Немного погодя, на крыльцо своего сруба выбрался Свельф. Щурясь и прикрывая глаза ладонью, вынужденный смотреть против солнца, он вначале взглянул на поединок, довольно крякнул, и словно случайно приметил меня:

– Велибор, ты сейчас все равно не при деле, зайди ко мне, нужен твой совет как чародея, а молодцы пускай забавляются дальше.

Делать нечего, пройдя двор, я отодвинул занавесь и вошел внутрь. Воевода уже восседал за своим столом, задумчиво поглаживая бороду.

– Ты помнишь Щуку? – начал он.

– Разбойника которого? Ну да, его же, как дня четыре, повесили и закопали. Полгорода на это глазело.

– Вот-вот, а теперь эти отроки уважаемого пекаря Достомысла из Кривичей утверждают, что видели его вчера ночью.

Я удивленно повернулся к ерзающим на лавке мальчишкам:

– Точно? Может, вам почудилось?

Слово взял тот, что выглядел постарше:

– Иштой клянусь, дядя. Щука то был. Одежда у него как у покойника была и ухо отрубленное. Мы с братом в полночь полезли на пепелище у Ткацкого Конца. Бают, что там призраки на полнолуние поют, вот и хотели их послушать. Слышим, кто-то по улице идет, шаркая ногами, ну и затаились за колодцем там во дворе. Нас и не заметили, а света-то вдоволь было. Мы Щуку-то и признали. Как он за угол зашел, мы деру и дали. Бате все рассказали, а он щас воеводе.

– Почтенные, мож, умишко мои сыновья по младости еще не нажили, но врать они не обучены, – заступился за своих отец, пытаясь придать весомости их словам.

Свельф хмуро посмотрел на меня, ожидая мнения и решения. Я же задумался, непроизвольно теребя один из оберегов на шее. Судя по всему, прогонять гостей северянин не собирался, на тот случай, если у меня возникнут вопросы к ним. Потратив немного силы, я связал небольшой узелок. И мысленно протянул его к голове старшего отрока. Всякое могло быть. Например, перед тем как лезть на пепелище, да еще ночью, могли раздобыть и хлебнуть крепкого винца или даже спирта, а потом страх, воображение и алкоголь создали описанную картину.

Но кровь у них была чистая, молодая без всякой пьяни. И это осложняло дело, так как остальные предположения уже оставались нехорошие. Поэтому нарушив затянувшееся молчание, я обратился к пекарю:

– Не волнуйтесь, мы все проверим, но скорее всего ребятишкам со страха просто показалось, и то шаркал обычный пьянчуга.

– Спасибо, мы тогда пойдем, а то все утро насмарку, люди без хлеба останутся.

Дождавшись их ухода, я вытащил из угла грубо сколоченный табурет, пододвинул его поближе к столу. Следом из сумки извлеклись кипа чистых листов и тонкий кусочек угля. Рассуждать, делая пометки на бумаге – надежный прием, не раз выручавший меня в учебе. Попутно я начал озвучивать свои мысли вслух для воеводы:

– Итак. Ребятня трезва и на самом деле считают, что говорят правду. Но это мог быть бродяга или пьяница. Одноухих даже в нашей дружине двое, по городу десяток-другой запросто наберется. На мальчишек могли наслать морок. Чародейство это несложное, хотя требует должного обучения. Надо узнать только, кто или что смогли это сделать. Может, ведьма лесная или вещица проклятая в руинах оказалась.

Подумав, я взял следующий лист, таким образом, отсекая и группируя мысли:

– Дальше идут наихудшие варианты. Если висельника похоронили без нужных обрядов или зазря казнили, то из могилы мог встать упырь, жаждущий мести. И до следующего полнолуния он будет шататься по земле. Но вину Щуки доподлинно доказали. Ненадлежащим образом захороненный труп, смог бы поднять для своих нужд любой одаренный Морры. В противном случае сделать такое могли некромансер из Талабии, старый вампир или Кощей. Кстати, сам разбойник тоже мог оказаться вампиром из дневных, такого точно повешеньем не убьешь. Кроме того, в него просто мог вселиться какой-нибудь могущественный дух. Но это уже легенды леших.

– Хреново. Даже жрать расхотелось, – воевода придирчиво смотрел, как на желтоватой поверхности бумаги появляются заметки и непонятные значки. – Что предлагаешь делать?

– Во-первых, надо навестить погост висельников, раскопать могилу и убедиться, что тело еще там. Потом обсыпать его солью и с молитвами заново закопать. Проверить землю на чародейство. Проверить знаки и обереги на оградах и воротах. Во-вторых, навестить посольства. Надо знать, сколько обученных людей приехало сюда, и нет ли среди них колдунов. А в-третьих, сходить на само пепелище, днем и ночью.

– Понял, будут нужны еще бойцы – говори сразу. Надо разобраться быстро, а то день-два и по городу будут гулять слухи про живых покойников. До полудня надо понять, что случилось и предупредить князя, если дело серьезное.

* * *

Издавна убийц, воров, черных колдунов и перебежчиков хоронили далеко за городскими стенами на «тайном» погосте. Почему его называли тайным, народная память молчала, да и я не особо этим до сегодняшнего дня не интересовался. Чтобы не терять времени, из конюшни городского войска нам одолжили коней. Правда, воспользоваться этим даром смог лишь я да Илья, остальные верховому делу не обучались. Тут выручил Свельф, отрядив еще пятеро всадников из дорожного разъезда в сопровождение.

Искомое кладбище нашлось в трех верстах на север. По древним обычаям его границу очертили кругом. Разные народы делали это по-своему, кто-то ставил частокол, кто-то обходился плотно приставленными камнями. У этого погоста, например, была небольшая стена из плохо обожженного кирпича, не выше колена высотой. Считалось, что если и заведется нежить, то преодолеть такую ограду она не сможет и со временем просто сгниет. Для надежности еще поверх накладывали чары, хотя бы простейшие. А когда приходила пора закапывать очередного мертвеца, просто аккуратно на время разбирался участок стены.

То, что мы увидели, заставило вздрогнуть. Никто не ломал ограду или копал подкоп. Просто зияли дырами две раскопанных и пустых могилы и поваленное дерево, чей ствол как раз лежал на заборе. Завязав пару узлов с атакующими чарами, я спешился и подошел поближе. Там, где восстал один мертвец, мог появиться и другой. Земля еще хранила на себе следы колдовства. Два огарка свечи и тушка курицы в одной из ям – для обычных глаз. И трещины, наполненные черной вязкой жижей, где капала кровь – для глаз одаренного. И хотя выглядело все это плохо, была и одна хорошая вещь. Неизвестный колдун нуждался в ритуале, в жертвоприношении для осуществления своих замыслов. А значит, не принадлежал к вампирам из ночных семей. И не являлся одним из Кощеев.

– Так, мужики, тут делать больше нечего. Откиньте дерево подальше и возвращаемся. Остальным жрецы озаботятся.

Эх, надо было видеть радость на бородатых лицах дружинников, когда они услышали приказ. В город мы вернулись даже быстрее, чем до этого из него выезжали. Гнали коней, пока не оказались за воротами.

Визит в посольства ничего не дал, как и посещение пепелища днем. Обгоревшие остовы зданий не скрывали ничего необычного. В пожаре сгорело пятнадцать людей и шесть домов. После чего в народе пошла молва, что место проклято. И даже находились свидетели, видящие странные огни по ночам. Поэтому никто не спешил застраиваться тут заново несмотря на тесноту внутри городских стен. Кому охота стать ужином замогильным чудищам. Засим оставалось ждать ночи.

* * *

Закутанная в плащ фигура уверенно двигалась в сторону центра пепелища. Почти полное отсутствие света, похоже, не смущало ее и не мешало обходить завалы. Наконец, она скрылась в бывшей мастерской, меньше всего пострадавшей в пожаре. В ней уцелели все стены и даже часть крыши.

Кивок Ежа послужил сигналом к действию. Перехватив поудобнее топор, я бегом бросился к развалинам. Неизвестный мастер, кстати, постарался, создавая это оружие. Длинная рукоять, широкое посеребренное лезвие, все, что могло дать преимущество в битве с мертвяками, да и не защищенным броней людям пришлось бы тоже несладко. Хотя в моем распоряжении хватало и других козырей. Вламываясь внутрь, я завязал первый узел, окружая себя защитными чарами, а для врагов готовя парализующую ворожбу.

Но помещение оказалось пустым. Без всяких признаков пребывания тут незнакомца. Обменявшись недоуменными взглядами, товарищи стушевались. Раз фигуру видели все, значит, это был не морок, в призраков тоже никто не верил. Так что разводить руками и возвращаться обратно казармы никто не собирался. Олаф, используя доступную ему силу, вызвал небольшой сгусток света, который повинуясь его воле начал медленно плыть по воздуху, освещая каждый уголок развалин. И упорство вознаградилось, когда у западной стены обнаружился потаенный люк, ранее скрытый горелым мусором, открыть который смогли, только объединив усилия сразу двое дружинников. Кто-то позаботился, увеличить вес крышки, прикрепив к ней дополнительные грузы снизу. В узкий лаз опускался первым Еж, как старший и как обладающий самым прочным доспехом. Я лез замыкающим.

Подвал оказался каменным, что являлось редкостью для восковских земель, и настолько просторным, что огонек не смог осветить его целиком. Золотистый свет едва доставал до стен, покрытых плесенью. Впрочем, одна из них могла похвастаться заметным проломом, ведущим дальше вглубь, откуда и тянуло сыростью. Строители мастерской в свое время самую малость не наткнулись на естественные пещеры. Небольшая подземная речка за тысячи зим, пробила в камне достаточно места, чтобы мы могли идти в полный рост, и успела порядочно обмелеть, выродившись в небольшой ручей. Едва слышно журчащий и тускло отблескивающий от нашего чародейства. Насколько я мог судить, поток уходил на северо-запад в сторону Ляры, являясь одним из ее многочисленных притоков.

Держа оружие наготове, мы двинулись вперед. Никто не спешил, ступали осторожно и по возможности тихо. Поскользнуться и вывихнуть ногу не хотелось никому. Со временем удалось различить мерные удары металла о камень, говорящие, что мы идем в верном направлении. Пещера сделала очередной поворот и дала разглядеть тех, кто создавал весь шум.

Две фигуры методично работали кирками, долбя одну из стен пещеры. Третья придирчиво осматривала результат их работы, но услышав наши шаги, обернулась. На этот раз капюшон не скрывал лицо, и мы смогли его рассмотреть. Рожа вылитого голодного вампира: глаза с красными отсветами, остро очерченные скулы, бескровные губы, но без уродства, отмечающего ночные кланы.

Не было речей, обвинений и прочей словесности. Два самострела выстрелили одновременно. И промазали. Тварь сделала невероятно ловкий прыжок в сторону, уходя от болтов. Утекая тенью от них. Слушаясь ее мысленной команды, оба мертвяка бросили свой труд и кинулись на нас. Краем глаза я действительно узнал в одном из них Щуку. Непроизвольно по позвоночнику прошелся холодок страха. Все-таки ранее с вернувшимися с того света существами я еще не сталкивался. Но рефлексы, привитые наставником, делали свое дело. Оставив разбираться с нежитью Олафа и Милорада, мы с Ежом атаковали главного противника. Заготовленный заранее узел развязался, обрушивая вперед сковывающие чары и десяток остро заточенных ледышек. Упырь не стал закрываться щитами как это делали одаренные, вместо этого он даже сделал шаг навстречу, ударяя кулаком по моим плетениям. Паре осколков удалось врезаться в его плоть, но все остальное он, таким образом, развоплотил, оставив лишь небольшое облачко пара. Но радоваться ему точно не следовало, тесак десятника, чуть не снес кровососу голову. Стражник немного уступал вампиру в скорости, но все равно теснил его к стене – мастерства и боевого опыта Ежу было не занимать. Несколько раз когтистая лапа проходилась по доспеху, оставляя глубокие царапины, но не причиняя серьезного вреда.

В ходе схватки я оказался позади одного из мертвяков, чем и воспользовался, со всего маха ударив тому по спине топором. Клинок Милорада довершил начатое, окончательно упокоив нечисть, разрушая темную ворожбу, вдохнувшую подобие жизни в падаль. Но стоило мне отвлечься, как Ежа отбросило на пару шагов и припечатало к стене, заставив отрубиться на мгновение. Упырь, затравленно оглянувшись, разорвал связь с оставшимся покойником и, используя освободившуюся силу, окутал себя плащом из теней. Не знаю для чего предназначались эти чары и узнавать не хотел, но теперь задеть своих уже не грозило, и в ход пошел четвертый узел. Невидимая рука зачерпнула из ручья воды, превращая ее в маленькие, но очень острые кристаллики и обрушила на врага, развеивая одну за другой тени возле него. Потом еще раз и еще. И он дрогнул, размытым силуэтом, бросившись в сторону выхода. Слишком быстро, чтобы мы смогли ему помешать.

– Ууу, надо запомнить, что они умеют делать так. Спасибо, что не дали упырю добить, – Еж, кряхтя, подобрался и подошел к лежащим ниц телам. – Снова добегались висельнички. Днем со жрецами надо будет вернуться за ними. Осиновый кол вогнать в грудь да солью посыпать. А теперь марш наверх. Воеводе надобно все сообщить в подробностях.

* * *

Следующая неделя стала проклятием. Рассказывать о прошедшем пришлось не один раз. Вначале Свельфу, потом жрецам, сопровождая их в лаз и обеспечивая защиту по дороге на тайный погост. Следом явились бояре, выслушав, они пришли к тому же мнению, что и мы. Неизвестный тать явно нес угрозу городу. Был ли поджог его рук делом или он воспользовался им позже, не ясно. Но поднимать двух покойников и целенаправленно при их помощи рыть подкоп наружу законопослушный горожанин не стал бы. Да и для кого подземный ход предназначался? Для сомнительных дельцов или для вражеского войска?

На исходе недели прибыл гонец из крепости, передав письмо, скрепленное печатью. Димитр настойчиво приглашал меня и воеводу к себе в гости сразу после захода солнца. Идея мне нравилась, поделиться мыслями с более опытным чародеем было бы неплохо, хотя излишняя церемониальность настораживала.

Врата в крепость после заката закрывались, оставляя открытой только небольшую калитку. Караул возле нее стоял усиленный. Кроме обычных воинов, дозор несли еще двое одаренных Атэша. Пять и шесть узлов. Серьезная сила, хотя уверен, что один на один смог бы одолеть любого из них. Слишком много самоуверенности у детей огня. На таком ловить их было легко. Но чинить препятствий, слава Стихиям, они не стали.

Дверь у дома Димитра оказалась приоткрытой, приглашая нас внутрь. Челядь и охрана отсутствовали. Хозяин пребывал в уверенности, что самоубийц, желающих без приглашения проникнуть в его жилище, просто не существует. Кабинет с моего последнего визита практически не изменился. Для такого позднего часа его освещали зачарованные топазы. Небольшие желтоватые кристаллики были подвешены к потолку на медных цепочках, постепенно отдавая заложенную в них мастерами Шенах силу. Дорогое удовольствие, но невероятно удобное. Да и для комнаты, полной бумаг, не несущее угрозы, в отличие от обычных лампад или свечей.

Кроме нас, внутри разместился еще один гость, которому следовало поклониться – Великий Князь Ярослав Всеволодович из Велиславовичей собственной персоной, прославленный в народе как Зодчий. Мужчина сорока с небольшим зим, принявший княжеский венец и рунический меч шесть лет назад после гибели своего отца на охоте. В отличие от предков сразу обнажать клинок новый правитель не стал, идя войной на какого-нибудь соседа или мятежного боярина. Вместо этого он занялся делами в своих владениях. Пересмотрел подати, повесил прошлого казначея, проложил новые дороги, записал Правду, что теперь каждый обученный грамоте человек мог ознакомиться с ней, не полагаясь на честность старост и бояр. И главное, повелел строить каменные стены, выписав из Долин мастеров каменщиков. Конечно, это было дорого, но по мере того, как Вольные Княжества богатели, соседи начинали смотреть на них пристальней, и надо было быть готовым уже не к просто набегу, а к полноценному завоевательному походу.

Свельф кивнул головой. Я же не поленился согнуть спину. Князь жестом показал на два свободных кресла, давая понять, что не заинтересован в лишних церемониях.

– С поклонами на сегодня хватит, времени мало. Я хочу лично знать, что произошло в моем городе.

Бросив взгляд на воеводу, я убедился, что он разрешает нести ответ:

– Двое мальчишек на пепелище в ткацком конце ночью наткнулись на человека, которого на днях вздернули на виселице за его злодеяния. Сами они остались незамеченные и поутру рассказали нам о подробностях этой встречи. Ничего подозрительного и странного днем мы там не нашли, после чего решили проверить погост. Явившись на кладбище, я с товарищами обнаружил две раскопанные свежие могилы и следы черного ритуала. А ночью уже схватились с мертвяками и их хозяином.

– Узнал его? – хмурясь, князь внимательно рассматривал меня.

– Нет. И думаю, что не он главный, а кто-то есть над ним. Ведь если рассудить, план отличный был. Есть естественные пещеры под городом, которые ведут за городские стены. Совершенно случайно над ними происходит пожар, в котором гибнут люди. По нашим законам на этой земле строить новое можно только через год. Распускаются слухи о призраках, из-за которых желающие заселиться тут дважды подумают. Поднимаются из мертвых два свежих висельника, чья плоть еще не сгнила и которым можно поручить раскопки. Их не надо кормить и поить, они не устают, не требуют оплаты, и точно никому не ничего не расскажут.

По ходу рассказа Димитр покинул свое кресло, подошел к одной из полок со свитками, взял один из них и отнес к столу. Это оказалась карта города: подробная, на мой взгляд, составленная недавно, не старше пары лет. Не заботясь об ее ценности, волхв угольком обвел пепелище, потом длинной чертой указал обнаруженные пещеры. Следом указал участки стен, которые сейчас перестраивали, и через которые в город могла проникнуть нежить. Свельф сумрачно взирал на пометки, ведь там должен был стоять караул городского войска. Следовательно, это подчиненные ему молодцы прозевали угрозу. А кто поручится, что этим путем не протащили еще что-нибудь.

Ярослав, мельком глянув на действия своего чародея, обратился ко мне:

– Почто думаешь, что был кто-то еще?

– Все просто. Лиходей, с которым мы бились, был очень сильным. Мало того, это оказался вампир. Или вурдалак, как их называют лешие. Не могу сказать из какой семьи, я с ними до этого случая не встречался. И еще он был полным дураком. Поднять мертвяков и не скрыть следы ритуала. Выпустить ночью на улицу одного из них. Страха это навело, но это же не глухая деревня, тут стоит два больших полка, куча наемников, храмы стихий и множество одаренных. Сильных одаренных. В отличие от призраков, которых никто никогда не видел, гуляющее мясо беда известная. И загнать его обратно в могилу умельцы бы нашлись. И наконец, когда он от нас убегал, он не догадался завалить лаз чем-то тяжелым. Подозреваю, что этот упырь просто должен был закончить работу, пока настоящий хозяин занят другими делами.

– Димитр, заметь, как это совпало с отъездом старого киренийского посла и его свиты, – теперь Великий Князь обращался уже к волхву.

– Да. У посла, кстати, был советник вампир из дневных семей. Но уверен, что это не он. С вяжущим семь узлов старшим, так просто совладеть не могли. Половину десниц, а может, и всех он бы убил, а потом заставил рыть проход дальше. Но вот среди челяди мог затеряться еще один вурдалак. Пожиже силой и умом. Сам понимаешь, посольство было большим, приезжало с торговым караваном, везущим специи и масла. Обнаружить там дите Морры сложнее.

– И где нам искать этого упыря сейчас? – наконец в беседу вмешался и воевода, – Я могу поднять людей и начать обыскивать улицу за улицей, но на месте этого гаденыша я давно бы свалил в предместья и прятался там.

– Не-не, такие облавы нам не помогут, а только спровоцируют ненужные сплетни. Могу предположить пару мест, где мы найдем искомое. Для этого гляньте внимательно на карту.

Отцепив несколько топазов, волхв перевесил их на заранее подготовленные и почти незаметные крючочки на потолке, добившись почти идеального освещения стола. Теперь карту можно было разглядеть во всех подробностях.

– Пепелище, дорога на тайный погост, бреши в стенах они все находятся рядом. Вампир, как я понял, не жил в подвале, а просто приходил проверить ход работ. Уверен, его убежище тоже находится неподалеку. Причем я сразу могу сказать, каким оно должно быть. Там должно быть не людно, либо жить те, кто готов молчать. Велибор с десницами основательно его потрепали, и сохранять человеческий облик после такого невозможно. Если помните сказание «О презираемом ярле», то после решающей битвы тот потерял лицо и за обман был изгнан из Асгвайра. Тут, то же самое. Ему нужна кровь и время для восстановления, от дня до трех, может, неделя. Нам надо узнать, не пропадали ли в Ткацком конце люди. Не находили ли там обескровленные тела.

– Это выполнимо, – воевода кивнул, соглашаясь с доводами чародея.

– Я тоже подергаю свои ниточки. Заметьте, рядом с пепелищем есть склеп первой дружины. Место тихое, там легко пересидеть. На другом конце улицы есть дом с продажными девками – можно питаться, можно прятаться, заставив золотом или страхом хранить молчание. Также нельзя исключать, что упырь просто ворвался в случайный дом, убил его обитателей и спрятался. Но это самое маловероятное. Соседи бы уже тревогу подняли.

– В детстве я спускался в эти склепы, – начал князь. – Отец водил меня по ним, показывая могилы воинов, принесших на эти земли порядок. Это не киренийские некрополи, но все равно поплутать там можно порядком. Человеку против вурдалака там будет тяжко.

– Я понял тебя, Ярослав, – Димитр важно кивнул, – Я займусь их проверкой лично. В помощь себе возьму Велибора, пусть учится. Еще с дружины нужны десницы или дети Атэша – стеречь вход. Обычные люди лишь помеха.

– Да. А ты Свельф опроси ткачей, наведайся к девкам, только не увлекайся, а то твоя Марфуша тебя же прибьет.

– Что, я юнец безусый? Татя ловим, а не просто так облаву делать будем. Но колдуны с дружины нам тоже потребуются. Вдруг упырь у нас всплывет.

На том тогда и порешили, позже чародей потушил несколько топазов, достал бронзовые чарки и угостил вином. Терпкий вкус, запах меда и легкость в питье выдавали творение виноделов из Долин. Возилось оно к нам только бутылками, за каждую из которых приходилось отдавать по четыре грифона серебром. И это если тебе повезло сразу купить у караванщика. Позже уже местные, перепродавая, просили вдвое больше. Напиваться никто не стал, но время прошло отлично, а спалось крепко до самого утра.

* * *

Городское кладбище представляло собою огороженный в человеческий рост стеной участок земли. Тут покоились князья, знатные бояре, прославленные дружинники. Почему в то время решили построить склепы, я не знал. Ни ранее, ни сейчас в Вольных Княжествах, не было так принято. Полагаю, что таким образом хотели показать, что эти достойные люди даже после смерти остались верны народу, который они защищали и учили. Поэтому каждому полагался посмертный дом под защитой городских стен.

Наш отряд состоял из тринадцати человек. Великий Князь отправил десяток своих воинов и одного одаренного от огня в помощь. Люди были готовы к самым неприятным случайностям. Каждый нес с собой оружие и для дальнего боя, и для ближнего. Я обошелся только топором, неплохо себя показавшим себя в прошлой схватке. Димитр и огненный колдун опоясались мечами, уверен, что зачарованными и жутко дорогими.

По очереди были проверены входы в каждый склеп. Двери в каждый из них запирались как на обычные замки, так и на чародейские. Но не все оказалось так просто. У западного могильника на месте обнаружили только защитную ворожбу. Повинуясь жесту придворного волхва, дружинники расположились полукругом, готовясь встретить любое существо, которое решится выползти из глубины. Живое или не совсем живое. Сам же колдун подошел к входу и взломал печать. Я успел разглядеть два мелькнувших узла. Очень быстро и очень эффективно, как закончим дело, надо будет попросить научить меня подобным плетениям.

Мы шагнули вовнутрь. Вместо факелов Димитр захватил из дома топазы, благодаря которым теперь можно рассмотреть склепы изнутри. Городские мастера тогда здорово постарались, украсив стены рисунками и письменами, по которым можно было понять, кто захоронен в каждой нише, какими подвигами он прославился. Возможно, через пару веков сюда будут приходить наши потомки, дабы узнать, чем занимались предки, настолько подробно все было описано. Будут восхищаться подвигами, стремиться стать не хуже.

Но пока реальность вносила свои поправки. Уже за вторым поворотом мы наткнулись на труп какого-то бедолаги. Судя по всему, он умер от потери крови, а бурые разводы на полу показывали, что жертва пыталась вылезти наружу. Очевидно, наш упырь захватил случайного прохожего как источник крови, затащил его в склеп, основательно осушил его и завалился спать. Помочь ничем мы ему уже не могли, и убедившись, что черных чар в теле нет, и никто не оживет за нашими спинами, двинулись дальше.

Никто не стал прятаться на втором ярусе. Зачем? Это было временное убежище, которое следовало покинуть как можно скорее, поэтому беглого вампира мы нашли в одной из ниш, углубившись еще немного. Главной неприятностью стало то, что нас ожидали двое. Второй оказался выше меня на голову, богато одетым, вооружённым изогнутым мечом и с кривой ухмылкой, демонстрирующей внушительные клыки и отборное презрение. Кроме стали в руках, его окружала сила, связанная сразу в семь узлов. Морра и Лейр. Однако Димитра, это, похоже, не смущало, сделав еще два шага, он остановился, осмотрел комнатку, запоминая ее подробности. Когда дело дойдет до схватки, делать это уже будет поздно. После чего волхв положил топаз на каменный пол, освобождая левую руку, и обратился к беглецам:

– Франциск, я почему-то не удивлен видеть тебя тут. Вернулся исправлять ошибки своего балбеса?

– Ба, цепная собачка Круга смеет тявкать на меня? Дай нам уйти и останешься цел вместе со своим птенцом.

– Ты ничего не забыл? Во время нашей прошлой встречи ты остался жив только благодаря моей милости и уважения к старшей крови, – наигранно покачав головой, продолжал издеваться чародей.

Постепенно для меня дошло, почему мы не напали сразу и завязали словесную перепалку. Опытный взгляд Димитра сразу заметил две ловушки, подпитываемые силой неизвестного вампира, на которые я обратил внимание только сейчас. И если бы мы кинулись сразу в бой, то неизбежно вляпались бы в них, украсив стены кровью. Кивком головы показал, что я теперь вижу, и сделал шаг назад, подготавливая заклинание, способное взломать препятствие.

– Ты предал наш род, предал наши интересы и законы Морры. Самолично, игнорируя волю старейшин, стал ночным хозяином этого города и напал на посланника. Совет будет доволен, когда я принесу твою голову и брошу ее к их ногам!

– Совет давно продался Грифонам и Кощеям, он для меня теперь не закон. А насчет головы… попробуй рискни второй жизнью, если хочешь.

Воздух взвыл! Стрелы темной магии, пронизанные грозовыми разрядами, ринулись на нас. Димитр ловко, с нечеловеческой скоростью крутанулся вокруг своей оси, пропуская снаряды мимо. Мне же пришлось, развязывая один из узлов, создать перед собой глухой щит и пятиться назад. Два попадания, три попадания. Преграда пошла трещинами, но еще держалась. Как только обстрел прекратился, на меня кинулся старый знакомец по пепелищу. Время замедлило свой ход. Не раздумывая далее, я дал выход заготовленному ранее заклинанию, сминая ловушки в комнате, стараясь помочь сражающемуся волхву. После чего сосредоточился на своем поединке. Вурдалак повел себя вполне предсказуемо. Надеясь на свою силу и врожденную способность разрушать чары, он ударил кулаком по моей защите. Но тут его ждал сюрприз. Небольшой узелок, подхваченный в самый последний момент, изменил старое плетение. Глухая стена вдруг превратилась в сотню острых осколков, на которые со всей дури и налетел мой враг. Раны, причиненные ими, ужасали. Рука и правая половина туловища просто превратились в кровавый фарш, где-то обнажились кости. Не теряя темпа, не давая противнику возможности начать восстанавливаться, я перешел в атаку. Чередуя взмахи посеребренным топором и удары колдовской силой, довершил начатое, отправив нечисть в Чертоги Морры. Ну или куда отправлялись души подобных тварей. Вряд ли в хорошее место.

Схватка для Димитра тоже протекала неплохо. Ему удалось загнать супостата в угол и заставлять того только обороняться. Плотность чар ужасала, что каменный пол пошел трещинами, а топаз, брошенный на него, с мелодичным звоном разлетелся на осколки. Франциск держался стойко, даже вынужденный отражать еще и мои удары, он не думал сдаваться. Но там, где пасовали заклинания, исход поединка решило железо. Узорчатый клинок придворного волхва сумел-таки найти брешь в обороне и впился в шею. Рисунок на стене покрылся черной кровью, советник киренийского посла завалился на пол. Рана, смертельная для человека, не могла так просто убить нечисть, поэтому Димитр продолжал остервенело рубить тело.

Оставшийся в руках волшебный светильник, похоже, впитал в себя часть разлитой силы и теперь просто сиял, давая возможность осмотреть место побоища. Темные разводы на стенах, трещины в камне, разбитые кувшины с подношениями, два неподвижных трупа вампиров. И один живой. Красные отсветы глаз, уже ни скрываемые клыки и замогильная бледность. Димитр тоже принадлежал к детям Морры. Теперь становились понятны и его слова насчет моего наставника, и узор плетений, который меня впечатлил в первый день. И еще много других странностей.

– Добро пожаловать в высший свет, Велибор, – вытерев от темной крови клинок об одежду поверженного супостата, волхв снова опустил его в ножны, – По твоему лицу вижу, что тебя мучают вопросы. Я могу ответить на пару из них.

– Угу. Князь и воевода в курсе?

– Конечно, по приглашению князя и по поручению Круга я служу в Престоле. Еще в курсе несколько жрецов и одаренные в дружине. Для остальных я же обычный колдун, волхв, чародей или киренийский перебежчик-интриган. И меня это очень устраивает.

Не разглядеть намек в его словах было сложно. Постаравшись сделать самое серьезное выражение лица, я кивнул:

– Я понимаю. Но как вы выйдете теперь наружу? Ведь это же ваши слова: «от дня до трех на восстановление облика».

– А я не буду выходить. Наружу выползешь ты, скажешь, что одолели супостатов, но те успели проклясть могилы и я остался тут очищать их. Снаружи ждет Зурик – одаренный от огня. Он поймет твои слова правильно и отдаст все нужные распоряжения. Ночью я доберусь уже до дома. Сейчас же оттащим покойников поближе ко входу, чтобы были лишние доказательства победы.

Посмотрев на убитого мною вурдалака, волхв недовольно поморщился:

– Узнаю манеру ведения боя Хёльге. Никакого изящества, но зато быстро и подло. Тогда в войне за Малый Асгвайр сам чуть окончательно не подох от такого. А и еще. Когда будешь выходить – крикни, что это ты. А то пристрелят ненароком. Знаю я этих дуболомов из дружины.