Читать книгу У Миткова поля на Ведроши - Олег Велесов - Страница 3

К костру подсел Ганька Жук. Вынул из-за пазухи ложку, обтёр о кафтан, потянулся к котлу.

– Воеводы опять лаются, – пробурчал набитым ртом. – Боярин Кошкин с князем Щеней местами мерится. Кричит, что нет ему боле дел, окромя как стеречь князя Данилку от литвы да ляхов.

Вечер казался напуганным. Он опустился на стан осторожно, будто крадучись; прикрыл Митково поле серостью, крикнул ранним букалищем; поплыл дымом костров вдоль по Тросне; вздрогнул, коснувшись воды, и затрясся рябью брошенного камня.

– Они всегда лаются, – отозвался Силуян и кивнул соседу. – Луковку подай.

Темнота растекалась быстро. Спрятались крыши крестьянских дворов, растаяли стога за околицей. Свет костра раскрылся, порыжел, потянулся к звёздам.

– Давеча от передового полка люди подходили, – прожевав, поведал Ганька. – Те, что у Ведроши стоят. Говорят, литва Ельню прошла. К нам идёт.

– Много их?

– А кто ж знает. Я когда сменялся, князь Данила велел князю Ивану до Смоленска сбегать, посмотреть, сколь их, – и усмехнулся. – А боярин Кошкин знай его лает.

– Выходит, ныне по правую руку от нас леса да болота, – нахмурился Коська Хвостов.

– И литва, – хихикнул Ганька. – Мы вот сейчас повечерим и на покой, а они в теми подкрадутся – и на буевище нас.

Коська перекрестился.

– Сплюнь, дурень. Не смеются над таким.

– А что ж не смеются? Не на свадьбу шли, всяко кого-то на буевище унесут.

– Вот тебя, дурня, пущай и несут, а я малость погожу.

– Ишь выискался. Сие лишь Господь решает, кого понесут, а кто погодит. Не с твоей конопатой мордой в его дела встревать.

– И не тебе, худородному! – вскочил на ноги Коська. – Мы с княжения Василия Василича в детях боярских числимся! А до тех пор в дворовых слугах тверских князей ходили! И в Разрядных книгах тому памятка есть! А откель ты сам вышел – ведома нет!

– Да я!..

– Будет вам! – прикрикнул Силуян. – Уймитесь. Нашли из-за чего браниться. Ешьте.

Коська сжал кулаки, глянул на Силуяна, будто спрашивая: почему, ведь не я же начал? Но прекословить десятнику всё одно, что о сруб головой биться – только голову расшибёшь. Коська задышал шумно носом, зыркнул на Ганьку недобро и сел.

Посвежело. От Еловских болот потянуло сыростью, пахнуло тиной. С закатной стороны докатился гром, осторожно, чуть слышно, но взгляды к себе потянул – гроза? Нет. Перед грозой от небесного грома свечает, а ныне ни один всполох темноты не коснулся. Видно, другое…

Подошёл сотник Курицын. Постоял, глядя сверху вниз, сковырнул носком сапога валкий камешек, спросил: