Читать книгу Бастион Духов - Олег Владиславович Пискунов - Страница 8

Эту песню пел подвыпивший человек в морской форме, переваливаясь с одной стороны тротуара на другую, как заправский боцман.

Бедняга похоже возвращался из увольнительной и очень много принял на грудь. Редкие в этот летний, обеденный час прохожие обтекали его с двух сторон, удивленно пожимая плечами. Действительно, в консервативной Британии редко можно увидеть пьяного в общественном месте. Небольшие стаи сварливых воробьёв возились на газонах, слабый ветерок трепал мои волосы. Сегодняшний день начался весьма удачно, утром звонил Проводник и сообщил, что я могу получить сообщение за соответствующую плату. Уже через час, я выполнил первую часть своего задания, передал маленькому японцу ключ от камеры хранения, где ещё вчера оставил «дипломат» с огромной суммой денег. Взамен получил сообщение – маленький огрызок бумаги с десятью цифрами. Листочек уже давно разлетелся на клочки, а цифры прочно осели в моей памяти. Вторая часть казалась самой простой, цифры завтра ждал в Нью-Йорке мистер Карузо. Цифры это шифр сообщения для нашего клана, куда и когда прибудет очередная партия героина.

Прошлое задание было куда экзотичнее. Два месяца назад я отвозил деньги в Париж. Вместо бумажки Проводник сообщил адрес сомнительного массажного салона, расположенного на берегу Сены. Там я должен был спросить девушку по имени Мария…

– … хочешь получить совет? – Пропела Мария, задирая подол, легкого как паутина платья, – возьми меня сзади и многое узнаешь.

Какого же было моё изумление, когда я увидел у неё на левой ягодице татуировку, десятизначное число очередного шифра…

«Подари меня рыбке по имени Букс, – я повторил мысленно первые слова песни, – вот так же, напьюсь дома и буду орать эту же песню».

Я медленно брел по тротуару, изображая гуляющего туриста. Впрочем, я им и был. Впереди возвышалось здание Британского Национального музея. Жаль, что не прихватил с собой семечек, хотя англичане меня явно не поймут. Щёлкать семечки – исконно русская заразная привычка. Год назад я жил ещё жил в России и работал адвокатом в очень престижной частной конторе. К нам приехал по делам англичанин Томас Абрамофф. Я как всегда сидел в своём кабинете и лузгал семечки.

– Можно попробовать?, – спросил меня Томас, глядя на моё блаженное лицо.

– Конечно. – Я отсыпал ему большую горсть, – Пощелкай.

Мистер Абрамофф лузгал семечки и урчал как довольный кот. Горсть моментально закончилась. Он извиняясь посмотрел на меня и протянул руку:

– Не хочу показаться назойливым, можно еще? Что это зачудесный продукт? Я никогда в жизни ничего подобного не пробовал.

– Это семечки, – объяснил я. – В Великобритании они тоже есть и из них производят растительное масло.

Глаза Томаса округлились, рука несущая очередное семечко, остановилась у самого рта.

– Они растут на подсолнухах?

Я кивнул головой. А мистер Абрамофф наклонился над урной и бесцеремонно принялся двумя пальцами вытаскивать из рта расщелканные семечки, его интеллигентность разом куда-то испарилась.

– Семечки… нельзя людям, их только птички клюют. – Жалобно сопел англичанин, – это корм для птиц…

Так что англичане меня бы явно бы не поняли.

Разорвав привычную для Лондона тишину, где-то рядом протяжно завыла полицейская сирена. Я вздрогнул и остановился перед входом в музей.

«Скотленд Ярд не мог меня выследить, – родилась беспокойная мысль, – я же все сделал безукоризненно, проколов быть не должно».

Я обернулся, а полицейская машина проскочила мимо. «Пора отдыхать на Канарах, – я протянул служителю билет, – вернусь в Америку и отпрошусь у мистера Карузо в отпуск».

Экспонаты музея были просто потрясающие и может быть и раньше, они бы смогли привлечь моё внимание, но не теперь. В музей я пошел, что бы удостовериться, что за мной нет «хвоста». Наркотики, дело щепетильное, это я понял по своему личному опыту. Я почти битый час ходил по выставочным залам, делая вид, что рассматривую картины, пока не убедился, что слежки нет. Спят вездесущие Интерпол и Скотленд-Ярд, по крайней мере в моём случае. Через час я вошёл в зал, где экспонировалась частная коллекция какого-то лорда и примкнул к одной из экскурсионных групп.

– … Дамы и Господа, Леди и Джентльмены, Вы видите экспонаты из частной коллекции лорда Стентфорда, который всю свою жизнь посвятил изучению цивилизации майя в Америке… – ноги у девушки экскурсовода оказались такими длинными и ладно сложенными, что я невольно засмотрелся на них, – … майя верили, что сменяющие друг друга циклы, дни, месяцы, годы несут в себе милость или гнев богов. Каждый бог являлся покровителем определенного числа и получал обозначения в иероглифах. Вы можете увидеть эти иероглифы на обломке стелы из Копана, представленного в этой экспозиции…

Наверное я задержался в этом зале из-за симпатичной экскурсоводки. Я небрежно рассматривал цветные фотографии Мексиканских пирамид индейцев и вдруг вспомнил, что подобную пирамиду видел во Франции около деревни Плузок. Такая же усеченная сверху пирамида, выполненная в тех же пропорциях, что и памятники на фотографиях. Майя были в Европе, тогда почему этот факт игнорировала современная наука? С этого момента моя жизнь изменилась, я стал увлекаться древнеиндейскими цивилизациями. Мои мысли снова вернулись к внешности девушки и я пропустил мимо ушей почти половину лекции. Сотрудница музея действительно была прелестна: правильный овал лица, алые ленточки губ, слегка вздернутый носик, пронзительно зеленые глазки и огненно рыжие волосы, вдобавок длинные ножки и красивые холмики грудей. Вся эта «конфетка» была завёрнута в красный брючный костюм. Девушка почувствовала мой томный взгляд, взгляд неизвестно откуда взявшегося экскуранта и посмотрела на меня так, словно врезала огромнейшую оплеуху. Поймав её ментальный удар, я покраснел, отшатнулся и вывалился из своих похотливых мыслей…

В прошлый раз меня подвело моё либидо. Если бы не переспал с женой своего очень «крутого» клиента, которого сумел» отмазать» от пяти лет строго режима, так бы и был известным питерским адвокатом. И не пришлось бы бежать от него в США. Этот буйвол имел потрясающие связи и был злопамятен до безобразия. Так что, я еле унес ноги из России. В Америке меня приголубил и помог укрыться от гнева Кастрицкого мистер Карузо. За эту доброту, мне придется расплачиваться всю оставшуюся жизнь. Впрочем ещё не всё потеряно, ведь я был на хорошем счету в клане и если еще не был левой рукой дона Карузо, то мизинцем левой руки был точно.

Коллекция лорда Стентфорда поистине оказалась внушительной. Старикашка похоже не зря облазил все развалины Мексики. Чего там только не было, не зря сюда валили толпами богатые бездельники. Нефритовые посмертные маски вождей, алебастровые фигуры чередовались с фигурными глиняными сосудами, под пуленепробиваемыми стеклами пылились причудливые обломки костяных фигурок из Чичен-Ицы и золотые украшения в виде людей с головами животных. Часть этих ритуальных украшений лорд Стентфорд выловил из Священного сенота Чичен-Ицы, когда был там в экспедиции.

Я уже собирался уходить из музея, как мой взгляд остановился на последнем экспонате. Он мне показался очень знакомым. На витрине лежал каменный наконечник ритуального жреческого посоха. Этот предмет тянул к себе и излучал вселенский холод. У меня даже зубы застучали и закружилась голова.

– Мужчина, – ко мне подошла сотрудница музея, – у меня скоро другая группа. У вас есть вопросы?

Я получил еще один ментальный удар и снова покраснел.

– Что это такое?

– А, это наконечник ритуального посоха Хунака Кееля, основателя династии Кокомов, первого императора, объединенного майского государства. Он утопил его в Священном сеноте, перед тем как стал главой государства. Его поднял со дна сенота мой приёмный отец, лорд Стентфорд…

– Сергей, Сергей, – позвал меня знакомый голос, я повернул голову и увидел странное существо, похожее на демона Преисподней. Похоже, что его никто, кроме меня не видел, так как посетители музея проходили мимо, а иногда сквозь чудище. Только галюцинаций мне еще не хватало.

– Это тоже экспонат музея?…

– Сергей, Сергей, – позвал меня знакомый голос, я очнулся, вывалившись из небытия, повернул голову и увидел гадоида. Его голова была перевязана полосатой тряпкой. – Слава черту, что ты жив. Мы очень беспокоились. Это, из-за меня, ты чуть не погиб, но меня контузило и я отключился.

– И чуть было не убил Серга, – прошипел слизняк и приподнял мою голову.

– Ребята, скоро они пустят газ, нужно переодеть Сергея в новый скафандр. Я лечу к вам. – Вышла на связь Путана.

– Не нужно, со мной все хорошо, оставайся на своем посту, – прошептал я в микрофон окровавленными губами.

– Ты в этом уверен? Я за тебя очень переживаю.

– Уверен, – я приподнял голову и посмотрел на рану, пуля прошила моё правое легкое.

– Лежи, – прикосновение холодной ложно ручки Фуни к моему кипящему лбу казалось райским блаженством и еще я обнаружил, что мои друзья вновь вернулись в свой первозданный облик, – я извлеку из тебя пулю, но сначала подключусь к твоим нервным окончаниям и нейтрализую боль.

– А я с помощью своего пентакля, через пятнадцать минут починю твоё тело, будешь выглядеть ещё новее, – демон достал из нагрудного кармана свой бронзовый талисман.

Мой наконечник не подавал признаков своего присутствия и из-за этого я немного расстроился. Фуни прикоснулся к моей ране и сознание вновь покинуло меня…

– Это тоже экспонат музея?…

Девушка рассердилась:

– Вы пропустили мимо ушей всю мою лекцию, теперь предлагаете её повторить специально для вас? Вы хорошо меня рассмотрели?

– Простите, я не хотел вас обидеть, – но я действительно прослушал почти весь ваш рассказ. – Я понял, что чудовище мне померещилось, это результат уставшего мозга. – Скажите, где можно приобрести фотографии этого экспоната? – Я указал на наконечник.

– Вы интересуетесь доколумбовыми цивилизациями? – Смягчилась служащая музея.

Наверное, эта девченка самая обычная фанатичка. Тащится от раскопок и осколков древних артефактов.

– Можно сказать и так, – я посмотрел на часы, до самолёта в Нью-Йорк оставалось чуть меньше двух часов.

– На выходе вы сможете купить иллюстрированный каталог экспонатов музея. Извините, больше не могу уделить вам времени, – девушка виновато улыбнулась, – у меня новая группа экскурсантов.

До чего же она хороша. Я попрощался, купил на выходе каталог и отправился ловить такси. Слежки за мной не было. Жаль, что я больше никогда не увижу рыжеволосой красавицы из Лондона. Из головы не выходил наконечник из Чичен-Ицы: леденящее ощущение мощных вибраций, которые хлынули в мой мозг, когда я увидел его, ощущение неведомой древней силы, настолько древней, что я затруднялся определить временной срок. В юности, я немного увлекался магией, научился снимать боли руками, плести простейшие заговоры, то есть был весьма посредственным сенсетивом. Может быть благодаря этому и смог почувствовать силу каменного наконечника. Сначала я хотел спросить у экскурсовода, могу ли я купить наконечник, но потом понял, что такой фанатик археологии, как лорд Стентфорд, вряд ли его когда-нибудь продаст. Чёрт возьми, что же такого таинственного в этом обработанном осколке камня и почему меня к нему так тянуло, я не знал. Мне всего лишь хотелось владеть им, носить постоянно с собой. И еще, я чувствовал, что сила в этом куске камня, пока спала.

Уже в самолете, я полистал каталог, посоху Хунака Кееля было посвящено всего две страницы. Фотографии обеих сторон наконечника на одной странице и краткое описание, как его выловил со дна Священного сенота, вместе с множеством других ритуальных предметов, лорд Стентфорд во время своей экспедиции в Мексику и Гватемалу в тысяча девятьсот шестьдесят девятом году. Я заказал бокал шампанского и принялся разглядывать цветные фотографии. На одной стороне наконечника был изображен пернатый змей, по видимому Кецалькоатль – Кукулькан, легендарный белый бог, основатель города Чичен-Ица. Под его изображением короткие цепочки иероглифов в виде змей, леопардов и крестов, символа маиса, еще ниже изображение Канделябра Паракаса из Перу. Загадочного Андского Канделябра, изготовленного инками в виде канавок в песке, тысячи лет назад. Есть предположение археологов, что Канделябр Паракаса – ключ к разгадке захоронения золота инков. И тысячи лет природные стихии не могут стереть этот песчаный трезубец. Самое интересное меня ожидало впереди: на обратной стороне наконечника был изображен древнегреческий бог Посейдон, ниже руны на неизвестном языке, явно не майского происхождения. Эта загадка была поважнее пирады майя во Франции. Я чувствовал себя первооткрывателем, в студентческие годы я увлекался историческими загадками. Значит сотни веков назад американский континент посещали греки, или даже легендарные атланты. Вполне возможно, что индейцы являются прямыми потомками спасшихся после всемирного потопа атлантов. Посейдона греки позаимствовали у атлантов, столица Атлантиды называлась Посейдонией. У меня сложилось мнение, что лорд Стентфорд сознательно ни кому раньше не показывал наконечник или о нём просто-напросто, как и многом другом, умалчивала официальная наука. Ответы на вопросы, я решил поискать сам, правду нужно искать, но горе тому, кто её ищет…

От размышлений меня отвлекло сообщение стюардессы, что самолет прибыл в Нью-Йорк. В аэропорту, за таможенной стойкой, меня встречал малыш Джо, курьер дона Карузо. Малыш был втиснут в маленький для него размер джинсового костюма. Как всегда, три пластика жвачки «Popy» во рту, волосы, заплетённые в косичку, наглая индейская улыбка на лице. Малыш Джо был краснокожим, то есть индейцем. Его, как и меня «бескорыстно» пригрел преуспевающий итальянец Карузо.

– Ну как отдохнул, Серж? – Малыш задал стандартную фразу.

– Прекрасно, – ответил я, давая ему понять, что операция прошла гладко, – просто чудесно отдохнул. И Лондон очень понравился.

– Босс сказал отвести тебя домой, что бы ты отдохнул, а послание я передам сам. – Малыш вопросительно посмотрел на меня, этакий безмозглый, экзотический болванчик – любимчик шефа.

– Пусть будет по твоему, – я уселся в машину.

– Не по моему, так велел шеф!

– Ладно вези меня домой, – и уже шепотом, – болванчик безмозглый.

– Не понял, чего??? – Он повернулся ко мне.

– Вези, говорю, меня домой. Устал очень. – Я похлопал его по плечу. – Ты когда-нибудь интересовался историей своих предков?

– Нет, я не язычник, я воспитывался в христианском приюте, родителей своих не помню. А что?

– Да нет, ничего.

Внезапно в моем мозгу возник образ жуткой, гигантской пиявки, присосавшейся к моему телу…